Взглянув на обложку, Алина даже присвистнула. Солидное издание, выходящее по всему миру, а у неё в руках — его русская версия. «Неожиданно, что Ритка его всё же нашла: номер трёхмесячной давности». Да, с момента выхода этого журнала прошло всего лишь за каких-нибудь три месяца, а жизнь Алины за это время круто изменилась… «Я даже ни о чем тогда подобном и подумать не могла. Как же обидно! Только разбудить в своем сердце любовь к лучшему другу, спящую столько лет, и вскоре потерять её навсегда». И кто бы мог подумать, что этот мальчишка, её лучший друг из детства, станет для неё человеком, заставившим поверить её в себя, в свою исключительность. Тем, кто показал ей мир, в котором она почувствовала себя единственной, любимой и желанной женщиной. Женщиной, ради которой этот мужчина готов был рушить любые преграды и преодолевать все трудности, мешающие их воссоединению. Она просто обречена была полюбить его. Горькие слёзы разочарования навернулись на глаза. Дав свободу своим эмоциям, Алина немного всплакнула, а затем, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, перелистнула несколько страниц и тут же наткнулась на статью, рассказывающую о компании ГолдСтрим. Изначально начав читать, чтобы отвлечься от тяжелых воспоминаний, постепенно увлеклась. Статья оказалась довольно серьезной, обстоятельной, и даже было удивительно, что кто-то, тщательно поработав над материалом, написал о компании правдиво и интересно. На нескольких страницах, как пример, были размещены фотографии эксклюзивных ювелирных работ корпорации. Разглядывая их, Алина в очередной раз порадовалась просто сказочной фантазии их мастеров-волшебников. А когда снова перевернула страницу, увидела фотографии друга мужа, Кирилла, и приемной дочери Сергея, Вирры. Но заинтересовали Алину фотографии именно Кирилла. Вот тут сердце женщины внезапно дрогнуло от хлынувшего на неё потока уже иных воспоминаний. Рассматривая снимки своего бывшего знакомого, поразилась, насколько тот изменился. Парень, которого она хорошо помнила и о нелепом расставании с которым жалела всю свою жизнь и этот мужчина на фото — два абсолютно разных человека. И дело совсем не в матерости, которую молодые люди приобретают с годами, взрослея. Умение преподнести себя миру, окружающим — вот главное их отличие. Тот мальчик был очень скромным, простым и скорее, больше симпатичным, чем обаятельным. Этот мужчина — уверенный в себе, властный и брутальный самец. Чувствовались в нем и упорство, и целеустремленность в купе с мужской волей и, как ни странно, надёжность. Всё-таки последним качеством, надёжностью, они были очень сильно схожи с Сергеем. Да, и ещё. Нынешний Кирилл был невероятно хорош и соблазнителен кое-чем другим, помимо всего перечисленного выше. «Этот» был завидным женихом для многих девушек и женщин, ищущих спутника жизни, поскольку в свои годы полного расцвета сил он всё ещё оставался холостяком. К красавцу, необремененному семьей, прилагались валютные счета, на которых хранились суммы со многими нулями. Хотя Алину эта часть его стороны вообще не волновала. Считая всю жизнь чужие деньги, она к ним была абсолютно равнодушна, а уж замужество с Сергеем вообще навсегда сняло вопросы, связанные с их возможным отсутствием в её быту. Осталось ли у нынешнего Кирилла что-то от прежнего? Да, конечно… улыбка и глаза. Несмотря на просто убойную брутальность, улыбка у этого человека осталась прежняя: скромная, чувственная, почти мальчишечья, то есть такая же чумовая, как и та, в которую Алина когда-то влюбилась. И сейчас, глядя на фотографии, женщина понимала, что снова и снова готова от этой улыбки терять голову, как и раньше. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А глаза… они, как и раньше, светились добротой, великодушием, вот только прежнего, искристого огня в них больше не было. Это даже как-то настораживало. «О Боже! Ну зачем он так улыбается на этих снимках… я сейчас снова готова в него влюбиться», — вдруг подумалось ей. — «А взгляд… у него взгляд одинокого человека. Волк-одиночка по жизни. Может, ну их к черту, мои сомнения. А то получается, что спустя много лет я опять устраиваю ему очередную проверку… Справедливо ли это? Осталось только снова сделать какую-нибудь глупость и в панике, сгорая со стыда, сбежать». Размышляя таким образом, Алина уже практически сдалась на милость победителя, когда дверь в палату открылась, и в неё вошел тот, чьи фотографии она только что рассматривала в журнале. — Ну что, Алина? Готова? — спросил он. — А где твоя подруга? — оглядываясь по сторонам, удивился он. — Ушла. — Ну и ладно, — сказал мужчина и безразлично пожал плечами. — Тогда последние сборы, и мы двигаем. Алина кивнула и, свернув печатное издание в трубочку, засунула его в свою сумочку. Кирилл, легко подхватив баул с вещами, передал его водителю, ожидающему их за дверью палаты, а сам, подойдя к Алине, помог подняться из кресла. Затем, достав из шкафа куртку, одел её на женщину и с сосредоточенным видом взялся поправлять на ней теплую одежду, параллельно застегивая ту на все пуговицы. От близости Кирилла, запаха его парфюма, голова Алины закружилась, и женщина покачнулась. Чтобы удержаться на ногах, она схватилась за его пальто, а он, подхватив её под руки, прижал к себе. Сердце Алины, вместо того чтобы успокоиться, бешено забилось в груди с новой силой, будто недавно пойманная птица, посаженная в клетку и получившая от этого мнимую свободу. «Алина! Держи себя в руках! — дала она себе команду. — Нужно избегать таких объятий! Боже! И зачем я сама себе вру, мучаю в первую же очередь себя. Ведь мы стоим счастья, за которым гнались всю свою жизнь и он, конечно же, как минимум, заслуживает хорошего отношения к себе». «Моя! — думал Кирилл, прижимая любимую к груди. — Хоть так, на несколько минут, но моя!». Спустя какое-то время пришедшая в себя Алина, чуть высвободившись из объятий, несмело подняв глаза на мужчину и еле ворочая языком от слабости, вызванной то ли недомоганием то ли близостью Кирилла, спросила. — Идем? Кирилл нехотя выпустил женщину из захвата своих рук. Через час Алина в сопровождении друга мужа и его водителя, уже входила в свою квартиру. Слабость, безусловно, ещё давала о себе знать, поэтому, едва ступив в холл, женщина обессилено опустилась на кушетку. В квартире стояла такая тишина, от которой у Алины вдруг засосало под ложечкой. Тоска ледяной рукой до боли сжала её сердце. От мысли, что сейчас она останется одна, захотелось завыть по-волчьи. Крепко стиснув зубы, чтобы не сорваться прямо сейчас, а также чтобы скрыть возможные слёзы, наклонилась с намерением развязать шнурки на кроссовках и наконец снять надоевшую обувь. — Подожди, — остановил её мужчина. — Костя! — обратился он к водителю. — Вещи оставляй прямо в холле, и на сегодня всё. Можешь быть свободен. — Спасибо, Кирилл Андреевич. Хороших выходных. — И тебе тоже. Константин, попрощавшись с Алиной, выскользнул за дверь. — Давай сначала с верхней одеждой разберемся, — произнес он и, опустившись на одно колено, расстегнул куртку и, стараясь, как можно меньше дергать Алину, принялся аккуратно снимать с неё её. Повесив на вешалку, взялся за шнуровку на кроссовках, а ослабив, снял и их. Устроив обувь на полку, присел на соседнюю кушетку рядом с хозяйкой квартиры — женой лучшего друга и своей единственной любовью. И только теперь, ощущая его присутствие каждой частичкой своего оголенного нерва, Алина собрала всю свою волю в кулак и всё же рискнула поднять на него глаза. — Спасибо, что помог добраться домой. Ты когда уйдешь? — спросила она, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, но голос её предательски дрогнул. Кирилл, внимательно посмотрев ей прямо в глаза, ответил абсолютно спокойным, практически равнодушно-бесцветным тоном. — Как бы тебе сейчас ни хотелось от меня избавиться, я не уйду. Хотя бы по причине того, что забрал я тебя из больницы исключительно под свою ответственность. Теперь мой долг поставить тебя на ноги. Так что придётся тебе меня какое-то время потерпеть. Алина от его слов потупилась, а сама с облегчением вздохнула. «Какое счастье, что я буду в этой квартире не одна, по крайней мере, первое время». Но между тем, удовлетворения происходящим не показала. Вместо этого постаралась придать лицу удивленное выражение. — А как же работа? Мужчина с ответом не помедлил. — Буду работать отсюда. Заодно, как поздоровеешь, под натаскаю и тебя. Ты теперь полноправный совладелец компании и должна осваивать то, что тебе досталось от Сергея. Упоминание о муже отрезвило её. Глава 5 Алина помедлила и, сделав вид, что думает над его словами, произнесла. — Хорошо. Тогда занимай вторую комнату — это гостиная. Там вполне удобный диван для сна. Если снять с него подушки, то он достаточно просторен для одного человека, но если нужно, можешь его разложить. Я не буду возражать. Подушки, одеяло и чистое белье — я тебе дам чуть попозже. Всё есть в гардеробной, но будь добр, постели себе сам. У меня, если честно, совсем нет сил на это. — Не проблема, — пожал плечами Кирилл и с сочувствием посмотрел на бледную Алину. Она перевела дух от столь длительного монолога для своего ещё слабого состояния и снова продолжила инструктаж. — Рядом с твоей комнатой второй санузел. Там, в шкафчике, на самой верхней полке есть коробка с одноразовой гигиенической продукцией. Это гостевые наборы, так что можешь смело пользоваться всем, чем посчитаешь нужным. Все полотенца в той ванной чистые. После использования бросай их, пожалуйста, сразу же в корзину для грязного белья. Она там тоже есть. Найдешь. — Спасибо, я всё понял, — не выказывая никаких лишних эмоций, выдавил из себя Кирилл, внезапно внутренне напрягшись от, казалось бы, простых слов женщины. «Она согласилась, чтобы я остался!» — неоновой вывеской горели у него в голове слова. Чтобы не выдать своей радости, воспользовавшись необходимостью избавиться и от своей верхней одежды и обуви, уже отвернувшись от хозяйки квартиры, мужчина произнес. — Давай-ка мой руки и иди на кухню. Я пока сумки по комнатам разнесу. Во время ужина сразу определимся с дальнейшими планами на сегодня и на завтра. Тебя проводить до ванной комнаты? Алина отрицательно покачала головой. — Нет, спасибо. Думаю, что по квартире я могу и сама передвигаться. Через десять минут, войдя на кухню, она замерла на пороге, разглядывая уже переодевшегося мужчину, завершающего последние приготовления к ужину. «Хозяйничает, будто это его квартира. Без малейшей тени сомнения», — с удивлением констатировала для себя этот факт Алина, но так ничего вслух и не сказав, присела за стол. Увидев Алину Кирилл, ничуть не смутившись, поставил перед ней стакан с водой и блюдечко, на котором лежали несколько таблеток. — Большую белую таблетку можешь выпить прямо сейчас. Она пьется перед едой. А розовую и маленькую белую нужно будет выпить через 20 минут после еды. Алина послушно закинула таблетку в рот и запила её водой, а в это время Кирилл, закончивший колдовать возле блендера, поставил перед ней стакан с «зеленой жижей». — Что это? — спросила Алина. Собственно говоря, её вопрос был обусловлен не сомнением в самом содержимом стакана. Оно-то, как раз, женщине было очень знакомо. Недоумение было вызвано действиями Кирилла, тем, что он идёт дорогой Сергея, готовя ей зеленый смузи. — Смузи из шпината, — спокойно произнес мужчина и поставил перед собой точно такой же стакан. — Ты сейчас зачем мне сделал это? Пытаешься вести себя как Сергей? Мне этого не надо, — категорично ответила она, бросив на него сердитый взгляд. — Что? Прости, но я не понял твоего вопроса, — спросил он и отхлебнул содержимое своего стакана. «А ведь я никогда не видела, что Сергей пьёт, вернее, пил, смузи из шпината», — вдруг мелькнула у неё запоздалая мысль. И всё же, решив расставить всё по своим местам, продолжила.