Мне кажется, у меня уже в горле жжет. Пот стекает ручьями, волосы горят. А ему все мало. – Ох, и люблю я баню! – встает и хлещет себя по телу. – А ты как? Не жарко? – О себе беспокойся, – бурчу я и отворачиваюсь. Что вообще я тут делаю? Встаю, чтобы уйти, и слышу в спину: – Окати по-братски холодненькой! Поворачиваюсь. А этот уже разлегся на скамейке, прикрывшись веником. – Ну, ты что? Я ж по-мужски прошу, – приподнимается и смотрит на меня. – Пока здесь. Окати и иди. Самому неудобно. Там вон, бочка с холодной! – кивает в угол. Там и правда стоят две бочки. Я со злостью беру ковш в одной из них, зачерпываю и выплескиваю на эту красную тушку и тут же… – Аааааа! Горю! Сварил! Урод! Сварил! Ааааааааа! У меня глаза круглыми становятся. Мать твою, что произошло-то? А Бэтмен уже вскочил со скамейки и как ошпаренный выскочил наружу. Что это было? Бегу за ним. Он – раз! И в сугроб ныряет! Прямо голышом, как и был. Головой вниз. К нам подбегает Георгий Александрович. – Что случилось? – спрашивает. – Миш! Ты чего? Руслан? Ты его избил, что ли? – И не думал! – отвечаю я. – Я не знаю, чего он как ошпаренный вылетел. Может, ему жарко стало? – Что значит «как»?! – Бэтмен выглядывает из сугроба. – Что значит «как»?! Кто меня кипятком ошпарил?! Да я тебя! – Ты сам попросил! Стоп. Каким еще кипятком? – Я тебя холодной просил! А ты кипятком! – Так там, – мат, – не написано! – ору я. – Бочка и бочка! Откуда я знаю? Сам бы обливал себя! – и опять матерюсь. Бэтмен уже вылез из сугроба. У меня нет приличных слов, чтобы выразить свои эмоции. У него такой красный след по телу и половина лица бордовая. По-видимому, именно там и прошлась вода. Да черт… как так-то?! Я ведь и правда не хотел! Сейчас еще Георгий Александрович подумает, что я мелкий пакостник! Первым подхожу к Бэтмену и протягиваю руку. – Прости, – я искренен. Мне и правда жаль его. – Я не хотел… Извини, что так вышло… – Да пошел ты, – он оглядывает себя. – Хорошо хоть там остывший кипяток стоял, а не живой. Сварил же, мать твою! Не умеешь – не лезь! – Ну, ладно, Миш, – примирительно говорит Георгий Александрович. – Руслан не специально. Я уверен. Видишь, тоже переживает. Брось. Ну, покраснело чутка. Ты и не такое выносил. Давай. Пошли в дом. Я стою и думаю, что делать-то. Бэтмен этот. Одни неприятности от него. Только начал хоть как-то с дедом Маши отношения налаживать. Этот со своим «окати»! Просто урод. И я следом иду за ними в дом. Георгий Александрович обнимает жертву банных утех за плечи, а я как виновный иду сзади. Ужин проходит более-менее спокойно. Одна радость – Машенька. Готовит вкусно, кстати. Но я смотрю на нее и думаю совершенно о другом голоде. Я смотрю на Машу, а Бэтмен смотрит на меня. Глаз не сводит просто. Раздражает. Сидит еще полуголый за столом, маслом обмазанный. Но Машу точно не привлекает. Она даже не смотрит на него. А я под столом ногой ее ногу трогаю. Она убирает, а я опять. Ну, не могу не прикасаться к ней. – Так, ну пора и спать укладываться! – Георгий Александрович встает первым из-за стола и ударяет ладонями по дереву. – Пойдем, Руслан, я тебе твою комнату покажу. Миша уже знает, где его. Он у нас тут частый гость. Я встаю, но перед этим чмокаю Машу в щеку. Хватит скрывать. Моя она. Пусть все уже примут этот факт. Бэтмен сейчас, наверное, загорится от злости. Стал еще краснее, даже там, где кипяток не коснулся кожи. – А Машина комната где? – спрашиваю я у Георгия Александровича, когда он отводит меня на второй этаж. Он резко оборачивается и строго смотрит на меня. – Тебе зачем? Удумал чего? – Знать хочу просто, – пожимаю плечами. – Не волнуйтесь, не для плохого. Просто хочу знать. – Рано пока тебе знать это, – отвечает он и открывает дверь в комнату. – Вот, здесь спи. Утром Машу увидишь. И смотри. Сплю я чутко. Ничего не отвечаю и падаю на кровать. – Спокойной ночи, Георгий Александрович, – говорю вежливо, закладывая руки под голову. – И тебе того же, – кивает он и закрывает за собой дверь. Прислушиваюсь – ну, хоть не на ключ закрывает, а то пришлось бы через окно. Ведь спать один тут я не собираюсь… Глава 51 Маша Я долго лежу на кровати, глядя в потолок. Никак уснуть не могу. Сердце так и стучит в груди. Что это? Кладу ладонь на лоб и пытаюсь успокоиться. Это все из-за него. Из-за Руслана. Но почему меня это так волнует? Это так непривычно. То, что я сейчас чувствую. Он ведь гад. Гад, конечно. Вспомни, Маша, сколько раз он тебя подставлял. Вспомнила? Помогло? Нет. Все это перекрывают другие воспоминания. А еще он приехал сюда. И от этого так приятно. Где-то внутри. И в ушах его слова. Голос его. А еще он так целуется. Инстинктивно трогаю губы и вспоминаю, какие у Руслана теплые и ласковые губы. И щетина эта, которая щекочет кожу. А еще он пахнет как-то по-особенному. Не пойму, что это. Но мне нравится. Прикусываю палец и поворачиваюсь на бок. Прикрываю глаза. Смысл отнекиваться? Мне нравится, что Руслан приехал. Что он здесь. И что он говорит, тоже нравится. А вдруг он играет? И правда мстит? Страшно. Страшно, но ничего не могу с собой поделать. Мне хочется, чтобы он остался здесь. А дальше что? Не знаю. Вздыхаю и пытаюсь, все-таки, уснуть. Но тут раздается стук в дверь. Сначала я думаю, что мне кажется. Ну, кто может ко мне стучаться ночью? Дед спит уже, наверняка. Но стук повторяется. Я встаю с кровати и кутаюсь в покрывало. Иду к двери. – Кто? – спрашиваю тихо. – Маш, открой. Это я, Михаил. Вот те раз. Но дверь открываю. – Что случилось, Михаил? – смотрю на него. Он так и пришел ко мне, без майки. Михаил улыбается и проходит в комнату, прикрывает за собой дверь. – С дедом что-то? – волнуюсь я. – Что случилось? Почему ты здесь? Я и правда переживаю. С чего бы ему ночью приходить? – Да успокойся ты, – Михаил кладет мне на плечи руки. – Все в порядке. Поговорить с тобой хочу и все. Не нервничай. Ну? Чего ты? – и тянет меня к себе. Я упираюсь. – Миш, если это не срочное, давай завтра поговорим. Ну, ночь же на дворе. Спать надо. Давай завтра. И я устала, и ты. – Зачем тебе этот мажорчик, а? – вдруг спрашивает он и я вскидываю на него удивленный взгляд. – Он же поиграется и бросит. Маш, ну ты же умная девчонка. Пошли ты его и все. – Михаил, – я стараюсь говорить строго. – Я сама разберусь. И вообще, это мое дело. И я спать хочу. Если это все, что ты хотел сказать… – Не все, – серьезно отвечает он. – Не все, Маша. Ты знаешь, что он всем рассказывает, что у вас уже было все? – Что?! – хмурюсь я. – Да. Мне, например, сегодня в бане рассказывал, как и когда имел тебя. У меня глаза круглыми становятся, сжимаю кулаки от злости. – Ты не переживай, Маш. Я не поверил ему, – Михаил опять пытается меня обнять. – Ведь не было у вас ничего? А?