– Откуда ты его знаешь? – спросил Роберт, садясь за руль. Я промолчала, но Роберт не выдержал и повторил свой вопрос. – Я познакомилась с ним на железнодорожном вокзале. Он ехал в Хабаровск. – Что-то он до него не доехал… – Наверное, изменились планы или возникли какие-нибудь непредвиденные обстоятельства. – Я смотрю, у тебя здесь масса разношерстных знакомых, – не унимался Роберт. – И когда ты успела ими обзавестись, если вообще не выходила из дома? Не нравится мне все это… – Что именно? – То, что мы отпустили свидетеля. Нужно было его грохнуть, тогда бы вообще никаких проблем не было. Ты ведь этого мальчика сама толком не знаешь. Сейчас он приедет к своим старшим криминальным товарищам, выложит им все как на духу, и нам крышка. Нас перестреляют, как щенков. Это я виноват, под – дался на твои вопли типа: «Не стреляй». На – до было его замочить. – У него у самого рыльце в пушку. Олег уедет в Хабаровск, он же сказал. – Ага, три Хабаровска сразу. Сколько раз я убеждался в том, что женщин слушать нельзя! Послушай женщину и поступи по-своему. Жди теперь новой беды. – А кто докажет, что мы были на кладбище? Мы там не были, ни в какой перестрелке не участвовали! – Этот малец и докажет. Теперь не знаешь, то ли ночью спокойно спать, то ли сидеть с пистолетом у входа. – Спи спокойно. А еще лучше, чтобы обезопасить себя и свою будущую жену, уезжай. Езжай к себе, справляй свадьбу, живите тихо, спокойно, рожайте детей и ни за что не переживайте. – Ты думаешь, я смогу оставить тебя одну?! Да я себе места не смогу найти! – Роберт, я всю жизнь одна, уже привыкла. – Теперь у тебя есть я. – Надо же! Только что-то уж слишком поздно ты объявился, братец! – Ты слишком много на себя берешь! Эти сомнительные знакомства, дурно влияющие связи! Как только тебя увидел, сразу понял, что с тобой творится что-то не то. – Какие громкие слова, – истерично засмеялась я и стиснула руки так, что почувствовала боль в суставах. – А что, собственно, тебя не устраивает?! Все это благодаря твоему драгоценному папочке! Ты даже не можешь себе представить, что я почувствовала, когда увидела в отцовском кабинете труп! Замочил кого-то и спрятал в шкафу! Что я должна была, по-твоему, делать? Сидеть и любоваться трупом?! Мне пришлось найти человека, который согласился помочь. Ты попытался похоронить его на кладбище, а мы, заплатив лодочнику, пытались утопить в реке. Светка слушала наши пререкания, тяжело дыша, глаза ее были полны ужаса. Несколько раз она пыталась принять участие в разговоре, но вскоре прекратила свои попытки. Дома мы закрыли входную дверь на замки, проверили все окна. Роберт ушел в ванную, Светлана потянулась к бутылке виски и достала два бокала, но я сослалась на головную боль и отправилась к себе. От пережитого стучало в висках, пересохло во рту. Перед глазами возник Олег. Наша встреча была довольно странной, подозрительной, но у меня совершенно не осталось сил здраво размышлять, и я решила разобраться со всем этим завтра. У меня будет достаточно времени обо всем подумать. Взглянув на молчащий телефон, я грустно вздохнула, в который раз подумала о Викторе и пошла спать. Включив в спальне ночник, я вскрикнула: на моей кровати лежал Виктор. Остолбенев, я не придумала ничего более умного, как чуть слышно спросить: – Виктор? – Виктор, – улыбнулся мужчина и посмотрел на ночник. – Послушай, Женька, а с каких пор ты стала включать свет? Где твой подсвечник? – Теперь я ненавижу темноту, – растерянно сказала я. Глава 13 Он лежал на кровати в ярко-голубых плавках, которые подчеркивали его мужское достоинство. Одежда была аккуратно сложена на стуле. Он немного осунулся, выглядел усталым, а его переносица распухла и залилась желто-синюшным отеком. – Что у тебя с переносицей? – по-матерински спросила я. – Поломали немного, но ничего, до свадьбы заживет. Скажи, я сильно страшный? – Если не обращать внимания на распухшую переносицу, то очень даже ничего. Послушай, а ты чего развалился на моей кровати? – А тебе что, кровати жалко? Она у тебя двуспальная, ложись, места хватит. – А как ты вообще сюда попал? Когда я уходила, закрыла все окна и двери. Не мог же ты просочиться сквозь стену?! – Я ж не привидение. Просто старые привычки помогли. – И какие же у тебя старые привычки? – Я в пору своей бурной молодости был домушником и владею мастерством проходить сквозь стены. Тем более у тебя такие несложные замки. Я когда в дом проник, все их за собой закрыл. Как положено, чтобы ты не испугалась и ничего плохого не подумала. Кстати, а где ты бродила? Уже три часа ночи. Разве красивой девушке можно гулять до такого позднего времени? – Да дел скопилось в последнее время – по горло… Только с одним справишься, другое появляется, и так до бесконечности. А ты почему ко мне явился? – Ты ж меня выкупила. Внесла нужную сумму. Я сразу к тебе. А ты не одна? – Нет. У меня брат с женой. Виктор приподнялся: – Женька, принеси чего-нибудь выпить. Расслабиться. Нос болит, хоть криком кричи. А еще, если есть, чего-нибудь перекусить. Я забыл, когда в последний раз ел. Жрать хочу, как волк. Думал к тебе в холодильник заглянуть, но воздержался. Неудобно как-то. – Тебе-то неудобно… – Ей-богу, неудобно. Я вообще не имею привычки лазить по чужим холодильникам. – Ты только имеешь привычку залезать в чужие дома и ложиться в чужие постели, раздевшись до нижнего белья. – Тебя смущают мои плавки? Хочешь, я оденусь? – Да уж ладно. Все, что ты хотел мне по казать, я увидела. – И что же ты рассмотрела? – лукаво спросил Виктор и еще раз продемонстрировал свои сногсшибательные плавки. Я залилась яркой краской и, пробурчав под нос всего одно слово «придурок», пулей выскочила из комнаты. В гостиной мирно сидели Светлана и Роберт. Роберт был одет в просторный ярко-малиновый халат отца и так сильно стал на него похож, что я в первый момент отшатнулась – те же глаза, брови, тот же выступающий вперед подбородок и банный халат… – Женька, ты что? – слегка приподнялся Роберт. – Ничего. Ты напомнил мне отца. Я уже, грешным делом, подумала, что он спустился к нам с небес и занял свое излюбленное место в гостиной. – Ничего, что я надел халат?.. Знаю, я очень на него похож. Как-никак родной сын. Тебя смущает этот чертов халат? Но мне же больше нечего надеть. Не могу же я расхаживать по дому в одних трусах?! Никак не предполагал, что, приехав в свой родной дом, я должен тащить сюда еще и халат! Роберт раздраженно встал, скинул халат, кинул его на пол. Оставшись в широких трусах в горошек, он вновь плюхнулся на диван и вызывающе посмотрел на меня. – У тебя очень симпатичные трусы, – вежливо сказала я и, брезгливо переступив через отцовский халат, направилась к бару. Достала нераспечатанную бутылку виски, обняла ее, словно младенец, прижимающий бутылку молока, и направилась к себе, но меня остановила Светлана: – Женя, ты что, собралась пить в гордом одиночестве? Присоединяйся к нам. Мы тут как раз пьянствуем. – Вы будущие супруги, вам хочется побыть вдвоем. Третий лишний. Я и так везде за вами хожу, просто не даю уединиться. – Ты нам не мешаешь. Нам, наоборот, нужна компания. У нас впереди еще много времени, чтобы побыть вдвоем, – вступил в разговор Роберт. – Я так не думаю. У вас свои личные разговоры, дела… – У нас нет никаких личных разговоров. Мы обсуждаем то, что произошло на кладбище. Тебе ведь это тоже интересно, – защебетала Света. – Я слишком утомлена, чтобы сейчас говорить об этом, – никак не хотела сдаваться я. – Ты считаешь, что лучше закрыться в спальне и пить виски в одиночестве? – В голосе Роберта послышалась какая-то напряженность. – Виски – это всего лишь снотворное. Я хочу выпить и спокойно уснуть. Не дав возможности продолжать этот бессмысленный разговор, я вышла из комнаты. На кухне я достала поднос и принялась внимательно изучать содержимое холодильника. Разогревать пиццу не хотелось, это заняло бы слишком много времени. На кухню в любой момент может кто-нибудь зайти, и мне придется объяснять наличие на подносе двух фужеров. Нарезав колбасы, я положила на тарелочку несколько кусочков хлеба, открыла консервы. И тут услышала приближающиеся шаги. Обернувшись, я увидела Роберта. Он внимательно разглядывал содержимое подноса и нервно подергивал плечами. – Зачем тебе нужны два фужера? – наконец заговорил он. – Я не люблю пить в одиночестве. Я просто представлю, что в моей спальне кто-то есть, и налью два фужера. Затем чокнусь и буду медленно пить… Я всегда так делаю, – не моргнув глазом соврала я. – А зачем столько консервов? Я уверен, ты их просто не осилишь.