МАРИНА. Свадьбу решили сделать через два месяца. Я посчитала, что как раз отец вернётся из своего торгового плавания, пока поставит корабли на ремонт и отдых, пока приедет в поместье, пока подготовка, как раз — два месяца и пройдет. А у нас, в Белой Долине, горячая пора продолжалась. Хотя полностью завершили уборочные работы, и на полях имения и на личных подворьях моих крестьян, работы было ещё много. Только по зерну уйма работы была — просушить зерно, отсортировать на семенное, продовольственное, кормовое. Заложить на хранение зерно, корнеплоды. Первый раз в этом мире заквасили капусту. Во всяком случае, в этом королевстве. Выждав положенное время, я самолично наложила в тарелку горку хрусткой, с отчётливым кисловатым запахом капустки. Теперь сюда покрошить лучка и даже без подсолнечного, пахнущего семечками масла, это такая вкуснятина, что просто мням… Когда-то в Белоруссии, меня угощали капустой с клюквой, тоже очень даже зашло. В общем, заквасили мы три больших бочки — две оставлю для собственных нужд поместья, а одну предложу отцу для добавки в рацион корабельных экипажей в дальних плаваниях. Когда-то читала, что квашеная капуста обязательно входила в рацион русских мореплавателей, профилактика авитаминоза. За это время я часто посещала своих родственников в Садах, мы очень сблизились. Кузиночка, мило смущаясь, спрашивала, нет ли известий от лэра Нессира. — Анния, пока ещё нет известий, рановато, папа писал, что пробудет в плавании не менее месяца, может и даже немного задержится, скоро подходит сезон штормов. Как только корабль придет в порт, он сразу нам напишет. Мы сидели в гостиной поместья Сады, уютно потрескивал камин, за окном уныло серел осенний денёк, как будто раздумывал, достаточно ли рассвело или можно уже смеркаться? Тетя и кузина сидели с рукоделием в руках, дядюшка Майрон расспрашивал меня о результатах моего договора с магистратурой Арники. Я ждала, когда за мной заедет Иртэн, чтобы проводить меня до моей усадьбы, теперь без надёжного сопровождения меня не выпускали. Я злилась на такую гиперопеку, но, как ни странно, эту идею Иртэна поддержали все окружающие меня мужчины — от дядюшки Майрона до моего управляющего Димара. Сказали, что я просто притягиваю всякие приключения и не всегда безобидные. Сегодня меня сопровождал Иртэн. Привез в гости к Дарти, сам поехал по делам в Дубовую рощу, ему необходимо было заказать пиломатериал. На обратном пути вновь заедет сюда, гостеприимные хозяева пригласили нас на семейный обед. И вот мы коротаем время за беседой. — Да, дядюшка, закончили мы работу в Арнике, и улицы главные и площадь. Тротуары для пешеходов сделали. Местным рабочим так понравилась работать, что они попросились ко мне на подряд на королевскую дорогу. Наверное, возьму, работают хорошо, добросовестно, а работы предстоит много. Барон хохотнул. — Ну да, работа им понравилась! Оплата у тебя им понравилась! И что, эти упрямые скотоводы, так и не хотят дорогу к себе прокладывать? Нет? Ну и дурни! А мы-то сейчас, вместе с соседями, не нарадуемся, грязь, распутица, а у нас дороги ровные, чистые, сухие, никаких ям и луж. Красота! До Арники за какой-то час доезжаем. А что там с королевским подрядом у тебя? — Да все нормально, дядюшка! Поверенный отца на прошлой неделе прислал все бумаги, там и на карьеры сразу разрешения. Сейчас рабочим дала отпуск на пару недель, пока подготовительные работы будут. Плотники для рабочих из бруса готовят передвижные домики такие на полозьях, чтобы можно было жить в них в холодное время, печурки там поставят. У нас на Северах такие домики называли балки. Для дорожников и для каменщиков. Из моей каменоломни слишком далеко плиты возить, будем новую открывать у дороги. Придется каменщикам посменно там жить. Виран, старшина каменщиков, подобрал молодых рабочих, без семейных пока, да несколько опытных работников с ними поедут. Так что, как только все готово будет, так и приступим. — А с теми бандитами, что нападали на вас и технику забрать хотели, не слышала, что с ними? — Иртэн, когда ездил на свадьбу к брату, узнавал про это. Будет суд уже скоро. И бандитов и молодого лорда будут судить. А старый лорд выкрутился, формально он ни в чем не участвовал. Барон осуждающе похмыкал, но тут уж мы ничего поделать не могли. Потом дядюшка перешёл к другой теме. — Маринелла, детка, я тут подумал, вы тогда с батюшкой про консервный цех говорили. Так вот, я решил участвовать в этом строительстве. И вправду, дело может быть выгодным. Вон нынче как хорошо продавалось. А фруктов и ягод у нас и впрямь много пропадает, все на вино не уходит. Вот и будем все перерабатывать вместе. Так что, вот придут деньги за последние поставки вина, и я их вкладываю в строительство. Хорошая новость! Строительство цеха потихоньку начали, сейчас дело затормозилось из-за того, что необходимы домики для дорожников. Строительство постоялого двора завершилось на днях, теперь там идут отделочные работы, установка оборудования для кухни. Скважину для воды я им обеспечила, но только холодной, термального источника там не было. Но канализацию тоже сделала. В гостинице будет минимум удобств, по сравнению с другими и то — верх цивилизации. Новый управляющий дневал и ночевал на строительстве, душой болел за дело. После приезда Иртэна мы пообедали, простились с родственниками и двинулись домой. Осенний день угасал, так толком и не начавшись. Промозглый ветер бросал в лицо пригоршни мелкого дождя. Мне хорошо, я сидела в коляске, с поднятым пологом, укутавшись в теплый плед. А Иртэну верхом на коне было не слишком комфортно. Вручу-ка я ему подарок, чуть раньше, чем планировала. Я лично недавно закончила вязать ему красивый свитер, к которому прилагался ещё и шарф и новинка от кожевенника — теплые перчатки кожаные и короткая дублёнка. Объясняла я мастеру долго, что я хочу в результате получить, но он все правильно понял. И когда он показал выделанные овечьи шкуры, я просто ахнула — вот это у человека мастерство! Я немедленно захотела дублёнки себе — короткую и длинную, а-ля 90-е, и для папы и для Иртэна и для моих родственников из Садов. В общем, кожевнику работы хватит. Мои дублёнки уже были готовы, а вчера мастер привез для папы и для жениха. Удобные, ловкие, покрашенные в красивый такой плотный шоколадный цвет, дублёнки были просто загляденье. А перчатки изготовил один из сыновей мастера, который делал разную мелочь — сумки, ремни, перчатки. Все это было так красиво и удобно, что планирую отправить в столицу для торговли, там рынок больше, значит и цена выше. А ещё мастер сказал, что другой его сын немного учился сапожному делу, и я загорелась идеей сшить моим мужчинам подобие летных унтов, чтобы ногам зимой было тепло. И самой заказать ловкие сапожки. Планов громадье! Добрались домой уже в ранних сумерках. Пока Иртэна на кухне отпаивала горячим какао со свежими плюшками тетушка Малия, я быстро сбегала к себе и принесла теплые обновки для него. Примерка прошла на "ура". Обновки так понравились Иртэну, что он, шутя конечно, сказал, что в свитере и шарфе он сегодня спать ляжет. Но настоящее потрясение вызвала у него короткая дублёнка. Он был изумлен и ее фасоном и цветом, а главное, весом — легкая и очень теплая. Парень признался, что когда он проходил практику на горной заставе, им выдавали длиннющие тяжеленые тулупы, носить которые можно, только имея хорошую физическую форму. Я была рада, что мои подарки понравились. Димар, Тарин и второй охранник, Земан, наблюдая всю эту суету и восторги, решили, что им тоже необходима такая красота. Я их всех направила к мастеру для самостоятельных заказов. Попрощавшись с нами, и в теплых обновках Иртэн отбыл к себе в поместье. А у меня прямо сердце начало ныть, так не хотелось, чтобы он уезжал из теплого дома в холод и темноту… ой, да поскорее бы уж, что ли, эта свадьба. Не думала, что буду ждать ее с нетерпением. Или это мое одиночество и осенняя хандра подталкивают меня? Усевшись в своей маленькой гостиной у горящего камина с вязанием-теперь уже для любимого папы теплый свитер вяжется, я задумалась, вспоминая все, что уже происходило в имении и рядом. Вот хоть вязание. Мои девчонки — вязальщицы так освоили разные узоры и модели для вязки, что уже давно заткнули меня за пояс. Да и некогда мне сейчас особо вязать. Потихоньку собираю новый обоз в столицу. Теперь, помимо продуктов и косметики с парфюмами, в столицу отправятся и вязаные вещи от моих рукодельниц, галантерея от кожевника. Само собой, клюква в сахаре. Ягоду до сих пор ещё собирают в Каменке на болотах. Пока мы ее заготавливаем впрок, на холоде она хорошо хранится. Местные сказали, что собирать ягоду можно ещё до первого снега. Мысли перескочили на другое, но тоже на Каменку. Все новые переселенцы нынче будут зимовать в своих домах, с заготовленным топливом. Сельчанам в Каменке так понравилось пользоваться новым топливом, что заготовили его себе на зиму все — или сами готовили, или оплатили труд рабочих — торфяников, кто платил деньгами, кто овощами и продуктами со своего подворья. Так что переселенцы и голодовать не будут зимой. Они мне сообщили, что весной ещё приедут несколько семей из числа их бывших односельчан. Это хорошо, работники нам нужны, будем торфа больше заготавливать. У меня в доме тоже сейчас им топят печи, в доме тепло, уютно, не гуляют сквозняки, и теплые санузлы и купальня термальная с бассейном радуют душу и тело. Барабанящий в темное окно за плотными задернутыми портьерами дождь и скрипящая под порывами холодного ветра старая яблоня, росшая неподалеку от дома, опять передвинули мои мысли на осеннюю непогоду и распутицу на дороге. Как там отец? Скоро уже должен прийти из плавания, не задержит ли его непогода? Опять мысли перескочили на дорогу. Пока руки машинально вяжут, я раздумываю о новом подряде. Да, вовремя я вспомнила про эти домики на полозьях, на Северах их называют, по-моему, балки. Иначе никакой работы зимой толком не получилось бы. А так и люди в тепле и лошадям укрытие от ветра соорудят. Карьеры пришлось искать при помощи магии, не нашлось никаких сведений о геологических изысканиях в этом районе. Песчаных карьера нашлось аж два, а вот под каменоломню только один. И почти посередине участка дороги от моей долины до столицы. И вскрышные работы тоже пришлось проводить магическим способом. Пока Тарин шарил по окрестным кустам в поисках очередной добычи, я осторожно договаривалась с землёй и она послушно сдвигалась в сторону от предполагаемого карьера. Камень на новой каменоломне был отличный, лежал ровными пластами, что облегчало раскалывание плит на дорожное покрытие. К концу этой седьмицы будет готов первый балок, и каменщики выдвинутся к месту работ. А там и остальные работы сдвинутся. Тем более, первые два километра дороги я уже подготовила. Но это капля в море. Придется потом и самой в командировку ездить, далеко, всё-таки. Лимка моя загрустила, давно не было весточки от Миньки. Отца нет, а сам он, видимо, стесняется просить кого-нибудь отправить письмо. Ничего, скоро приедет отец и придет письмо, и мне и Лиме. Подождем. Потрескивают дрова в камине, чуть слышно скрипит кресло-качалка (нашла на чердаке и так радовалась!), шелестят спицы. Непогода за окном разошлась всерьез, усилился и дождь и ветер. Сильными порывами ветра гоняет по двору забытую металлическую собачью миску, она звенит при ударах о камни двора. Сами мои верные Бобики и Тузики давно плотно сидят в теплых будках и даже не принимают участия в ленивом перебрехе. Как раз такую погоду и называют "Хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит". А у нас все хорошо, и собаки дома и мы сами все дома. А кого нет пока — так скоро будет. ИРТЭН. Домой из Белодолья он возвращался уже в темноте, хотя время было и не позднее, осень, темнеет рано. Непогода усиливалась, хорошо, что успели с Маринеллой доехать до такого ветра. Уезжать не хотелось. Хотелось остаться в теплом, уютном доме, чтобы хлопотали домашние, чтобы любимая женщина сидела рядом с рукоделием, тянулся разговор так, ни о чем, чтобы непогода завывала за окнами, а все были бы дома, рядом, в безопасности. Вот теперь Иртэн понял, как ему не хватало именно семейного тепла, домашнего уют, наверное, именно отсутствие такового и толкало его на постоянные загулы вне дома. Мать ушла из жизни рано, Иртэн был ещё ребенком, а суровый отец считал, что нежности сыновьям ни к чему. А ему хотелось! Хотелось нежности, тепла, любви, чтобы его любили, и он в ответ любил и заботился. Вот даже сейчас, постоянно пребывая в беспокойстве, заботе, в присмотре за своей невестой, у которой шило в попе и которая просто притягивает к себе всевозможные происшествия — он получал от этого удовольствие. Удовольствие от того, что и у него есть о ком переживать и волноваться, заботиться и любить. И ответная забота Маринеллы о нем грела тоже его душу, а сегодня ещё и тело. Подарки от невесты пришлись как нельзя, кстати. Руки не мёрзли в теплых перчатках, свитер мягко обнимал за шею, невиданная теплая и лёгкая куртка защищала тело от холода, а капли дождя скатывались по поверхности куртки, не успевая промочить ее. Конь уже хорошо знал дорогу из Долины до своего имения, и темнота не мешала ему двигаться хорошей рысью. Ещё немного и скоро они с хозяином будут дома. Подковы звонко цокали по ровной, каменной дороге. Какая же молодец Маринелла, что задумала строить дороги! Половина округа ежедневно этой осенью вспоминает ее с благодарностью. Да и делам самого Иртэна Мариша изрядно помогла, отремонтировав дорогу к его мельнице. Поток желающих воспользоваться услугами помола не уменьшался, наоборот, только увеличивался. Конечно, и модернизация сыграла свою роль, теперь мука выходила у них высшего качества, а все отруби забирали в поместье, на корм скоту, что тоже принесло хорошую выгоду. Свое зерно Маринелла посоветовала придержать до зимы и продавать мукой, в столице, тогда и цена будет выше, и везти через долину будет намного быстрее, чём вокруг. Да, дороги. Иртэн вздохнул. Его беспокойное счастье опять взвалила на себя новую заботу — королевскую дорогу. Он ездил с Маришей два раза на ту дорогу. Сплошные ухабы, ямы, лужи, грязь. Он видел, как Маринелла все осматривала, ходила по грязному полю, потом сказала, что здесь будет песчаный карьер. В следующий раз, когда приехали, Иртэн и в самом деле видел там рабочих, действительно, песок. Ловко Маринелла нашла его. Иртэн слыхал, ещё в Академии учился, что есть такие люди, которые знают, где, что в земле находится. Кажется, таких людей рудознатцами называют. Наверное, его невеста из таких умельцев. Но лучше об этом промолчать, нечего лишним людям об этом знать. И Иртэн мудро промолчал о своих догадках. Он любил Маринеллу такой, какой она есть и не хотел лишний раз подвергать ее риску и опасностям. А что такие появятся, если эта информация уйдет, куда не следует — он не сомневался. Скорей бы уж свадьба, что ли. Кстати, о свадьбе. Месяц назад он ездил на три дня в столицу на свадьбу старшего брата. Увидел невесту брата. Нельзя сказать, что красавица и молоденькая, но по-своему очень приятная, спокойная девушка. А самое главное, хоть он и не заметил страсти во взглядах новобрачных, но зато в глазах у них мелькало выражение взаимного уважения и доброты по отношению друг к другу. Иртэн порадовался за брата, на первых порах, для малознакомых людей и это уже много значит. Пусть брату повезет, и он будет счастлив в семейной жизни! Отец был недоволен, но ничего не сказал ему по поводу его женитьбы и приданого, которое не попадет в цепкие руки графа Ламир. Свою долю выплат для погашения долгов семьи Иртэн платил исправно, но увеличивать ее не собирался. Теперь у него будет, куда тратить свои деньги — собственная семья. Задерживаться в столице не стал, надо было домой, дела, да и неинтересно ему теперь прожигать жизнь так, как прежде. Купил только подарки невесте, да Тимею на свадьбу, а то тогда все у него так быстро случилось, что Иртэн даже и не успел ничего подарить ему. За раздумьями не заметил, как и одолел дорогу. Вон уже сквозь пелену дождя виден дом и свет в его окнах. И конь, почуявший приближение теплой и сухой конюшни, прибавил хода. Глава 74 Глава 74 И наступил тот день! Все будто как во сне. Все поздравляют, обнимают. Подарков много и гостей. Смеются все, танцуют пары. Невеста краше всех! И обходительный жених! МАРИНА. Как и задумывали, свадьба состоялась через два месяца. Отец прибыл из плавания, затем две недели завершал дела в столице перед зимним перерывом в плаваниях. И потом приехал в поместье. Как раз подгадал возвращение с нашим обозом, иначе все свои подарки, покупки и закупки по моим спискам в столице, ему было бы просто не увезти. Вначале пришло письмо о его возвращении. Я наконец-то выдохнула спокойно. Никому не признавалась, но чем ближе была дата предполагаемого возвращения, тем напряжённее у меня было состояние. А тут всё-таки уже понятно — папа дома, и все у него хорошо, просто необходимые дела. Скоро приедет. Осталось только подождать. У нас уже выпал первый снег, пока ещё непостоянный, но тем не менее, он позволил дотянуть домики-балки до места лагеря дорожных рабочих и каменоломни. Работы на дороге пошли полным ходом. Поскольку количество рабочих у меня сейчас увеличилось, я смогла поделить их на две бригады, изготовить ещё один комплект дорожной техники и теперь бригады работали с двух сторон одного отрезка — от каменоломни до поворота в мою долину, они шли навстречу друг другу. У меня теперь была задача подготовить дорожное полотно для укладки плит от каменоломни и до столицы. Я в своей новомодной дублёнке произвела фурор среди дамского состава на начале зимнего сезона на обеде в Ассамблее. Кто-то из дам зеленел от злости и зависти, а кто-то осторожно выяснял, где можно обзавестись такой красотой? Поскольку после известия о нашей помолвке с Шефиром, наши местные кумушки при каждой встрече со мной придирчиво осматривали мою талию (ну, вы догадываетесь, с какой целью), то на торжественный обед я специально надела платье строго по талии. Чем вызвала явное разочарование у мамаш с дочками на выданье. Подвенечное платье я шить не стала, поскольку папа написал, что везёт мне платье из самой Ромии, от известных портных. Я так понимаю, это из Италии, местный Версаче, однако… Ну и мне меньше хлопот. С храмовниками дату венчания согласовали, приглашения разослали. Кроме моих родственников мы пригласили семьи окрестных помещиков, с которыми мы общались плотно весь этот сезон, предводителя местного дворянства барона Гелим с семьёй, градоначальника из Арники. Со стороны Иртэна обещал приехать его старший брат с молодой женой, отец ответил уклончиво. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось. Вчера ездила на дорогу, проверяла ход работ, немного ещё продвинулась в подготовке полотна по направлению к столице. На дорогу приходится теперь тратить много времени, обычно я с вечера выезжаю до нового постоялого двора, ночую там, а утром, чуть свет, выезжаю на дорогу. И возвращаюсь в усадьбу уже поздно вечером. Но, тем не менее, передвижение даже по незаконченному отрезку пути ускорилось намного, дорожное полотно было уже ровным. Постоялый двор уже открылся, и хотя ещё кое-где шли отделочные работы, вовсю принимал посетителей. Для меня и моих рабочих визитов там держали отдельный номер, и я всегда могла переночевать. Привлекала постояльцев на наш двор и кухня, и чистота и удобство, и хорошее обслуживание. Управляющий, он же шеф-повар, трудился очень добросовестно, а подвоз свежих продуктов для кухни обеспечивался моим поместьем. И вот, наконец, заскрипели ворота усадьбы и во двор начал втягиваться длиннющий обоз из столицы, первой двигалась батюшки на карета с неизменным Лидашем на козлах.