На фотографиях Эйнштейн непривлекателен. Круть. Расхристанный гений, ведь гений не обязан быть захристанным, что бы это ни значило. Цитата на передней стороне этой книги об Эйнштейне, принадлежащая тому, кто видел его в это время своими глазами: «Взгляните, как он сидит на корточках на кромерском пляже и решает задачи, – Чарли Чаплин с челом Шекспира… Ну и нацистская братва не случайно так на него окрысилась. Он и впрямь олицетворяет то, что для нее противнее всего: противоположность белокурой бестии – интеллектуал, индивидуалист, сверхнационалист, пацифист, измазанный чернилами, пухля». Пухля. Как бы неприятно употреблять такое слово. (Роберта Гринлоу в свое время называли пухлей. Потому он сейчас такой худющий.) Что такое Кромер/где это? Роберт Гринлоу смотрит у себя на телефоне. А. Вот где. Понятно. Противоположность белокурой бестии. Если бы это написали в наши дни, то белокурая бестия = премьер-министр Великобритании. Вчера премьер-министр-белокурая бестия попытался, по примеру американцев, не пустить некоторых журналистов на Даунинг-стрит. Некоторым из них велели встать по одну сторону ковра, а другим – по другую сторону ковра. Тем, что по одну сторону, вход разрешили. Тем, что по другую, – нет. Все журналисты бойкотировали разделение их на две группы. Но все это ненадолго. Роберт Гринлоу особенно восхищается советником премьер-министра, который умеет так модифицировать политику, что она перестает быть похожей на политику, и которому прекрасно известно, что вполне можно было быть Сталиным или Гитлером, хотя все старомодные политики и приходят в ужас, если кто-нибудь допускает, что можно поступать так же, как они. Люди, стоящие сейчас во главе Англии, – гениальные манипуляторы. Роберт Гринлоу благоговеет перед их бестактностью. Он благоговеет перед тем, как им сходят с рук речи о патриотизме, произнесенные с пылом двенадцатилетних подростков, – Роберт Гринлоу до сих пор еще немножко стремится к тому же, хотя ему уже тринадцать и он признает, что все это – детско-юношеское чревовещание. Просто тут еще одна гениальность. Умышленно расхристанный премьер-министр. Со стильной укладкой. Роберт мысленно помещает двух расхристанных мужчин вместе, допустим, на пляже. Гм-м. Один расхристан, потому что его не волнуют внешний вид и одежда, потому что он мыслитель. Другой ведет себя так, будто он на подпитии или не мужчина, а мальчик. Какой блистательный трюк – вести себя так, будто не понимаешь, что делаешь, и этим внушать людям симпатию. Один – герой Роберта, противостоит любым тенденциям и переписывает общепринятые истины, чтобы сделать их еще истиннее. Другой – тоже герой Роберта, занимается обратным – блистательным применением лжи. Это впечатляет. А еще он подмечает актуальные тенденции, следует им, культивирует, использует их и извлекает из них нехилую прибыль, а это наилучший способ пережить сами тенденции. Что бы они сказали друг другу, если бы встретились? Говорили бы они о времени? Говорили бы они об этике, героизме? Роберт Гринлоу знает, что думает о героизме Эйнштейн. А премьер? Роберт Гринлоу достает телефон и набирает «Эйнштейн», «герой», «премьер», «министр», «этика» и «время». Появляется цитата – из журнала «Тайм». Вот они оба на английском пляже. Эйнштейн: «Героизм по команде, бессмысленное насилие и вся эта отвратительная чушь, известная под названием патриотизма, – как страстно я их ненавижу!» Наш премьер: «Мой герой – мэр из фильма «Челюсти». Он потрясающий парень, который, если вы помните, не закрывает пляжи даже после того, как было доказано, что его избирателей пожирала эта рыба-убийца. Разумеется, выяснилось, что он катастрофически ошибался в своей оценке, но интуиция его не подвела». Это же не реальный разговор. Больше похоже на карикатуру. Но это нормально, ведь наступает заря новой эры, карикатурной эры. В голове у Роберта Гринлоу всплывает подружка отца Роберта Гринлоу. Ох. В голове у Роберта есть сундук типа средневекового сундука, куда он запирает ее, если она делает это без спроса. «Будь осторожен», – говорила она в ту пору, когда еще разговаривала. Она говорила это вместо слов «до свидания». Говорила, словно угрожая. «Будь осторожен». Полезай внутрь. Опускаем крышку. На замок. Пролистывая телефон, Роберт Гринлоу снова видит ответ сестры: «сближающий опыт». Он улыбается. Закрывает книгу об Эйнштейне. Идет домой играть в МОРЕИСТЯЗАНИЙ. Катастрофа с ультранасилием. Роберт проверяет, притворяясь, будто ничего не проверяет, нет ли видеонаблюдения. Нет. Веди себя так, будто обладаешь властью. Он смотрит прямо в камеру. Показывает, как засовывает книгу себе в штаны, натягивает поверх свитер, запахивает куртку, встает. Никакой сигнализации, вообще ничего, никто ничего не кричит вдогонку, угу, вот видишь, всем похуй, время такое, никто даже не заметил, а если и заметили, им по барабану. По мнению Роберта Гринлоу, самое любопытное в игре МОРЕИСТЯЗАНИЙ (с подзаголовком «Умри тысячей способов») вот что – в какую бы эпоху/эпохи ты ни жил, пытки на самом деле особо не меняются. Когда появляется электричество, они становятся более будничными, ведь в каждой комнате есть розетка и существует масса обычных предметов, которые в эту розетку можно вставить: дрели, пилы и другие волнующе безобидные вещи, как, например, лампы, тостеры, плойки. После изобретения телефона первым делом придумали, как соединить его проводом с человеком и, поворачивая заводную рукоятку, вызывать боль. Как это назвали? «Телефон». Богатства, насмешки. Роберт Гринлоу – Железный Насмешник. Недаром же в разные эры народы всего мира, разделенные огромными расстояниями, вообще-то объединяло великое множество сходных способов унижать себе подобных и причинять друг другу боль. Вывихи и неудобства, вызванные болезненными формами сидения/стояния/приседания/висения. Кипящее масло/смола/воск/вода. Просто вода. Очень медленно, методично капать на кого-нибудь, в точности. Или просто переполнять ею человека. Жар, холод, поджаривание, обморожение. Тяжелые камни. Железные стулья или приспособления с шипами и лезвиями. Тиски для пальцев рук. Тиски для пальцев ног. Распространенная по всему миру разновидность приспособлений в виде сапога, посредством которых можно так сильно защемить кости стопы и ноги, что они сломаются или раздробятся. Что интересно, приспособления, удерживающие все тело на месте, часто обозначают женскими именами. «Дочь Скевингтона», «Дочь герцога Эксетера», «Железная дева». Есть еще металлическая штука в виде клешни под названием «Паук» – для тех случаев, когда сама Жертва – женщина. В МОРЕИСТЯЗАНИЙ вся эта фигня – на 3-м и 4-м уровнях. Роберт Гринлоу ушел уже далеко вперед. Он – Исполнитель 7-го уровня, у него есть доступ к ранним электроприборам и ключ для входа в чат-рум, так что он может видеть данные и профили Жертв и обсуждать пытки на конференциях с другими Исполнителями. Кроме того, вплоть до 5-го уровня Исполнителям приходится выслеживать Жертв, охотиться на них и брать их в плен самим, однако, начиная с 6-го, игра преподносит им Жертву за Жертвой в подарок. Но (так сказать, хе-хе) подвох в том, что ты должен перехитрить Жертву на допросе и суметь получить информацию, а если Жертва умрет до того, как сольет инфу, ты опускаешься обратно на 3-й уровень – Работяга. Если крупно облажаешься и Жертва сбежит, твой игровой профиль резко обрушивается в Зону Жертв. Жертв гораздо больше, чем Исполнителей. Все легко может закончиться мочиловом. На первый взгляд пытка с крысой – верный способ кого-нибудь расколоть (нарезать кожу над животом Жертвы окровавленными полосками, а затем привязать к Жертве мешок с крысой, которая начнет ее пожирать), но это почти всегда приводит к смерти – слишком уж буквальное выворачивание души наизнанку. У Роберта Гринлоу есть любимый способ убивать тех, кто больше не представляет ценности (поскольку уже сдал всю инфу), если норм с суммами очков и можно себе это позволить: Разрывание пополам – подлинная средневековая казнь, когда правые рука и нога привязываются к одной большой лошади, а левые рука и нога – к другой лошади, и лошадей гонят в разные стороны. Из несмертельных пыток Роберт Гринлоу предпочитает Грушу страдания, которая мешает людям говорить, пока ты снова не разрешишь, и Колпак с дегтем, который англичане применяли к ирландцам в XVIII веке: налить горячую смолу в бумажный колпак, прикрепленный к голове Жертвы, а затем сорвать его вместе со скальпом. (Можно еще залить деготь или смолу в телесные отверстия, но тогда Жертва стопроцентно откинется, так что применяйте это только к Жертвам, от которых вам больше ничего не нужно.) Роберт Гринлоу покамест выяснил, что к наилучшим результатам приводят самые простые надругательства. Кресло капитана (древняя практика с обновленным названием). Для этого необходима лишь стена. Вырывание ногтей на руках (древняя). Сухой настил (древняя и в то же время ультрасовременная: если она приносит пользу ЦРУ даже сейчас, то наверняка принесет пользу и вам). На 10-м уровне получают новейшие приспособы для электромагнитных пыток, и Роберт Гринлоу ждет их с нетерпением. Снос башки! Но до 10-го уровня добираются только лучшие Исполнители. Вздох. Сегодня Роберт Гринлоу всего десять минут в игре и уже чувствует привычную пустоту. Просто ему насрать, что там Жертва знает или чего она не знает. Комната Исполнителей все равно практически пустая. Все в школе. Он оставляет Жертву висеть, приостанавливает игру. Слегка растерян. Скукота. Внизу кто-то есть, пришли гости. Он слышал их, пока входил