"Можно подумать", — сказал Габриэль. "Кто-то должен взять все под контроль". "Да". "Кто-то должен быть родителем". "Я абсолютно согласен". Он посмотрел на Джейн. "Что?" "Теперь твоя очередь играть в плохого полицейского". "Почему я?" "Потому что у тебя это прекрасно получается. Кроме того, я укладывал ее в постель последние три раза. Она просто не слушается меня". "Потому что она поняла, что мистер ФБР сделан из зефира". Он посмотрел на часы. "Джейн, уже полночь". Их дочь завертелась еще быстрее. Когда я была в ее возрасте, то была такой же утомительной? Джейн задумалась. Должно быть, это то, что имеют в виду под термином идеальная справедливость. Однажды ты получишь дочь, такую же, как ты сама, жаловалась ее мать. И вот она. Кряхтя, Джейн подняла себя с дивана, плохой коп, наконец начавший действовать. "Пора в кроватку, Реджина", — приказала она. "Нет". "Да, это так". "Нет!" Чертенок отпрыгнул в сторону, тряся черными кудряшками. Джейн догнала ее на кухне и схватила. Это было словно пытаться удержать скользкую рыбину, каждый мускул и сухожилие боролись с ней. "Не пойду! Не пойду!" "Нет, пойдешь", — сказала Джейн, неся свою дочь в сторону детской, пока маленькие руки и ноги колотили по ней. Она поставила Реджину в кровать, выключила свет и закрыла дверь. Это только сделало ее вопли более пронзительными. Крики не огорчения, а явной ярости. Телефон зазвонил. Вот черт, это соседи, опять звонят пожаловаться. "Скажи им, что дать ей "Валиум" — это не вариант!" — сказала Джейн Габриэлю, идущему на кухню, чтобы ответить на звонок. "Кому нужен "Валиум", так это нам", — ответил он ей, поднимая трубку. "Алло?" Слишком уставшая, чтобы стоять прямо, она тяжело осела на пороге кухни, воображая обличительную речь, что сейчас лилась из аппарата. Должно быть, это Виндзор-Миллеры, пара тридцати с небольшим лет, переехавшая в дом всего месяц назад. Они уже с десяток раз звонили, чтобы пожаловаться. Ваш ребенок не давал нам спать всю ночь. У нас обоих тяжелая работа, знаете ли. Разве вы не можете ее контролировать? У Виндзор-Миллеров не было своих детей, поэтому они не понимали, что восемнадцатимесячного ребенка нельзя включать и выключать как телевизор. Джейн как-то видела их квартиру, и она была безупречна. Белый диван, белый ковер, белые стены. Квартира пары, которая переполошилась бы при одной мысли об отпечатках рук на своей драгоценной мебели. "Это тебя", — произнес Габриэль, протягивая трубку. "Соседи?" "Дэниел Брофи". Она взглянула на кухонные часы. Звонок в полночь? Что-то не так. Она взяла трубку. "Дэниел?" "Ее не было в самолете". "Что?" "Я только что вышел из аэропорта. Мауры не было на рейсе, который она забронировала. И она не позвонила мне. Я не знаю, что…" Он замолчал, и Джейн услышала звук автомобильного гудка. "Где Вы?" — спросила она. "Я сейчас въезжаю в тоннель Самнера. Связь может прерваться в любую минуту". "Почему бы Вам не приехать к нам?" — предложила Джейн. "Вы имеете в виду прямо сейчас?" "Габриэль и я не спим. Нам надо поговорить об этом. Алло? Алло?" Тоннель оборвал их разговор. Она повесила трубку и взглянула на мужа. "Звучит так, будто у нас появилась проблема". Отец Дэниел Брофи приехал через полчаса. К этому времени Реджина наконец перестала плакать и заснула; в квартире было тихо, когда он вошел. Джейн видела этого человека работающим в самых тяжелых условиях, на месте преступления, где плачущие родственники кидались к нему за успокоением. Он всегда излучал спокойную силу и прикосновениями или несколькими теплыми словами мог успокоить даже самых обезумевших. Этой ночью он был Брофи, который сам выглядел обезумевшим. Он снял черное зимнее пальто, и Джейн увидела, что на нем был одет не пасторский воротничок, а синий свитер и оксфордская рубашка. Обычная одежда, казалась, делала его более уязвимым. "Она не появилась в аэропорту", — вымолвил он. "Я ждал почти два часа. Я знал, что ее рейс приземлился и все забрали свой багаж. Но ее там не было". "Может быть, вы просто не заметили друг друга", — предположила Джейн. "Возможно, она вышла из самолета и не увидела Вас". "Она бы позвонила мне". "Вы пытались дозвониться ей?" "Неоднократно. Нет ответа. Я не мог дозвониться до нее все выходные. Еще до того, как поговорил с Вами". И я рассеяла его беспокойство, подумала она, чувствуя укол вины. "Я сделаю кофе", сказала она. "Я думаю, он нам понадобится". Они сидели в гостиной, Джейн и Габриэль на диване, Брофи в кресле. Тепло квартиры не добавило красок щекам Брофи, он все еще был бледным, обе руки лежали на коленях и были сжаты в кулаки. "Итак, ваш последний разговор с Маурой был не совсем радостным", — уточнила Джейн. "Нет. Я… я резко прервал его", — признался Брофи. "Почему?" Его лицо стало еще бледнее. "Мы должны говорить о Мауре, а не обо мне". "Мы о ней и говорим. Я пытаюсь понять ее душевное состояние. Как Вы думаете, она почувствовала себя оскорбленной, когда Вы оборвали разговор?" Он опустил глаза вниз. "Возможно". "Вы ей перезвонили?" — спросил Габриэль голосом истинного работника ФБР. "Не в ту ночь. Было уже поздно. Я не звонил ей до субботы". "И она не отвечала". "Нет". "Может быть, она просто сердится на Вас", — сказала Джейн. "Вы знаете, последний год ей приходилось нелегко. Скрывать, что происходит между вами". "Джейн", — отрезал Габриэль. "Это не поможет". Брофи вздохнул. "Но я это заслужил", — сказал он тихо. Да, ты заслужил. Ты нарушил обет, а теперь разбил ее сердце. "Как Вы думаете, можно ли как-то разумно объяснить поведение Мауры?" Снова спросил Габриэль тоном сотрудника правоохранительных органов. Из них троих он был единственным, кто рассматривал это логически. Она видела, как он реагирует в других напряженных ситуациях именно таким образом, наблюдала, как ее муж остается спокойным и сосредоточенным, пока все вокруг него теряют контроль. В считанные минуты Габриэль Дин мгновенно превращался из заботливого отца в сотрудника Бюро, которым, которым, как она иногда забывала, он и был. Он смотрел на Брофи глазами, что не выдают ничего, но подмечают все. "Была ли она достаточно расстроена, чтобы сделать что-нибудь опрометчивое?" — спросил Габриэль. "Причинить себе боль или что-то похуже?" Брофи покачал головой. "Только не Маура". "Люди совершают невероятные вещи в состоянии стресса". "Она не совершит! Ну же, Габриэль, Вы же знаете ее. Вы оба". Брофи посмотрел на Джейн, затем снова на Габриэля. "Вы и вправду думаете, что она такая инфантильная? Что она исчезла просто чтобы наказать меня?" "Она уже совершала непредсказуемые поступки прежде", — произнесла Джейн. "Она влюбилась в Вас". Он покраснел, его щеки, наконец, порозовели. "Но она не делала ничего безответственного. Не исчезала как сейчас". "Исчезла ли? Или просто старается держаться подальше от Вас?" "У нее была бронь на этот рейс. Она попросила меня встретить ее в аэропорту. Когда Маура говорит, что сделает что-то, она это делает. И если не может сделать, то звонит. Неважно, насколько она была расстроена из-за меня, он не опустится до чего-то вроде этого. Вы знаете, что это так, Джейн. Мы оба знаем". "Но если она была достаточно сильно расстроена?" — спросил Габриэль. "Люди иногда идут на радикальные меры".