К тому времени, как детектив Джейн Риццоли прибыла на место, собралась уже группа зевак, привлеченная мигающими огнями машин Бостонского департамента полиции и сверхъестественным инстинктом, который, казалось, всегда привлекал толпу в места, где происходили плохие вещи. Насилие источало особую разновидность феромонов, и эти люди унюхали его запах и теперь стояли у "Ю-Стор-Мор", прижавшись к проволочному ограждению, надеясь узнать, что привело полицию в их окрестности. Джейн припарковала свой автомобиль и вышла, застегивая пальто, чтобы не замерзнуть. Сегодня утром дождь прекратился, но с чистым небом пришло похолодание, и она вспомнила, что не взяла каких-нибудь теплых перчаток, только латексные. Она еще не была готова к зиме, не положила в машину скребок для льда и щетку для очистки снега. Но сегодня вечером определенно веяло зимой. Она прошла через ворота мимо патрульных, которые стояли на страже. Зеваки наблюдали за ней, щелкали на камеры мобильников. Эй, мам, глянь-ка на мои фотки с места преступления. Серьезно, люди, ну вы даете, думала Джейн. Не надоело ерундой заниматься?! Она могла чувствовать эти камеры, направленные на нее, пока шла по ледяному тротуару к хранилищу 22. Трое полностью укомплектованных патрульных стояли снаружи, руки засунуты в карманы, шапки натянуты до ушей из-за холода. "Эй, детектив", — крикнул один из них. "Это здесь?" "Ага. Детектив Фрост уже внутри с менеджером". Полицейский потянул вниз ручку и поднял алюминиевую дверь. Она загремела, и в загроможденном пространстве по ту сторону Джейн увидела своего напарника, Барри Фроста, стоящего рядом с пожилой женщиной. Женщина была одета в белый пуховик, который был настолько объемным, что она выглядела в нем, как будто привязала подушки к груди. Фрост представил их друг другу. "Это Дотти Дуган, менеджер "Ю-Стор-Мор". А это мой напарник, детектив Джейн Риццоли", — сказал он. Все они держали руки в карманах, было слишком холодно для обычных любезностей. "Это Вы вызвали полицию?" — спросила Джейн. "Да, мэм. Я как раз говорила детективу Фросту, как была потрясена, когда обнаружила то, что здесь было". Порыв ветра разносил клочки по бетонному полу. Джейн сказала патрульному, стоящему снаружи: "Не могли бы Вы закрыть дверь?" Они подождали, пока алюминивая дверь с грохотом опустилась вниз, закрывая их в помещении, где было так же холодно, как и снаружи, но по крайней мере, здесь они были защищены от ветра. Одинокая голая лампочка покачивалась над ними и тусклый свет подчеркивал мешки под глазами Дотти Дуган. Даже Фрост, которому было около тридцати, выглядел напряженным и старым в этом свете, его лицо было безжизненным и бледным. Загроможденное пространство было коллекцией потертой мебели. Джейн увидела изношенный диван, обитый безвкусной тканью в цветочек, шезлонг фирмы "Наугахайд", покрытый пятнами и разнообразные деревянные стулья, ни у одного из которых не было пары. Здесь было так много мебели, что она была сложена друг на друга горой в десять футов вдоль стен. "Она всегда платила вовремя", — сказала Дотти Дуган. "Каждый октябрь я получала чек за аренду на весь год. И это одно из самых больших наших хранилищ, десять на тридцать. Это совсем не дешево". "Кто арендатор?" — спросила Джейн. "Бетти Энн Баумайстер", — ответил Фрост. Он просмотрел свои записи, читая информацию, которую он успел собрать. "Она снимала это помещение в течение одиннадцати лет. Жила в Дорчестере". "Жила?" "Она умерла", — ответила Дотти Дуган. "Я слышала, у нее был сердечный приступ. Это случилось какое-то время назад, но я не знала об этом, пока не попыталась собрать арендную плату. Это первый раз, когда она не отправила мне чек, так что я догадалась, что что-то не так. Я попыталась найти ее родственников, но все, что я обнаружила, был какой-то престарелый дядя в Северной Каролине. Вот откуда она родом. У нее был южный акцент, очень мягкий и милый. Думаю, это очень досадно, что она проделала такой путь, чтобы приехать в Бостон, только затем, чтобы умереть в одиночестве. Вот что я подумала тогда". Она издала горестный смех и вздрогнула внутри своего пуховика. "Вы можете в это поверить? Сладкоголосая перспективная южная леди, как эта. Я действительно чувствую себя виноватой, выставляя ее вещи на аукцион, но я не могу просто оставить это лежать здесь". Она посмотрела вокруг. "Не то, чтобы это много стоило". "Где Вы это нашли?" — спросила Джейн. "Вон там, напротив этой стены. Рядом с розеткой". Дотти Дуган повела их через каньон из сложенных стульев к большому холодильному шкафу. "Я полагала, она хранила здесь дорогое мясо или что-то вроде того. Я имею в виду, зачем оставлять эту штуку работать круглый год, если вы ничего не замораживаете?" Она остановилась и посмотрела на Джейн и Фроста. "Если вы не возражаете, я бы хотела поскорее уйти. Я правда не хочу смотреть на это еще раз". Она повернулась и шагнула к двери. Джейн и Фрост обменялись взглядами. Джейн подняла крышку. Холодный туман из морозильника скрывал то, что лежало внутри. Затем туман рассеялся и содержимое стало видно. Покрытое прозрачным пластиком, лицо человека смотрело на них, ледяная изморозь покрывала брови и ресницы. Его обнаженное тело было сложено в позе эмбриона, колени прижаты к груди, чтобы лучше поместиться в небольшом пространстве. Хотя его щеки были обморожены до ожога, а кожа сморщена, молодая плоть сохранилась, как хороший кусок мяса, завернутый, замороженный и отложенный в сторону для дальнейшего использования. "Когда она арендовала это помещение, на одной вещи настаивала особо — надежная сетевая розетка", — сказала Дотти, и лицо ее было повернуто в сторону, чтобы не видеть хозяина морозильника. "Сказала, что она не может позволить, чтобы электричество вырубилось. Теперь я знаю, почему". "Знаете ли вы еще что-нибудь о мисс Баумайстер?" — спросила Джейн. "Все, что знала, я уже рассказала детективу Фросту. Платила вовремя, и ее чеки всегда были хорошими. Мои арендаторы, они в основном только платят, у них нет желания особо много общаться. У многих из них грустные истории. Они теряют свои дома и перевозят сюда свои вещи. Вряд ли за них можно много выручить на аукционе. В большинстве случаев это так". Она устало махнула рукой в сторону мебели, сложенной вдоль стены. "Они ценны только для их владельцев". Джейн медленно осмотрела вещи, которые Бетти Энн Баумайстер хранила последние одиннадцать лет. При цене двести пятьдесят долларов в месяц это стоило ей три тысячи долларов в год, а за десятилетие и все тридцать тысяч. Здесь было достаточно мебели, чтобы обставить дом с четырьмя спальнями, хотя и не особо стильно. Комоды и книжные полки были сделаны из перекошенных ДСП. Пожелтевший абажур выглядел достаточно хрупким, чтобы распаться от одного прикосновения. Бесполезный мусор, на взгляд Джейн. Но когда Бетти Энн смотрела на изношенный диван и шаткие стулья, она видела сокровища или мусор? И к какой категории относился человек в морозильнике? "Как вы думаете, она убила его?" — спросила Дотти Дуган. Джейн взглянула на нее. "Я не знаю, мэм. мы даже не знаем, кто он такой. Мы должны подождать и посмотреть, что скажет судмедэксперт". "Если она убила его, зачем положила в морозильник?" "Вы бы удивились, узнав, что делают люди". Джейн закрыла крышку морозильника, радуясь, что больше не придется глядеть на замороженное лицо и ресницы, инкрустированные льдом. "Я думаю, вы, детективы, видите много странных вещей". "Больше, чем мне бы хотелось". Джейн вздохнула, выдыхая пар. Она смотрела по сторонам, прочесывая все в поисках улик в этом ужасно холодном помещении. По крайней мере, время не было их врагом; ни улик, ни подозреваемых, могущих ускользнуть от них. Ее мобильник зазвонил. "Извините", — сказала она, отойдя на несколько шагов, чтобы ответить. "Детектив Риццоли". "Сожалею, что беспокою Вас так поздно", — произнес отец Дэниел Брофи. "Я только что говорил с Вашим мужем, и он сказал, что Вы работаете на месте преступления". Она не удивилась, услышав Брофи. Как священник, назначенный Бостонским Департаментом Полиции, его часто вызывали на место преступления, чтобы помогать скорбящим. "У нас здесь все в порядке, Дэниел", — сказала она. "Здесь нет членов семьи, которым нужна какая-нибудь помощь". "На самом деле я звоню из-за Мауры". Он сделал паузу. Это было темой, на которую, ему, безусловно, тяжело было говорить, и не удивительно. Его роман с Маурой не был секретом для Джейн, и он знал, что она не одобряет этого, даже если она никогда и не говорила об этом в лицо. "Она не берет свой сотовый", — сказал он. "Я беспокоюсь". "Может быть, она просто решила не отвечать на звонки". Твои звонки было тем, что она подумала. "Я оставил с десяток голосовых сообщений. Я просто удивлен, что Вы не связывались с ней". "Я и не пыталась". "Я хочу быть уверен, что она в порядке". "Она ведь поехала на конференцию? Может быть, выключила свой мобильник?" "Так Вы не знаете, где она". "Я думала, это где-то в Вайоминге". "Да, я знаю, где она должна быть". "Вы пытались дозвониться к ней в отель?" "Вот именно. Она выехала этим утром". Джейн снова повернулась к двери хранилища, которая снова открылась и судмедэсперт нырнул внутрь. "В данный момент я вроде как занята", — сказала она Брофи. "Она не должна была выехать до завтрашнего дня". "Значит, она передумала. У нее появились другие планы". "Она не сказала мне. Что беспокоит меня, так это то, что я не могу связаться с ней". Джейн помахала медэксперту, который пробрался через горы мебели и подошел к стоящему у морозильника Фросту. Ей не терпелось вернуться к работе, и она прямо сказала: "Может быть, она не хочет ни с кем разговаривать. Рассматривали ли вы возможность того, что ей нужно побыть одной?" Он молчал. Это был жестокий вопрос, и ей было жаль, что она его задала. "Вы знаете, — сказала она более тактично, — этот год был очень трудным для нее". "Я знаю". "Все карты в Ваших руках, Дэниел. Все это зависит от Вашего решения, Вашего выбора". "Как Вы думаете, это делает ситуацию проще для меня, зная, что я именно тот, кто должен выбирать?" Она услышала его боль и подумала: почему люди делают это с собой? Как два умных и порядочных человеческих существа загнали себя в ловушку таких страданий? Она предсказывала еще несколько месяцев назад, что все придет к тому, что после выплеска гормонов и потухшей страсти, они должны будут расстаться, сожалея о их горьком партнерстве. "Я просто хочу быть уверен, что с ней все в порядке", — сказал он. "Я бы не потревожил Вас, если бы не был обеспокоен". "Я не слежу за ее местонахождением". "Но не могли бы Вы проверить, как она, ради меня?" "Как?" "Позвоните ей. Может быть, Вы правы, может быть, она просто игнорирует мои звонки. Наш последний разговор не был…" Он помолчал. "Он мог бы закончиться и получше". "Вы поссорились?" "Нет. Но я разочаровал ее. Я знаю это". "Это могло заставить ее не отвечать на Ваши звонки". "Тем не менее, она не просто не берет трубку, у нее выключен телефон". В этом он был прав. Маура была слишком добросовестна, чтобы долго находиться вне пределов досягаемости. "Я позвоню ей", — сказала Джейн и повесила трубку, благодаря высшие силы за то, что ее жизнь была настолько спокойной. Без слез, без драм, без сумасшедших взлетов и падений. Просто счастливая уверенность, что в этот момент муж и дочь ждут ее дома. У всех окружающих, казалось, романтические потрясения разрушали жизни. Отец оставил мать ради другой женщины, брак Барри Фроста недавно рухнул. Никто не вел себя так, как должен. Пока она набирала номер Мауры, то удивлялась: Только я здесь еще нормальная? Раздалось четыре гудка, потом она услышала запись: "Это доктор Айлз. Сейчас я недоступна, но если вы оставите сообщение, я перезвоню Вам как можно скорее".