Глава 66 Бабушка сварила картошку не в мундире, а нормальную, чищенную, приготовила цветную капусту и пожарила наггетсы. Вчера Марта прихватила у Ханнеса бутылку кетчупа, она тоже красовалась теперь на столе. – Приятного аппетита! – сказала бабушка. – Спасибо за приглашение! – сказал Энес. – Я такие люблю! – показала Диляра на наггетсы и положила себе шесть штук. Матс внимательно наблюдал за ней. – Диляра, это настоящие курицы! Убитые, бывшие! – объяснил он, обмакивая наггетс в большую лужу кетчупа на тарелке. – А раньше были живые. Диляра даже не подняла глаз. – Знаю, – сказала она, ничуть не переживая, и откусила от следующего наггетса. Один Миккель смотрел нерешительно, медлил, но потом тоже взял себе две штуки. «Бедный Миккель, – подумала Марта. – Тебе лучше сразу стать вегетарианцем, как мне». – Энес, а зачем вы, собственно, пожаловали? – спросила бабушка. Она пожарила ещё и большую яичницу и положила себе кусок. – Не подумай чего – я очень рада вас видеть! Но всё-таки: у вас ничего не случилось? Энес тоже взял себе яичницы. Наггетсов бы точно на всех не хватило. – Ничего такого, просто приехали за вещами! – сказал он. – Мы же им тогда давали одежду, когда был ливень с грозой и все промокли. Кстати, мама просила тебе передать, что крыжовник пошёл на ура, если ещё несколько банок есть – заберу с удовольствием. Бабушка кивнула, а Марту это больно кольнуло. «Да, – подумала она, – имя-то он запомнил. Но приплыл всё равно не из-за меня». Она опять вспомнила, как было у Дезире. В жизни ничего не происходит прямо и просто, как в книге или в кино. На самом деле всё намного сложнее. Матс сунул в рот последний кусочек курятины и сердито посмотрел на пустую миску, стоявшую посередине стола. – Ничего не осталось! – с упрёком сказал он Диляре. – Зато теперь можешь поесть своих витаминов, – сказала бабушка. – И картошечки навернуть. У Диляры на тарелке лежало ещё два наггетса. – Дашь один? – спросил Матс. – Не дашь – будешь жадина-говядина. Но Диляра молча и сурово покачала головой, и Матсу осталось только горестно наблюдать, как последние крохи вкусной и неполезной еды переместились к ней в рот. Потом он переключился на Энеса. – Я слышал тебя! – сказал он. – Сначала слышал мотор. Но оказалось, что это не индеец, а просто ты. – Матс, почему ты вообще называешь того дядьку индейцем, а? – спросила Марта. – Он же обычный человек, мы все его видели. Как тебе такое в голову взбрело? Матс покачал головой, сетуя на её полное неведение. – Он вообще не обычный не человек! – сказал он. – У него индейская лодка! – Чего?! – вылупилась на него Марта, но потом вспомнила, кто сидел с ней за столом. – Как это? – Он приплывал на ней! – сказал Матс. – Когда ты вообще не видела! Спрашивал у меня разные вещи. И я всё знал! У него была индейская лодка. Бабушка рассмеялась. – А ещё лук и стрелы? – спросила она. Но Марта не смеялась. – Какие такие разные вещи, Матси? – переспросила она. Если Матс не выдумал эту историю – значит, агент ещё до того, как первый раз поговорил с бабушкой, уже приплывал к ним, причём на каноэ. Что ему здесь было надо? Почему он не сказал этого бабушке? И почему, если Матс говорит правду, в первый раз он приплывал на каноэ, а не на моторке – то есть почти бесшумно? Но Матсу больше неинтересно было говорить про индейца. Тем более что тот оказался совсем не индейцем. – Не помню уже! – ответил он. – Слушай, – сказала Марта, провожая Энеса после ужина к лодке. Вещи она несла в большом мешке для мусора, их сложила бабушка, она их постирала и даже погладила. В таких мешках она раз в две недели ранним утром, ещё до восхода солнца, выносила мусор к забору, чтобы его забирала машина. Всё-таки она не могла до конца сделать вид, что Зоммербю не существует. – Тебе не кажется, что история с индейской лодкой ужасно подозрительная? То есть тот тип, выходит, ещё подозрительнее? Энес кивнул. – Хорошо бы застукать его с поличным! Раз, фото на телефон – и больше вы его не увидите! «Больше мы его не увидим, и двух миллионов тоже, – подумала Марта. – Родителям лучше вообще не рассказывать». Но родители в далёком Нью-Йорке, и Марта вдруг вспомнила и испугалась, что уже два дня не получала от них сообщений и не звонила. А ведь это было совсем не сложно, пока они сидели у господина Бойсена. – Ты правда думаешь, что он приплывёт ещё раз? – спросила Марта. Энес уже сидел в лодке. – Конечно! – сказал он. – А как иначе? Он хочет получить ваш участок, какой ценой – его не волнует! А ты думаешь, что он сдался, учитывая, какой гонорар ему светит? Марту передёрнуло. Она представила себе, как ночью уснёт на чердаке, а этот человек беззвучно приплывёт на каноэ и будет бродить вокруг дома… – Мне кажется, я спать не смогу! – решительно сказала она. – Как представлю его тут, так меня просто тошнит! Я, кстати, могу его заодно и подкараулить. – Диляра! – позвал Энес. – Давай двигай, пора домой! Из-за сарая слышны были крики и визг Матса с Дилярой, иногда что-то выкрикивал Миккель. – Диляра, мигом! – Энес посмотрел на Марту. – Ты это серьёзно? Подкараулить – это хорошая мысль. У нас же всего два варианта. Мужик или не приплывёт – тогда мы ничего не теряем. Ну, кроме сна, подумаешь. Или он приплывёт – и тогда мы его поймаем. – Мы? – переспросила Марта. – Диляра! – гаркнул Энес что было мочи. Потом улыбнулся. – Конечно мы! Короче, я буду у вас где-то в полпервого. Он не поплывёт, пока совсем не стемнеет, точно тебе говорю. А как следует стемнеет только после полуночи. В четыре уже рассвет. Значит, в этом промежутке всё и будет. – Энес рассмеялся. – Ты читала, когда была маленькая, про сыщика Юстуса и его друзей? Детективы. Там было столько томов, помнишь? Марта покачала головой. Энес сказал «когда была маленькая». Значит, очевидно, теперь он считает её большой. Она покраснела. – Не особо, – ответила она. – Отвяжешь нас? – попросил Энес. Тем временем из-за сарая показались Диляра с Матсом, за ними шёл Миккель. – По-моему, будет весело. Во всяком случае, я никогда не думал, что сам буду заниматься такими вещами. Он протянул руку Диляре, но та глянула на него с презрением и забралась в лодку сама. – Давай! – сказал Энес, заводя мотор. – До скорого! Марта бросила ему трос. – Он хороший! – сказал Миккель, слушая лодочный мотор, постепенно затихавший вдали. – Думаешь? – спросила Марта. Глава 67 Этой ночью не было облаков. Бабушка легла в десять, а Марта тихонько спустилась с чердака и прокралась с книгой на улицу. Было светло, но все цвета смешались с удивительным серым светом и стали прозрачные, как картинки на застиранной ткани; его вполне хватало для чтения. Но Марта не читала, а вслушивалась в звуки, которые в темноте были в два раза громче, чем обычно: смешок из города, с того берега, где люди ещё рассиживали в яхтах, стоявших в порту, и болтали; шорох в траве – может, это был крот, а может, мышь; сонный крик птицы. Пронеслись, вылетев ниоткуда, летучие мыши, и Марта испуганно втянула голову в плечи, потому что ей показалось, что они врежутся ей в лицо, но они тут же пропали. Пробежали по выгону те самые оленята, а точнее – косули, дошли почти до самого дома, остановились – но не потому, что испугались девочки на камне, а скорее от удивления. Казалось, они раздумывали, каков этот человек: опасный? Или на него не стоит обращать внимания? Потом они с достоинством развернулись и грациозными прыжками ускакали обратно в поле. «Почему я раньше никогда так не делала? – подумала Марта, и снова её до краёв наполнило жгучее чувство вроде сильной тоски – она не знала сама, по чему она тосковала, но уже поняла, что это чувство приходит, когда счастье от красоты становится невыносимым. – Это так странно. Просто сидеть на свежем воздухе вечером и ничего не делать, просто смотреть и слушать. Мир прекрасен, но раньше я этого не замечала». Её немного удивляло, почему она вообще не боится сидеть на улице в подступающих сумерках совершенно одна. Но из марины всё ещё слышались голоса, и было слишком рано, чтобы бояться риелтора. Скорее всего, он не решится плыть, пока не заснёт весь город, пока не будет уверен, что его никто не видит. Который час показывали часы на руке, разглядеть было почти невозможно, но на телефоне было без чего-то одиннадцать.