Эмоции застревают в горле. Я быстро моргаю, прижимаясь щекой к его груди. Обвиваю руками плечи. Хочу притянуть его ближе, защитить от всего мира. — Я думала… — прочищаю горло. — Думала, что все испортила... Финн замолкает, а затем медленно проводит рукой по моему затылку. — Нет, это не так. Хорошо, что ты рассказала. Я киваю, но не произношу ни слова. Лениво касаясь, он пальцами перебирает мои волосы. — Всю свою жизнь я думал о будущем. Каждый день работал для этого. Беспокоился. — Финн кладет руку мне на затылок. — Я устал, Чесс. С тобой я могу расслабиться. Его сердце бьется быстро и мощно под моей щекой. Теплые пальцы умоляя сжимают шею. — Можем мы немного передохнуть? Просто быть? В его голосе слышится искренняя тоска, и эта мольба проникает прямо в сердце. С самого начала Финн чётко знал, что именно его привлекло во мне. Я отключала все помехи в его голове. Это лестно, соблазнительно — быть единственным объектом его внимания. Это всё ещё так. И не только с его стороны. Я не знала, что такое настоящее веселье, пока не появился Финн. С ним каждая эмоция, на которую я способна, усиливается. Я чувствую. Живу. Дышу. Мир становится ярче, когда он рядом. Он хочет просто быть. Не думать. Не знаю, смогу ли. Но постараюсь ради Финна. С неуверенной улыбкой, я целую его в центр груди. — Да, — говорю я, прижимаясь к его коже. — Давай просто будем. Глава 20 Чесс — Ну, так как у тебя дела? — спрашиваю Джеймса по телефону. Я знаю, что Джейми программист и у него есть небольшой офис в Нижнем Ист-Сайде, но жить на Манхэттене смехотворно дорого. Джеймсу придется срочно найти работу. — Обслуживаю столики в симпатичной остерии в Сохо. Я не удивлена. Джеймс подрабатывал официантом в колледже, и сейчас вероятно, зарабатывает больше, чем у меня. Он называет один из крупнейших итальянских ресторанов Нью-Йорка, и я сдерживаю улыбку. Позволим Джеймсу преуменьшать. — Давай поедим там, когда я приеду, — говорю я, втирая кокосовое масло во влажную пятку. Я захватила ванную, отказываясь впускать Финна, и, завернувшись в полотенце, готовлюсь к сегодняшнему вечеру. Пару минут он делал вид, что дуется, но вскоре сдался и ушел с весьма довольным выражением лица. И я его не виню. На протяжении всего утра я делала его очень довольным. — Договорились, — говорит Джеймс. — Что насчет тебя? Дела идут в гору? Сидя на большом пуфике в центре огромной гардеробной Финна, я кладу подбородок на колено и изучаю пальцы ног, сейчас накрашенные ярко-алым цветом. — Мне нужно найти студию. В квартире Финна три спальни, он предложил использовать одну из них. Но комната недостаточно велика, и свет не тот. Не говоря уже о том, что я не могу нарушать его личное пространство, приводя сюда клиентов. Это место — его убежище. И хотя готовность парня предложить мне подобное красноречиво говорит о доверии, я не позволю ему принести такую жертву. Мне нужно отдельное рабочее место, где я смогу с комфортом принимать людей. Уже не в первый раз меня пронзает тоска по моему лофту. Я вздыхаю. — Я осмотрела несколько мест, но пока не нашла подходящее. — Большинство из них вне моего ценового диапазона. Финн не хочет, чтобы я платила за квартиру, но я не могу согласиться. Спор продолжается с упорным сопротивлением обеих сторон. — Ты что-нибудь найдешь, — говорит Джеймс. — Я скучаю по своему дому, — не хотела это произносить, но слова все равно вырвались. — По крайней мере, по рабочему пространству. Джеймс молчит. — Ты говорила Финну? Может быть, вам стоит обсудить поиск нового жилья? Пожав плечами, шевелю пальцами ног. — Мы только начали официально встречаться. Просить его переехать было бы полнейшим безумием. Джеймс смеется. — Да, но он сам попросил переехать к нему. Если ты там несчастна, это будет заметно. Счастье. Мои мысли возвращаются к сегодняшнему утру, образу Финна, растянувшегося на спине в постели, состоящего из четких линий, упругих граней и золотистой кожи. Он был теплым и разомлевшим ото сна, пахнущий сексом и феромонами. Соблазнительный аромат, который я не могла игнорировать. Финн был создан для поклонения. И он мой. Я медленно разбудила его, покрывая неторопливыми поцелуями его великолепное тело, и уткнулась носом в теплую шею, когда он сонно хмыкнул, обняв за плечи, чтобы притянуть ближе. Меня это не остановило. Я спустилась ниже, минуя тугие маленькие соски, умоляющие чтобы их прикусили, вокруг симпатичной ямки пупка, к его члену, который покоился на твердой выпуклости бедра. А затем сделала именно то, что обещала: взяла его в рот, сосала, пока он не стал толстым и твердым, Финн со стоном выгнулся. — Ох, черт, Чесс. Не останавливайся. Как будто я могла. Ощущая его во рту, тяжелый и толстый на языке, широко растягивающий мои губы. То, как Финн нахмурил брови, его рот расслаблен, дыхание тяжелое, глаза устремлены на меня с обжигающей и беспомощной интенсивностью. Все это действовало как наркотик, наполняя меня порочным жаром и ненасытной жадностью. Я поклонялась великолепному члену Финна Мэннуса, делая его скользким и налитым, поглаживала тугие кубики пресса, не позволяя парню двинуться с места. Затем провела влажными от слюны пальцами вниз по его яйцам, и погладила там, где он когда-то гладил меня. Играя языком с головкой члена, я вернула ему его слова: — Позволишь мне войти сюда? Я словно прикоснулась к нему оголенным проводом, он вспыхнул, его большое тело содрогнулось, дыхание стало тяжелым. Он смотрел на меня, лицо исказилось от похоти и удовольствия, небольшой шок в его глазах смешивался с темным интересом. Я прижалась к его напряженной плоти, желая помучить, и он толкнулся, позволяя. — Да. — прохрипел он. — Блядь, да. Никогда раньше я не испытывала такого уровня доверия, такой готовности попробовать что-то новое, зная, что подаренное и полученное удовольствие увеличится десятикратно, потому что ты с человеком, которого хочешь больше всего на свете. — Чесс? Алло... Я прихожу в себя, дрожа и почти удивляясь, что сижу в гардеробной с телефоном в руке. Глубоко вздохнув, пытаюсь вспомнить, о чем говорила. Счастье. Буду ли я счастлива здесь с Финном? — Прости. Уронила трубку. — Облизываю губы и обнаруживаю какие они чувствительные. — Я счастлива. Просто все еще привыкаю к переезду. — Бросаю взгляд на платье, которое надену сегодня. Черно-белое платье футляр с бретельками, завязывающимися на шее, не моё любимое в стиле Грейс Келли. Та красота безвозвратно уничтожена. Мысли об этом причиняют боль. К тому же Финн уже видел меня в нем. Лучше новое. — Мне поможет возвращение к работе над большим проектом. — Кстати, об этом, — говорит Джеймс. — Не решался спросить, но... — Но? Когда ты был стеснительным? Просто выкладывай. Он фыркает. — Помнишь Майкла Харрисона? — Конечно. — Майкл тоже фотограф. Мы вместе ходили в школу. — Как он? — Весь в делах. Собирается в Милан на следующей неделе, и он спрашивал о тебе. — Обо мне? Почему? — Я обедал с ним. Мы пообщались, я рассказал о тебе и пожаре, в общем одно за другое. — Ты мямлишь, Джеймс. Джеймс издает чмокающий звук. — Он хотел знать, не хочешь ли ты поработать над проектом для него. — Иди ты. — Я резко вскакиваю. — Он колоссальный, Чесс. Помнишь старую рекламную кампанию «Есть Молоко» ? — Конечно. — Представь нечто в этом стиле, но направленное на просвещение о раке простаты. Они собирают для фотосессии самых горячих голливудских звезд мужского пола.