– Сядь, Мария, – кивает мне на стул. – Сядь. И успокойся. Ждет, пока я сяду, но я и не думаю. Так и стою. – Если ты откажешься, то мы вынуждены будем уволить тебя, – ровным голосом говорит Сергей Германович. – И да, после этого увольнения тебя не примут ни в одно приличное издание. Будешь до пенсии сидеть в газете бесплатных объявлений. Сортировать столы и гаражи в ленте. Хочешь? Я хмурюсь. Прекрасно знаю, что это возможно. Они могут. Этому холдингу принадлежит, как минимум, две трети рынка периодических изданий. Не сомневаюсь, что с оставшейся третью они легко договорятся. – Но, Сергей Германович, – решаю сменить тактику и давить на жалость. – Это же вы меня под него подкладываете? То есть я должна буду переспать с ним? С Булатовым этим? За что? Слеза! Давись! Часто моргаю, но глаза все еще сухие. – Не драматизируй, Синичкина, – морщится шеф. – Сядь уже. Сажусь. – Как думаешь, почему выбрали именно тебя? – заглядывает мне в глаза. У меня только одна идея, но я стесняюсь ее озвучить. – Не поэтому, – отмахивается шеф, видимо, поняв по выражению лица, что я думаю. – Уверен, ты сможешь противостоять Булатову! – заявляет с улыбкой. – Не зря тебя кличут «Машка – в глаз давашка». Шеф смеется, а я злюсь. Всего-то один раз дала в глаз! А нечего было лезть на корпоративе! Я честно пыталась вычеркнуть из памяти этот эпизод с одним из коллег. А оно вон что, оказывается. «Машка – в глаз давашка». Ууууу… – В общем, до постели у вас не должно дойти, – уже серьезно произносит шеф. – Твоя задача – заманить его, увлечь, все разузнать. Уверен, там есть какие-то подводные камни, о которых еще никто не знает. Этот материал будет просто бомба, Мария! – потирает ручки. – Ты можешь сделать нехилый такой взлет в карьере, если учредителям понравится. Ах да! Забыл кое-что, – улыбается. – На время выполнения задания твоя зарплата повышается в два раза. Я захлопываю рот, который открыла, чтобы сказать в очередной раз «нет». В два раза?! Погодите. Это сколько же я буду получать? – Если все пройдет удачно, – шеф не дает мне сосредоточиться на подсчетах, – эта сумма станет постоянной. Ну, так как? Мария? Что скажешь? Глава 4 Маша – Но как я с ним познакомлюсь? – задаю я вполне логичный вопрос. – Ты будешь у него работать, – выдает шеф. – Кем? Ему требуется журналист? – Ему требуется личный помощник. Вот им и устроишься. – Но… я не работала никогда помощником. А вдруг он меня не возьмёт на работу? Вдруг я ему не понравлюсь? А ведь это мой шанс! Вполне реальный шанс! Сделать так, чтобы меня не взяли на работу. – Возьмёт, – ухмыляется в ответ Сергей Германович. – Ты должна его сразу привлечь. – Как? – Ну что ты у меня спрашиваешь? Кто из нас женщина? И да, мы поможем тебе. Не в таком же виде идти, – снисходительно окидывает меня взглядом. Тоже мне. Чем ему мои драные джинсы и пуховик не понравились? – Пошли, – встает и машет мне рукой, приглашая следовать за ним. Мы спускаемся вниз, в редакцию модного журнала. – Аллочка, приветствую, – голос шефа резко меняется. Становится таким бархатным, когда мы подходим к высоченной женщине. Она на голову точно выше шефа, а меня и на все две. Женщина оборачивается и сразу же как будто сканирует меня. – Племянницу из деревни привез? – говорит идеально накрашенными губами и только я собираюсь возмутиться, как шеф дергает меня за руку. – Аллочка, – буквально щебечет, – приодеть бы надо, подкрасить, причесать. В общем, тюнинг навести. Вот из этого, – кивает на меня, – должна получиться королева. – Да блин! – не выдерживаю я. – Я так-то здесь и я человек. – Пока ты не человек, – говорит женщина, пройдясь по мне еще раз рентгеном. – Человек блины ест, а не бросается ими в разговоре. Хотя нет. Нормальный человек и блины не ест. Боже, сколько пафоса. Если бы не Сергей Германович… Хорошо, молчу, а то у него сейчас косоглазие будет в мою сторону. – Ну, я тогда оставляю вам хм… человека, – говорит он и целует Аллочке руку. И уже совершенно другим голосом обращается ко мне: – так, собеседование у тебя через три часа. Через два за тобой придут, чтобы отвезти в офис к Булатову. – А эти два часа что мне делать? Можно я поем пойду? Я без завтрака. Там в столовой беляши… – и замолкаю, потому что вижу, как морщится Аллочка. У нее точно проблемы с мучным. То блины ей есть нельзя, то беляши не нравятся. – Я тебе сельдерей дам, – произносит она, двумя пальчиками каждой руки беря меня за плечи и поворачивая из стороны в сторону. – Чего? – уточняю. Она отпускает меня, отходит и приносит… какой-то ствол, только зеленый. – На, ешь, – протягивает мне. Перевожу взгляд с нее на зеленую палку и обратно. – Я такое не ем, – признаюсь. – Это сельдерей, – почему мне слышится в ее тоне как будто она с ребенком говорит? – Очень полезен для организма. Способствуют похудению и нормализации стула. – Спасибо, – цежу я. – С этим у меня проблем нет. – Еще пара месяцев с беляшами на завтрак и будут, – теперь говорит строго. Как доктор. – Не хочешь – не ешь. Убирает, к счастью, от моего носа эту дрянь. – Так, ну давай, раздевайся! Хлопаю глазами. – Снимай эту гуманитарную помощь из чернокожих кварталов Америки и вон в ту корзину, – кивает на мусорное ведро! – Между прочим! – возмущаюсь я. – Это прошлогодняя коллекция! Я ползарплаты отдала за джинсы! – Лучше бы ты купила себе абонемент на год на свои беляши, чем вот это вот, – брезгливо тычет указательным тонким пальчиком в мою одежду. – Ну, знаете ли! – сжимаю кулаки. – Там Сергей Германович просил напомнить тебе про газету бесплатных объявлений, – произносит с усмешкой. Я сжимаю губы, но молчу. Черт. Глава 5 Маша Спустя два часа Аллочкиных пыток под бурчание о вреде мучного и о чудо-растении сельдерее у меня идеально уложены волосы, макияж светской львицы на лице, суперкороткое платье, высокие сапоги на шпильке и шубка. Такая короткая, что даже попу не прикрывает. И рукава заканчиваются где-то в районе локтей. Как в ней зимой-то ходить? Сшили бы уж сразу топик меховой. Чего уж. А рукава на трусы можно пустить. Никогда не понимала этих вот модных извращений. – Так, Синичкина, – строго произносит Алла, – шуба из реквизита для съемок. Стоит дорого. – Сколько? – Тебе лучше не знать. В общем, чтобы вернула в целости и сохранности. Эксклюзивная модель. Прямо с подиума. Оглядываю себя. – А так и не скажешь, – пожимаю плечами. – Мне кажется, я такую видела сегодня в метро. Аллочка хмурится. – На цыганке у входа, – киваю я. – Пожалела еще. Думаю, мерзнет ведь. Сто рублей дала. На рукава, конечно, не хватит, – осматриваю свои голые руки, – но на беляш точно. Губы Аллочки превращаются в одну тонкую полоску.