– Кто?! – Не важно. – Я и так догадываюсь, кто это был. Конечно же, муж Екатерины. Но мы, ей-богу, давно с ней не виделись. – Мы вам верим… – Разве Катя не дала вам мой телефон? – спросил Карасёв, заметив любопытные взгляды сослуживцев. Детективы промолчали. – Порядочные люди предупреждают о своём визите звонком, а не сваливаются как снег на голову. – Порядочные люди не спят с чужими жёнами, – парировала Мирослава. Вадим сжал зубы и кулаки, потом взял себя в руки и проговорил: – Выйдите, пожалуйста, на улицу, я сейчас спущусь. – И добавил возмущённо: – Да не смотрите вы на меня так. Никуда я не убегу. – Это верно, бежать вам некуда. Детективы покинули помещение и стали ждать Вадима снаружи. Он вышел минут через десять. Соблюдал конспирацию. – Давайте не будем тут стоять, как три тополя на Плющихе, – попросил он жалобно. – Садитесь в машину, – кивнула Мирослава на «Волгу». Карасёв юркнул в салон стремительнее мыши, спасающей свою шкуру от когтей кошки. Мирослава села за руль и, проехав квартал, остановилась возле крохотного уголка отдыха, состоящего из скамейки, клумбы и миниатюрного фонтанчика. – Выйдем? – предложила она. – Нет, давайте разговаривать в машине, – Вадим устремил на неё умоляющие глаза. – Хорошо. – Она пересела к нему на заднее сиденье. – Расскажите мне, как вы познакомились с Екатериной Гусаровой и о последующих встречах с ней. Вадим облизал губы и принялся подробно рассказывать о том, как они встретились и как развивались их отношения. Его рассказ полностью совпадал с тем, что им рассказала Катя. – Кто был инициатором разрыва? – Она. – Вы были расстроены? – Вздохнул с облегчением, – вырвалось у него. – Вот как? – Вы поймите меня правильно, – заторопился Вадим, – мне Катя сначала очень понравилась. Некоторое время я был даже в неё влюблён и подумывал о том, чтобы развести её с мужем и жениться на ней. Но она даже слышать не хотела об уходе от мужа. – Потом, как я понимаю, ваши чувства поостыли? – Поостыли, – признался он, – я устал от её постоянного нытья и бесконечных жалоб. При этом, – добавил он несколько смущённо, – в постели она не проявляла никакого энтузиазма. Порой вообще лежала как неживая. – Понятно. И вы догадались, что она продолжает любить своего мужа? – Чёрт её знает, кого она продолжает любить, – вырвалось с досадой у Вадима, – иногда мне казалось, что она получает удовольствие от своих страданий. – Что ж, и такое бывает, – согласилась Мирослава. – Но меня интересует другое. – Что же? – Отчего вы побелели как полотно, когда узнали, что мы детективы? – Я решил, что вы действуете по заданию её мужа и пришли, чтобы устроить скандал на моём рабочем месте. – Вы, наверное, путаете детективов с громилами, – усмехнулась Мирослава. – Сейчас трудно понять, кто есть кто. Но вы действуете не по заданию Гусарова? – Борис Аввакумович Гусаров убит. – Как убит?! – уставился на неё немигающим взглядом Карасёв. – Железным прутом по голове. – И вы что же думаете? – начал заикаться Карасёв. – Мы пока ничего не думаем. Изумление Карасёва при известии об убийстве Гусарова было настолько искренним, что, пожалуй, даже сам Станиславский сказал бы – верю. – И что же мне теперь делать? – спросил Вадим. – А что вы можете сделать, – пожала плечами Мирослава, – сидите тихо и не высовывайтесь. – А как же Катя? – растерянный голос Вадима дрогнул. – Не маленькая, справится. – Вы ничего не понимаете! – неожиданно громко взвизгнул парень. – Куда уж нам. Во всяком случае, ваше появление возле Екатерины Гусаровой в настоящее время вполне может лишить её большей части наследства, – назидательно сказала Мирослава. – Почему?! – По кочану. – Понял, – неожиданно сказал он спокойным голосом. – Выметайтесь, – предложила ему Мирослава. – Куда?! – На улицу! До работы пешком дойдёте. – Ах да, спасибо. – Уже выбравшись из салона, он спросил: – А позвонить я ей могу? – Я не пифия, чтобы давать вам советы, – отрезала Волгина. – Да, да, конечно. Но всё-таки. – Так и быть, позвоните один раз на стационарный телефон, если вам так не терпится. – Спасибо! – почему-то обрадовался он её разрешению. – На стационарный! – с ударением проговорила Мирослава. – Понял, не дурак. – Карасёв быстрым шагом зашагал в сторону своей конторы. – По-моему, он к ней не безразличен, – заметил до сих пор молчавший Морис. – Нам нет до этого никакого дела, – Мирослава вернулась за руль и резко тронула автомобиль с места, но вскоре сбросила скорость. «Её всегда раздражало смятение чужих чувств – стараясь скрыть улыбку, подумал Морис, – а самой ей неведомы всплески эмоций». Если Миндаугас и был прав в своих суждениях, то только отчасти. Они проехали уже больше двух кварталов, когда Мирослава отчётливо произнесла: – Зря я разрешила ему позвонить Кате. – Почему? – опешил Морис. – Потому, что у них ничего не получится. – Откуда вы можете это знать? – Гусарова к Вадиму не питает никаких чувств, и использовала его только в качестве жилетки для слёз. – Не слишком ли вы жестоки к бедной женщине?