— Есть один… — Я сказал — вопросов нет! Вопросы, жалобы, претензии — после выполнения задания. Рапортом вышестоящему начальству… Если останется кому эти рапорта писать… Глава 30 — Приказывать не хочу! Это дело добровольное. Потому что совершенно безнадежное, — сказал командир. — Максимум, что могу обещать, — это полчаса не самой веселой жизни. Без продолжения… Ну что, желающие найдутся? Тогда желающим — шаг вперед. Желающие нашлись. И шагнули из строя. — Боевая задача ясна? — Так точно! Ясна! — Надеюсь, понимаете, что обратного хода не будет? И вообще ничего не будет. — Так точно! Понимаем! — Ну тогда смотрите… Тогда на вас вся надежда… Тогда будем ждать, как вы управитесь… Капитан Кудряшов. — Я! — Значит, так, «замок», отдели им по одной обойме от боезапаса каждого бойца и еще подкинь гранат. Десятка два. Нам они все равно не помогут, если они лопухнутся… — Отделить по одной обойме… Бойцы вытащили из подсумков автоматные рожки. Передали их по рукам. Капитаны рассовали их по подсумкам и карманам. — Ну, ни пуха… — Разрешите идти, товарищ майор? — Идите. И если можете — возвращайтесь. — Постараемся… Бойцы дозора отошли на несколько шагов и пропали, как сгинули в густой листве. Но прежде чем пропасть, еще раз оглянулись и взмахнули рукой. Вот и все прощание… — Всем быть готовыми. Всем — ждать. Ждать трудно. Особенно когда не знаешь, сколько ждать. И если не ждешь ничего хорошего… Минута. Вторая… Десятая… Пятнадцатая… — Где они сейчас могут быть? — Метрах в семистах. А может быть, уже и дальше… Дозор был ближе. Много ближе. Всего-то в полукилометре. Дозор наблюдал копошащихся за деревьями вьетнамцев, разбив наблюдаемое пространство на сектора. — Видишь? — Вижу. — Сколько? — Бойцов десять-двенадцать. — У меня десять-двенадцать. Итого — больше двух десятков. По дюжине на брата. — Не мало. — Сколько есть… — Ну что, с ходу? — Давай с ходу… Один хрен… — Тогда — на счет «три»!.. Дозор вступил в бой, разом забросав прочесывающего местность противника гранатами и осыпав его строй градом выпущенных из автоматов десятков пуль. Дозор стрелял не для того, чтобы попасть, не для того, чтобы нанести врагу урон в живой силе, — для достижения максимально возможного шумового эффекта. Чем больше шума, чем интенсивней стрельба — тем выше вероятность, что противник поверит в реальность прорыва. Не настоящего — ложного прорыва, который должен был отвлечь на себя основные силы противника. Должен был облегчить задачу, расчистить путь бойцам того, настоящего прорыва… — Ну что, шагнули? — Шагнули! Два бойца, составлявшие дозор, одновременно вскочили на ноги, одновременно бросили еще несколько гранат и, стреляя на ходу из автоматов, побежали, часто приседая, неожиданно и резко меняя направление движения, прыгая из стороны в сторону, падая, откатываясь вбок и снова, но уже в другом месте, вскакивая на ноги. Побежали не для того, чтобы куда-то прибежать. А для того, чтобы выгадать несколько лишних минут. Несколько лишних минут жизни. Назначенной исключительно для того, чтобы, прыгая, падая, откатываясь и поднимаясь, пробежать еще несколько десятков метров. — Слева автоматчик! — Вижу! — Справа… Еще по гранате в подозрительно шевельнувшиеся в стороне кусты. И еще по одной вперед, расчищая дорогу. И еще по одной… Не экономя, не думая о завтрашнем дне. Которого все равно не будет… — Прямо двое! — Слева! — Справа! — Прямо… Главное, чтобы стрельба и взрывы не утихали. И чтобы они смещались в сторону, определяя направление движения прорывающейся группы. Еще две гранаты. И длинные автоматные очереди вдогонку. И несколько неприцельных выстрелов из пистолета… — Сколько они воюют? — спросил командир. — Уже одиннадцать минут. Одиннадцать минут для подобного боя было много. Очень много. — Продержаться бы им еще минуты три-четыре… Одна. Две. Три… Новая серия взрывов. И длинная пауза. Неужели все? Длинные очереди. Но уже только одного автомата. И уже не смещающиеся. — Приготовиться к бою. Пленных — в голову наступающего отряда. Чтобы если и принимать выстрелы, то вначале не в свои, а в их тела. Чтобы прикрыться ими как живой броней от летящих навстречу пуль и осколков. И чтобы пробить ими бреши в возможных минных полях. — Если что, если они станут разбегаться — клади их на месте. Без всякой жалости! — Есть, командир! Ну что ж, на войне как на войне! И даже без войны — как на войне! Еще одна длинная очередь. Еще одна. И одиночные, один за другим, выстрелы. Как точки в азбуке Морзе. Точка — пауза. Точка — пауза.