– Слушай, я спросил, потому что, как мне кажется, ты от нас что-то скрываешь. Я не прошу рассказывать всю твою жизнь, но, если мы с матерью будем знать чуть больше, возможно, лучше сумеем тебе помочь. Кристофер резко поднялся и зашагал к выходу – внезапное внимание со стороны всегда равнодушного отца его разозлило. – Вы мне поможете, если не будете задавать лишних вопросов. Впрочем, не вы, а ты, потому что мама, в отличие от тебя, и так меня прекрасно понимает. Советуйся с ней иногда – это всем пойдет на пользу. Эдвард устремил на сына тяжелый мрачный взгляд и открыл было рот, но Кристофер уже громко хлопнул за собой дверью. Сев за руль, он ввел в GPS-навигатор адрес банка «Суисскокс» в городке Вильжюиф. Моросил дождь, и шоссе было скользким, свет фар встречных машин слепил глаза. Кристофер не мог не задуматься о том, что в вечер гибели Адама и Натали были такие же погодные условия, только сейчас он ехал на скорости куда ниже той, на которой машина Адама снесла дорожное ограждение. В полицейском рапорте было указано черным по белому: «110 км/ч при допустимых 70 км/ч». Кристофер не понимал, как ту аварию можно было подстроить. Двигатель и тормоза оказались в идеальном состоянии, никто Адама не подрезал, никто за ним не гнался… Механический голос навигатора вывел хозяина из задумчивости сообщением о том, что он прибывает к месту назначения. В конце улицы за пеленой усилившегося дождя уже показалась освещенная вывеска с названием банка. Паркуясь, Кристофер заметил Сару – она стояла, засунув руки в карманы, у стены под карнизом неподалеку от входа; на ней были джинсы, светлая кожаная куртка и бежевый свитер с высоким воротником. Выйдя из автомобиля, журналист поспешил в укрытие, но карниз оказался слишком узким – с него капало на голову и мыски ботинок. – Добрый вечер, – поздоровался Кристофер, раздумывая, протянуть ладонь или нет. Сара ответила легким кивком, не вынимая рук из карманов. Поежившись оттого, что за шиворот упала ледяная капля, он показал ей ключ: – Что мне делать, если спросят документы? – Разберемся. – А вы не можете получить ордер на изъятие содержимого ячейки? Сара покачала головой: – Ордер должен выдать французский судья, но ему понадобится официальное соглашение о сотрудничестве в этом деле между нашими странами. Процедура займет несколько недель – это слишком долго. Кристофер тяжело вздохнул: – Значит, все решится в ближайшие минуты, и исход зависит от меня? Сара кивнула. Они торопливо прошли до подъезда вдоль стены, стараясь не высовываться из-под карниза. На двери под козырьком оказался экран интерфона – нужно было позвонить, чтобы получить разрешение войти. С бьющимся сердцем Кристофер нажал на зеленую кнопку, и через пятнадцать секунд полной тишины раздался щелчок замкового механизма. Толкнув дверь, Кристофер пропустил спутницу вперед. Рамку металлоискателя удалось пройти без осложнений – Сара, предвидевшая строгую систему безопасности, благоразумно оставила пистолет в камере хранения на Лионском вокзале еще днем. Пол небольшого холла был выложен плитами из розового мрамора, отполированными до такой степени, что она отчетливо, как в спокойной чистой воде, видела в них свое отражение. Без сомнения, клиенты «Суисскокс» были людьми состоятельными. По углам скромно стояли двое охранников, за стойкой из красного дерева двое служащих были заняты общением с посетителями, третий профессионально улыбнулся Саре и Кристоферу, приглашая их подойти. Это был молодой человек лет тридцати в костюме с галстуком, холеный, с аккуратной стрижкой и скупыми, тщательно выверенными жестами. Всем своим видом он выражал уважение к клиентам. Кристофер положил на мраморную столешницу ключ от банковской ячейки. – Добрый вечер, моя фамилия Кларенс, я хотел бы открыть свой сейф. – Разумеется, месье. – Клерк опустил глаза, глядя на экран компьютера, невидимый за стойкой. – Минутку… Да, мы с вами можем пройти в хранилище. Кристофер сразу расслабился, но почувствовал, что Сара все еще напряжена. «Интересно, почему? – подумал он. – Вроде бы получилось – у меня ведь не спросили удостоверение личности». – Однако… – продолжил молодой человек, пробегая взглядом строчки на экране, – сейф именной, поэтому ваша спутница, к сожалению, не сможет нас сопровождать. Мадам, прошу подождать здесь. Не желаете чаю или кофе? Сара отвергла последнее предложение, качнув головой. Кристофер, похолодевший на слове «однако», снова вздохнул с облегчением. – Месье Кларенс, мы с вами можем идти… Осталось только взглянуть на ваш паспорт. – Клерк с любезной улыбкой протянул над стойкой руку. – Я… – Кристоферу, боковым зрением следившему за охранниками, показалось, что они пошевелились. – Месье Кларенс, какие-то проблемы? – нахмурился молодой человек. – Послушайте, я брат Адама Кларенса, владельца ячейки. Он умер год назад. Я нашел ключ в его вещах и пришел забрать то, что ему принадлежало. Клерк, переглянувшись с обоими охранниками, изобразил на лице огорчение: – Какая неприятность, вам следовало сразу изложить мне эту… версию. Хотя подождите… Можно мне все-таки взглянуть на ваши документы? – Зачем? – Кристофер покосился на Сару, но она кивнула в знак одобрения. Клерк тем временем снова что-то читал на экране, недоуменно хмуря брови: – Кажется, я поначалу кое-что упустил… Кристофер нервно протянул ему паспорт. – Благодарю. – Внимательно изучив документ, молодой человек широко улыбнулся: – Прошу простить за это небольшое недоразумение, месье Кларенс. – Он слегка склонил голову в мнимом раскаянии. – Я не заметил, что ваш брат оставил распоряжение о допуске к сейфу на ваше имя. Позвольте проводить вас в хранилище. Мадам, надеюсь, ожидание вас не утомит. У Кристофера чуть ноги не подкосились от радости. Он обернулся к Саре и увидел, что она тоже наконец-то перевела дух. Клерк отвел клиента по черной мраморной лестнице вниз, в подземное помещение банка. Маленькие лампочки, вмонтированные в пол под толстым матовым стеклом, рассеивали тусклый свет, и зрение Кристофера не сразу приспособилось к полумраку. Они пришли в комнату ожидания, где для владельцев сейфовых ячеек были приготовлены диванчики, обтянутые черной кожей, и низкий столик с журналами о финансах и недвижимости класса люкс, с тремя бутылками минеральной воды и стаканами. Двое охранников, заложив руки за спину, стояли у круглой металлической двери со штурвальным механизмом, которая вела в помещение хранилища. – Я схожу за вторым ключом от вашей ячейки, мистер Кларенс, – сказал клерк, – нам нужно будет открыть ее вместе. Подождите здесь, пожалуйста, я отлучусь всего на пару минут. Он исчез за маленькой дверью в глубине комнаты ожидания, а Кристофер опустился на диван. Теперь он снова разнервничался. Если брат внес его имя в договор с банком, значит, в сейфовой ячейке действительно что-то важное, и, значит, Адам чувствовал угрозу. Кристофер постарался выровнять дыхание. Опасность переставала казаться нереальной, и он не мог не думать о Симоне. – С вами все хорошо, месье Кларенс? Может быть, воды? Незаметно вернувшийся клерк озабоченно смотрел на него. – Нет, спасибо, все в порядке. – Кристофер провел рукой по лицу и поднялся с дивана. – Идемте. Он подождал, пока молодой человек откроет тяжелую дверь хранилища, и вслед за ним шагнул в бронированное помещение, освещенное неоновыми лампами. В центре поблескивали стол и стул из нержавеющей стали. – Номер сейфа вашего брата – триста два, вот он, – указал клерк на металлическую дверцу в ряду таких же. – Вы должны вставить ключ в замочную скважину слева, я – справа. Кристофер так и сделал, затем повернул ключ по сигналу клерка. Раздался щелчок, и прямоугольная дверца открылась. За ней оказался металлический ящик. – Вы можете провести здесь столько времени, сколько понадобится, – сказал клерк. – Когда закончите, поставьте ящик в сейф и нажмите на красную кнопку рядом с интерфоном, чтобы для вас открыли дверь. Молодой человек удалился, а Кристофер перенес металлический ящик на стол и поднял крышку. Внутри лежал толстый серый конверт формата А4. Больше там ничего не было. Охваченный волнением журналист достал из конверта стопку листов и еще один конверт, маленький и белый, без единой надписи. Отложив его, он начал с изучения документов. Первый состоял из двух страниц на английском языке, отпечатанных на старой пишущей машинке. Это было официальное извещение с печатью «top secret» – «совершенно секретно», – отправленное неким Натаниэлом Эвансом 13 октября 1969 года («В разгар холодной войны, – отметил про себя Кристофер) Шарлю Паркерену. Имя директора фармацевтической фирмы «Жантикс» он узнал сразу – брат часто упоминал о нем, но никогда не говорил о Натаниэле Эвансе. Вверху документа стоял гриф Центрального разведывательного управления, под ним был заголовок: «Экспериментальная группа проекта «488» / «МК-Ультра». Далее следовал текст: I. Напоминаем о необходимости поставки новой партии препарата ЛС-34 в установленный срок. Служащий Военно-воздушных сил США свяжется с вами напрямую для осуществления перевозки груза на базу вне официального расписания полетов. II. Рассчитываем на вашу помощь в наборе испытуемых для продолжения экспериментов. Позаботьтесь о том, чтобы это были одинокие люди, чье длительное отсутствие или полное исчезновение не привлечет внимания. Ни при каких обстоятельствах не информируйте их о цели и содержании наших исследований, в противном случае весь проект будет поставлен под угрозу. Кристофер дрожащей рукой отложил документ, чувствуя, как по спине скатываются капли пота. Он никак не мог поверить в прочитанное. И особенно в гриф ЦРУ. До сих пор у него еще теплилась слабая надежда на то, что история с подстроенной гибелью брата – всего лишь недоразумение, но теперь в его руках оказались реальные доказательства научных опытов над людьми – незаконных и, судя по всему, опасных, тайно проводившихся в 1960-х годах самой влиятельной разведслужбой мира в сотрудничестве с компанией «Жантикс», где работал Адам. Похоже, речь шла о военных исследованиях в области биологического оружия или воздействия на человеческий мозг. Название «МК-Ультра» ему уже где-то встречалось – вроде бы этот научный проект имел отношение к манипулированию сознанием, но сейчас Кристофер, ошеломленный своим открытием, не мог сосредоточиться и вспомнить подробности. Он помассировал затекшую шею и вытер взмокшие от пота ладони о джинсы. В большом конверте были еще какая-то схема, начерченная от руки, и три документа, относительно недавние. Первые два, скрепленные вместе и датированные 25 августа 2003 года, представляли собой копии заполненных бланков заказов от «Жантикса» двум разным компаниям. У поставщика зерна фармацевтическая фирма приобрела 10 килограммов Claviceps purpurea (Кристофер, когда-то занимавшийся журналистским расследованием касательно наркотрафика, знал, что это такое: грибок, паразитирующий на ржи, более известный как спорынья). Сельскохозяйственной ферме в регионе Шампань – Арденны был направлен заказ на 5 килограммов черенков мака. На полях первого из этих двух документов Адам оставил комментарий: «Ни спорынья, ни мак не входят в состав нашей продукции. Цель закупки? Лишние траты? Проверить». Чернилами другого цвета – видимо, позднее – он приписал: «Производство ЛС-34 запрещено!» Третий документ представлял собой копию отчета о почтовых расходах фирмы «Жантикс», таблица охватывала десятилетний период, и в каждом месяце значился денежный перевод на сумму 250 евро получателю в Норвегии. Адам выделил эту сумму маркером в нескольких строчках и отметил себе на полях: «Проверить». Кристофер откинулся на спинку стула, уставившись в пустоту. Вот, оказывается, с чего все началось – именно так у Адама зародились подозрения, и он начал разбираться в тайной деятельности «Жантикса». Его наняли в эту фирму на должность финансового директора и главной задачей поставили сокращение денежных издержек. Но руководство «Жантикса» недооценило Адама, профессионального экономиста и очень дотошного человека, способного днями напролет сверять и перепроверять мельчайшие детали, на которые никто другой и внимания не обратил бы. Педантичность Адама порой принимала масштабы обсессивно-компульсивного расстройства: в любом деле ему во что бы то ни стало нужно было удостовериться, что он ничего не упустил и все понял. Месье Паркерен, видимо, полагал, что новый финансовый директор сосредоточится на крупных тратах или на средних, пусть даже на небольших, но уж никак не на микрорасходах. Месье Паркерен ошибся. Адам имел привычку во всем идти до конца – этому обоих братьев научил отец, который вмешивался в процесс воспитания редко, но метко и заставлял их всегда заканчивать начатое. В общем, занявшись внутренним аудитом «Жантикса», Адам напал на след, который привел его к пациенту психиатрической больницы «Гёустад». Возможно, он тайком вскрыл одну из посылок, ждавшую отправления в Норвегию, взял образец препарата, заказал химический анализ и выяснил, что это запрещенный ЛС-34, который незаконно производится в лаборатории «Жантикса». Проследив маршрут этой посылки, Адам поехал в Норвегию и нанес визит в «Гёустад», что и подтверждали приколотые к последнему документу фотографии вывески и фасада этого мрачного заведения. Оставались еще схема и маленький конверт. Кристофер потянулся было к ним, но отдернул руку и сначала обернулся на металлическую дверь – не вошел ли кто незаметно в хранилище, пока он был погружен в свои мысли. Чем больше он узнавал о частном расследовании, которое затеял брат, тем тревожнее ему становилось – казалось, что за ним кто-то наблюдает и в любую минуту в эту бронированную комнату могут ворваться убийцы, чтобы устранить его самого и уничтожить собранные Адамом доказательства. Кристоферу стало совсем не по себе, захотелось поскорее покинуть тесное, гнетущее помещение. Он быстро отодвинул в сторону маленький конверт и схватил листок так, что бумага зашуршала. На листке была схема с комментариями, набросанными мелким наклонным почерком Адама. Четыре круга: три на воображаемых вершинах треугольника, четвертый в центре. В первом написано «ЦРУ», во втором – «Фонд Форда», в третьем – «Гёустад». Все три связаны стрелочками и снабжены пояснениями Адама о взаимосвязи между этими организациями. В четвертом кружке, в середине, он написал и три раза подчеркнул: «Военные цели». Комментарии вокруг треугольника вкратце сводились к следующему. Фонд Форда, крупнейшая благотворительная организация США, по мнению многих историков и журналистов, служил прикрытием для ЦРУ, собиравшего средства на финансирование тайных операций в период холодной войны. Одна дама-историк провела тщательное расследование на эту тему и обнаружила, что Аллен Даллес на посту директора ЦРУ неоднократно встречался с главой Фонда Форда и на этих встречах обсуждалось взаимное сотрудничество в поиске «новых идей». Кроме того, Адам утверждал, что многочисленные медицинские и финансовые документы свидетельствовали об оказании Фондом Форда существенной денежной поддержки психиатрической больнице «Гёустад» в Норвегии. ЦРУ тоже оказывало этой больнице пристальное внимание, поскольку директор «Гёустада» тех лет был пионером в области хирургии мозга и большим специалистом по лоботомии. От каждого из трех кружков – «ЦРУ», «Фонд Форда» и «Гёустад» – отходила стрелка, указывающая на четвертый в центре с надписью «Военные цели», а под ним были записаны вопросы: «Предмет исследований? Содержание экспериментов? Результаты? Программа не закрыта? «МК-Ультра»?» У Кристофера пересохло во рту и свело шею. Он был журналистом и быстро оценил масштабы истории, в которую вляпался его брат. Взгляд упал на маленький белый конверт. Кристофер схватил его, вскрыл и вытряхнул две бумажки с компьютерным текстом, распечатанным на принтере. Пробежав глазами первую строчку, он побледнел и почувствовал приступ тошноты.