— Когда вам позвонят? Эти вопросы так и сыпались на головы подруг, которые сидели в столовой. Каждые пять минут перед ними появлялся кто-то из одноклассников, чтобы узнать новости. А новостей не было. Да и быть не могло. Какие новости, когда подруги сами ждали, что убийца выдаст себя. А надоедливые вопросы сменились откровенными угрозами. — Мы больше не хотим ждать! — Мы уезжаем! Подруги поглядывали на Таньку, но та изо всех сил делала вид, что она тут вообще ни при чем. Подлая душа! — Я сама позвоню! — наконец сказала Кира, не выдержав натиска. — И потороплю своих информаторов. — Вот! Вот! — оживились все. — Вот именно! Поторопи! Для этого разговора Кире пришлось выйти из дома. И отойти подальше, чтобы ее разговор не услышали из окон. Чтобы создать видимость секретных переговоров, она в самом деле стала набирать номер. Разумеется, Валин. — Слушай, — произнесла она в трубку. — Мне необходимо знать, как… Но договорить он не успела. Что-то мягкое, но властное схватило ее сзади за шею и сдавило горло. Так что теперь ни дышать, ни тем более говорить Кира не могла. Она вообще не могла издать ни единого звука. Только короткий сдавленный писк. А напавший на нее человек тем временем сжал горло жертвы еще сильней. И Кира поняла: пришел ее последний час. Убийца настиг ее. И надо же так случиться — она даже не видит его лица! И последней Кириной мыслью, которую она подумала своим возмущенным сознанием, было: «Где эти телохранители, черт их побери?! Самое время вмешаться!» И тут у Киры перед глазами вспыхнули звезды, понеслись картинки из ее прошлой жизни. Очень яркие и все глубже уводящие к истокам — в детство и даже младенчество. А когда Кира вспомнила, как она весело гукала в пеленках, ее сознание окончательно отключилось. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ Леся вдруг почувствовала нарастающее чувство тревоги. Что это? Горящий камин, который они по общему согласию разожгли, чтобы хоть как-то скрасить затянувшееся ожидание, не грел Лесю. Несмотря на яркий огонь, перед которым она сидела, все тело сковал непонятный холод. — Что-то меня знобит, — пожаловалась она сидящей рядом с ней Карине. — Может быть, ты заболела? Карина озабоченно пощупала лоб Леси и обратилась к сидящему рядом с ней Кеше: — Ты как думаешь? Кеша Лесин лоб тоже пощупал. — С ней все в порядке. Просто нервы. Карина, ты не хочешь прилечь? — Кешка, ну что ты со мной как с маленькой? — вспыхнула Карина, но Леся ясно видела, что забота Кеши ей приятна, и возмущение, которое она демонстрирует, просто кокетство. — Туда не ходи, сюда не садись. Тут дует, там жарко. Замучил совсем! — Но ты ждешь ребенка. И вообще, ты должна больше о себе заботиться! Леся мельком подумала, что у Карины есть муж, которого и должны были волновать эти проблемы. Но Сергей снова где-то болтался. Во всяком случае, рядом с Кариной находился только Кеша, который за последние дни стал ее говорящей тенью. Вот посмотришь на них, и подумаешь… Но додумывать эту мысль Леся не стала. Ее вновь захлестнула волна тревоги. Теперь уже вполне конкретной. Где же Кира? Почему так долго не возвращается? И когда волнение стало совсем уж непереносимым, Леся поднялась и сказала: — Я выйду! — Я тоже с тобой! — немедленно вызвалась Карина. Кеша услышал ее слова и тут же дернулся. — Там ветер и свежо. Не ходи. Простудишься. — Все будет в порядке. — Но в твоем состоянии… — Кеша, я не умираю, я всего лишь беременна. Это не опасно для здоровья и, кроме всего прочего, скоро пройдет. Прислушивающаяся к этому разговору Нина неожиданно вмешалась: — Карина, что ты издеваешься над человеком? Он же волнуется за тебя. И справедливо. Накинь хотя бы мою шаль! Шаль Карина покорно накинула. Тем более что та была необыкновенно красивой. Нежно-голубая — словно морские волны с прыгающими в них, тоже синими, дельфинами. Шаль была очень большой. И Карина почти целиком закуталась в нее. — Теперь ты доволен? — спросила она у Кеши. Кеша повеселел. — Иди, моя хорошая. И он проводил Карину долгим обожающим взглядом. — А Кешка в тебя влюблен, — заметила ей Леся, когда они вышли на улицу. — Знаю. — А ты? — А что я? — грустно произнесла Карина. — Я — замужем. И жду ребенка. — Мне кажется, что для Кеши чужой ребенок не помеха. Он бы взял тебя и с пятью детьми от пяти разных мужей. — Да, Кешка… он такой, — мечтательно произнесла Карина. — Но дело не в нем. Во мне. — А что с тобой не так? Ты любишь мужа? Извини, но ни за что в это не поверю. — Да уж, любви-то никакой между нами давно нету, — вздохнула Карина. — Не могу я так поступить из-за самого Кешки. — Почему? — Ну, сама посуди, он такой классный! Такой веселый! Такой умный и талантливый! У него еще все впереди. А тут я, да еще с ребенком! Это же какая обуза! У него денег почти совсем нету. А у Сергея их, наоборот, полным-полно. Он сможет дать ребенку все! А Кешке придется себе во всем отказывать! — Так ты из-за него опасаешься? Чтобы не быть ему в тягость? — Конечно! — Это ты зря! Он никогда не сочтет, что ты или твой ребенок ему в тягость. Не такой он человек! — В том-то и дело! Сам он этого никогда не скажет и даже не подумает. Но я-то все знаю и понимаю: ребенок — это большие траты! Как я могу заставить Кешку рваться на куски! — Он с радостью будет делать все возможное и невозможное! — горячо воскликнула Леся. — Нет, не могу я. И потом, о ребенке надо подумать. У него есть отец. Сергей сделает для ребенка все, что нужно. Конечно, сам Сергей совсем не такой, как мне бы хотелось. Но он богатый человек и сможет содержать и меня, и своего ребенка без всякого ущерба для себя. — Но ты же его не любишь! — Не люблю. И чтобы прекратить разговор, который явно становился ей неприятен, Карина остановилась и заявила: — Что-то я уже устала, да и ветер сильный. Прав был Кешка, надо было его слушать. Но я постою тут возле дома. У стены, смотри, ветра совсем нет. А если станет холодно, я в дом вернусь. И, передав Лесе шаль Ниночки с весело прыгающими в волнах дельфинами, она сказала: — А ты иди, пройдись. И Леся, с благодарностью закутавшись в шаль, тем более что ей она шла куда больше, чем брюнетке Карине, двинулась по тропинке. — Тебе идет! — крикнула ей вслед Карина. — Очень красиво! И Леся пошла дальше вокруг дома. Сначала мысли Леси крутились вокруг Карины и ее запутанных отношений с мужем и другом детства. Но потом Леся вспомнила про более важное дело — о Кире. Где же она все-таки? Куда пропала? — Кира! — крикнула Леся, чтобы привлечь внимание подруги. — Кира! Где ты?