– Максим, прости… – видимо молчать Лисе-Алисе стало невмоготу. Говорить ей приходилось громко. Я травил парус максимально – до такой степени, что ветер ловил только задним его краем. И неработающая часть паруса уже давно громко хлопала, трепеща на ветру. Понимаю беспокойство Алисы – если не понимать, что происходит, в таком шуме и вообще в такой обстановке находиться явно неуютно. Мягко сказано. Но если пробовать использовать площадь паруса полностью, то учитывая мои навыки лодку может просто унести как ураганом унесло домик вместе с Элли из Канзаса. – Максим! – видимо решила, что я ее не услышал. Реагируя на вопрос, посмотрел на девушку. В этот момент вспомнил, что на мне сейчас солнцезащитные очки и порадовался. Предсказать ее реакцию сейчас, если она увидит мои изменившиеся из-за Сияния глаза – демонические, с черной радужкой и красным вертикальным зрачком, я не берусь. Выпрыгнет из лодки от страха, и что с ней дальше делать? Хотя не факт, что глаза у меня изменились – эхо Сияния довольно слабое. Но все равно хорошо, что я в темных очках – факт изменений лучше в одиночестве проверить. – Что хотела? – Мы можем прямо к берегу идти? – Нет, не можем. Глаза у девушки стали у кота из мультика про Шрека, поэтому я все же продолжил, поясняя: – Ветер слишком сильный. Если идти прямо к берегу я лодку не удержу, давно под парусом не ходил. Или переворачиваться часто будем, или мачту сломает, тогда только до Нового Орлеана по ветру дрейфом. Мы сейчас по диагонали идем, видишь парус по заднему краю только ровный? Только тут в этом месте ветер ловит, его поэтому и треплет так. Лучше медленно, но верно, тем более что не люблю воду когда она холодная и мокрая. Через час, по идее, до берега дойти. – Ясно, спасибо что объяснил. «Как меня удивляют эти русские!» – как любил говаривать один мой знакомый конголезец. Когда я его однажды спросил почему, он мне ответил: «Вы как настоящие архангелы, вы даже убиваете с добротой и милосердием!» Да, доброта моя просто безгранична. Настолько, что сейчас даже жалко стало эту бедняжку, которая меньше часа назад пьяно крича пыталась попасть в меня бутылкой из-под шампанского. – Ты можешь позвонить? – снова спросила меня Алиса. Конечно я мог позвонить – у меня телефон с собой. Причем телефон из местных реалий – небольшой кнопочный, противоударный и влагозащитный. Артефакт этой реальности, в моем старом мире ничего подобного нет. Нет не в плане исполнения, а в плане предназначения: у меня с собой телефон, обязательный к наличию и ношению любым гражданином стран Советского Союза. Сим-карт здесь не было, как таковых, вместо них выдавался подобный базовый мобильный телефон, причем выдавался вместе с паспортом, в паспортном столе. И только с помощью этого телефона, работающим как электронный ключ, или в случае с электронным планшетом как точка доступа, был возможен выход в местный интернет. И позвонить я сейчас конечно мог, но… Нам с Алисой, чтобы слушать друг друга, говорить приходилось громко, почти кричать. Поэтому я сначала немного подумал, но потом все же чуть наклонился к девушке и ответил так, как захотелось по первому импульсу. – Сельская местность, разбитая дорога, моросящий дождь. Чавкая сапогами по грязи, впрягшись вместо лошади, по дороге тянет телегу утомленный похмельный мужичок. Оскальзывается, падает иногда. Мимо проезжает дорогой представительский автомобиль. Обгоняет, потом притормаживает и сдает назад, опускается стекло. За рулем молодая красивая девушка, и она спрашивает у мужичка: Do you speak English? Мужичок выпрямляется, вытирает пот со лба и говорит: Йес, ай ду. А хули толку? Алиса сначала не поняла. – Ты думаешь, нет сети? – догадалась она наконец. – Мобильная по-любому упала, ты же видела какая волна прошла. Наверняка есть возможность экстренного вызова, но придется висеть на линии и ждать. И не факт, что принявший звонок оператор местной службы спасения сможет переадресовать твой звонок в Россию. Спутниковой связи нет, у меня общегражданский телефон, не как у мажоров из МГИМО. К тому же звонить придется тебе, я занят лодкой – а тебе телефон в руки я давать боюсь, или сломаешь, или потеряешь. До берега дойдем, там хоть обзвонись. – Ясно, – на удивление покладисто кивнула Алиса, пропустив обе шпильки мимо ушей. Я вдруг, несмотря на шум вокруг, отчетливо услышал, как выбивают дробь ее зубы. И внимательно посмотрел на девушку – у нее мало того, что алкогольная абстиненция, так и замерзла как цуцик. Может быть ей… Зря отвлекся – пока рассматривал взъерошенную спутницу хорошо так дунуло, причем с заходом. Парус наполнился ветром, я не вовремя затупил и через пару мгновений лодку аж подкинуло кормой вверх и положило парусом вниз на воду. Причем так сильно и резко, что едва через нос не бросило в кувырке. Я соскочил с борта вниз в воду спокойно, почти контролируя ситуацию. Даже перо удлинителя руля не отпустил, погрузившись с головой, но руку оставив над поверхностью воды. Так я аккуратно спрыгнул вниз с поднимающейся лодки, что даже очки не потерял. Алиса же завизжала, и не сгруппировавшись рухнула в воду неуклюже. Упала она спиной вперед и головой вниз, погружаясь полностью. Вынырнув, девушка запуталась в веревке шкота, забилась в панике, пришлось на нее немного покричать. – Не паникуй! Все в порядке! – отплевываясь, добавил я более спокойно. Лодка лежала на боку, парус полоскался по волнам. Я потянул Алису за собой, проплыли к корме. Здесь оставил ее держаться за руль, а сам проплыл уже вдоль днища, к тому месту где в центре из корпуса торчал широкий плавник шверта. Дальше дело техники – забрался и встав на шверт, своим весом как рычагом заставил лодку вернуться в нормальное положение. Мачта поднялась над водой как маятник, мокрый парус сразу же громко захлопал, а я рывком закинул себя в лодку. Помог выбраться из воды испуганной Алисе (аккуратно, не как в прошлый раз). После чего не торопясь расправил запутавшийся шкот, и мы вновь направились в сторону берега. Алиса еще громко застучала зубами от холода и вскоре, уже совершенно наплевав на гордость и находящиеся между нами предубеждения, крепко прижималась ко мне в поисках капельки тепла. Ветер, к счастью, больше не усиливался. Галфпорт, где у меня остался Кугуар на парковке, а также вещи и документы в отеле, давно скрылся из вида – высокие краны его порта даже не угадывались на горизонте, оставшись далеко справа. Но берег был уже близко – я добрался, горжусь собой. Левее нас виднелось широкое горло залива. Я помнил карту – это залив Сент-Луис, относительно небольшой, километров на семь углубляющийся в береговую линию. В иной ситуации я бы зашел в него и прошел дальше – чтобы на берег высаживаться уже в относительно нетронутых волной цунами районах. Но время уже к семи вечера, солнце уверенно катится к закату, раскрасив небо в стороне Нового Орлеана в кроваво-красные цвета. Вода еще под лучами закатного солнца бликует – багряная, как кровь. Целое море крови. Скоро совсем стемнеет, поэтому я направил лодку сразу прямо к берегу. Под громкие хлопки трепещущегося по ветру паруса подошел к пляжной линии, вытащил шверт, отстегнул руль. Спрыгнул в воду – здесь уже совсем неглубоко, вода ниже пояса. Потащил лодку к линии прибоя на пляже, но до конца не дошел. – Вылезай, – махнул я рукой, после чего Алиса без задержки и без вопросов выпрыгнула из лодки. Надо же, какой покладистой стала. Девушка хотела было направиться к берегу, но я ее жестом остановил: лодку, чтобы не испортить, нужно было вынести на берег на руках. Понятно конечно, что царапины на днище не самая главная проблема сейчас, когда берег захлестнуло волной цунами. Но все же трагичная катастрофа не повод плевать вообще на все. Лазер, в теории, на руках можно переносить вдвоем прямо с мачтой. Вот только в Алисе я не был уверен – во-первых она босая, мало ли наступит на что запнется и уронит, во-вторых ее колотит по-прежнему, может и просто не удержать. Поэтому я попросил ее подержать лодку на воде, а сам высвободил из стопоров все веревки и поднатужившись, достал мачту. Перехватив ее, покачиваясь под тяжестью от напора дующего ветра, отнес ее и положил на песок пляжа. После этого аккуратно вынесли лодку. Я отстегнул от мачты гик, вдвоем с Алисой быстро скрутили парус вокруг мачты. Невоспитанная красотка конечно образцовое хамло, но вроде сообразительная – ни разу не затупила, и все что я говорил выполняла быстро и четко. Не переставая дробно стучать зубами от холода. И только после этого, под ее просящим взглядом, я достал из кармана телефон и разблокировал экран. Мобильной сети, ожидаемо, не было, доступна только опция экстренных вызовов. Но я, на самом деле, и туда звонить я сейчас не собирался – Алисе я солгал на воде, только чтобы ее успокоить. Мы оба живы и здоровы, из повреждений – только ссадина на коленке Алисы, которая возникла во время экстренной эвакуации из воды в лодку перед лицом надвигающейся волны. Тысячи людей сейчас в гораздо более худшем положении чем мы, поэтому я не собирался занимать линию экстренной помощи только для того, чтобы девушка попробовала связалась с родителями. И этим, возможно, отняла бы у кого-то золотое время для спасения жизни. Когда я сообщил об этом Алисе, она открыла было рот, но чуть погодя подумала, и закрыла. Спорить даже не стала. Аккуратно сложили парусное вооружение рядом с лодкой, которую поставили в неглубокую ложбинку на пляже. И только после этого я принялся предметно осматривается по сторонам. Мы сейчас находились на большом пустынном пляже. Чуть дальше – идущая вдоль побережья двухполосная дорога, вдоль которой без аллейного порядка растут одинокие пальмы, а также большие и раскидистые дубы. Не такие густые как у нас в России, листва гораздо реже. И среди окружающей зелени то тут, то там белеют одинокие дома, не выше трех этажей. Хорошие такие дома, солидные особняки, выстоявшие под ударом стихии. В престижный район похоже приплыли. Дома устояли, почти все деревья тоже, лишь несколько завалено. На дороге асфальт почти скрыт нанесенным песком. Далеко слева, ближе к горлу залива куда я не пошел, виднеется четырех или пятиэтажный кондоминиум, как называется это здесь. Кондоминиум, или жилой комплекс, как называлось это у меня в России иной реальности. Как здесь это называется, пока не знаю. Ни в домах поблизости, ни в жилом комплексе неподалеку ни одного очага света. Ну, ожидаемо. Но в целом выглядит все не так плохо, как я ожидал. Дело, наверное, в барьерных островах – к берегу рассеченная ими огромная волна пришла уже не такой огромной, и не снесла здесь вообще все до основания. – Пойдем, – бросив снятый жилет в лодку, махнул я Алисе. Еще причаливая к берегу приметил удивительно как уцелевшую сине-белую вывеску магазина спортивных товаров неподалеку, на нее сейчас и ориентировался. – Максим, – окликнула меня Алиса, догоняя. – Может посмотришь, появилась связь? Это у нее от холода, интересно? Десяти минут не прошло, как вместе смотрели в телефон, который предлагал только экстренные вызовы. Я остановился и выразительно глянул девушке в глаза. Потом вздохнул, достал телефон, посмотрел. Связь, ожидаемо, не появилось, что я и продемонстрировал Алисе. Хотел было сказать, что опция глупых вопросов в общении со мной более не предусмотрена, но удержался – очень уж жалко девушка выглядит. Растерянная, босая, обхватила себя руками и трясется вся крупной дрожью. – Пошли, – махнул рукой и не оборачиваясь, двинулся в сторону спортивного магазина. Пересекли дорогу, осмотрелись. Здесь совсем недавно стояла пара придорожных построек – обе на сваях. Вот только одну смыло, остались лишь бревна с разным раскиданным вокруг мусором торчать. Второе здание, сам магазин, частично уцелело – только одной боковой стены не было, которая вместе с выломанными бревнами свай лежала поодаль. – Is anybody here? – громко крикнул я, глядя наверх. – Есть кто-нибудь? – также громко повторил на русском. Ответа не было. Или людей, вместе с продавцом, унесло вместе с частью здания, либо же они сами ушли отсюда после прохода волны. Лестницу наверх смыло, но совсем рядом, впечатанная потоком воды в крупные выстоявшие бревна свай, лежала на боку машина, частично заваленная мусором и плетками водорослей. С нее вполне можно перепрыгнуть на сохранившуюся часть внешней галереи магазина. Поставил ногу на глушитель, залез наверх. Через открытое пассажирское стекло заглянул в салон. Как здесь в полицейских сводках говорят: «Крупный белый мужчина, на вид около пятидесяти лет». Мужчина на водительском месте, определенно мертвый – в машине набралось достаточно воды, так что голова его полностью скрыта. Обернувшись, подал руку Алисе. Помог ей забраться наверх, показал пройти вперед. Девушка вместо этого заглянула в салон и коротко взвизгнула. – Не надо туда смотреть, – запоздало произнес я. Потянув за руку, я поднял Алису на ноги и поддерживая, провел ее вперед, так что она твердо встала на переднем крыле. – Допрыгнешь? Отвечать Алиса не стала. Качнулась, прыгнула – легко перелетев отделяющий нас от галереи метр расстояния. Невоспитанная, но сообразительная и спортивная. Я собрался было прыгнуть на внешнюю галерею магазина следом за ней, но не стал. Осторожно присел, через приоткрытое пассажирское стекло просунул руку в салон, пошарил по обивке двери. Надо же, ручка стеклоподъемника есть. Покрутил, открывая стекло до упора. После лег на дверь и пролез внутрь машины, так что голова и плечи оказались в салоне. Аккуратно открыл бардачок. – God bless the Second Amendment, – уважая традиции местных территорий, не удержался я от благодарности Господу за Вторую поправку, увидев матово-черную беретту с коричневыми щеками рукоятки. Ни кобуры, ни запасного магазина в бардачке не было. Но и так в хозяйстве пистолет лишним совершенно не будет. Вылез из машины, достал магазин. Стандартный, на пятнадцать патронов, наполовину пуст. Вот такой я пессимист. Оттянул затвор, посмотрел наличие патрона в патроннике. Не было. Впрочем, если бы был, я бы не удивился. Америка же, южные штаты. Перепрыгнул на галерею, после убрал пистолет за пояс шорт сзади и повернулся к ожидающей меня Алисе. – А зачем тебе пистолет? – подрагивающим от страха голосом спросила девушка. Смотрит на меня при этом как кролик на удава. Похоже, из тех людей, которые боятся оружия. Просто боятся оружия, даже если оно на них не направлено. – Ты на каком факультете учишься? – Я не… я школу только закончила.