К той самой няне братьев Хиббитов, как оказалось, которую подумывала навестить и сама Диона. Заинтригованная, на время она забыла о своем бедственном положении. Что здесь могло понадобиться капитану? Сельского, замшелого вида островок среди многоэтажек и новеньких шикарных коттеджей. Невзрачный, обшарпанный домишко в ряду других таких же. Крохотный садовый участок, занесенный снегом. Старая женщина, открывшая дверь и всплеснувшая при виде Кароля руками. – Мальчик мой, ты ли это?… Внешность у нее была на удивление бесприметная. Описанию почти не поддающаяся. Средний рост, среднее телосложение. Лицо приятное, но незапоминающееся. Седина, правда, довольно редкого цвета – слоновой кости, зато прическа – стандартный, скромный пучок. Одежда тоже не бросалась в глаза. Блузка, юбка… все сдержанных, неброских тонов и такого же покроя. Не с иголочки, но и не старье. Короче, пройдешь мимо такой старушки на улице и не заметишь. Но ровно через секунду Диону, заодно со всеми остальными, окутало чудеснейшее, невидимое, теплое облако – доброты, благожелательности, интереса. Любви и нежности… Кароля няня узнала мгновенно, хотя не видела, как вскоре выяснилось, все тридцать лет. – Какой ты стал… – только и сказала она, но по тону было ясно, что лучше стать просто невозможно. – Прости, Илишна, – сокрушенно сказал капитан, крепко обнимая ее, – нет мне оправданий! Как я мог о тебе забыть, как мог не приходить столько времени? – Но пришел же все-таки… – Так ведь по делу пришел, скотина этакая, а не потому, что соскучился! – Это ничего, – улыбнулась Илишна. – В другой раз, может, и соскучишься. – Нет, но как я мог!.. – продолжал сокрушаться капитан. – Маленький еще был, когда расстались, вот и вылетела из головы бабка старая… Он спохватился, вручил ей купленные по дороге цветы и тортик. Она захлопотала у плиты, ставя чайник. – Садитесь, детки, за стол, – велела им с Раскелем. – Кисоньку можно выпустить, пусть по дому погуляет. – Не стоит, – ответил капитан. – Кисонька бедовая, напроказит еще… – Да и пусть, – сказала Илишна, но второй раз предлагать отпустить ее, к сожалению Дионы, не стала. Ибо погулять тут было где. И затеряться тоже… Большая прихожая, две комнаты, недавно отремонтированные и вполне прилично обставленные. Мебель новая и красивая. Бытовая техника – «последнего поколения», как выразился мастер Фарр о мобильном телефоне, который он вручил Дионе перед ее выходом «в свет»… Старушка-няня, похоже, не бедствовала. Благодаря заботам Идали Хиббита? А в кухне – форточка открытая, несмотря на уличный холод… За чаем с тортом говорили, конечно, о тридцати прошедших годах. Ни слова о магии и настоящей работе капитана. Он сообщил, что у него все в порядке, жена – чудесная, дочь – лучшая на свете, да и пасынок подает большие надежды. Жизнью своей он вполне доволен, чего и всем желает… – Как ты меня узнала, Илишна? – спросил. – У тебя же, поди, немало было таких воспитанников? – Таких – мало, – с улыбкой ответила она, лучась всеми морщинками. – Ты артист был настоящий, думала, уж точно по этой стезе пойдешь. Как пел, как танцевал – заглядение! Да еще ко мне старшенький ваш, Идали, заходит часто, про вас рассказывает. Фотографии твои как-то приносил. – Это какого же я там возраста был? – небрежно поинтересовался капитан. – Лет двадцати еще… но не скажу, что ты с тех пор сильно изменился. Он вздохнул, как бы сожалея об ушедшей молодости. Но в глазах мелькнуло что-то другое… облегчение или разочарование, Диона не поняла. И призадумалась. Испугался, что старший брат и теперь интересуется его жизнью и слишком много знает о ней? Или… хотел бы, чтобы это было так? – Чаю еще будете? – спросила Илишна. – Нет?… Ну давай тогда, выкладывай свое дело. Кароль отодвинул чашку. – Закурить можно? – Кури, – нянюшка поднялась из-за стола, достала из буфета сверкающую чистотой хрустальную пепельницу. Мимоходом глянула на Диону. Словно теплой ладонью по спине провела… – Я пришел поговорить об Идали, – сообщил Кароль. Илишна приподняла брови. – Говори. – Верней, спросить кое о чем, – поправился Кароль. – Спрашивай, – она опять улыбнулась. – Я так понимаю, Илишна, – начал он, – что он всегда любил тебя больше, чем родную мать. И было за что. Ты же ее практически заменила… – Возможно, – вздохнула она. – Чудесные вы были детки, все трое, только малость подзаброшенные. Родители-то все в делах, все в делах… – Брось, Илишна. Говори как есть – не больно-то мы им были нужны. – Не надо так, милый. Ведь у каждого человека свое предназначение в этом мире. Случается только, что он его не понимает и поэтому совершает ошибки. Обзаводится детьми, к примеру, потому что все так делают, положено вроде как детей иметь. И нет чтобы задуматься сперва – а хочу ли я их на самом деле? Смогу ли отдавать им время, которое куда охотней потрачу на свои главные интересы?… Иногда человек еще созреть должен для материнства или отцовства. А иногда оно ему Господом и вовсе не предназначено… – А дети-то перед Господом чем виноваты? – не сдержался капитан. – Посылал бы их тогда кому предназначено, а эти уж как-нибудь обошлись бы! – Эк у тебя все просто, милый. Может, и виноваты чем. А может, и не в виноватости дело… Ты уж не брался бы за Господа решать, а? Что-то в тоне этой славной старушки, которой Господь, без всяких сомнений, предназначил быть в этом мире няней и даровал, помимо бесконечной доброты, еще и бесконечное терпение, вдруг насторожило Диону, и она внимательней вгляделась в ее лицо. Все та же умиротворяющая улыбка, тот же ласковый, светлый взгляд… Илишна покосилась на нее, и по спине словно бы опять провели теплой ладонью. Сказав при этом: «Сиди спокойно, детка, все как-нибудь да уладится». Э, да нянюшка отнюдь не проста… – Не буду, – смирился капитан. – О другом говорить пришел. – Слушаю. – Илишна подперла кулачком подбородок. – Идали, значит, и теперь тебя часто навещает… – Не он один, – кивнула Илишна. – Вижу, – сказал капитан, проницательно глянув на ее блещущую новизной кухонную технику, – надеюсь тоже исправиться… И многое ли он тебе рассказывает? О своих делах, к примеру? – Бывает, что и многое. Капитан чуть помедлил. – А именно? Ты знаешь, чем он занимается? Кем… если можно так выразиться, работает? Снова кивок. – Маг он, – сказала Илишна. – Как и ты. Только черный. – И… ты так спокойно к этому относишься?! Она тихонько вздохнула. – Предназначение… Капитан похлопал глазами. Пробормотал: – Ну да. Конечно. Предназначение… Он когда тебя в последний раз навещал? – Да уж месяца три прошло. Запропал… Обычно хоть раз в неделю да звонит, а тут ни слуху ни духу. – Вот-вот… Он часом не предупреждал, что может пропасть? – Предупреждал, – снова кивнула Илишна. – И по какой причине? – Капитан Хиббит затаил дыхание. – Очень важное дело у него, сказал. Последнее. Найдет, мол, какую-то штуковину, волшебную, после чего свою черную магию и бросит. Совсем. Капитан разочарованно выдохнул. – И все? Хотя, – спохватился, – и этого немало…