— Лучше сам у него спроси. Къярт ухмыльнулся, а Райз трагично вздохнул: все его надежды услышать что-то занимательное, чем потом можно будет третировать Бенджи, пошли прахом. ... Потом. Какое еще «потом»? — Разумеется, я рад, что ты здесь, — Къярт посмотрел на бутылку с кисленкой и поставил ее рядом на траву. — Я ведь беспокоился. Да черт его побери, я места себе не находил! Все время только и думал, что мне делать, если разрушат твой сосуд? Что, если тела паладинов окажутся непригодны для твоей души? Нет, не хочу об этом ни вспоминать, ни тем более говорить. — Не говори. Лучше расскажи, почему сейчас притих. Къярт заговорил не сразу, предоставив Райзу достаточно времени, чтобы начать бояться его ответа. — Мне не верится, что завтра все закончится. Вот так, внезапно. Хотя мне не стоит удивляться. С тобой всегда так. — Завтра все закончится, Къярт. Даже не сомневайся. Серьезность, с которой Райз, идиотина, это произнес, не на шутку обеспокоила Къярта, и он поспешил исправить положение. — Слушай, у меня тут вопрос назрел. Я ведь все решил за тебя, даже мнением не поинтересовался. Может, ты вовсе не хочешь убивать Пастыря, а, напротив, не прочь присоединиться к нему? Станешь одним из рыцарей, будет своя собственная комната. Кровать большая, — Райз подмигнул ему, уже предвкушая, как напарник зальется краской. — Ты только скажи, я все пойму, правда. Къярт смущаться не стал, а, покосившись на Райза, искренне, от души рассмеялся. — Иди ты, — сквозь смех выдавил он. — Нет, Къярт, я хочу остаться здесь. Остаться здесь, на берегу этого дурацкого озера, которое к лету расплодит комаров, а затем начнет цвести и отпугивать ароматами даже прискакавших на водопой зайцев. Если, конечно, и вовсе не высохнет в жару. Райз спрятал не оправдавший надежд бутылек со спиртом в карман, откинулся на траву и спросил: — А чем бы ты хотел заняться после? — После? — После того, как Орды не станет. — Даже не думал о таком. — Время подумать, знаешь ли. Куда дальше откладывать-то? — Может, для начала мы закончим одно дело и потом об этом поговорим? — Нет, не хочу потом. Хочу сейчас. Къярт посмотрел на него, вздохнул, понимая, что спорить, когда Райз решил валять дурака, совершенно бессмысленно. — Дай-ка мне подумать, — сказал он и всерьез задумался. Спустя пару минут и несколько глотков кисленки он торжественно изрек: — Знаю. Вид у него был донельзя довольный собой, и Райз просто не мог не заподозрить какую-то подлянку. Къярт продолжил: — Это, конечно, не далеко идущие планы, но с этого можно начать. Итак, вариантов два: ловить рыбу или разводить в горах овец. — Чего? — Райз растерялся, но быстро сообразив, потянулся забрать бутылку из рук напарника. — Ты не помнишь? — тот ловко перехватил ее другой рукой и убрал за спину. — Это ведь были твои собственные мысли, когда Фелис призвал тебя. Ты хотел рыбачить или разводить овец. Кажется, три дня подряд. Правда..., — Къярт запнулся и снова ушел с головой в размышления. Ненадолго. — Если с рыбой по срокам получится уложиться, то разведение овец всего за три дня... Звучит непросто. Но мы можем попробовать. Валяться на траве надоело, и Райз сел прямо, облокотился о колени. Потер левой ладонью кулак правой. Скользнул пальцами по пустоте, оставшейся от мизинца. Воодушевление на лице Къярта сменилось неловкостью с легкой примесью вины. — Это было слишком личное, да? — тихо спросил он. — Извини, я не хотел так вторгаться. Просто во время призыва я ведь не только вижу события, но и чувствую то, что чувствовал проживавший их, слышу его мысли. А эта была такой яркой и запоминающейся. Извини, мне не стоило... — Нужно будет определиться с породой, — Райз прервал его. — Породой овец. Спросить у Кары, какие ей нравятся. Только давай ты спросишь, а то мне к ней, признаться, и подходить страшно, — кривая усмешка прогнала с его лица серьезность. — Она успокоится, — после недолгого молчания заверил Къярт. — Ее очень задело произошедшее. Она раньше никому так не доверяла, всегда держала всех на расстоянии. А тут... Къярт замолчал, но больше и не нужно было ничего говорить. Глядя на напарника, Райз пытался понять, что творится в его голове. Он перебрал уйму объяснений поведения Къярта, но так и не смог решить, какое из них является верным. В итоге устав гадать, Райз решил спросить прямо: — Ты держал всех на расстоянии не меньше. И на доверии обжегся. Так почему мне веришь? — Ты это серьезно спрашиваешь? И снова это удивление, будто Райз задал совершенно дурацкий вопрос, ответ на который был очевиден даже детям. — Серьезно. Почему нет? — Я знаю тебя. — И Кара не привела контраргументов? — Привела. Къярт не хотел отвечать. Он предпочел бы юлить, находить одну за другой отговорки — что угодно, лишь бы только не признаваться в своих мыслях. И чем старательнее он их прятал, тем сильнее Райзу хотелось их заполучить. Он ведь заслужил их услышать. Кто еще, если не он, имел на них право? По взгляду поняв, что он не отцепится, Къярт сдался. — Ты никогда не нуждался в моей поддержке, — робея и пряча глаза, заговорил он. — Если подумать, с самой первой нашей встречи от меня было больше проблем, чем помощи. Если она вообще была. Я бы хотел чувствовать себя чуть меньше вредителем и приносить чуть больше пользы, но... имеем то, что имеем, — он невесело улыбнулся и поднял на Райза взгляд. — Вот так и вышло, что доверие — единственное, что я могу тебе предложить. — Этого более, чем достаточно. Химера, будь ты проклят. Ночь и все, кто ее встречал, вздрогнули, когда в небо поднялся пронзительный вой. Лягушки на секунду смолкли, а затем заорали пуще прежнего. — Он окончательно с катушек слетел? Поднявшись на ноги, Райз посмотрел на Клыка, усевшегося на берегу и воющего так, что закладывало уши. — Иди, спроси у него. Я вернусь к остальным, пока Аелитт сама по мою душу не явилась. Забрав недопитую бутылку кисленки, Къярт двинулся к стоянке. Проведя напарника взглядом и убедившись, что он благополучно добрался, Райз направился к Клыку. Грив продолжал выть, лягушки — орать. — Ты что здесь устроил, а? А ну уймись! Райз щелкнул Клыка по лбу. Тот умолк, посмотрел на хозяина пристальным, глубоко обиженным взглядом, а затем задрал голову и взвыл так надрывно, что, казалось, еще немного, и разрыдаются даже лягушки. — Тихо, дурачье! Райз поймал грива за челюсти и с силой сжал. Благо, сила мертвого тела позволяла. Вой превратился в скулеж. — Ну что ты нагнетаешь? Ляг лучше. Райз отпустил его морду, потрепал шею и сел на землю. Клык закрутился на месте, несколько раз толкнул хозяина отощавшим боком — нарочно, разумеется — и в итоге свернулся вокруг него калачом, внаглую устроив голову на коленях. — Глупый зверь, — бросил Райз, почесывая грива за ухом. Мало ему было Ц-Цузу, мало было Кары, так еще и Клык туда же: тоже надумал видеть то, что ему никто не показывал. И, похоже, оказался ближе всех к истине. Грив заерзал мордой и снова заскулил. — Не ной.