А Анна и правда не боялась. Чем ее может напугать Ольга Сергеевна? Связями? Но Анна, в том-то и дело, не воспринимала это всерьез. Да, сейчас у нее другая роль и другие родители, но все же она дочь императора. Кто может быть выше? Деньгами? У нее теперь есть деньги. Потенциальные, но есть. Она может попробовать реализовать свой трофей через того же Бориса Викторовича. А чем еще ей могут угрожать? Защитить себя она может. Если пожелает, Ольга Сергеевна сейчас просто умрет. Ткнется лицом в стол – и все. Во имя Хеллы… Так что остается? Ей смерть – и та не страшна. Она просто пойдет к Хелле чуть раньше… неприятно, но Анна подозревала, что Хелла не так страшна, как кажется… – У нас есть причина для серьезного разговора, – решила не тянуть быка за рога старшая собеседница. – Твой сын. Мой внук. – Я вас слушаю, Ольга Сергеевна. – Я в курсе, что твой сын – от Сергея. Молчание. В курсе – и хорошо. Анна развернула трюфель и откусила маленький кусочек. Вкусно… – Не хочешь спросить, как дела у Сергея? – Нет, не хочу. Ни злорадства в голосе, ни любопытства. А зачем? И так ясно, что дела плохие. Было бы все хорошо, Ольги Сергеевны здесь не было бы. Или болеет, или умирает, или в тюрьме сидит – ничего хорошего там не будет. А подробности… к чему они Анне? Ее Сергей не обижал. А за Яну с ним жизнь уже поквиталась. – Я ценю и свое, и твое время, поэтому буду говорить прямо. Я хочу сама воспитывать своего внука. – Так же, как Сергея? – ударила в цель Анна. Ольга Сергеевна сдвинула брови. – С Сергеем я допустила несколько досадных ошибок. Больше я их не повторю. Итак, я хочу, чтобы мой внук жил вместе со мной. И снова тот же самый, равнодушно-вежливый взгляд. Хочешь? Хоти. Озвучивай все свои хотелки. – Сколько ты хочешь за отказ от родительских прав в пользу Сергея? В мою пользу? Вот теперь Анна прониклась. Впрочем, внешне это выглядело… да никак не выглядело! С Аделиной Шеллес-Альденской мигом привыкаешь держать все свои чувства при себе. И закапывать их поглубже. Какие там проявления восторга? Или гнева? Холодная маска настоящей княжны. Равнодушный голос. Рука, которая, не дрогнув, ставит на стол бокал с кофе. И вежливая улыбка. – Ваше предложение по меньшей мере бестактно. – Бестактно?! Ольга Сергеевна ждала многого, но такого? Она наклонилась через стол – и привычно зашипела, морально размазывая собеседницу. – Ты, сопля! Да я таких десятками давила! Ты еще под стол пешком ходила, а я уже своей фирмой командовала! Захочу – завтра же тебя родительских прав лишат! Мать ты паршивая и ребенку ничего дать не можешь, кроме конуры на помойке! Я тебе честное предложение делаю, а могу и в суд пойти! Органы опеки на тебя натравлю! С землей сровняю… Анна сделала еще один глоток кофе. Казалось, она даже не слышит собеседницу. Ольга Сергеевна шипела еще несколько минут, но потом успокоилась. – Ты меня поняла? – Я пристойно говорю, пишу и читаю на нескольких языках, – согласилась Анна. – Это все, что вы мне хотели сказать? – Тебе этого мало? – Вполне достаточно. – Тогда я хочу услышать твою цену. Ольга Сергеевна и мысли об отказе не допускала. Ну подумайте сами! Она выживала в девяностые! Подняла свою фирму, вышла на международный уровень… пусть она не круче Билла Гейтса, но еще неизвестно, кому тяжелее пришлось. И с Анной она поступала так же, как с любым противником. Смять, раздавить, уничтожить. И в конце милостиво похлопать по щечке. И даже дать косточку. Ладно уж, получи! Хороших собачек награждают, когда они хорошо служат. Анна поставила на стол бокал из-под кофе. Жаль, что все хорошее быстро заканчивается, да и удовольствие от кофе ей испортили. Ну да ладно… – Ольга Сергеевна, по ряду причин ваше предложение для меня неприемлемо. У вас – все? – ЧТО?! Женщина даже сразу своим ушам не поверила. Ей отказали?! ЕЙ?! ОТКАЗАЛИ?! Мир сошел со своей орбиты и пошел куда-то вдаль, бродить по свету. – Ты что себе позволяешь, тварь?! Анна вздохнула. – Ольга Сергеевна, держите себя в руках. Вы не дома. – А… Побагровевшее лицо определенно не красило женщину. Равно как и выпученные глаза. Вот сейчас она выглядела даже старше своего возраста. И Анна окончательно уверилась в своем решении. – Если вы захотите видеться с внуком, я не стану вам запрещать. Разумеется, все свидания будут проходить под моим присмотром. Но никаких юридических прав вы на Георгия не получите. Он мой сын – и останется моим сыном. – Ты… ты… – Мой телефон у вас есть. Всего хорошего, Ольга Сергеевна. Анна встала и вышла из кафе, не обращая внимания на женщину. М-да… А ведь еще часом-двумя раньше она готова была порадоваться. У Гошки есть еще родня… ему будет на кого опереться. Разве это плохо? Это замечательно… А сейчас вот смотрит она на ЭТО – и на душе гадко. И даже обида на Сергея куда-то уходит. Каким он еще мог вырасти у такой матери? Безвольным, безответственным… никаким! Нельзя ей доверять Гошку. Хелла не поймет. А остальное… Суды, следствия… Да Анне шесть раз плевать! Даже на органы опеки! Опекайте! В лесу, на кордоне вы долго ребенка искать будете. Взять – да и уехать туда! А пока она сделала несколько шагов и оказалась в спортивном клубе. Прошла в комнату ожидания. Там никого не было. Одна Анна… уединение – это хорошо. Анна подумала пару минут. Потом достала телефон и быстро набрала в вотсапе. – Я люблю тебя, малыш.