– Тогда поедем на виллу к Глобусу. Что-нибудь придумаем. Ты очень бледная. – Олег потрогал мой лоб. – Девочка моя, да у тебя жар! – испуганно воскликнул он. – Тебе нужно хоть немного поспать. – Мамочка, я тоже очень хочу спать, – сказала Лерка. – Нужно снять номер в гостинице. – Я устало закрыла глаза. – Никаких номеров. Едем ко мне, – решительно заявил Олег. – Это опасно, – покачала я головой. – Поедем к моему другу. У меня есть ключи от его квартиры. Там вы будете в полной безопасности. – А может, лучше отправимся на виллу Глобуса и не будем дожидаться шести часов? У меня плохое предчувствие… – Нет, так мы можем все испортить. Нужно дождаться встречи на пляже. Думаю, все обойдется. – А если нет? – Тогда оставим Лерку у моих родителей и поедем вдвоем. Днем на вилле нечего делать. И вообще, Наташа, давай не будем думать о плохом. Квартира друга Олега – стандартная двушка – располагалась в обычной блочной девятиэтажке. Олег накормил Лерку пирожными с чаем и отвел в спальню. Я прилегла на диван. Олег сел рядом. – Может, температуру померяем? Ты вся горишь, – сказал он. – Не хочу. Мне холодно, – стуча зубами, ответила я. – Может, это просто истерика. Мне чудовищно плохо! Ты даже не представляешь, как мне плохо! Олег склонился надо мной. Его дыхание было таким горячим, а руки такими настойчивыми, казалось, я теряю рассудок. Еще не давно я считала его погибшим, а теперь он здесь, рядом со мной и крепко целует меня, ласкает мою грудь… Почему жизнь, подлянка, всегда преподносит мне какие-нибудь сюрпризы, к которым я совсем не готова и даже не знаю, как их положено принимать? Ощущения, пережитые мной в ту страстную ночь в квартире Олега на медвежьей шкуре, вернулись. Мы целовались, не отрывая губ и не разжимая объятий. Я почувствовала сумасшедшую легкость. Наши тела тесно переплелись, и я уже не понимала, где тело Олега, а где мое. Я громко застонала, сжала кулаки, но тут же их бессильно разжала… Мы лежали на диване, обняв друг друга. Олег потрогал мой лоб и удивленно сказал: – Жар совсем прошел. Потом мы сидели на кухне и совсем посемейному обедали. Олег не сводил с меня глаз, старался во всем угодить. Проснулась Лерка и присоединилась к нам. – Девочку отвезем к моим родителям, там она будет в полной безопасности. Не стоит брать ее с собой на пляж. Лерка была довольно контактным ребенком и с удовольствием знакомилась с новыми людьми. – Мамочка, ты за меня не переживай. Мне здесь очень нравится, – весело сказала она, прощаясь со мной, чмокнула в щеку и взяла мать Олега за руку. Чтобы не расплакаться, я поспешила уйти. До шести был еще целый час, и мы решили дойти до Массандровского пляжа пешком. Олег достал из кармана авиабилет и, помахав им у меня перед носом, бросил в мусорную урну. – Что, решил не лететь? – спросила я. – Я хочу быть рядом с тобой, – ответил он. Сектор, в котором Димка назначил встречу, был небольшим, отдыхающих совсем мало, поэтому не заметить Катьку и Димку было практически невозможно. Мы сели на перевернутую вверх дном лодку и стали ждать. Когда стрелки часов перевалили за шесть, я не выдержала и стала мерить шагами кромку моря. – Не делай поспешных выводов, – попытался успокоить меня Олег. – Мало ли поводов задержаться! Кстати, чего ты носишься с этой сумкой? Что у тебя в ней? – Пистолет. – Пистолет? – удивился Олег. – Он самый. Мне его Димка дал. На всякий случай. У меня не было сил говорить дальше. Я все время поглядывала на часы и всматривалась во входивших на пляж. Мы молча просидели до восьми часов. Отдыхающие разошлись по домам, и пляж опустел. – Ну вот и все, – с отчаянием сказала я. – Я знала, что Димка не вернется… Тысячу раз я задавала себе один и тот же вопрос – почему начинаешь ценить человека только тогда, когда его теряешь? Я привыкла к тому, что Димка всегда рядом, и никогда не задумывалась, что может на ступить момент, когда я останусь совсем одна. Он приехал сюда, потому что знал – мне угрожает опасность, я опять во что-нибудь вляпаюсь. А Катька? Ведь она боролась за свою жизнь, как могла… Мне всегда хотелось быть хоть немножечко на нее похожей… Мы направились к выходу. Я шла, словно во сне, перед глазами стоял Димкин силуэт, медленно исчезающий в сумраке ночной дороги. Глава 17 – Дождемся ночи, и я наведаюсь на виллу покойного Глобуса, – сказал Олег. – Ты останешься у моих родителей. – Нет. Я поеду с тобой, – решительно замотала я головой. – Не забывай, у тебя дочь. Ты у нее одна, отцу до нее дела нет, – настаивал он. – Пожалуйста, не спорь, я поеду с тобой, – возразила я. – Упрямство родилось раньше тебя, – разозлился Олег. – Сейчас заедем к моим друзьям, нам нужна помощь. Тем более что ты не умеешь стрелять, только гранаты кидаешь метко. – А кто твои друзья? – спросила я. – Это два брата, мы дружим с детства. Выросли в одном дворе и ходили в одну школу. Они часто бывают у меня в Германии. – A c чего это ты взял, что они будут нам помогать? – С того, что существует такое понятие, как дружба. Ведь твой Димка тоже прилетел в Ялту, не задумываясь об опасности. – Это совсем другое. Димка меня любит. Олег промолчал. Через полчаса мы подошли к каменному невзрачному дому. Увидев друзей Олега, я растерялась и не могла понять, чем они смогут нам помочь. Оба маленькие, коренастые, с увесистыми животиками. В общем, раньше времени постаревшие. Им бы лежать на диване, щелкать пультом перед телевизором да просматривать газеты. Они вместе с Олегом ушли на кухню, а я осталась в комнате и тупо листала какой-то журнал. Мысли снова вернулись к Димке. Я так и не успела сказать ему самое важное. Я не успела признаться, как он мне дорог, и попросить прощения за то, что сотворила много лет назад. Я поступила подло по отношению к близкому человеку, когда просто исчезла. Очень важна финальная точка. Мы должны ее ставить, как бы это ни было тяжело. Не может быть вечной любви. В этом мире все относительно и все непостоянно… Мы ста реем, стареют и чувства. Может, это происходит в силу нашего возраста, а может, в силу усталости. Любовь тоже устает, иссякает и медленно гаснет. Очень страшно жить в постоянном обмане, а страшнее всего обманывать свою душу и себя саму. Иногда, когда я веду дочку в детский садик и вижу, что другой ребенок идет с мамой и папой, зависть забирается в мое сердце и начинает грызть меня. Но длится это совсем недолго. Я вспоминаю, что сама выбрала свое одиночество, что мне не надо никому врать, притворяться. Может быть, я не права, но так уж сложилось, такова моя индивидуальность. Вернулся Олег. – Ты хоть бы телевизор включила, – сказал он. – Вряд ли я смогу сейчас отличить работающий экран от неработающего, – призналась я. – Не вешай нос, мои друзья готовы нам помочь. – С кем ты собрался ехать? – Я присвистнула. – Они же из-за своих животов не видят собственный член! – С этим у них все в порядке, не груби. – Это и правда твои одноклассники? Чего же они так рано превратились в эдаких заплывших мужичков?! Может, они пошли в первый класс с пятнадцати лет? – Нет, с шести. Просто каждый выбирает тот образ жизни, который его устраивает. – А чем они занимаются? – Торгуют оружием. – Чем? – Оружием. – Получается, что с боеприпасами у нас никаких проблем? – Получается так. – У них и гранаты есть? – Они дадут тебе парочку. Только смотри, без надобности не кидай. – Само собой, – усмехнулась я. – Мы поедем на их «жигуленке». – А кто будет за рулем? – Один из братьев. – Ты хочешь сказать, что его живот уместится между рулем и водительским креслом?