После той их истории о браке он не сводил с нее взгляда всякий раз, когда она находилась поблизости. И она чрезвычайно остро осознавала его внимание к своей персоне, как кролик, запертый в загоне с собаками. Он ей не доверял. Она ему не нравилась. Наверняка он не одобрял все в ней, начиная с её волос и заканчивая её джинсами или V-образным вырезом футболки. Совсем как её отчим давным-давно. Она видела в глазах Джеремайи тот же блеск. Взгляд мужчины, который одновременно испытывает влечение и отвращение. Интересно, как он отреагирует высказывание Иисуса, советовавшего выколоть себе глаза, если вид чего-либо пробуждал в человеке столь опасную похоть. Пожалуй, не очень хорошо. Букер вернулся перед ужином, притащив пойманного опоссума. — Я не буду это есть, — твердо заявила Кейтлин. Он усмехнулся, поднимая безжизненное животное повыше. — Что? Нормальное мясо. — Неа, — она быстро развернулась и направилась к дому. — Вот только не говори мне, что ты села на диету. Кейтлин оскорбленно ахнула и наградила его сердитым взглядом. — Придурок, — пробормотала она, пока он хохотал ей вслед. Войдя в кухню, она очутилась наедине с Джеремайей, и вся легкость в её сердце испарилась. — День добрый, — сказал Джеремайя голосом, который звучал слишком низко, чтобы казаться дружелюбным. — Прошу прощения, не хотела помешать. — Ничего подобного. Я просто решил выпить стаканчик чая, — сказал он, поигрывая жидкостью в стакане. — Ты тоже попей. Яичные скорлупки под её ногами что-то резко начали походить на мину. Это же вопрос с подвохом, не так ли? Надо дать правильный ответ, удовлетворительный ответ, покорный ответ. Что сделает его счастливее — если она откажется и добавит ещё один пункт в список вещей, которые делали её «неподходящей и неправильной», или примет предложение, вынужденно проведет с ним какое-то время, пригвожденная его доминированием и доступная для расспросов? Кейтлин натянуто улыбнулась. — Если вам так хочется. — Не предлагал бы, если бы не хотел. Мины временно удалось избежать. Она сделала робкий шаг вперед и взяла стеклянный кувшин. — Спасибо. Он молча наблюдал, как она наливает немного чая в стакан и подносит его в губах. — Почти не видел тебя в доме, — прокомментировал Джеремайя. Кейтлин отпила чая. — Мне нравится быть на свежем воздухе. — Как по мне, ты предостаточно бываешь на свежем воздухе. Она не смогла достаточно быстро придумать ответ… Такой, чтобы огибал заминированную растяжку, которую он перед ней натянул. — Надеюсь, мое преподавание Библии не оскорбляет твои чувства современной женщины. Первый прямой укол. Однако она знала, что он не будет последним. Кейтлин ответила вежливой улыбкой. — Нет, вовсе нет. Чему вы учите свою семью, меня не касается. Его глаза на мгновение потемнели, и она знала. Она знала, что споткнулась об эту растяжку. Ее сердце ухнуло в пятки, точно пол ушел из-под ног. — Я думал, жена такого набожного человека, как твой муж, будет заинтересована в слове Божьем. Ее разум застыл. Она запаниковала. Ей надо успокоиться, обрести почву под ногами, он не её отчим, он не имел власти… — Ты бы, наверное, узнала кое-что о том, что значит быть покорной женой. Кейтлин поставила стакан на стол. — Спасибо за чай. Я посмотрю, не нужна ли Букеру помощь. — Уверен, мои сыновья ему помогли. Они хорошо воспитаны. Очередная ловушка. — И все же. Я просто проверю, как у него дела. Она не колебалась. Развернувшись на пятках, она вышла из кухни ровным шагом, но ей казалось, что она спасается бегством. Букер по-прежнему был во дворе, присел у дерева, поставив рядом с собой металлическое ведро. Она чуть ли не бегом подошла к нему, отказываясь оглядываться назад. Она знала, что Джеремайя смотрит. — Пожалуй, тебе лучше не подходить сюда, — сказал Букер, по-прежнему глядя на опоссума, которого он потрошил. — Ты же не хочешь оскорбить свои деликатные чувства. Он сказал это в шутку, не зная, как это слово было использовано против нее буквально несколько секунд назад. — К черту мои чувства, Букер, — огрызнулась она. Это заставило его поднять взгляд, и он сразу же попытался встать. Она жестом показала ему оставаться на месте. — Не надо. Думаю, он смотрит. — Кто? — А ты как думаешь, бл*дь? — прошептала она. Вопреки ярости, искажавшей её лицо, она вошла в роль жены, проведя рукой по плечу Букера, демонстрируя ласку, которую, как она знала, будет видно с крыльца. — Кей? — он посмотрел на нее, так и оставив нож воткнутым в брюхо опоссума. Прежде чем она успела ответить, дверь-сетка распахнулась, и тяжелые шаги Джеремайи объявили об его присутствии. — Ты что-то поймал нам на ужин? Кейтлин зажмурилась. Её ладони задрожали, и ей пришлось приложить усилия, чтобы не впиться пальцами в клетчатую рубашку. Букер глянул мимо нее, но не сдвинулся с места. Он знал, что он был единственным, что дает ей почву под ногами. — Да, сэр, — крикнул он в ответ. — Надеюсь, вы все не имеете ничего против опоссума. Джеремайя расхохотался, и Кейтлин стоило большого труда не вздрогнуть. — Вовсе нет, сынок. Констанция приготовит его для нас. Букер улыбнулся, но улыбка не дошла до его глаз. Она ждала, когда звуки сообщат ей, что Джеремайя ушел в дом, но этого так и не случилось. Вместо этого он застонал, усаживаясь в одно из кресел-качалок на крыльце. — Спокойно, — прошептал ей Букер. — Все хорошо. Только тогда Кейтлин осознала, что вся трясется до кончиков пальцев на ногах. — Он что-то сделал? Она покачала головой.