– А давайте, что-нибудь закажем? – Вы любите сладкое? – спросил он, в свою очередь. – Я люблю разное, – ответила она, – и сладкое, и горькое, и кислое, и соленое. Он снова уставился на нее с недоумением. Тогда она поманила замешкавшегося возле соседнего столика официанта и спросила: – Молодой человек, у вас есть борщ со свеклой? – Есть, – ответил он. – Принесите! – И все? – Парень моргнул светло-карим глазом. – Нет, еще я хочу пирожное, мороженое и кофе без сахара. – А второе? – У вас еще и второе есть? – притворно удивилась Андриана. Официант, решивший подыграть симпатичной даме элегантного возраста, моргнул ей вторым глазом, который, к удивлению Вадима, оказался голубым. – У нас есть все! Лично вам, сударыня, я предложил бы запеченную речную форель. – Тащите! – разрешила Андриана широким купеческим жестом – мол, гулять так гулять. Тутамонов тем временем мучился сомнениями, он был почти уверен, что раньше не видел здесь этого разноглазого официанта, иначе непременно запомнил бы его. А официант, принеся Андриане то, что она заказывала, переключился на него: – А вы чего изволите, сударь? – Сударь изволит все то же самое, что и сударыня, – отозвался Вадим насмешливо, – только пирожного и мороженого не надо. Лучше принесите мне пирожок с картошкой. – Это вы зря, – искренне огорчился официант, – пирожное и мороженое у нас превосходные. А пирожок с картошкой запивать кофе не комильфо. – В голосе официанта прозвучали осуждающие нотки. Вадиму очень хотелось ответить зарвавшемуся, по его мнению, парню, – это не твое собачье дело. Но грубить официанту в присутствии Андрианы он не решился и проговорил: – Кто вам сказал, что я собираюсь запивать пирожок кофе? – Но как же, – начал было официант. – Тогда принесите чай, – оборвал его Тутамонов. – Как вам будет угодно, – с легким поклоном ответил тот и удалился. – Клоун, – все-таки не удержавшись, процедил сквозь зубы вслед ему Вадим. – Ну, что вы, – не согласилась с его оценкой Андриана, – по-моему, премилый молодой человек. – Не смею спорить, – мрачно отозвался Тутамонов. «Интересно, – подумала Андриана, – это встреча со мной ему испортила настроение или он с первого взгляда невзлюбил ни в чем не повинного официанта». Вадим тем временем думал о том, как Альбину угораздило нанять эту странную особу и каким образом она может вести расследование? Только будет путаться под ногами у полиции и тянуть из глупой Альбины деньги. «Может, стоит Геннадию позвонить?» – подумал он. Но тут же отбросил эту мысль, вспомнив о том, что Геннадий комфортно чувствует себя под каблуком жены и старается избегать споров с ней. «Так что придется смириться, – стиснул зубы Вадим, – и терпеть расспросы этой неугомонной особы». На вопрос, чем именно конкретно ему не угодила Андриана, Вадим не смог бы ответить и самому себе. А Андриана, кажется, напрочь забыла о сидящем напротив нее мужчине. Она с аппетитом съела тарелку наваристого, темно-красного от свеклы борща, с нескрываемым наслаждением полакомилась запеченной форелью, растягивая удовольствие, ела пирожное и мороженое, маленькими глоточками выпила кофе, вытерла губы и руки салфеткой, а потом, посмотрев на Вадима, спросила: – Вы закончили с едой? – Как видите, – буркнул он. Андриана подозвала официанта и сказала: – Два счета, каждый платит за себя. – Понимаю, эмансипация, – подмигнул ей парень. Только Вадим не успел заметить, каким именно глазом – светло-коричневым или голубым. – Нет, – внесла ясность Андриана, – просто у нас деловая встреча. – Я понял, – улыбнулся официант одной лишь Андриане. – Вы позволите нам еще какое-то время посидеть за столиком? Нам нужно поговорить. – Сидите, сколько душе вашей угодно, – великодушно разрешил он, – видите, сколько у нас еще свободных столиков. – Почему вы на меня так смотрите? – спросил Вадим, когда официант ушел. – Как так? – Словно я прозрачный. – Ну, что вы, – возразила Андриана, я просто подумала о том, что вы не выглядите убитым горем или хотя бы расстроенным. – Уже прошло достаточно времени, для того чтобы я пришел в себя. И к тому же было бы странным, если бы я посыпал голову пеплом и в знак траура отращивал бороду и ногти. – Да, вы правы, это выглядело бы странным, – согласилась она. – Как давно вы начали дружить с Семеном? – С двенадцати лет. – Вы вместе учились? – Нет. Мы познакомились в секции бокса. – Альбина Юрьевна не говорила, что ее брат занимался боксом, – озадаченно проговорила Андриана. – Потому что она, наверное, и думать об этом забыла. – То есть бокс вами был давно заброшен? – Увы, – развел руками Вадим. – Почему? – Появились новые увлечения, как это часто и бывает у подростков. Андриана призадумалась и замолчала. – Что же вы, – поторопил ее мужчина, – у вас еще ко мне, наверное, куча вопросов. Так что задавайте, а то мне скоро нужно будет возвращаться на свое рабочее место. – Новую порцию своих вопросов я начну, пожалуй, с Марины, – повернувшись к Вадиму, сказала сыщица. – С Марины? – удивился Тутамонов. Его удивление показалось Андриане искренним, и она спросила: – А вы не верите в ее причастность к убийству вашего друга? – Даже не знаю, что вам сказать, – пожал он плечами. – С Мариной они давно разошлись. – Как это разошлись? – удивилась Андриана: – Они же не были женаты. – Я выразился фигурально, в смысле расстались. – А вы не знаете, почему они расстались? – Семен и сам недоумевал. Он говорил мне, что Маринка ушла без объяснения причины. Она даже разговаривать с ним не стала. Ушла, когда его не было дома. Просто прислала ему эсэмэску, и все. – Возможно, она не стала разговаривать с ним, потому что боялась скандала? – Скорее всего, – согласился мужчина. – Ваш друг был ревнив? – Я бы этого не сказал, – задумавшись на мгновение, ответил Тутамонов. – То есть между ними не было скандалов, ссор?