— Да, Михаил Иванович, — вздохнул несчастный. — Тогда дуй на сцену. С пивом вышло совсем неважно. На третьей кружке несчастный Петька сдулся. Михаил Иванович злачно выругался и прикрыл лицо рукой. — Извините меня, — промямлил Петька. — Я старался. — Плохо старался, значит. И это так ты честь Орловых отстаиваешь? — вздохнул Михаил Иванович. — Ладно, на танцевальном конкурсе отыграешься. — Дед! Ты в своем уме? После сосисок и пива еще танцевать?! Ну уж нет! — Стася посмотрела на Петьку и кивнула ему. — Садись, Петь. Отдохни. — Станислава, парень просто развлекается, — нахмурился Михаил Иванович. — Хорошее же развлечение… — Я в его годы и не такое мог. Эх, молодежь… Слабаки. На танцевальный конкурс от компании отправили Катюшу, и ей удалось получить приз как самой грациозной. Михаил Иванович не спускал с нее глаз, хотя пару раз и получил локтем от внучки, которой совсем не нравилось, как дед заглядывается на ее подружку. Вскоре конкурсы закончились, и началась дискотека. Вся молодежь пошла на танцпол, только Петька под предлогом, что не может уйти от босса, остался с ним, хотя на самом деле просто не мог заставить себя двигаться. Быстрая композиция сменилась медленной, и Беркут пригласил Стасю на танец. Она покосилась на дедушку, но все же согласилась. — Я даже не смог сказать, какая ты сегодня красивая, — прошептал он. — Спасибо, — ответила Стася и незаметно провела большим пальцем по шее Беркута. — Сегодня на ночь не закрывай окно. — Что ты удумал? — Узнаешь… Беркут так и не посвятил Стасю в свой план. Спустя какое-то время, когда Михаил Иванович все же почувствовал усталость, Стася стала собираться домой. Беркут вызвался проводить. — А блондиночка? — нахмурился Михаил Иванович. — Есть кому ее проводить, — улыбнулась Стася. — Дочка, но мы все-таки не знаем этого парня. Давай заберем Катюшу с нами. — Дедушка, перестань. Он хороший парень, и Беркут за него ручается. — Да, — подтвердил Беркут. — Хорошо. Уговорили. Только сначала пойдем, я оплачу наш праздник. Михаил Иванович не любил кредитные карты, поэтому носил с собой наличность. Совершенно не смущаясь любопытных взглядов официантов, он достал из внутреннего кармана пиджака пачку денег и отсчитал нужную сумму, включая щедрые чаевые. Бар ему понравился, а если что-то находило отклик в старом сердце, Михаил Иванович не скупился на награду. Домой они явились в полночь. Лиля и Макс уже спали. Еще днем, когда Михаил Иванович объявил, что на вечер у него с внучкой планы, Стасины родители попытались возразить, но дед остался непреклонен. Урвав минутку, пока Стася была одна, Лиля решила предостеречь ее от глупостей, напомнила, чтобы она не смела брать в рот алкоголь и не думала пускаться во все тяжкие. Стася уверила, что все будет хорошо и им с дедом просто нужна возможность лучше познакомиться. Лиле и Максу ничего не оставалось, как сдаться. — Дочка, помоги мне подняться, — глядя на лестницу, сказал Михаил Иванович. Стася подхватила его под руку, а Петька под другую. — Эх… что-то устал я. — Конечно, дедушка. Уже так поздно, — ответила Стася и только заметила, что его лицо покрылось испариной. — Тебе нехорошо? — Не волнуйся… Надо поспать. Стася довела дедушку до спальни и хотела помочь ему раздеться, но он наотрез отказался. Для таких поручений как раз и нужен был Петька, который уже прошмыгнул в комнату и стал готовить боссу постель. — Стася, скажи мне, это не из-за Беркута ты за Сашку замуж не хочешь? — вдруг спросил Михаил Иванович. — Из-за Беркута? — заволновалась Стася. — Дочка, я не слепой… Сразу подумал, что между вами что-то есть. — Дедушка, мне действительно нравится Беркут. Но не из-за него я отказываюсь быть с Сашей. Я не могу быть с человеком, к которому ничего не чувствую. — Ах, Стасенька… — Михаил Иванович провел шершавыми пальцами по ее щеке. — Думай, решай… У тебя есть месяц. Михаил Иванович поцеловал внучку и ушел к себе, а Стася направилась в свою спальню. Как и просил Беркут, она оставила окно открытым. Ночь была душной, и свежего воздуха не хватало даже с распахнутым окном. Где-то на улице стрекотали цикады, издалека доносилось щебетание ночных птиц, и Стася не заметила, как уснула. Ее сон был тревожным, выпитый алкоголь ослабил действие Максовых препаратов, и Стасино подсознание яркими вспышками стало воскрешать моменты ее прошлого. — Я никогда его не забуду… Никогда… — бормотала она. — Забудешь! Тебе же будет лучше, если не будешь пытаться вспомнить! — говорил Макс. — Я не могу его забыть… — Сережи больше нет! Москва. То же время — Слушай, если Стасин дедушка действительно нормальный, почему мы все ему не расскажем? — взволнованно спросила молодая шатенка. — Пока мы не уверены, лучше так не рисковать. Никто не может поручиться за его реакцию, особенно если узнает про Сережу, — возразил ее муж. — Может быть, мне поехать в Солнечный к Стасе? — Сейчас ты там только помеха. Они справляются без тебя. — Мне так ее не хватает. — Женщина уже не сдерживала слез. Она обессиленно рухнула на софу и закрыла лицо руками. — Успокойся, родная. Все будет хорошо. Мы обязательно ее вернем. 13. Константа Константа — постоянная величина, остающаяся неизменной при всех изменениях и расчетах. Философская энциклопедия У каждого человека есть нечто важное настолько, что оно становится центральной осью его жизни. Это может быть любимое занятие, предмет религиозного культа, карьера, деньги или другой человек. Это важное становится константой, некой постоянной величиной. До того, как Стася лишилась памяти, неизменно важным в ее жизни был человек по имени Сергей, которого теперь она совершенно не помнила. — Я думаю, что Стасе стоит рассказать о Сереже, когда старик уедет, — задумчиво проговорил Макс, перебирая пальцами волосы жены. Они лежали в постели, как самые обычные супруги, какими давно являлись только для посторонних. Этим вечером, уязвленные оскорблениями Михаила Ивановича, они нашли успокоение в объятиях друг друга. — Что?! С ума сошел?! — Лиля приподнялась на локтях и заглянула в лицо мужу, стараясь понять, шутит он или нет. — Она не слушает ни тебя, ни меня, старик ей потакает. Нужно рассказать про Сережу и признаться, что это мы стерли ей память. — Это ее убьет. Она не смирится! — Не смирится, зато присмиреет. Отвезешь ее на могилу и там все расскажешь. — Нет, Максим, мы не можем… Как она будет с этим жить?! — Вот, дорогая, именно этот вопрос ты ей и задашь. А жить с тем, что сделала, Стася сможет, только если выйдет за Сашу. Она будет обязана искупить свою вину перед ним. — Макс, не надо, прошу тебя. Мы же хотели оставить это как крайний метод! — У тебя есть другие предложения, дорогая? Лиля промолчала. Она знала, что супруг был прав. Только могла ли она рассказать Стасе такую страшную правду? Пусть она не испытывала настоящей материнской любви к падчерице, в память о сестре, в память о своем первом муже Лиля не могла заставить Стасю поверить, что она убийца.