— Боже мой, да конечно! — всплеснул руками Стародумцев и принялся рыться в рукописи. — Вот, извольте. Быстро пробежав глазами страницы, Саша нахмурился. Профессор посмотрел на него вопросительно. — А если он ничего не домысливал? — неожиданно для самого себя спросил Климов. — Если он и правда все это видел? Тут настала очередь удивиться Стародумцеву. Саша, стараясь излагать все как можно короче, рассказал своему гостю о снах, которые случилось видеть ему за последнее время. Реакция старика показалась Климову довольно странной. Профессор не удивился, он… возликовал и минут пять расточал свои восторги в адрес наследника де Шатуанов, то и дело повторяя: «Тогда все подтверждается, тогда все сходится». Климов сконфузился, подумав о том, что девяносто лет — это для челдвека все-таки чертовски много. Впрочем, его несколько утешало, что его прорезавшаяся вдруг, мягко говоря, придурь вписывается в какую-то, пусть и не слишком научную теорию. Значит, он не безнадежен? Ну-ну! Саша взглянул на стонавшего от восторга профессора и подумал: «И тебя вылечат… И меня…» Неизвестно, чем закончился бы монолог Стародумцева, не позвони кто-то очень настойчиво. — Извините, — бросил Саша, быстро направляясь к двери. — Наверное, ваша ассистентка Наташа приехала. Старик умолк и поник головой. Климов распахнул двери. — Климов Александр Сергеевич? — спросили с порога. — Бросьте, ребята, — взмолился Саша, лица незваных гостей показались ему знакомыми. — Какие могут быть церемонии между старыми друзьями? Климов, конечно, Климов, или вы думаете, что я успел сменить фамилию? Входите… — Собирайтесь, поедете с нами. — Конечно, конечно, вы что, без выходных работаете? — произнес Климов, протягивая руки. — Ну, где же наручники? Кого я пришил на сей раз? — Узнаешь, — бросил одетый в гражданский костюм оперативник, защелкивая на запястьях Климова наручники. — Простите, Милентий Григорьевич, — виновато пожал плечами Саша, обращаясь к гостю. — Не смогу выполнить свое обещание, придется вам подождать Наташу здесь. Замок простой, открывается легко, а уходя надо просто захлопнуть дверь. Последние слова Климов прокричал лишившемуся дара речи Стародумцеву уже с лестницы. * * * На этот раз Александра доставили, минуя камеру, сразу в кабинет капитана Нестерова. В ответ на приветствие Климова, опер буркнул что-то неопределенное и решил сразу же, как говорится, взять быка за рога. — Где вы были вчера вечером? — рявкнул он. — Только не надо запираться, нам все известно! — Ну чего тогда спрашивать, гражданин начальник? — изобразив на своем лице деланное удивление, поинтересовался Климов. — Раз ты все знаешь, какие могут быть вопросы? — Ты тут не умничай, а то живо в камере окажешься! — прикрикнул на арестованного оперативник. — Отвечай, когда тебя спрашивают! — Слушай, начальник, — Климов не испытывал никакого страха, лишь раздражение, — какого черта лезть в мою личную жизнь? Сляпать дело с моим участием вам не удастся. Отчима моего убил профессионал… Видишь, я тоже кое-что знаю. Я был не последним, кто видел его живым. Ищите настоящего убийцу и оставьте меня в покое. Я не знаю, понятия не имею, кто мог это сделать. Но даже мне, дилетанту, ясно, что это мафиозная разборка, а не сведение счетов между родственниками. Может быть, на него точил зуб какой-то конкурент или… партнер по бизнесу? Я не знаю и, повторяю, даже и предположить не могу, кто мог совершить это… зверство. Капитан внимал Сашиному монологу не перебивая, с таким видом, точно хотел сказать: «Ты пой, ласточка, пой». Однако лишь только Александр произнес последнее слово, глубокомысленное выражение на лице Нестерова сменилось торжествующе злорадным. Он открыл лежавшую перед ним папку и, достав оттуда фотографию, протянул ее задержанному. — А что вы на это скажите? Климов всмотрелся в запечатленный объективом обезображенный женский труп и с удивлением проговорил: — А кто это? — Не знаешь? — сочувственным тоном произнес Нестеров. — Может, посмотришь повнимательнее? Климов пожал плечами. — Тогда, — веско произнес капитан, протягивая Саше другую фотографию. — Гляди сюда. — Галя? — бросив взгляд на портрет своей вчерашней подружки, Климов удивленно посмотрел на хранившее загадочное выражение лицо оперативника, все еще не понимая, чего от него хотят. — Значит, ты признаешь, что был знаком с Галиной Вячеславовной Фокеевой? — спросил капитан и, когда Саша ответил утвердительно, просиял. — Теперь расскажи-ка мне, зачем ты убил ее? — Что?! — Не отопрешься, Климов, на сей раз ты влип! Посмотри-ка вот сюда! — Нестеров извлек из папки маленькую книжечку в обложке бурого цвета и, развернув ее, показал Александру. Это были его же собственные права, а когда Саша инстинктивно, на всякий случай похлопав себя по карманам, протянул к ним руку, оперативник закричал: — Ну и теперь будешь ваньку валять?! Это обнаружено в квартире убитой Фокеевой, соседи видели, как ты, крадучись, вышел от нее вчера около полуночи. Что ты на это скажешь? Ну действительно, что тут скажешь? — Мой путь просто усеян трупами, — с тяжелым вздохом произнес Климов, садясь рядом с Богдановым на сиденье «волги». — А тело начинает привыкать к побоям. — Благодари Бога, что ты у меня на контроле, сержант, — бросил Валентин Валентинович. — Что-нибудь узнал? Саша отрицательно покачал головой. — Теперь получается, что нет… — произнес он, неохотно вспоминая вчерашний вечер. — Галя эта все что-то бормотала про деньги… в минуты страстной любви. Я-то рассчитывал, что ты сам ее расспросишь… Ну в общем, ей сказали, что деньги эти у Паука тяганули его зам и любимая супруга… Короче, с ней забыли поделиться. А ты ведь говорил, что они у него? И Нинка ментам заявила, что у него деньги были. Как раз полмиллиона долларов. Подозрения от себя хотела отвести? Или тоже с носом осталась? Похоже, все интересуются этими бабками. Пол-лимона зелени — есть из-за чего так убиваться… Климов осекся, понимая, что последнее слово прозвучало до известной степени двусмысленно. — Понимаешь, — начал Богданов, — эти деньги твой отчим получил у некоего лица, как иногда выражаются, восточной национальности. Он должен был отправиться с ними в Москву, чтобы, используя свои связи, предложить взятку какому-то лицу или группе лиц в правительстве… «Волга» остановилась на забитом машинами перекрестке, и майор на некоторое время замолчал. Климову стало неловко, какими бы ни были в действительности истинные мотивы поступка Богданова, все же он вытащил его, Сашку, из кутузки. Надо как-то отплатить старому армейскому приятелю за благодеяния… «Вот именно, — сказал сам себе Александр, — а ты прямо как Барбиканыч, тебя, можно сказать, колбасой потчуют, а ты старые носки таскаешь». — Ты же хотел, чтобы я покрутился среди знакомых Паука, — несколько виноватым тоном проговорил Климов. — Вот я и… — Вот ты и… — передразнил его Богданов. — Джеймс Бонд, твою мать, как увидит русскую шпионку — сразу в койку и любовь! — Да она сама… — начал оправдываться Саша, но майор перебил его. — Ладно, — махнул он рукой. — Лапотников почему-то в Москву не уехал, есть сведения, что по дороге на вокзал он подвергся нападению и деньги у него отобрали… — Так все-таки отобрали? — вырвалось у Климова, который в жизни бы не поверил, что найдется на земле человек, способный кинуть Паука. — Ты слушай… — с раздражением бросил майор. — Ах ты, собака! Куда лезешь? — Сверкающий лаковыми бирюзовыми боками «вольво» подрезал богдановскую «волгу». — Вот падла… — Несколько успокоившись, майор продолжал: — Есть сведения, что ограбление действительно организовал его заместитель. Но что-то не сработало. Деньги остались у Лапотникова, но он, прикрываясь историей с нападением, видимо, решил их утаить от того, кто их ему дал. — А кто их ему дал? — Погоди, — нетерпеливо оборвал его майор. — Деньги в тот вечер были при нем! Он на утро назначил встречу с человеком, которому хотел поручить переправить их в Москву и перевести в швейцарский банк. Он, бедолага, не знал, что человечек этот крупно проштрафился и теперь все, что интересного узнает… Ну, да это неважно! Убийства те… Помнишь, я тебе говорил? Четыре трупа. Похоже, они и исполняли план зама. Отпечатки одного из них обнаружены на руле угнанной машины… Ее бросили на Загородном… Ну и в грузовике, тоже, кстати, угнанном, который «поцеловал» машину с лапотниковскими охранниками, — «пальчики» другого… Убирает свидетелей, гад! — Так арестовать же его надо! Почему не арестовываешь? Видимо, он или по его приказу и Лаптя пришили! — Арестовать… — хмыкнул Богданов, как-то странно усмехнувшись. — Очень мне хочется выяснить, кому собирался дать взятку Лапотников! — Саша решил, что он не станет отвечать, и пожал плечами. Майор, погрузившись в раздумья, помолчал, а затем заговорил, будто рассуждая вслух: — Теперь только он и знает, для кого деньги предназначались, но ведь не скажет, не скажет, гад! — Я так понимаю, что ты говоришь о человеке, который дал деньги Лаптю? — с некоторой иронией перебил его Александр. — Может, ты мне все-таки сообщишь, кто он? — Мехмет. — Что?! — подскочил Климов. Лично Адыла Мехметова он, конечно, не знал, но слышал о нем много. — Торговля оружием и наркотиками, — добавил Богданов совершенно будничным тоном, точно Мехмет торговал шашлыками из собачины. — Так, может, он и пришил Паука! — воскликнул Саша. — Обиделся — и пришил. Этот все может! — Нет, — решительно покачал головой майор. — Его не было в городе, к тому же Мехметову не выгодно поднимать шум, а люди его иначе работать не умеют. Вспомни, как изящно была снята охрана на даче твоего отчима. Таджик, который выполняет для Мехметова подобного рода поручения, может пострелять из автомата, захватить кого-нибудь на улице или прямо дома и с радостными криками и барабанным боем препроводить в какой-нибудь подвал, опустить в трюм, как это у них называется, чтобы выбить нужную информацию, а потом вышвырнуть обезображенный труп в заросший бурьяном овраг или утопить в реке. Чурки, они и есть чурки… Но для нас с тобой это не главное… Главное… — Он сделал паузу. — Главное, что теперь он вернулся и будет искать деньги, а ты — неизбежно попадешь в круг лиц, на которых падет его подозрение… — Да какого хрена я-то?! — возмутился Климов, которому почему-то не льстило такое повышенное внимание со стороны этого совершенно не склонного к шуткам субъекта. — Я от тебя впервые услышал об этих деньгах! — Неважно, — не согласился Богданов. — Ты был на даче перед смертью хозяина… Да, да, не один ты, но это ведь не исключает подозрений, правильно? — Ладно, а какого хрена тогда ты говорил мне, чтобы я покрутился, — Климов язвительно подчеркнул этот самый глагол из лексикона майора, — среди ближайшего окружения Лапотникова? Если деньги были у Паука… а менты их не нашли. Значит, их украл убийца, или Лапоть их так запрятал… Где? На даче? Не верю я, что он их у кого-нибудь… Никому он не доверял! Хотя Галька и утверждала, что ей… Слушай, а если Мехмет решил, что он у нее бабки приныкал? Так ее же убили, черт подери! Что за чертовщина, ефрейтор Богданов? Ты решил крокодила на живца ловить? — Какого еще крокодила? — Объясняю для непонятливых. — Климов набрал воздуху в легкие и продолжал: — Приехал Василий Иваныч в одну развивающуюся африканскую страну, где послом Страны Советов оказался, как ты сам понимаешь, Петька. Приводят легендарного комбрига на берег реки, по которой этот самый Петька и мчится на катере, а позади, значит, негр на водных лыжах. Василь-Ваныч покрутил усы и говорит местным начальникам, что, мол, вот какой Петя молодец, водный спорт развивает. А те стоят хмурые такие, Василий Иваныч не поймет, чего это они, а они как раз и отвечают: «Это, мол, товарищ Чапаев, ваш Петя не спорт развивает, а крокодила на живца ловит». Василий Иваныч задумался и спрашивает, много ли поймал? «Много, — отвечают, — крокодиловая кожа у нас теперь главный предмет экспорта, ей одной родимой и живем». Чапай опять задумался и говорит: «Молодец Петька — и спорт развивает, и экономику поднимает! Право, молодец!» Приехали, — недовольно пробурчал майор. — Не хочешь, можешь отказаться. — И хилять обратно в камеру? Богданов пожал плечами.