— А тайная операция — о которой ты не хочешь говорить — не её ли Уиндслоу требовал от тебя провернуть для Петрова? Твои руки действительно чисты? Демин поднял ладони вверх, показывая, во-первых, как чисто вымыты его руки, а во-вторых, давая понять, что разговор на эту тему закрыт. — Сконцентрируемся на похищении, — сказал он. — И познаете истину, и истина сделает вас свободными, — усмехнулся Кросс. — Иногда истинная правда дурно влияет на международные отношения, — ответил Фарадей. — Выясни, кто стоит за похищением. — Последний вопрос, — Алекс встал. — Куда ты спрятал жучок? В машину или телефон? — Ты же сыщик, — откликнулся Демин. — Вот и ищи. Глава 7 Кросс услышал приглушённый звук телевизора, доносившийся из-за закрытой двери его гостиничного номера. Внутри кто-то был. Почувствовав знакомый запах духов, Алекс сунул ключ-карту в щель электронного замка и вошёл, ожидая увидеть Клару Страйк. — Мы должны были встретиться в восемь, — начала Шауэрс раздражённо. — Я планировала отвезти тебя в оперативный штаб бюро. Она сидела на диване перед плоским экраном телевизора, смотрела выпуск новостей и потягивала «Легкую-колу» из недавно пополненных запасов мини-бара. — Немного рановато для «Легкой-колы», не считаешь? — спросил он, подойдя к мини-бару и взяв банку импортного пива. — Немного рановато для пива, не считаешь? — передразнила его Эйприл. Алекс уселся в кресло рядом с диваном. — Где ты пропадал всё это время? — Любовался достопримечательностями. — Не хочешь рассказать мне об утренней встрече с губернатором Уиндслоу? О визите к Демину? Мы же одна команда, ты помнишь об этом? Значит, бюро тоже отслеживает его перемещения. Кросс, отхлебнув пива, парировал: — А ты не хочешь рассказать мне про Ивана Петрова? Шауэрс не ожидала такого поворота: — Уиндслоу назвал тебе это имя? Или это был Демин? — Ни тот, ни другой. Ты, может быть, забыла, но я — сыщик. — Демин считает, что за похищением стоит Петров? — Тебе следует спросить это у него, — ответил Кросс. — А по-твоему это Петров похитил пасынка сенатора? — Думаю, да. Потому-то похитители и не явились за миллионом. Петров — миллиардер, ему не нужны деньги. Он похитил Мэттью Дулла, чтобы принудить губернатора сделать что-то. Что-то, о чём твой приятель Демин Фарадей прекрасно осведомлён. Думаю, это связано с тайной операцией, из-за которой у них вышел спор. Но как только я начинаю копать в этом направлении, слышу: «Это вне вашей компетенции». Всякий раз одно и то же. — Странно. — Что, считаешь, я ошибаюсь? — Нет, думаю, ты, вероятнее всего, права. Петров — больше всего подходит на роль подозреваемого. И я тоже полагаю, что у губернатора не всё гладко с Демином. — Ты хочешь продемонстрировать, что собирал обо мне сведения? — Редактор «Юридического вестника», лучшая на курсе Академии. Сначала Бюро направило тебя в Англию, но затем решило, что ты слишком хороша для оперативной работы «в поле». Начальство перевело тебя в штаб-квартиру. Лучшая из лучших. Специалист по громким делам. Сообразительная. Умная. Чувствующая этот город. Трудоголик, не оставляющий времени ни на хобби, ни на развлечения, ни на какие-либо отношения и уж тем более — брак. — В моем досье нет ничего про мамины желания. — Там это ни к чему. Огненно-рыжие волосы. Изумрудные глаза. У тебя на лбу написано: ирландка. А я не встречал ни одной ирландской мамаши, к тому же — доброй католички, которая бы не желала дочке выйти замуж и родить детей. Ты, должно быть, страшно её разочаровала. — Не твоё дело. — Ты же расспрашивала меня о моём прошлом. — И ты мне ни черта не рассказал. — Опять сквернословишь. Монашки не лупили тебя за это линейкой по пальцам? Шауэрс с трудом взяла себя в руки: — Давай прекратим это. Он нервировал её. Раздражал. Доставал. И получал от этого удовольствие. — Похитители снова вышли на контакт с Уиндслоу? — спросила она. — За этим он вызывал тебя сегодня утром? У неё хорошее чутьё. Она сообразила, что что-то произошло. Кросс сделал ещё глоток, обнаружив, что бутылка почти пуста. — Губернатор просил меня сохранить нашу утреннюю встречу в тайне. Если ты не заметила, он утратил веру в бюро. Шауэрс со злостью вдавила большим пальцем кнопку в пульт, выключая телевизор. — О чём ты говорил с Демином? — Почему ты не замужем? А, агент Шауэрс? — А ты женат? — парировала Эйприл. — Где живёт твоя бывшая? На Гавайях? Или, может быть, ты предпочитаешь мальчиков? Она разгорячилась. Кросс видел огонь в её глазах, и ему это нравилось. Шауэрс продолжила: — Так ты расскажешь мне про встречи с Уиндслоу и Фарадеем, или продолжим обмениваться колкостями? Шауэрс поднялась и сказала: — Спустись на землю, дружок. Никто не выше закона. Ни губернатор Уиндслоу, ни Демин, и уж совершенно точно не ты. Не хочешь сотрудничать — я не стану прикрывать твою задницу. Тебе следует поразмыслить об этом. И подумай вот ещё о чём: если я выясню, что ты намеренно скрывал улики, или делал для губернатора что-то незаконное — даже на волосок выходящее за рамки закона — я обрушу на тебя всю мощь Департамента Юстиции. Шауэрс направилась к выходу. Лицо её было пунцовым от гнева. — Агент Шауэрс, — бросил он ей вслед. Она остановилась, оглянулась. Кросс продолжил. — Мне уже дважды угрожали за сегодня, а ведь ещё даже не полдень. — Может, стоит перестать быть шилом в заднице, и начать сотрудничать? — услышал он в ответ. — Напрасно ты пытаешься справиться со всем в одиночку. Шауэрс коснулась дверной ручки, и повернула её: — Я скажу в штабе, что ты не расположен к совместной работе. — Пока не ушла, ответь мне на один вопрос. Почему вчера вечером от отеля тебя сопровождал автомобиль посольства? Она развернулась, не убирая ладони от двери. — Любопытно, как ты ухитряешься видеть хвост за кем-либо, и не замечать ниток, за которые тебя дёргают твои кукловоды. Тебе в голову не приходило, что Демин привлек тебя к расследованию только за тем, чтобы сделать крайним? — С чего ты взяла, что я окажусь крайним? Она усмехнулась: — Если Мэттью Дулл умрёт, понадобится козёл отпущения. — Ты кое-чему научилась на юридическом. — Нам ещё на первом занятии объяснили, что крайним становится тот, чья позиция наиболее уязвима. А в нашем деле это ты.