— На Исполкомскую улицу, — ответила Инна. — Дом пять. Там жила Мария. Во всяком случае, там она была прописана. Подруги оказались перед нужным домом, с трудом припарковали Иннин «БМВ» и поднялись на третий этаж к квартире двенадцать. Дверь им открыли почти сразу же. Там стояла молодая женщина, вульгарно накрашенная и довольно наглая. — Нам нужна Мария Аистова, — сказала Инна. — Она тут раньше жила. — Проваливайте! — хамовато ответила женщина. — Нет и не было тут такой! — Нет, была! — отрезала Юля, не давая захлопнуть дверь. — В этой квартире? — резко уточнила женщина, немного присмирев. — Не знаю, мы купили эту квартиру уже больше полугода назад. И ни про какую Марию Аистову мы с мужем не слышали. Да, котик? Из недр квартиры появился и сам Котик. Он был маленький, кругленький, с очками на носу и до ужаса интеллигентный. Голос его супруги внезапно переменился. В нем послышались бархатистые нотки, и вообще от ее нагловатости не осталось и следа. Теперь это была безупречно воспитанная дама с немного ярким для середины дня макияжем. — Аистов, Аистов, — наморщив лоб, начал вспоминать Котик. — Послушай, дорогая, а ведь это бывший хозяин этой квартиры. Я еще, когда мы в агентстве смотрели договор, обратил внимание на то, какая красивая фамилия. — А его жена? — спросила Инна. — Вы о ней что-нибудь знаете? — Да, он что-то говорил про несчастье, которое случилось с его женой, — сказал Котик. — Видите ли, квартира принадлежала жене Аистова. И он получил ее по наследству. — А что за несчастье случилось с Марией? — спросила Инна. — Да, да, — кивнул Котик. — Правильно, жену Аистова звали Мария. Как только мы с женой услышали про то, что жена Аистова покончила с собой, мы немедленно навели справки. При фразе «покончила с собой» подруги дружно вздрогнули. — В агентстве нас уверяли, что несчастье произошло не здесь, — вступила тем временем в разговор жена Котика. — Но вы же понимаете, в этих агентствах наврут с три короба, лишь бы сбыть квартиру. А нам жить в квартире, где повесилась женщина, совсем не хотелось. — А она повесилась? — спросила Юля. — В этой квартире? — Нет, нет, — ответил за жену Котик. — Мария с мужем действительно жили в квартире ее мужа, так что несчастье с его женой случилось там. Мы уточнили в милиции. — А почему она повесилась? — спросила Инна. — Вам не сказали? — Мы вообще-то и не спрашивали, — ответила жена Котика. — Наверное, что-то с головой у нее не в порядке было. — Дорогая, иди, у тебя на кухне что-то горит, — сказал жене Котик. Женщина удалилась, а он, понизив голос, пояснил подругам: — Не хочу, чтобы жена слышала, что я вам сейчас скажу. У Нинон очень хрупкая нервная система. Любой пустяк может довести ее до истерики. Так вот, мне Аистов сказал, что Мария, за неделю того как наложить на себя руки, потеряла ребенка. У нее был выкидыш. И Мария очень тяжело переживала по этому поводу. Настолько тяжело, что сам Аистов даже не хотел оставлять жену одну дома. Но у него работа. Он не мог все время караулить ее. И вот однажды, вернувшись с работы, он нашел жену в петле. Было расследование, но алиби на время смерти Марии у самого Аистова было безупречное. А квартира была заперта изнутри. Так что он никак не мог быть причиной смерти своей жены. Но он соглашался немного сбросить цену на эту квартиру, потому что история с кончиной ее бывшей владелицы в самом деле неприятная. Но я думаю, что дело было не только в этом. — А в чем? — Аистов сказал, что эта квартира как бы напоминает ему о его жене. И он хочет поскорей от нее избавиться. Тут снова появилась Нинон, которая удивленно заверила мужа, что с обедом у них все в полном порядке. Ничего не горит. И разговор с Котиком подругам пришлось прекратить. — А где жил сам Аистов? — спросила у него на прощание Инна. — Точно не знаю, — ответил Котик. — Но могу посмотреть в договоре. Там должен был быть указан его адрес. Только зачем он вам? — Видите ли, я двоюродная сестра Марии, — сказала Инна. — И я только что приехала из Германии. Боюсь, мы были с Марией не слишком близки, потому что даже о своем замужестве она не сказала мне ни слова. Ну а теперь я бы хотела забрать у ее мужа некоторые безделушки, которые для постороннего человека ничего не стоят, но дороги мне самой. — Понимаю, — кивнул Котик. — Сейчас посмотрю. Нинон, пригласи гостей к нам в дом. Подобревшая Нинон пригласила подруг войти. Девушки вошли и осмотрелись. Квартира была двухкомнатная, но очень просторная. И трехметровые потолки только добавляли ей привлекательности. К тому же новые хозяева сделали тут отличный ремонт. — Тут и раньше было довольно чисто, — сказала Нинон. — Видно было, что жили здесь приличные люди. Но всегда хочется чего-то своего. Вот мы и раскошелились на ремонт. — Вот, нашел! — появился Котик. — Аистов тогда жил на набережной канала Грибоедова. Наверное, с тех пор он продал свою квартиру и купил себе другую. Лично я не смог бы жить в квартире, где так ужасно погиб близкий человек. — А номер дома? — спросила Инна. Номер дома и номер квартиры совпадали с теми, где сейчас проживали Павел с Юлей. Подруги переглянулись и кивнули. — Я вас только прошу, не говорите Аистову, что это я дал вам его адрес, — сказал Котик на прощание подругам. — Ему ведь может не понравиться, что я действовал, не спросив его согласия. — Что вы! — воскликнула Инна. — Я скажу, что адрес у меня был еще от Марии. — Вот и хорошо, — успокоился Котик. — Спасибо вам. И Нинон одобрительно кивнула, соглашаясь с мужем. От Котика с его Нинон подруги вышли с гудящими головами. Дрожащими руками Юлька достала две сигареты. Одну взяла себе, другую протянула Инне. — Ты же не куришь, — удивилась Инна. — Закуришь тут, — ответила Юля. — Инна, что же за монстр достался мне в мужья? Как он может продолжать жить в квартире, где уже две его жены покончили с собой? У него что, вообще сердца нет? — Тебе видней, — ответила Инна. — Мне лично кажется, что у твоего Павла нет ни сердца, ни души, ни совести. Судя по всему, он прикарманил себе уже две квартиры своих бывших жен. И еще неизвестно, чьей была та квартира, где вы сейчас с ним живете. — Готова поспорить, что она принадлежала одной из его первых жен, — мрачно ответила Юля. — Да, но выяснять это было бы слишком опасно, — сказала Инна. — В вашем паспортном столе у твоего Павла могут быть знакомые. Я туда сунусь, они ему сообщат, и он насторожится. — Думаю, что он и так насторожится, — вздохнула Юля. — Потому что раньше я всегда отвечала на его звонки. А сейчас он звонит мне уже больше двух часов, а я все не подхожу к телефону. — Ну так подойди, — разрешила ей Инна. — Все равно на сегодня у нас больше дел нет. Разве что навестить еще два кладбища, где лежат две первых жены Аистова. — Ради бога, сделай это без меня! — взмолилась Юля. — С меня и так на сегодня достаточно. — Ладно, — согласилась Инна. — Значит, так. Слушай и запоминай легенду для твоего Павла, где мы с тобой были. Мы с тобой два часа ходили по магазину. По Фрунзенскому. Выбирали мне зимнюю обувь. Там на втором этаже есть маленькие магазинчики, где продают и одежду, и обувь, и косметику. Там мы с тобой и были. Ясно? — Ясно, — кивнула Юля. — И постарайся, чтобы по твоему тону Павел не заподозрил никакого обмана, — сказала ей Инна. — Сделай лицо повеселей и голос тоже. Юля послушалась, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, размяла застывшее лицо и сказала: — Теперь я готова к разговору с Павлом. — Слушай, ты пока тут негативную энергию из себя выдыхала, я вот что подумала, — сказала Инна. — А что, если тебе просто взять и не возвращаться к Павлу? Мы про него знаем достаточно. Жены у него мрут словно мухи. Даже если он и не своими руками их убивал, то все равно без его активного участия тут явно не обошлось. Зачем тебе рисковать? — Не знаю, — задумалась Юля. — А ведь и в самом деле? Она еще немного подумала и сказала: — Нет, не могу. У нас пока одни лишь подозрения. А Павла я люблю, да и вообще я вышла за него замуж всего два месяца назад. Я не смогу уйти от него просто так, лишь по одному подозрению… Я должна попытаться спасти наш с ним брак. — Ой, зря мы к экстрасенсу не поехали! — вздохнула Инна. — Сегодня я уже не могу! — взмолилась Юля. — Честное слово, работы очень много. Давай завтра. Или вечером, если Павел отпустит. — Ты с ума сошла! Мы же договорились, что Павел не должен знать ничего о том, что мы затеяли расследование его прежней жизни. И про экстрасенса не говори ему ни слова. Поклянись! — Клянусь! — сказала Юля. — А теперь отвези меня на работу. По дороге Юлька перезвонила Павлу, повесила ему лапшу о том, что забыла сотовый в сумке, которая осталась лежать в камере хранения, и уверила его, что все у нее хорошо и напрасно он волнуется. Потом Инна отвезла Юльку на работу. И первым человеком, которого они увидели возле Юлькиного офиса, был Павел. — Вылезай из машины, поедем домой! — довольно резко сказал Павел жене. — Я весь на нервы изошел. Работать совершенно не мог, все время про тебя разные мысли в голову лезли. Почему ты почти два часа не подходила к телефону? — Я же тебе объясняла, я была в магазине, а телефон… — Это я уже слышал! — взорвался Павел. — Здравствуй, Инна. И с этими словами, не вдаваясь в дальнейшую дискуссию, он запихнул Юльку в свою машину и захлопнул дверцу. «Форд» укатил прочь, увозя Юльку и Павла к ним домой. Инна смотрела им вслед, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги за подругу. Сейчас Павел не выглядел таким респектабельным, как при их прошлых встречах. Он был очень зол. Инна даже сказала бы, что очень, очень зол. Волосы у него растрепались, губы дрожали, а руки тряслись. Инне показалось, что он едва сдерживается, чтобы не ударить Юльку. — И все лишь потому, что Юлька два часа не подходила к телефону? Типичный психопат! — задумалась Инна и тоскливо добавила: — Ой, что будет, если он узнает, что мы с Юлькой уже столько негатива против него накопали?! Но долго тосковать было не в привычках Инны. Ее натура, если уж взялась за дело, требовала активных действий. Оглядевшись по сторонам и поняв, что в офисе Юли ей делать совершенно нечего, Инна решила проехаться по двум оставшимся кладбищам и попытаться там выяснить адреса двух первых жен Павла. Начать она решила с первой жены — Сони, а потому отправилась на Пороховское кладбище. Тем временем Бритый сидел у себя в офисе и тоже, как и Паша, совершенно не мог заниматься делами. Из головы не лезла Инна. — Черт меня дернул на ней жениться! — в сотый раз повторил Бритый. — Может быть, она меня приворожила? Не идет из головы, и все тут! Он прислушался к своим ощущениям. Нет, вроде бы все нормально. Приворотом и не пахло. Ему просто нужна была его Инна. Он любил ее, он хотел ее, он желал, чтобы она была в этот момент у них дома и ждала бы его. Или не дома, но все равно он должен был знать, где она и что с ней. И это было даже не просто желание, а настойчивая необходимость. Бритый не мог нормально функционировать, не зная, что именно сейчас делает его обожаемая супруга. — И никакой я не псих, — заверил самого себя Бритый. — И не ревную я. Просто беспокоюсь. И у меня есть для этого все основания.