Выкрикнув последнюю фразу, она резко замолчала. Мы стояли друг напротив друга, задыхаясь от эмоций. У меня вообще было чувство, что я стою на краю пропасти, и лишь один крошечный шаг отделяет меня от бездны. Я собираюсь с силами и прыгаю вниз: — Ты моя первая женщина, Вика. У меня не было сексуально опыта до тебя. Земля останавливает своё вращение. Время замедляет ход. Ее глаза широко распахиваются. Она не может выдавить из себя ни слова. Только открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на лед. Тысячи эмоций проносятся в ее глазах. — Правда? — наконец отмирает любимая. И такое в ее глазах читается… — Да… — теперь моя очередь шептать. На самом деле — это дерьмово. И жутко неловко — признаваться любимой женщине, что ты был чертовым девственником двадцать два года… Как-то абсолютно немужественно. Пока я разбирался со своими тараканами, Вика медленно подошла. Провела пальцами по моему лицу, спустилась на шею, и накрыла губами мои губы. — Люблю тебя, золотой… Так сильно люблю… — хрипела Вика, отчаянно меня целуя. — Нет, Вика… Нет. Подожди, — запротестовал я, сдерживая любимую. — Почему? — замерла она. — Ты теперь меня не хочешь, да? — Глупая… Какая же ты глупая, — заметил я, прислоняясь лбом к ее лбу. — Я безумно тебя хочу. Всегда. — Тогда почему ты меня отталкиваешь? — Недоуменный вопрос. — Что я делал не так? — Лева… — Ответь! Между нами никогда не было тайн… Ни в чем, — подчеркнул я. — Мне просто нужно понять… Вика, пожалуйста. Просто говори все, как есть… — Ладно, — едва слышный шепот. — Так что я делал неправильно? — Ты останавливался… Лаская меня, ты останавливался в самом неподходящем месте. — Я торопился, полагая, что таким образом сделаю тебе еще приятнее. — Нет! Нет… Мне гораздо лучше, когда ты стимулируешь… клитор. Губами или пальцами. — Правда? — Да. Я могу кончить только так. То есть мне приятно, когда ты внутри. Очень. Но этого мало для того, чтобы кончить. — Значит, стимуляция клитора? Вика прикрыла глаза, но все же кивнула. — Так? — я провел пальцами по тугой горошине и прижал чуть сильнее. Вместо ответа — очередной кивок. Я подвел любимую к кровати. Усадил ее на край, устраиваясь между гладких, шелковистых бедер со следами влаги. — Мне нужно помыться, — смущенный прерывистый шепот. Она действительно заведена. Я отрицательно качаю головой и наклоняюсь. Ее мускусный аромат взрывает что-то в моей голове. Провожу языком. Вика подпрыгивает и жалобно всхлипывает. Бедная. Сколько же она терпела… Стараюсь действовать ритмично, выдерживая темп. Она дрожит. Я ощущаю эту дрожь губами и руками, которые придерживают женские бедра. Я понимаю, что моей девочке нужно совсем немного, но я не знаю, как помочь. Не имею опыта. Просмотр порнухи не в счет. Это совсем другое. В голове что-то щелкает. Не отрываясь от своего занятия, я закидываю Викины ноги на плачи, освобождая руку. Ныряю двумя пальцами внутрь, где невозможно жарко и мокро, одновременно стимулируя изнутри и снаружи. Она кончает с криком. Я ощущаю эти сладкие сокращения. Поглаживаю успокаивающе, упираюсь лбом в подрагивающий живот любимой. Стоит ли говорить, что это стало самым ярким, самым запоминающимся сексуальным переживанием в моей жизни? А еще как-то сразу пришло понимание, что полученный результат необходимо закрепить. Нам просто необходимо побыть вдвоем. Только я и она. И никого вокруг. Что ж… У меня был шестидневный перерыв. Остается малое — убедить Вику оставить на это время своих подопечных. ГЛАВА 26 Я до сих пор не могла поверить, что мы действительно улетели. Когда Левка озвучил мне свою идею, я растерялась. Нет, я тоже понимала, что мы, как никогда, нужны друг другу, но у меня были обязательства. Первое гран-при, на которое мы были заявлены с Кайей. Нас ждали выступления во Франции, и сейчас к ним шла активная подготовка. Плюс тренировки с Дуняшей… — Не парься, Вика. Я договорюсь с Кайей. А с Дуней пока позанимаются хореографы. Нас не будет всего шесть дней. И он действительно договорился! Кайя, конечно, не упустила возможности подколоть меня моей необязательностью, но все-таки не стала поминать всуе мои обязательства по контракту. С Дуняшей все было еще проще. Уже через два часа Марк забронировал нам отель и купил билеты на самолет. Нас ждала солнечная Мексика. Перелет промелькнул незаметно. Мы смотрели фильмы, держась за руки, и целовались. Все-таки классная штука — бизнес класс. По прилету нас ожидал трансфер в отель, и пять дней моря, солнца и жары. Жары во всех смыслах. Ее предвкушение поселилось в львиных глазах парня, и не покидало их все время пути. И я бы солгала, если бы сказала, что мне это чуждо. После того, что Лев сделал со мной своим ртом и нежными руками, я постоянно хотела продолжения. Я вообще всегда его хотела. Ни с одним мужчиной не было такого. Даже не кончая, я заводилась вновь и вновь. Теперь же, после испытанного оргазма, он и вовсе стал моим наваждением. Я была уверена, что меня ждет нечто особенное, и это осознание пьянило. Дорогу к отелю помню плохо. По-моему, я вообще не смотрела по сторонам, загипнотизированная Левкиным горячим взглядом. Он как бы невзначай касался моих голых ног, поглаживал их, вызывая толпы мурашек. На ресепшене я только что не подпрыгивала от нетерпения. Едва за носильщиком закрылась дверь нашего бунгало, как мы накинулись друг на друга. Одежда трещала по швам, настолько жадными были наши руки. Левка стащил футболку через голову, я расправилась с шортами. Так же быстро в сторону полетело все остальное. Мой мужчина был очень красив. Я смотрела во все глаза, и не могла насмотреться. Лепная грудь, кубики пресса. Идеальные в своих пропорциях мышцы на руках и ногах. Узкие бедра, упругие ягодицы… Шикарный мужчина, с какой стороны ни посмотри. Стоим друг напротив друга, переплетаясь взглядами. — Обожаю твои груди, — страстный шепот любимого, от которого в животе становится еще горячее. — Так возьми их, — сглатываю я, приподнимая вершинки руками. Его взгляд темнеет, он подходит ближе и сжимает мои соски. Мне даже нравится, когда он не слишком церемонится. Эти острые болезненные ощущения. В них что-то есть… Дыхание учащается. Не сводя с меня взгляда, опускается на колени, продолжая одной рукой покручивать сосок, а другой спускается по животу к бедрам, сжимает попку. Я сглатываю и позволяю ему делать все, что заблагорассудится. Между нами нет секретов. Я открыта, как никогда до этого. Все, что хочешь, мальчик… Я дам и возьму все, что ты захочешь. Рука скользит дальше, к промежности. Он раскрывает меня, не сводя взгляда с открывшейся картины. Облизывает губы. Я невольно повторяю его действие. Рядом стоит низкий столик. Он ставит мою ногу на него, раскрывая еще сильнее. Я не могу сдержать стон. Лев отвлекается от своего занятия и поднимает на меня глаза. — Ты самая красивая, самая желанная на свете. Я прикрываю глаза и закусываю губу. — Смотри на меня, Вика. Пожалуйста. Не могу не подчиниться. Его губы накрывают мою сердцевину под моим пристальным, горящим огнем взглядом. Это невыносимо хорошо. Его губы, которые сегодня просто посасывают клитор, как конфету, его пальцы, скользящие внутри. В такой позиции я не кончу, но от того ласки не становятся менее горячими. Но я не хочу быть эгоисткой! — Лева… Левушка… Подожди. — Что-то не так? — вмиг настораживается парень. — Все так, золотой. Просто я тоже хочу тебя ласкать. Пойдем. Где-то тут должна быть кровать. Взявшись за руки, мы заходим в спальню, одна стена которой полностью стеклянная. Открывающийся пейзаж поражает воображение, но сейчас есть кое-что поважнее. Падаем на белые простыни, даже не стряхнув цветы, которыми нам украсили постель. Я забираюсь сверху. Целую крепкую шею любимого, грудь, торс. Он дрожит, как гитарная струна. И это так хорошо! Опускаюсь ртом к аккуратному крепкому члену. Слизываю выступившую на нем капельку смазки. Лев застывает. Нет-нет, золотой… Еще не время. Я тоже хочу поиграть. Ласкаю ртом мошонку. Никогда не была настолько откровенна. Только с ним… Он рычит на одной ноте. Знаю, милый… Знаю, что хорошо. Впускаю крепкую плоть в рот. Понимаю, что он сдерживается из последних сил, но даже не шевелится. Отрываюсь от своего занятия: — Тебе плохо? — спрашиваю, тяжело дыша. — Нет. Хорошо. Очень. — Тогда почему ты как будто застыл? — Я… боюсь причинить тебе боль. Скользнуть слишком глубоко. Господи… Он же, и правда, не знает, как… Мне плакать хочется от того, какой он — мой любимый мужчина. — Ничего не бойся. Двигайся, помогай мне. И если мы дойдем до конца… и ты захочешь кончить, то не сдерживайся. Хорошо? Он широко распахнул глаза, а потом неуверенно поинтересовался: — Ты… Ты уже делала так? — Нет! Я только с тобой хочу, Лева… Он опускает веки и расслабляется. Мой любимый ревнивый мальчик. Мужчина. Центр вселенной. Все для него… Возвращаюсь к прерванному занятию, возобновляю ласки, помогаю себе рукой. Не то, чтобы я была большим специалистом по этой части. Но ведь и Левке не с чем сравнивать, ведь так? В который раз дикая собственническая волна прокатывается по всему телу. Он — мой! Только мой. Движения становятся жадными. Левка рычит и осторожно толкается навстречу. Хороший… хороший мой. Вот так. Он утрачивает свою сдержанность, хватает меня за волосы и выстреливает в мой широко открытый рот. Я сглатываю, еще, и еще… Его действительно много. И мне это нравится. Поднимаюсь вверх. По-моему, Левка не здесь. Он улетел куда-то очень далеко. Его состояние выдают шальные, ничего не понимающие глаза. Я удовлетворенно улыбаюсь. — Вика… А ты? Опять не кончила… — смущенный шепот мне в ухо. — У меня все впереди. Я где-то читала, что у юношей твоего возраста неисчерпаемые сексуальные возможности, — улыбнулась я, закусив губу. Левка сначала немного завис, переваривая мои слова, а потом рассмеялся, привлекая меня к себе уверенным собственническим жестом. — Все верно, — хмыкнул он. — Ты даже можешь в этом убедиться. Он взял мою ладошку и приложил к заметно окрепшей плоти. Из бунгало мы вышли ближе к вечеру. Отель был невероятно красивым. Но пляж… Это вообще нечто. Белоснежный песок, бирюзовая вода, разве это не рай? Как же все-таки хорошо — иногда вырваться из промозглого ноября куда-нибудь в жаркие страны… По всей видимости, наш отель был очень дорогим, потому что на пляже не было никаких толп. Мы, да еще несколько пар в отдалении. Вполне возможно, остальные отдыхающие предпочли шикарный бассейн, но мне такая логика была непонятна. Отдыхать на море, а купаться в бассейне?! Глупость какая-то. Благо, Левка меня в этом полностью поддерживал. Чуть в стороне находился бар, из которого Лев притащил нам по паре коктейлей. А потом мы лежали, развалившись на солнце, и наслаждались ничегонеделанием. — Вика, обещай мне, что никогда больше ты не станешь от меня ничего скрывать, — вдруг нарушил сонное молчание Левка. — Больше всего я ценю то, что между нами нет никаких секретов. Чтобы ни случилось, ты можешь поделиться этим со мной. Я улыбнулась и кивнула. Так было всегда. И это было правильно. Никаких тайн между нами. — Обещаю, золотой. А потом вдруг вспомнила кое-что еще… То, в чем я не была до конца откровенна с любимым. И раз уж мы пообещали не иметь больше тайн: — Лев… Хэллоуин, когда я не пошла с тобой на вечеринку… У меня действительно поднялась температура, но незадолго до этого я приняла решение, что не смогу тебя сопровождать. Лев нахмурился, не сводя с меня взгляда: — Почему? — Скупой вопрос, но я-то знаю, что внутри у него все кипит от непонимания и сомнений. — Ты знаешь, что творится в прессе вокруг нашего романа? Давно заходил в свой Инстаграм? Левка на мгновение завис.