– Ольга дала вам мой адрес? – спросила Эльвира, и в голосе ее прозвучали едва уловимые нотки неодобрения поступка снохи. – Да, – виновато отозвалась Андриана, точно это не Ольга, а она сама провинилась в глазах девушки. – Я бы хотела встретиться завтра утром в парке возле лебединого озера, но не знаю, далеко ли вам добираться до него. – Нет, не далеко, я живу в квартале от вас. – Здорово! – обрадовалась девушка. – Тогда я жду вас завтра в девять утра на зеленой скамейке. – Договорились, – обрадовалась, в свою очередь, Андриана. – Завтра в девять я буду как штык возле зеленой скамейки. – Не надо как штык, – рассмеялась Эльвира, – можете присесть. Андриане прекрасно был известен этот старый парк, когда-то бывший лесом. Лебединое озеро было настоящим, природным. Когда часть леса преобразовали в парк, водоем облагородили и заселили лебедями. Зимой вода в озере подогревалась, а птицы могли в любое время укрыться от непогоды в комфортабельных домиках. Их кормили, служащие парка ухаживали за ними круглый год. Посетителям бросать птицам хлеб запрещалось, но они все равно нет-нет да и швыряли в воду куски, которые, как правило, успевали съесть дикие утки – они весной прилетали из теплых краев и подселялись к лебедям на уплотнение. Гордые белые и черные птицы не обращали на временных квартирантов никакого внимания. Зато утята развлекали детвору, забираясь днем на листья водной растительности и нежась на солнце. Скамеек, расположенных недалеко от озера и покрашенных во все цвета радуги, было ровно семь. Почему Эльвира выбрала зеленую скамью, Андриана не знала, но сочла это хорошим знаком. Закончив разговор с девушкой, она собралась засунуть телефон в карман, но он затрезвонил у нее в руках. Неужели Эльвира передумала, испугалась Андриана. Но увидев, что высветился номер Артура Соколова, успокоилась. – Говорите! – произнесла она строгим голосом. – Хоть бы раз для разнообразия сказала «алло», сухарь ты мой не размоченный, – весело пророкотала трубка. – Мне так удобнее, – ответила она и спросила: – Зачем ты звонишь? – А что нельзя? – Почему нельзя, можно, просто… – Просто я хотел узнать, как у тебя дела. – Нормально. – Что-то не слышу энтузиазма в твоем голосе. – Я немного устала, – призналась она. – И где же ты была в таком случае? Чем занималась? – Ничем я не занималась! – Отчего же тогда устала? – Встречалась с друзьями. – Мужского пола? – хмыкнул он. – Обоего! – Ого! – Кстати, если ты приедешь ко мне, я угощу тебя вкусным пирогом. – Неужели ты научилась печь пироги?! – притворно изумился он. – Нет! – Пироги из кулинарии? – Голос его прозвучал пренебрежительно. – Нет! Меня угостили друзья. – Это другое дело, – подобрел он, – я бы не отказался от домашнего пирога, но у меня еще много работы. – Хочешь, я заеду к тебе на работу? – неожиданно предложила она. – Только этого мне не хватало, – проворчал он. – Извини, я хотела как лучше. – Ты меня тоже извини, я имел в виду твою усталость, и ничего кроме. «Так я тебе и поверила», – подумала про себя Андриана. Она уже хотела распрощаться, как вдруг Артур предложил: – Ты не будешь против, если я приеду часа через два с половиной. – Не буду, – ответила Андриана, подумав о том, что к его приходу она успеет отдохнуть. Из потока успокоительных мыслей ее вырвал голос Артура: – Слушай, а, кроме пирогов, у тебя еще что-нибудь есть? – Чай. – Издеваешься?! – Нет. – Значит, у тебя в холодильнике повесилась очередная мышь? – спросил он с издевкой. – Никто у меня там не повесился, – сделала вид, что она обиделась, – просто я не ем, как бегемот. – Знаю, ты ешь, как Дюймовочка, половину пшеничного зернышка и полнаперстка самогона. – Какого еще самогона?! – Шучу! Но я к тебе, пожалуй, не приеду сегодня. – Почему? – неожиданно для себя огорчилась она. – Потому что я голодный. – Хочешь, я пожарю рыбу? – Хочу! – Тогда приедешь? – Если много пожаришь, то приеду, – смилостивился он. – Тогда пока. – Пока. «Вот проглот», – подумала она с улыбкой и, вместо того чтобы сразу поехать домой, свернула в сторону рынка. Не заходя особенно глубоко, она купила килограмм филе морского языка и столько же минтая для кошек. Андриана считала, что жирный морской язык может испортить кошкам желудок, а Артуру он будет в самый раз. И сытно, и времени на готовку уйдет немного. Если Андриана и могла назвать кулинарию своим любимым делом, то, цитируя известную юмористку, это хобби заключалось не в том, чтобы готовить, а в том, чтобы есть. Но делать нечего, даже если готовить не любишь, а рядом нет никого, кто мог бы сделать это за тебя, приходится кашеварить самой. Остановившись у одного из прилавков, Андриана купила еще и свежие овощи для салата. – Они местные? – спросила она у продавца, имея в виду, конечно, овощи. Продавец в ответ улыбнулся во весь рот и ответил: – Обижаешь, дорогая, разве не видно, конечно, местный! Махнув рукой на шутника, Андриана купила то, что есть, не чувствуя желания тратить лишнее время на блуждание по рынку, как это делали рачительные хозяйки, которые не чета ей. Взять хотя бы ее подруг Лео и Милу. Хотя Лео хорошо устроилась, последние годы все покупки на рынке совершает ее бравый полковник Андрей Яковлевич Полуянов, а по супермаркетам бродит интеллигентный профессор романо-германских языков Иннокентий Викентьевич Лавидовский. Правда, сама Леокадия готовит так, что все пальчики оближешь, если к окончанию завершения трапезы еще не проглочен язык. Артур тоже время от времени приходит к Андриане, нагруженный сумками с продуктами. Но только ему бедняжке еще и готовить еду из них приходится самому. Хотя он-то это дело любит и если у него есть время, то готовит с удовольствием, но при этом все равно ворчит на Андриану, обзывает ее лентяйкой и время от времени ехидно замечает, что его дед в свое время поступил совершенно верно, не женившись на ней. Первое время она обижалась на него и даже указывала ему на тот факт, что они с Артуром-старшим не поженились вовсе не по причине ее неумения готовить. – Велика наука! – фыркала она. – Если бы понадобилось, я бы научилась. – Так, чего не научилась? – продолжал подкалывать ее он. – Потому, что надобность не появилась. – Ага, – хмыкал он, – кто на такой безрукой женится! Прямо, как Венера Милосская в Лувре. – Мои руки, как видишь, при мне, – сердясь, Андриана начинала трясти перед его носом руками. – Где, где? Не вижу! – голосом Куравлева насмешничал он.