— Я думал, что останусь с тобой. — Нам придется переночевать в другой раз. Это займет у меня некоторое время, чтобы разобраться. — Пожалуйста, папа, — по щекам Маттео покатились крупные слезы. — А что, если я вспомню об этом, когда буду засыпать? Что, если я испугаюсь? Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой. Я собрал сумку и игрушки. Я принес всех своих супергероев, Трансформеров и книги с рассказами, а Нонна купила мне новую пижаму с Человеком-пауком. Пожалуйста, папа. Он почти чувствовал, как ослабевшие стены трескаются вокруг его сердца. Маттео делал это и раньше, но Лука никогда не испытывал такого чувства вины, как сейчас. Проклятье. До Габриэль он никогда ничего по-настоящему не чувствовал, а теперь его эмоции вышли из-под контроля. — Ладно. Хорошо. Ты пойдешь с Паоло и Габриэль, а когда я закончу, я отведу тебя к себе. Он должен был предвидеть, что Габриэль не уйдет с ними. Она была не из тех женщин, от которых легко отделаться. И как у полицейского, у нее был нюх на преступления. — Что там внутри? — она указала на морозильник. — Ничего такого, что тебе нужно увидеть. — Он встал перед морозильником, загородив дверь. — Это был твой сын? Лука кивнул. — Маттео. Ему шесть. — Он сказал, что кто-то мертв. Блядь. Она не собиралась сдаваться, но он не мог позволить полицейскому увидеть мертвое тело в холодильнике. Она вызовет полицию, и полиция будет шнырять по всему ресторану. Возникнут вопросы, и в конце концов кто-нибудь сложит два и два и получит ответ — «Мафия». — Дети. — Он попытался отмахнуться, опасаясь дать ей информацию, которая поставила бы ее в конфликтную ситуацию. — Ты ужасный лжец, — она оттолкнула его и прошла внутрь. — Если кто-то мертв, мне нужно... — она задохнулась. — О Боже. — Пойдем, bella. Тебе не нужно это видеть, — он положил руку ей на плечо, и она оттолкнула его. — Не говори мне, что мне делать и что не нужно видеть, — отрезала она, ее голос был таким грубым и хриплым от эмоций, что он почти не узнал его. Она выдернула оружие из-под кожаной куртки и повернулась к нему лицом. — Нам нужно очистить ресторан. — Габриэль, тебе нужно присесть. Ты в шоке… — Я не в шоке, — ее голос напрягся. — Я знаю, кто это сделал. Возможно, он все еще в здании. Лука и Майк обменялись любопытными взглядами. — Как ты думаешь, кто это сделал? — спросил Лука. — Наркобарон по имени Гарсия. И я знаю наверняка, потому что он убил Дэвида точно так же. Я нашла Дэвида таким, только он висел на перилах нашего второго этажа над гостиной, и было так много крови... — Ее голос дрогнул, давая ему первый признак того, что ее холодный, резкий тон был не гневом, а болью. — Очень много крови. — Это было твое дело? То, с которого тебя сняли? Ты охотились за Гарсией? — Его ярость превратилась из глухого рева в полномасштабное крещендо, пульсирующее в его венах. — Да. Да твою же мать. Какая гребаная полиция отправит женщину за одним из самых злобных, жестоких и безжалостных наркобаронов на Западном побережье. Тупая гребаная полиция. Единственное хорошее, что они сделали — это сняли ее с дела. — Получил твое сообщение, — Фрэнки вошел на кухню. — Паоло впустил меня. Я был всего в нескольких кварталах отсюда. В чем дело? Дерьмо. Он забыл, что Майк звонил Фрэнки, что было бы правильно в обычных обстоятельствах. Но Фрэнки был последним человеком, которого он хотел бы сейчас видеть. Он был воспитан в духе старой школы, и как только он узнал бы о Габриэль, он ни за что не позволил бы ей выйти отсюда, если бы не был на сто процентов уверен, что она не предаст их. — В морозилке, — Майк направлял его. — И... э-э-э... Девушка Луки здесь. — Что она здесь делает? Майк пожал плечами. Даже если бы он знал, что Габриэль — полицейский, он никогда бы не предал Луку. Никто из его команды этого не сделает. Тем более не Фрэнки. Фрэнки направился к холодильнику, и рука Габриэль метнулась вперед, преграждая ему путь. — Ты не можешь туда войти. Это место преступления. — Ты смотришь слишком много криминальных сериалов, милая, — Фрэнки сделал еще один шаг, и Габриэль встала у него на пути. — Я сказала, не входи. — Лука, умерь пыл своей женщины, — в голосе Фрэнки прозвучало предостережение. — Пойдем, bella, — Лука протянул руку и жестом пригласил ее подойти. — Дай этим заняться Фрэнки и Майку. — Ты что, шутишь? — ее голос повысился. — Если не считать наводки насчет склада, у нас в этом деле за последние два года не было ни одной зацепки. В этом холодильнике могут быть улики, которые приведут нас прямо к Гарсии. — Срань господня. — Фрэнки издал долгий, низкий рык. — Она что, гребаный коп? — Я звоню в 911. — Габриэль убрала оружие в кобуру и достала телефон. — Если приедет полиция, они начнут расспрашивать, — Лука предостерегающе поднял руку. — Слухи выйдут наружу, люди начнут чесать языками, придут санитарные инспекторы, ресторан получит плохую репутацию, а это плохо для бизнеса. — Она никуда не пойдет, — сказал Фрэнки, потянувшись за оружием. У него не возникнет проблем с тем, чтобы избавиться от свидетеля. Как только полиция приступит к расследованию, они не остановятся, пока не установят связь между Гарсией и мертвецом в морозилке, и эта связь затянет преступную семью, которую Фрэнки поклялся защищать. — Господи, Фрэнки, — выплюнул Лука. — Тебе не нужно к эту прибегать. Никто не звонит в полицию. Я отвезу Габриэль домой, и мы разберемся с этой ситуацией по-своему. И тогда ужас обрушится на Гарсию, как никогда раньше. Мафия не терпела казни гангстера. Гарсия ждала долгая, мучительная и очень публичная смерть, и каждый член «Коза Ностры» будет искать его. — Ты не можешь, — голос Габриэль дрогнул, и Лука увидел, какие огромные усилия она прилагает, чтобы сохранить самообладание в свете жестокого напоминания о смерти мужа. — Вмешательство в место преступления является уголовным преступлением. Улики, которые нам нужны, чтобы поймать Гарсию, могут быть в этом холодильнике. Все, чего я хотела в течение двух лет — это заставить его заплатить за то, что он сделал с Дэвидом, а теперь твой друг умер, потому что я потерпела неудачу, а Гарсия продолжает играть со мной в игры. Защитные инстинкты Луки схватили его за горло, и он положил твердую руку на запястье Габриэль, заставляя ее опустить пистолет. Почувствовав, что она уступает, он встал перед ней, прикрывая ее на случай, если Фрэнки выхватит оружие, и держал ее вне поля зрения тела в холодильнике. Он обхватил ладонью ее затылок и прижался лбом к ее лбу. — Это не имеет к тебе никакого отношения. — Имеет, — ее тело дрожало. — Почему еще он был здесь? Гарсия охотится за мной. Он пришел ко мне домой. Он знает, что мы вместе. Он убил твоего друга так же, как убил Дэвида. Это послание для меня. — Я тоже втянут, — неохотно сказал Лука. — Это было расплатой, и она была направлена на меня. — Что ты сделал? — Габриэль напряглась в его объятиях. — С ней будут проблемы? — Фрэнки уже стоял позади нее, сунув руку под куртку, где находился пистолет. Лука потянулся к своему оружию. Если Фрэнки нацелится на Габриэль, он не был уверен в том, как поступить лучше. Фрэнки был гангстером. Главным головорезом Нико. Его другом. Он не мог застрелить ганстера без разрешения Нико, а если бы он убил Фрэнки, Нико убил бы его, и у Маттео не стало бы отца. Но он не мог позволить ему причинить боль Габриэль. Она была под его защитой. Моя. Это слово звенело у него в голове. Несмотря на риск и отчаянное желание восстановить честь семьи, его будущее не предполагало уход из Мафии. Он позволил этой уверенности поселиться в своей душе, когда переступил ментальный порог с едва заметной надеждой, которую мать дала ему в качестве проводника. Коп и гангстер уже встречались раньше. Это может произойти снова. — Нет, с ней проблем не будет, — проворчал он. — Отойди на хрен. — От женщин одни проблемы, — пробормотал Фрэнки, опуская руку. — С большой буквы «П». А копы… — Я могу дать тебе то, что ты хочешь, — сказал Лука Габриэль, быстро подумав. — Тебе нужен Гарсия. Я могу это осуществить. Она была умной женщиной, детективом. Она уже начала задавать вопросы о нем. Но теперь Маленький Рики висел зарезанный в его холодильнике, и никто не собирался звонить в полицию. Он не сомневался, что она найдет способ узнать правду о том, кто он и чем занимается. — Так же, как ты собирался удостоверится, чтобы Клинт больше не причинил Николь вреда? — Да. Она скривила губы, размышляя. — Клинт провел в тюрьме всего двенадцать часов, — сказала она наконец. — Его оштрафовали на двести долларов, и он должен выполнить кое-какие общественные работы. Никаких консультаций. Никакого управления гневом. Он разгуливает на свободе, а на Николь все еще видны синяки, не говоря уже о повреждениях внутри, которые никто не видит. Я все время видела это, когда работала раньше. Нас снова и снова звали в одни и те же дома. Раньше меня это никогда не беспокоило, но теперь беспокоит. — Твоя система не всегда срабатывает, — сказал он, не сводя глаз с Фрэнки. У головореза были свои методы, когда дело касалось защиты семьи, и Лука не сомневался, что он выстрелит первым и разберется с последствиями позже, если Габриэль скажет что-нибудь, что вызовет у него беспокойство. — Я так и знала. Я думала, что смогу что-то изменить. Но, похоже, чем упорней я стараюсь, тем быстрее разочаруюсь. Смирение в ее голосе и ее разбитый тон пронзили его, усиливая страх, что ей уже все равно, жить или умереть. Но ему было не все равно. Да еще так сильно, что он не знал, сможет ли оправиться, если потеряет ее. Он заботился о Джине, но эта тоска по чему-то невозможному, в некоторой степени запретной любви, стало цунами по сравнению со слезой, которую она пролила. — Такого не будет, если мы будем работать вместе. Она долго смотрела на него, прикусив нижнюю губу. — Знаешь ли ты, что мне предлагаешь? Если я дам тебе секретную информацию или если они узнают, что мы вместе, я могу попасть в тюрьму. Если я пересеку эту черту, то не смогу вернуться. Он мог оказаться в озере Мид в цементных туфлях Фрэнки только за то, что поделился с ней секретами Мафии. Ведь для него это тоже была дорога в одну сторону. Но он не собирался говорить ей об этом. Теперь, когда Фрэнки знал о них, им нужно было двигаться вперед только вместе, и он мог выиграть немного времени, если убедит Фрэнки и Нико, что она нужна им, чтобы найти Гарсию.