Вот так я обратно стал словеном. И знаете… твою же кикимору… даже слезу пустил. Пробрало прямо до печенок. И не стыдно ни капельки. Ну что же, теперь осталось только Морену угомонить и домой, к ягушке. Дальше меня посадили в круг со старшими заслуженными воинами, вручили подарок от рода – круглый щит с башкой быка на нем и рогатину, а затем сунули в руку ведерную кружку с пивом. Но только прозвучал первый тост, как прямо в голове у меня забился голос Неяны. «Вот ты где, словен окаянный! – горячо шептала вампирица. – Еле нашла, что за дар у тебя дурной такой – незаметным быть…» Я недоуменно оглянулся, но, кроме ватажников, никого не увидел. «Да не оглядывайся, дурень! – возмутилась Нея. – Я далеко от тебя, разговариваю мысленно. И ты мне так отвечай, виду не подавай…» Со второй попытки у меня получилось ответить. «Что случилось?» «Беда случилась! – холодно ответила вампирица. – С девицами нашими беда. Их убить хотят, в жертву принести…» «Твою же кикимору! Какого хрена? Кто удумал?» «Те удумали, кому ты их отдал. Давай потихоньку отваливай от своих, спасать срочно надо девиц. Если их принесут в жертву, такое случится… что, боюсь, всему Упорядоченному конец. Идиоты, тьфу…» «Э… сейчас не могу. – Я покосился на сородичей. – Если прямо теперь попытаюсь сбежать, мне уже не простят. Примут за предателя…» Вампирица грязно выругалась. «Времени в обрез… Ну ладно, сейчас что-нибудь придумаю. Не удивляйся ничему, держи покрепче оружие и не брыкайся…» «Ты что собралась делать? Неяна? Нея, кикимора тебя дери!» Но вампирица уже перестала отзываться. – Твоя очередь говорить слово! – Збор тяжело хлопнул меня по плечу. – Давай, Горан. Я встал, обвел взглядом ватажников и, с трудом сдерживая эмоции, начал тост: – Любо мне, братья и сестры… Но не договорил. Раздался свист, в спину ударило что-то тяжелое, а потом меня со страшной силой вздернуло вверх. Болтаясь, как тряпка, я обалдело оглянулся и чуть не ошалел от ужаса. Меня тащил в лапах громадный нетопырь, с гулким хлопаньем колотя по воздуху огромными перепончатыми крыльями. В тот же момент что-то больно садануло по плечу. Скосив глаза на стремительно удалявшуюся землю, я увидел, как почти все объединенное войско Серединных земель дружно садит по нам из арбалетов и луков. Нетопырь болезненно взвизгнул, провалился, словно попал в воздушную яму, но потом выправился и, заложив крутой вираж, полетел дальше. А через несколько минут сбросил меня на высокий холм в нескольких верстах от лагеря. Взрыхлив лапищами землю, бухнулся рядом сам и стал стремительно развоплощаться в Неяну. Выглядело все это, мягко говоря, жутковато, особенно промежуточные этапы, но, к счастью, процесс быстро завершился, и передо мной предстала обнаженная вампирица. Злобно скривившись, Нея выдрала с мясом торчавшую чуть пониже правой груди стрелу. Развороченная рана прямо на глазах стала затягиваться, и скоро от нее остались только потеки крови на белоснежной, поблескивающей под вечерним солнышком, коже. Впрочем, и они почти сразу исчезли. – Одеваться или остаться так? – лукаво улыбнулась вампирица. Я отвел глаза от соблазнительных округлых изгибов ее совершенного тела и выдавил из себя: – Пока предпочту ответы. Что случилось? – Наши девицы – Истоки! – Неяна щелкнула пальцами и в тот же миг оказалась одета в свой походный костюм. – Истоки? – переспросил я, так как ни о чем подобном не читал. – Да, каждая из них – средоточие чистой идеальной Силы! В твоем мире сказали бы: аккумуляторы невообразимой емкости и мощи. Я ничего толком не понял, но уточнять не стал. – Допустим. – Эти идиоты решили: если их принести в жертву на древнем алтаре Морены, то это запечатает ее навечно в Темных Пределах. Уж не знаю, с какой стати они так думают, но это несусветная глупость. Само появление девочек возле алтаря ускорит и облегчит пришествие, а их единовременная смерть вообще способна вызвать полное разрушение составляющей Упорядоченного. – Составляющей? – Мир не зря так назван, – с нетерпеливым вздохом пояснила Неяна. – Сейчас все сбалансировано… – Ладно, ближе к делу, – перебил я ее. – Это правильно. – Вампирица согласно кивнула. – В общем, девочек уже повели по древнему ходу на капище, оно под собором в Вышеграде. – И они согласились? Или их принудили? – Вряд ли принудили. – Неяна с сомнением покачала головой. – Возможно, ввели в заблуждение или одурманили, не забывай: несмотря на свою неимоверную силу, которую, скорее всего, они еще не осознают и не умеют толком ею пользоваться, девочки – все еще дети. С ними пошли по одному представителю от Синода, Капитула и каждой людской расы. Всего пятеро. И еще отряд лучших Псов и Псиц Божьих. Это очень сильные воины, так что сомневаться в том, что они проникнут в капище, не приходится. – Наши действия? – Я доставлю нас прямо к цели коротким путем, – хищно улыбнулась Неяна. – А там мы предотвратим ритуал. – Но Морена все равно войдет в этот мир. Пусть позже. Что с ней? – Ею займусь я, – коротко бросила Нея, а потом добавила: – А если не смогу, ты завершишь начатое мной. Что? У тебя такой вид, будто ты считаешь меня умалишенной. Сам такой. Морена появится в этом мире ослабленной, к тому же она в своем физическом воплощении вполне уязвима. И я знаю ее слабые стороны. Шансов мало, но они есть. Поверь. – Тебе-то это зачем? – Долго объяснять, просто поверь, мне это важно, – с просительными нотками в голосе ответила вампирица. – Если останется время, на месте расскажу. – Тогда вперед! – Я слегка засомневался в искренности вампирицы, но решительно отбросил сомнения. Не важно, врет она или нет, девочек я не дам принести в жертву в любом случае, пусть даже их смерть действительно должна предотвратить вторжение богини смерти. Плевал я на все вокруг, но мои пигалицы будут жить! – Сейчас… – Вампирица достала из сумочки на поясе маленький черный кристалл, сжала его в обеих руках, и в то же мгновение перед нами открылся окутанный пепельно-серыми вихрями портал. Зажмурив глаза, я без колебаний шагнул в него. Могильный холод, ощущение невесомости, почти сразу сменившееся нормальной силой тяжести. Открыл глаза и обнаружил, что нахожусь в огромной пещере, тускло освещенной частыми вкраплениями светящейся зеленоватым светом кристаллической руды в стенах. Прямо по ее центру возвышалось очень грубо вытесанное из черного мрамора изваяние обнаженной женщины, с металлической чашей перед ее ногами. На дальней стене просматривалась вырубленная прямо в каменном монолите лестница, ведущая куда-то вверх. – Вот мы и на месте. – Вампирица благополучно материализовалась рядом со мной. – Раньше я здесь часто бывала, но последнюю тысячу лет не наведывалась. Фу, сколько пыли… – Она громко чихнула и прикрыла нос рукой. – А зачем ты здесь бывала? – Просила маму избавить меня от своего дара, – после недолгой паузы ответила Нея. – Но, увы, она так и не откликнулась. – Мать? – Да, Морена мне мать, – спокойно ответила вампирица. – Которую я ненавижу всей своей сущностью за то, что она сделала меня такой… – Она вдруг замолчала и сказала изменившимся голосом: – Они идут. Встречай, а я пока побуду в тени. И в очередной раз исчезла. Я снял с подвеса шлем и надел его на голову. Затянул ремешки, достал саблю из ножен, а в левую руку взял клевец. Закрутил в теле вихрь Силы и шагнул к лестнице. Ждать долго не пришлось. Через несколько минут сверху послышались шаги и мелькнули блики факелов. Первыми показались несколько инокинь и иноков Обители Веры. В помятых доспехах, окровавленные – было видно, что путь в капище им дался дорогой ценой, – но решительные и готовые к новому бою. Их возглавляла… Радослава. А за ними… Жизнь – это всегда круговорот одних и тех же событий, поэтому я ничуть не удивился встрече со своими старыми знакомыми. Первым шел предстоятель Белого Синода при Добренце, прелат Акакий. Толстяк прихрамывал, тяжело опираясь на сучковатый посох с чем-то наподобие фонаря на навершии. На разорванной серой рясе темнели потеки крови. Но выглядел церковник вполне бодрым и полным сил. За ним следовала чародейка Алисия в черном плаще и тоже с посохом в руке, но увенчанным светящимся камнем неправильной формы, и на первый взгляд совершенно невредимая. Следом за ней покорно шли девочки, переодетые в длинные белые рубища. Следующей я разглядел Таисию из Крутогор, в прошлом Псицу Божью, а ныне владетельную княгиню. Эта была облачена в полный кольчато-пластинчатый доспех и держала в руке обнаженную саблю. Левая ее рука была обмотана окровавленной тряпкой и покоилась на перевязи. Дальше… Вот ее я точно не ожидал увидеть здесь и даже не поверил своим глазам. Но они не обманули: закованная с ног до головы в броню подгорников хафлингесса оказалась Петуньей, той самой Петуньей Додон, из-за которой я влип в прошлую историю.