— Возьми. Я его не заслужила. Кирилл, не задавая никаких вопросов, сделал то, что она просила. Снова вернул его на цепочку, а ту повесил назад, на шею. — Пусть пока побудет у меня. Придет время, и я верну его той, кому оно изначально и было предназначено. А пока это мой талисман. — Ты сохранил его! — произнесла Алина, всё ещё находящаяся под впечатлением рассказанного и увиденного. — Когда Зоя сказала, что ты уехала, я чуть с ума не сошел… У меня просто сорвало крышу… Я тогда, наверное, первый и последний раз напился, как свинья, и даже с кем-то подрался… Алина, протянув к нему руку, аккуратно взъерошила его идеальную прическу. Затем пальчики легко пробежались по его щеке. Кирилл замер, перехватил её руку и, уткнувшись лицом в ладошку, застонал. — Кир! Не надо так остро реагировать. — Я не могу, — прошептал он… — Я просто не могу. — Если ты так будешь себя вести, то я вообще не буду к тебе прикасаться… — жестко произнесла она. Кирилл промолчал. Что он мог сказать? Да! Они договорились о правилах приличия в их жизни, но увы, по-другому никак не получалось… Ему иногда не хватало нервов, чтобы отрешиться от её близости, выдержать её прикосновения… — Я постараюсь, — прошептал он, сглотнув. — Прости меня, Кир! Прости за всё. Мне, честно, стыдно… Я веду себя как последняя дура сейчас, а уж тогда… — Тогда… тогда я подумал, что напугал тебя своим напором, разговорами о знакомстве с семьей… Просил Зою дать мне твой адрес, но она так и не дала… Уже не помню, что именно говорила, но не дала. Я ходил всю неделю, надеялся, что ты вернешься или Зоя смилостивится и даст твои координаты… Алина молчала. Ведь понимала, что и в этом была её вина. Подруга спрашивала её… А у Алины по прошествии времени чувство стыда за свой нелепый поступок обострилось ещё сильнее. И это она на вопрос подруги «что делать?» ответила «ничего». Но признаваться мужчине ещё в одной своей ошибке ей не хотелось. Тем временем Кирилл, не замечая её терзаний, продолжил. — Я бесился. Сходил с ума от того, что случилось. Я задыхался без тебя. А потом понял, что ты не вернешься… и сестра предложила мне продолжить моё обучение в институте после армии. Ты же знаешь, что тогда можно было идти учиться дальше… и я уехал с сестрой. В институте познакомился с Миленой. Ну а дальше начались экспедиции. В одной из них, уже позже, через несколько лет, судьба свела меня с Сережкой. — Да, он рассказывал про ваше знакомство, про вашу дружбу. Он ей очень дорожил. Только я не знала, что ты бывал на острове. Переживала, что из-за меня ваша дружба прекратилась. — Нет, конечно! Она не могла прекратиться. Я каждый месяц жил там по неделе, а то, что ты меня не видела… Кирилл задумался, а потом мягко произнес. — У вас на острове стоял один свободный домик для обслуживающего персонала. Вот там я и жил… Алина потеряла дар речи, а потом всё же решилась спросить. — А что за тайны? Почему же ты ни разу так и не пообщался со мной, пока был жив Сережка? Кирилла её вопрос не смутил. — Ну, во-первых, мы так решили с Сергеем, что, пока он жив, я не буду вам мешать, чтобы не смущать своим присутствием, а во-вторых, я не хотел мучиться ревностью. Я любил Сережку как брата, но тебя я любил как женщину… Представляешь, каково мне было видеть, как ты была счастлива с другим? Алина не ответила. Да и что, собственно говоря, она могла возразить на такую откровенность. Всё верно! Скорее всего, она тоже не смогла бы терпеть такого… Кирилл, пристально глядя на Алину, решился задать ещё один вопрос. — Скажи, а если бы всё произошло по-другому? Если бы не было болезни Сергея и год назад, когда у тебя произошла с ним встреча, к тебе с предложением руки и сердца пришли мы вдвоем: он и я. Кому из нас ты бы сказала «да»? Кого выбрала? В ответе Алина не сомневалась. — Тебя, — произнесла она и, тут же засмущавшись, пояснила. — Я думала об этом. Ещё год назад Сережа мне был просто другом детства. Хотя и очень хорошим, любимым, но все же другом, не больше. Всё так быстро произошло, что я и сама не поняла, как оказалась его женой. Он, как пират, взял мой корабль на абордаж. А оказавшись с ним в одной кровати, я перешагнула грань ранее не дозволенного. Все моральные барьеры были снесены, а его любовь, нежность и забота обо мне просто не оставили мне выбора. И самое главное, то время, что мы были вместе, я ни разу не пожалела о своем решении. А ты… не скрою, за неделю нашего с тобой «качельно-скамеечного общения» ты мне очень понравился. Ты показался мне уравновешенным, надежным и благородным. Согласилась бы я выйти за тебя замуж тогда? Не знаю. Честно, не знаю. Но уже то, что ты готов был воспитывать чужого ребенка, пусть и не существующего, дорогого стоило. Так что у тебя были все шансы на то, чтобы надеть это кольцо мне на палец. По крайней мере, я бы попробовала с тобой начать все с чистого листа. Алина замолчала, обдумывая ещё что-то. Кирилл не торопил её, а, попивая кофе, просто наблюдал, как весь мыслительный процесс отражается у неё на лице различными эмоциями. — Кирилл! Мне очень жаль, что я уже никогда не смогу познакомиться с твоими родителями… правда, мне искренне жаль, — вдруг произнесла она не совсем то, что тот ожидал от неё услышать. Кирилл, растроганный её словами, вновь пересев на диванчик рядом с Алиной, нежно и осторожно обнял женщину, притянув её к себе. В том, как они сейчас сидели, было столько невинности и искренней симпатии, что Алина поневоле подумала, что Сережка, будучи просто другом, был менее сдержан в своих эмоциях, чем Кирилл в своем праве возлюбленного. «Что же ты такой нерешительный, Кирилл!?». Но озвучивать ничего не стала. В конце концов, она сама просила дать ей возможность прийти в себя, хотя бы до 40 дней… Кирилл, будто услышав её мысли, поцеловал её в висок и предложил. — Думаю, нам как- то нужно обезопасить себя в проявлении симпатии. Давай сразу обговорим, что называется, на берегу. Думаю, что, скорее всего, Веру из квартиры нужно убрать, а на её место поискать кого-то другого. — Наверное. Она хороший человек, прекрасная помощница, но у неё, так же как и у всех, есть глаза, уши и достаточно острый ум, чтобы делать соответствующие выводы. Мне бы не хотелось, чтобы какие-то наши неосторожные слова, фразы вышли бы за пределы… — Я подыщу кого-нибудь. — Нет, не надо. Я попрошу Ритку. У неё много клиенток, и я думаю, что ей кого-нибудь порекомендуют. — Ну и отлично. Тогда позвони Маргарите. Пусть поговорит с кем-нибудь уже сегодня… — Настырный ты, Кирилл. — Жизнь научила, да и учителя хорошие были. Теперь-то я понимаю, что ничего своего никому и никогда нельзя отдавать… Алина задумалась… говорил то он правильно, но как же тогда эти разговоры сочетаются с тем, что он «уступил» её Сережке? Она даже открыла рот, чтобы задать этот вопрос, но он её опередил. — Алина, можешь даже и не задавать никаких вопросов. Я знаю, что ты хотела спросить про Сергея… — Ну да, — ответила она. — Так и есть! — Это сложно объяснить… Сергей умирал… ему оставалось, по прогнозам врачей, всего ничего. — Вирра сказала, что три месяца. — Да. Три месяца… Благодаря тебе он прожил больше… Он был так счастлив с тобой! Ему очень хотелось жить, и он жил… сколько мог. — Я в ужасе от того, что он мне не сказал… знал, что умирает, и не сказал… — Он не хотел, чтобы ты знала. Не хотел тебя разочаровывать. — Наверное, — грустно произнесла она, и у неё навернулись слёзы. — Ты не представляешь, насколько я чувствовала себя с ним счастливой… Это было даже не море, это был океан счастья и любви. Я никогда не подозревала, что можно так любить, отдавать всего себя, так растворяться в любви. Я была невероятно счастлива! — Алина, поверь! Чтобы так любить, не обязательно умирать… Да, не спорю! Он знал, что уходит, и любил безрассудно, что называется, на острие ножа, но я тебя люблю не меньше… — Тогда почему отдал? — Вот поэтому и отдал, что любил. И тебя, и его… Но я тебе докажу, что тоже могу и умею любить… — Я думаю, что для того чтобы любить, нет смысла что-то доказывать. Это в корне неправильно… Кирилл, взяв её руку, поцеловал ладошку. Алина руку не убрала, а только другой рукой снова погладила его по голове. — Как ты чувствуешь себя? — поинтересовался мужчина. — Как будто заново родилась. — Я разговаривал с Борисом Семеновичем. Он сказал, что ты неплохо идешь на поправку, легко восстанавливаешься. — Ты представляешь?! Он мне в прошлый раз заявил, что через два месяца мы с мужем можем снова начинать трудиться над ребенком, — фыркнула Алина. — И это при том, что он знает, что Сережка только что умер. Кирилл засмеялся. — Ну да. Он чудной доктор. Живет в своем каком-то мире, и мне он тоже про это говорил. При этом меня то Кириллом Андреевичем величал, то Сергеем Матвеевичем. Но специалист он от Бога! — Да. Я по себе чувствую, что мне намного лучше. И хорошо, что со мной психолог поработал. Если бы не она — не сидел бы ты тут рядом со мной. Хотя, если честно, я ещё утром сегодня вновь сомневалась. — Я рад, что ты приняла правильное решение. — Время покажет. — Алина, — он немного помедлил. — Я думаю, что тебе пока не стоит выходить на работу в офис. Лучше будет работать из дома. Алина удивленно вскинула на него свои большие глаза цвета горького шоколада, а Кирилл, не выдержав, потянулся, что бы поцеловать её. — Нет, Кир! Не надо. Я не железная. — И, встряхнув головой, увернувшись от поцелуя, поинтересовалась. — Почему? Я думала, что уже могу приступить к работе. Кирилл, вздохнув, отстранился от неё, а затем, немного подумав, встал и пересел назад, в своё кресло. — Ты только начала восстанавливаться, и весь рабочий день тебе высидеть в офисе будет сложно. Я завтра пришлю к тебе специалистов, и они организуют твоё онлайн-присутствие на всех рабочих совещаниях отсюда, из квартиры. Ты позволишь отдать им под домашний офис твою гостиную?