Резчик смотрел на неё не говоря ни слова, и вдруг до Марты дошло, что он, наверное, совсем не в курсе и понятия не имеет, о чём она говорит, а может быть, даже боится. Всё-таки он человек старый! Бывает, старики читают электронную почту, сами пишут имейлы – но стоит им показать в Интернете что-то ещё, как они говорят: всё это ерунда, без которой они прекрасно обойдутся! – Сейчас я вам объясню! – оживилась Марта. – Давайте так: я буду вам помогать продавать поделки на разных сайтах, а вы за это разрешите пользоваться у вас Интернетом, идёт? Это совсем не трудно! Могу прямо сейчас показать. Мастер всё так же неподвижно смотрел на неё, а потом лицо его медленно расплылось в широкой улыбке, по-настоящему до ушей – хоть завязочки пришей, шире не получалось, и тогда он рассмеялся и так хохотал, что ему пришлось достать большой мятый платок и утирать слёзы. – Детка, это так мило с твоей стороны, что ты мне хочешь помочь! – сказал он наконец, звучно сморкаясь в тот же самый платок. Ну и деревенщина, совсем не умеет себя вести. – Только, по-моему… – он не договорил, потому что на него опять нашёл приступ смеха. Миккель испуганно вытаращился, потом сказал: – Марта правда умеет! Она не обманывает! Тогда резчик успокоился и пришёл в себя. – Подумаю над вашим предложением, – ответил он. – Честно. Но Инга-то вас, поди, заждалась? Миккель взял в каждую руку по сапогу, а Марта ещё раз поблагодарила за Интернет. Больше всего ей хотелось спросить у него, почему не надо передавать привет бабушке и почему от бабушкиного дома нет тропинки в деревню, в их Зоммербю. Может, получится спросить в другой раз. – Приходите ещё! – покричал им вслед Бойсен. А потом опять завыла пила. Глава 52 Этим вечером ужин получился просто объедение – картошка фри! Кетчупа и майонеза к ней не было, рыбные палочки жарить тоже не стали, зато нашлась томатная паста, и бабушка смешала её с водой и яблочным муссом – вышло не хуже! – С вами чего только не отведаешь! – сказала бабушка. – Конечно, я больше люблю нормальную картошку, но и ваша фря вполне себе очень вкусная. Марта с трудом могла поверить, что бабушка никогда раньше не пробовала картошку фри: неужели она не покупала её в мамином детстве?! Но приятно, что она так сказала, хоть бы и понарошку. На чердаке Марта опять читала мальчишкам про маленькую Бабу-Ягу, у которой то и дело случались всякие неприятности, потому что она была добрая и хорошая. Конечно, это была очень старая сказка про стародавние времена. Сейчас уже не найти бедных малышек, которые продавали бы на рынке цветы из бумаги. «Ах, – вздохнула девочка, – летом никто не покупает мои бумажные цветы! Мама опять расплачется. Если вечером я не принесу денег, она не сможет купить нам хлеба. У меня ведь ещё семеро братьев и сестёр. А папа умер прошлой зимой. Вот мы и делаем цветы из бумаги. Только они сейчас никому не нравятся». – Не читай больше! – попросил Матс. – Не надо про грустное! – Матси, это же просто сказка! – сказала Марта. А сама подумала, что в книжке есть что-то от их новой реальности. Не отвези они бабушкино варенье в магазин Ханнеса, бабушка тоже не смогла бы купить хлеба. И точно так же, как никто не хотел покупать бумажные цветы у малышки, никто в Зоммербю не покупает деревянных зверей. Это, конечно, сказка, но кое-что в ней как в настоящей жизни. – Спорим, сейчас ей на помощь придёт маленькая Баба-Яга? – сказал Миккель. – Это просто такая сказка, Матс, ты же знаешь! Там всё будет хорошо. Марта, ей ведьма поможет? И Марта прочитала, как добрая ведьма заколдовала девочкины цветы, и они дивно запахли, и как все вдруг сбежались покупать бумажные цветы с удивительным ароматом, а Матс кивал и кивал. – Вот видишь! – довольно протянул Миккель. – Вечно ты сразу жаловаться! – Я вообще сплю, – сказал Матс. Потом Марта села у окна и стала смотреть на поле, где в красноватом свете неспешно и довольно паслись коровы – как будто не было ни грозы, ни шторма, ни ливня. Коровы соглашались на любую погоду, для них все дни были одинаковые, и пока на пастбище хватало травы, которую можно щипать и пережёвывать, прогоняя по семи жвачным желудкам, в жизни у них всё было нормально. И Марта подумала, что нигде на свете не может быть такого волшебно-спокойного вечера, как сейчас у неё, это точно. Она открыла книгу, чтобы узнать, как продвигалась история с Дезире. Она очень надеялась, что с тем человеком в повозке, по фамилии Бернадотт, у неё что-нибудь сложится. Миккель прав, это же книжка, а в них всё бывает хорошо. Но иногда они всё равно похожи на настоящую жизнь. День пятый и день шестой Глава 53 На следующее утро над водой висел туман, и яхты с пароходами только угадывались в молочной мгле. Гудели низкими голосами ревуны и пароходные сирены, иногда совсем рядом раздавался сигнальный бас. Но бабушке стало получше, поэтому с раннего утра она собирала ягоды. Конечно, после вчерашней бури ягоды набрали воды, и на варенье многие не годились. Миккель с Матсом сделали бантик из газеты, привязали на верёвочку и стали играть с Тигрой: шуршали по полу, бегали с бумажкой или вертели ею в воздухе. Тигра охотился на бумажку как хищный зверь – гонялся, рычал и старался её придушить. Это бабушка придумала так поиграть с котом. – Он подумает, что это мышь, – сказала она. Матс сначала покачал головой, с сомнением посмотрел на кота и сказал: – Вот глупый. Но теперь он пищал от восторга, когда Тигра хватал бумажку и яростно рвал зубами газетную мышь. А так как все были заняты своим делом, то на первых порах не заметили ни моторную лодку, которая постепенно выплыла из тумана и причалила к мосткам, как два дня назад, ни человека в сером костюме. Поэтому перед бабушкой он предстал внезапно. – Только не стреляйте, пожалуйста! – сказал он и с улыбкой поднял руки вверх, как в кино. – Помню-помню, вы говорили! – А чего тогда заявились? – сердито отозвалась бабушка, швыряя в миску пригоршню крыжовника. – Что вы тут забыли? – И она обтёрла руки о фартук. – Я просто подумал, что вы сами могли передумать! – сказал гость. – Прошло несколько дней, у вас было время, взвесили обстоятельства. Бывают такие предложения, которые нужно хорошенько обдумать: человек сначала отказывается – а потом соглашается. Может быть, вы не поняли, что я имел в виду под семизначной суммой? Мой клиент полагает, цена может быть порядка двух миллионов. Вместе с лужайкой. – С выгоном, – поправила бабушка. – Я знаю, что означает семизначная сумма, так и передайте вашему клиенту, – она произнесла последнее слово так, как будто это было ругательство, – и от меня горячий привет. И больше пусть он таких попыток не делает. Всё. И бабушка решительно махнула на него, как будто отгоняла стадо гусей. Но человек в костюме совсем не обиделся. Он только сказал: – Очень жаль! Но предложение останется в силе. На случай, если вы всё-таки одумаетесь. Кто знает. Вы ведь тут без людей, без связи! Как вам не страшно? Медвежий угол! Удивляюсь, что к вам ещё никто не залез. Это же как дважды два… Он сделал прощальный жест и пошёл к своей лодке. Марта смотрела ему вслед. – Два миллиона! – повторила она, пристально глядя бабушке в спину. – Два миллиона, ба! И ты не хочешь даже подумать? Бабушка обернулась так резко, что Марта испугалась, не будет ли у неё второго прострела. – Чего именно я не хочу? – громко переспросила она. – В том-то и дело. А что касается тебя – неудивительно. Яблочко от яблоньки. Деньги, деньги, деньги! Как ты думаешь, что такое я могу сделать на миллион, чтобы радоваться жизни больше, чем здесь, у себя дома? На два миллиона, подумала Марта. – Ты могла бы поехать куда-нибудь, – осторожно предложила она. – Куда-нибудь, где очень приятно, в дорогой круиз. В Таиланд. – И тут она вспомнила, куда ездила Изольда. – На Мальдивы. – Спасибо, не надо, – отрезала бабушка. – Да, понимаю, сосед спать не даёт – больно хорошо живёт! Что за бред! Только дураки думают, что за тридевять земель всегда лучше, чем дома! Ты просто молодая ещё, не поймёшь. Марта вспомнила, как ей всегда нравилось ездить в отпуск, далеко-далеко, где всегда жарко и солнце, какое это классное чувство, что ты не дома, а в таком месте, где все живут по-другому. Но вслух она этого решила не говорить. – Машину купишь, – сказала Марта. – Какую-нибудь дорогую, с откидным верхом. Например. Но тут же сама поняла, что сморозила глупость. Их бабушке – кабриолет! До её дома даже улицы нет. – Вы меня отсюда не выкурите, – угрюмо сказала бабушка. – Отсюда меня можно только вынести вперёд ногами! Можешь передать своему дражайшему папе ещё раз, если это его рук дело! Горячий ему привет от меня! Можно подумать, что папа как-то связан с мужиком в сером костюме. Но лучше не возражать, подумала Марта. Бабушка и так разозлилась. – Деньги, деточка, – сказала бабушка, обрывая крыжовник в таком бешеном темпе, что Марте стало жалко бедный трясущийся куст, – деньги – это отлично. Это очень нужная вещь. Без денег не проживёшь, и точка. Но даже за семизначную сумму, – она усмехнулась, – я не куплю себе такую жизнь. Такую, как у меня здесь. Вот и подумай! – И она, к счастью, продолжила собирать крыжовник. Она уже старая, подумала Марта. Старики не любят перемен. От мостков послышался звук мотора и отплывающей лодки. Она не спеша поплелась к мальчишкам (не оставаться же около бабушки, пока та возмущается) и у мостков увидела Матса. Он замер, провожая взглядом лодку. – Индеец опять приплывал! – сказал он. – У него индейская лодка сломалась, наверное.