– Где?! – Шестой квадрат они засеяли успешно. В восьмом успели поставить только несколько штук на подходе. – Откуда по ним бьют? – Отметка семь! Работают одновременно три-четыре миномёта. Голову не поднять, лупят почти безостановочно! Суровый поставил метку на карте – теперь понятно расположение миномётной батареи противника. Большого запаса мин они с собой привезти не смогли бы, значит, выдерживать такой темп стрельбы долго не получится. Четыре миномёта… Скорее всего – лёгкие, 60-мм. Либо американские М244, либо украинские КБА118. Впрочем, разница здесь несущественна – плохо и то и другое. Хотя судя по обилию английской речи в эфире, первый вариант наиболее вероятен. Раскрылся противник… Понятно, что они подготовили этот сюрприз для отражения возможной контратаки на свои позиции. Нервы у них и так на взводе, вот и приняли сапёров за атакующую пехоту. Нет, ребятки, до контратаки дело ещё не дошло! Повременим с этим делом… Но что делать? Да, «Васильки» могут быстро перемешать расчёты миномётов противника с прибрежным песком. Калибр и скорострельность – этому десант ничего противопоставить не сможет. Но тогда подходящие к берегу лодки могут отвернуть в сторону! Или попросту сбавят ход, дожидаясь залпа эрэсов. И реактивные снаряды с понтонов ударят по позициям «Васильков»… И эта карта будет выброшена впустую – побьют её супостаты своими козырями. А пехота противника высадится на берег, где ей противопоставить будет уже нечего. – Передать «Огородникам» – продолжать постановку мин. Выходить из-под удара самостоятельно. Прикроем их АГСами. Дать соответствующую команду расчётам! Жестоко? Да. Ничего тут не поделаешь. Нет возможности сейчас помочь сапёрам. На одной чаше весов жизнь десятка человек – на другой судьба всей операции. Что выбрать? Перебежка, кувырок. Близкий разрыв закидывает землёй. Слава Богу, хоть не сталью! Зарываются лёгкие мины в прибрежный песочек, не хватает у них мощи, чтобы расшвырять свои осколки через него на достаточное расстояние. И то хлеб… «Беглец» быстро выглянул наружу. Ага, чуть левее… угол возвышения… понятно! Позади зашипел песок, в яму сполз кто-то из помощников. Отлично, ещё две кассеты есть. Хлопок! Ушла парочка подкассетников… Фигово, конечно, разброс чёрте какой. Мины лягут не по схеме, а как попало. Но в данной ситуации не до жиру. – Давай! Тыкается в протянутую назад ладонь тяжёлая труба. Хлопок! – Давай! Всё, последнюю кассету отстреляли, больше ничего нет. «Слонов» не видно и не слышно, «печенег» молчит. Видать, прилетело парням… Не поднесут больше мин, воевать нечем. Что ж, свою задачу мы, можно сказать, выполнили. Не в полном объёме – так и это, если прикинуть, удача невероятная! Разрыв! Второй! Вспышки отстрела засекли. Надо отсюда уходить, не ровен час… – Пошли, что ли? Тишина, молчит напарник. Что там?! Уже ничего… пузыриться на губах кровь, лёгкие осколками пробило. Расползается по груди тёмное пятно – не жилец. Выдернув из разгрузки убитого пару запасных магазинов, Пётр сунул их за пазуху и вытащил из другого кармана дымовую шашку. Пш-ш-ш! Пошла! Хлопнула одноразовая ракетница – сверкающий шарик уткнулся в песок рядом с дымовой шашкой. И ещё раз повторяем этот фокус – теперь чуть левее… Два облака дыма, подсвеченные изнутри горящими ракетами, поднялись между ним и позициями противника. Что-то не встречался «Беглецу» пока прибор ночного видения, способный увидеть хоть что-нибудь через облако дыма. Да и тепловизор тут не сильно поможет – разбрасывают искры на песке горящие осветительные ракеты, фиговая получается картинка. А вот теперь – ходу! Выпущенные наугад мины бесполезно лопнули где-то в облаке дыма. Пролетели выше трассера ручных пулемётов. Ушёл… * * * Лязгнув, закрылся за спиною люк. Часовой посторонился, пропуская Петра внутрь тоннеля. Пройдя по коридору, он вышел в основное помещение. Свернул, поднялся по лестнице. Снова дверь, отходит в сторону ещё один часовой. Грузно плюхнувшись на железную койку, «Беглец» положил рядом автомат и расстегнул ворот куртки. Покачав головой, Суровый снял с пояса флягу. – Будешь? Водка холодным комом провалилась в желудок, не вызвав никакой реакции. Только отошли куда-то в сторону голоса операторов, сидевших около мониторов управления. А звуки боя здесь, под толстым слоем бетона и земли, вообще не слышны. И только по отрывистым сообщениям радиопередатчиков можно было понять, что наверху что-то ещё происходит. – Что скажешь? – Мы ждали поддержки… но не дождались. Почему? – сказал-каркнул Пётр. – Да потому, что в первом залпе на берег обрушилось порядка сотни эрэсов. У нас остался один ПТУР и три «Утёса» – всё остальное уничтожено. Там три понтона с установками залпового огня. Они уже перезарядились и им теперь нужна новая цель. И если бы «Васильки» дали хоть один залп… – Понятно… – рука сграбастала флягу. Ещё глоток. – Моей группы больше нет, последнего бойца убило рядом со мной. Закрыт квадрат шесть. В восьмом… ну, там тоже сделали, что смогли. Будут ещё мины, могу ставить. Один. Командовать больше некем. Могу быть просто стрелком. – Иди сюда, – Суровый прошёл к тактическому планшету. – Их лодки в трехстах метрах. Сбавили скорость, ждут очередного залпа эрэсов. Сразу после него начнут высадку. Твои соображения? – Пулемёты на НП? – Присутствуют. И установка ПТУР там есть, последняя. Пулемёт в противодесантном укреплении тоже цел. Так… Один «Утёс» в доте у воды – серьёзный аргумент. ПТУР и три «Печенега» на НП. Негусто… Стоп… – Вот тут, – палец Петра ткнул в точку на планшете, – четыре «МОН-200». Две ориентированы вдоль берега, две смотрят на воду. Если бронеколпаки склада откроют огонь…