- Выбрал. И как только тебе исполнится восемнадцать, сразу же станешь моей женой. Полноправной. - Люблю тебя, - облегченно выдохнула, и ощутила любимые губы на своих губах. Глава 16 Впервые, впервые моя девочка сказала в слух, что любит меня! Хотя я давно об этом подозревал, ведь она всегда относилась ко мне по-особенному, не требовала подарков или денег, а просто была рядом. Но после произошедшего в канун Нового Года, я больше ни в чем не сомневался. Лапочка сделала то, на что способен не каждый мужик, она подставила себя под удар, защитив тем самым мою родных. Она защитила моего сына, кровная мать которого готова была уничтожить. И если раньше, я подозревал, что бесповоротно влюбляюсь в Лику, то сейчас, когда едва ее не потерял, когда понял, как сильно она меня любит, я готов был ответить ей той же любовью. И пусть по возрасту она еще мала, зато в душе очень умная и мудрая. Она умеет любить и защищать свое, она умеет очаровывать и привлекать, что и сделала с моим сердцем. Но сука, как же мне было больно смотреть на нее именно сейчас! Малышка была не просто раздавлена морально, она была покалечена физически. Все ее тело было в ранах и синяках, лишь редкие просветы естественного цвета кожи. Ее боль причиняла боль мне, а потому я готовил Анросову особый подарок, который он получит к Новому Году с опозданием. Ему нравилось наблюдать, как страдает моя Ангелика, а мне понравится, как будет страдать он! Но об этом позже, не хотелось мне думать о ублюдке рядом с Лапочкой. - Повтори, - носом уткнулся ей в шею, желая снова поцеловать нежные губы, которые к ужасу тоже были разбиты. - Люблю тебя, - тихо прошептала она, а мне хотелось сжать ее в объятиях, чтобы она поняла, как сильно мне нужна. Сжать до хруста, только не мог, боялся в принципе прикоснуться. - Я должен что-то сказать, - хриплым голосом произнес я, ощущая, что от ее признаний участился пульс. - Ты ничего не должен. Я хочу, чтобы ты делал то, чего желает твоя душа. Повернув голову, снова увидел ее слезы, которые рвали мою душу на куски, словно зверь вцепился в плоть и рвал своими зубами. Лапочка всегда казалась нежной хрупкой девушкой, которая достойна любви и уважения, а не того, что получила в итоге. И я всей душей желаю помочь ей перенести всю боль вместе и как можно скорее, чтобы потом дарить только радость. Хочу, чтобы Лика всегда улыбалась и глаза были наполнены счастьем, а не как сейчас – печалью. - Ты лучшее, что было в моей жизни. Ты и Мирошка. - Я люблю вас, - снова повторила малышка, и я осторожно поцеловал ее припухшие губки так, чтобы не причинить боли. - Ты мой мир… Между нами наступило молчание. Тем для разговора было много, и к сожалению, практически все вели к теме похищения. Не хотелось еще больше травмировать Лику, а потому я просто присел на край кровати и давал ей возможность почувствовать себя защищенной. Теперь мы ее никуда не отпустим одну. Я видел, как она с удовольствием вдыхала мой запах, и это приносило еще большую боль, это вызывало дикое желание наказать Павла за содеянное. Подвесить его за член к потолку чтобы так и подыхал мерзкий ублюдок, чтобы на себе прочувствовал, какую боль причинил моей девочке. А она сейчас дышала мною только чтобы поверить, что действительно находится в безопасности. Тут и гением быть не надо, чтобы понять ее чувства и сопоставить все движения, все жесты и факты. - Я кушать хочу, - нарушила тишину Лапа, а я, посмотрев на нее, увидел в слега засиявших глазах смущение. - Аппетит проснулся! Фух! Это здорово. Сейчас все организую. *** Сегодня мы наконец-то привезли Лапу домой. И хоть ее тело было до сих пор покрыто ссадинами и желтыми пятнами, врач сказал, что постельный режим дома пойдет куда больше на пользу. Все же, родные стены лечат. К тому же здесь теперь всегда находилась Лия Александровна, которая и в больнице не отходила от дочери ни на минуту. И я ее прекрасно понимал, потому что и сам практически все время там проводил, особенно ночью, когда моя мама оставалась с Мирошкой дома. Днем на несколько часов привозил их к своей спасительны, как мамуля теперь называла Лику, а я любовался картиной, когда моя девочка игралась с сыном. Казалось, что это лучшее зрелище для моих глаз, и именно за эти три недели я понял окончательно, как влип. Я понял, что каждый день мечтаю сделать Ангелику своей женой, а еще больше желаю, чтобы она подарила мне малыша. - Что скалишься, зятек будущий? – вырывал из раздумий голос Дамира, и я понял, что действительно сижу и улыбаюсь, как идиот. - Да так… - Ты там о моей дочери ничего такого не думай, у меня же чуйка. - Да ну, что вы такое говорите, Дамир! - Нынешнее положение ничего не меняет. Она малолетка! И вообще, после всего случившегося, я бы мужика к ней еще пару лет не подпускал. - Я как раз об этом и позабочусь, никого не буду подпускать. Я люблю Лапочку, Дамир, и вы мне этого не запретите. - Да кто же спорит, Булат, кто же спорит, - задумчиво произнес мужчина, а я видел в нем некие изменения, даже во взгляде. Дамир был сильным мужиком, а уж как любил своих девочек… Даже не знаю, способен ли я на такую любовь. Но он едва не потерял свою дочь, уже второй раз. И сейчас, сидя у него дома в кабинете, я понимал, что не имею права на ошибку, и сделаю все, чтобы Лика была счастлива. Очень хочу снова слышать ее задорный смех, и видеть, как она в коротеньких шортиках скачет по дому, соблазняя меня своими аппетитными формами. - В ее День Рождения мы поженимся. - Она знает об этом? - Нет. Я хочу, чтобы все это сначала закончилось. Мы должны начать с ней с чистого листа, потому что, находиться с ней рядом, а потом возвращаться туда, мне совершенно не хочется. - Завтра он получит то, чего заслужил. Он исчезнет навсегда. Эта гнида не будет жить на нашей земле. - Что Лия Александровна говорит? - Как ни странно, но она со мной в этом солидарна. - Вы же ее обидчика тогда явно не отпустили просто так? – задел больную для Дамира тему многолетней давности. - Не отпустил. Не отпустил, потому что… Потому что Булат, мне тяжело это вспоминать. Все эти годы даже и мысли не было о произошедшем когда-то. Такое не прощается, и будь это моя жена, или совершенна чужая женщина. Насилие не прощается. - Значит он давно нас покинул. - Естественно! Только Лапе об этом знать не нужно. В тот момент Лия ею надышаться не могла, ведь, малышку отняли, заставили отказаться. Черт! – Дамир зло прорычал и стиснул руки в кулаки, а затем поднялся и прошел к комоду, где стояла бутылка с коньяком. Я второй раз вижу Дамира таким подавленным, первый был, когда мы не могли отыскать родных, не могли отыскать Лапу. - Пей! – сказал он, протягивая мне бокал с алкоголем и ударяя по нему своим бокалом. - Эта боль навсегда в моем сердце, сынок. Я виню себя и только себя, но ты не повторяй моих ошибок. Я больше всех в жизни люблю своих девочек, и готов отдать все, только бы видеть блеск в их глазах. и да, я считаю себя счастливым человеком. Моя жизнь наполнена счастьем, благодаря Лие, ведь именно она родила мне двоих прекрасных дочерей. Но ты не вини себя, если собираешься делать счастливой мою дочь. У них это кровное, под кожу залазить, да еще и чувствовать нас, как себя. Дамир осушил свой бокал, и устало рухнул в кресло, откидывая голову на спинку, и прикрывая глаза. - Сейчас большинство зависит от тебя. Ангелика выросла, она любит тебя, и по-настоящему счастливой ее сделать можешь только ты, не предавай ее. Будет счастлива она, будет счастлива и моя жена. Понимаешь, о чем я говорю? - Понимаю, Дамир. Понимаю, и твердо заявляю, я хочу, чтобы Лика родила мне ребенка. - Да твою же мать! - Вот не надо трогать мою маму, ей тоже досталось не мало! – попытался разрядить обстановку, чтобы не нарваться на грозного отца. - Ничего не знаю, чтобы дал Лапе закончить университет. Пообещай мне. - Ну уж нет, Дамир, обещать такого я точно не буду. Откуда мне знать, как у нас там получится, - довольно произнес я, понимая, что снова улыбаюсь как дурак. - Я тебя сейчас как тресну… - Что у вас происходит? – в кабинет вошла Лия Александровна, слегка взволнованная, но как всегда в прекрасно виде. Вот такая будет и моя жена. - Ничего! Ребенка он от Лапы хочет, ты представляешь? – возмутился мужчина, но я видел на его лице и страх и игривость. Он не был зол, просто очень переживал за свою дочку. - Здорово, - неожиданно для меня, восхитилась мама любимой, а я поднялся, когда она вошла в глубь кабинета. – Я рада, правда. Обняв меня и поддержав, она присела в свободное кресло, внимательно наблюдая за эмоциями мужа. - Спасибо. - Да убери ты эту ухмылку, - прикрикнул Дамир, и поднявшись, снова налил себе алкоголя. - Дамирушка, а что за повод в такую рань? - Дочку замуж выдую! Бл*дь! - Ммм, вот оно что… - Лия Александровна, как там Лика? - Попросила, как освободишься, чтобы зашел. - Тогда я освободился, - довольно произнес я, предвкушая встречу с девочкой, ведь мы не виделись целую ночь. И это впервые за эти недели. - Только без рук там, - предупредил глава семейства, на что я вежливо кивнул, пробираясь к выходу. - Булат, на обед останешься? - Буду благодарен, - улыбнулся я, и покинул кабинет, сразу отправляясь в комнату к Лике. Пройдя по коридору, остановился у двери, за которой поселилась Лапа на время до своего совершеннолетия. Ну, это конечно я так решил, а вообще, теперь никто из нас не собирался позволять ей жить одной. Иначе никаких нервов не останется. А так она будет всегда под присмотром в том плане, что и родители рядом, и охраны побольше. С последними как раз я уже разобрался и устроим им хороший разнос. Постучав в дверь, я выждал несколько секунд и вошел в комнату, улыбаясь как довольный котяра, словно мне поступило интересное предложение вылизать миску со сметаной. Видеть Лапочку я был очень рад, от того, наверное, и скалился все утро, ожидая встречи с ней. - Привет, - прошептал я, подходя к кровати и присаживаясь на край. - Привет. Поцелуешь меня? – спросила Лапа, слегка улыбаясь и смущаясь. - Разве малышкам можно целоваться? - А то замуж за тебя не пойду. - Еще аргументы будут? - Не прокатило? – словно маленький ребенок надув губки, спросила Лика, вызывая у меня счастливый смех.