— Назад! Стена слева! Она… Что именно с ней не так, договорить гопу не удалось. Потому как события ускорились, полностью лишая возможности разговаривать и вдумываться в слова. Пришло время прямых действий, инстинктивных и машинальных по своей сути. «Грязная» стена прямо на глазах стоящего столбом Мэда потекла вниз. Оказалось, прямо за ней скрывалась ниша, скрывающая две боевые турели, чьи стволы уже поднимались, готовясь открыть огонь на поражение по незваным гостям. Однако, предупреждённые молодым гопом бойцы опередили защитные механизмы буквально на мгновение. Сказался опыт и выучка. Услышав об угрозе слева, они сразу развернулись и подняли оружие, даже не пытаясь разобраться в смысле слов Мэда. Шквал бронебойных игл просто разорвал турели, отчего те, так не успев перейти в боевое состояние, с затихающим гудением опустили стволы. Вернее, то, что от них осталось. Мэд вздрогнул, когда на плечо опустилась тяжёлая ладонь, разворачивая его к своему владельцу. Калантар, глядя на гопа, злобно рявкнул: — Как ты узнал? И почему раньше не предупредил? Несколько секунд спустя, вернувшись в более-менее адекватное состояние, Мэд сумел ответить: — Увидел с помощью «Клаппера»! А раньше не предупредил, потому что плетусь в самом хвосте! Зрение у него не безграничное, всего метров на десять! Это же не разведывательный робот, а шахтёрский! Ему показалось, что Калантар его сейчас ударит, но лубасири лишь фыркнул и скомандовал: — Пойдёшь в голове отряда. И постарайся сразу предупреждать обо всём, что видишь! Спорить Мэд не стал. Тем более, что он уже начал несколько тяготиться собственной ненужностью, а тут такой шанс помочь остальным. Поэтому молодой гоп быстро продвинулся вперёд, пустив своего подопечного на пару шагов перед разведчиками. Перестроение сработало. Мэд ещё несколько раз вовремя замечал потайные ниши, некоторые из которых уничтожались заранее, а пару раз командир приказывал найти другой маршрут. Так продолжалось примерно с полчаса, после чего их остановил приказ Вэя. Мэд обернулся и увидел, что лубасири о чём-то разговаривает с хакером. Нихир по-прежнему выглядел бледным, но, похоже, он что-то разглядел на своём планшете и теперь указывал на это командиру. — На следующем перекрёстке налево, — приказал Калантар, после того, как выслушал все доводы хакера. — По плану там должен быть большой зал, из которого будет спуск на нижние уровни, где могут находиться склады. Двигаемся! Тот факт, что они шли не наугад, а в известном, в определённой, конечно, степени, направлении, вселил в Мэда уверенность. Тем более, что ниши с агрессивными турелями попадаться на пути перестали. Возможно, они, наконец, прошли через охранную полосу безопасности и теперь, во внутренней части базы Основателей, их больше не ждут ловушки и смертельные угрозы? Перекрёсток. Разведчики, как и было приказано, свернули налево. Паук уверенно семенил чуть впереди них, а сам Мэд полностью поглощённый расшифровкой сигналов с его датчиков, сомнамбулой шагал следом. Фактически, он был совсем слеп, поглощённый расшифровкой сигналов «паука». Не будь пол ровным, он бы спотыкался на каждом шагу. Тот самый зал оказался именно там, где предсказывал хакер. Зелёные стены в один момент раздвинулись, скрываясь в темноте за пределами области обзора шахтёрского робота. Мэд словно бы вышел в чистое поле, посреди ночи. «Ага, только коня не хватает… Прочем, „Клаппер“ вполне может за него сойти…» Разведчики разошлись в стороны, насторожено поводя стволами дробовиков. Мэд же, не получая дополнительных указаний, продолжил идти прямо. И теперь, лишённый возможности созерцать пол и потолок, тоже скрывшийся во мраке за пределами видимости, сосредоточился на том, что находилось под ногами. А посмотреть было на что. Вместо ровного камня коридора молодой гоп увидел металлизированное покрытие, переливающееся золотистыми оттенками. А в глубине, под слоем этого покрытия, сияла ярким золотом паутина. Именно так это воспринял мозг Мэда в первые секунды. Тонкие нити, расходящиеся в разные стороны, пересекающиеся друг с другом, образуя сложный геометрический рисунок. Сначала Максим посчитал, что видит некие электрические коммуникации. Пучки проводов или чего-то подобного. Однако, столь сложная структура была лишней для простой кабельной сети. Нет, это должно было быть чем-то другим. Не переставая размышлять, Мэд медленно шагал следом за своим питомцем. Остальные члены отряда уже вошли в зал. Он различал звуки их шагов по металлу покрытия. Звук этот разносился в разные стороны, порождая слабое эхо. На миг Максим отвлёкся от дум, прислушавшись к тихим, быстро затухающим звукам. И это «переключение» со зрения на слух позволило заметить ещё одну необычную деталь. Запах. В зале определённо чем-то пахло. И это не был аромат затхлости и многолетней пыли. Нет, это было нечто свежее, с ясно различимыми химическими нотками. Этот запах ему определённо был знаком. Воспоминание лёгкой дымкой шевельнулось в голове, щекоча извилины, но не спеша обретать ясные очертания. Боясь спугнуть догадку, Мэд остановился. «Паук» тоже замер на полушаге, перестав получать чёткие команды от оператора. — В чём дело, щенок? — послышался за спиной громкий шёпот Калантара. — Забыл что-то? Пренебрежительный тон прошёл мимо сознания. С неожиданным для самого себя упорством Мэд пытался поймать за хвост ускользающее воспоминание. Волосы на голове зашевелились, по телу пробежала дрожь. — В чём дело, мальчик? — прозвучал мягкий голос Сайто. Старый взрывник, в отличие от командира, был предельно вежлив. И именно его голос, его слова вызывали бурную реакцию в мозгах гопа. Смутная тень, еле заметный образ, мелькающий в мыслях, кристаллизовался во мгновение ока. Мэд вспомнил, чем является этот запах. Он вспомнил, где прежде вдыхал его. Вспомнил, но уже не успел ничего сделать. Никто не услышал тихого щелчка. Но все увидели его последствия. Слабая искра, мелькнувшая между электродами, спрятанными в полу, воспламенила распыляемый с момента появления в зале нарушителей горючий газ. Объёмный взрыв сильно отличается от обычного. Когда взрывается твёрдое вещество, выделяющиеся в результате бурной реакции газы порождают взрывную волну, расходящуюся во все стороны. Если ты находишься далеко от места взрыва, если на пути находится препятствие — шансы на благоприятный исход возрастают многократно. При объёмном же взрыве вспыхивает и мгновенно сгорает весь воздух вокруг тебя. Вокруг и внутри тебя. От такого не спасёт одетый на тело бронежилет, не поможет товарищ, стоящий чуть впереди. Если ты в зоне объёмного взрыва — можешь считать себя мертвецом. Только древность ловушки позволила отряду диверсантов не полечь всем в одну секунду. Не все форсунки, распыляющие газ, сработали как нужно. Да и датчики, которые должны были сработать только в момент, когда все нарушители окажутся внутри зала, не справились со своей работой в полной мере. Пламя вспыхнуло, испепеляя смертных, посмевших нарушить многолетний покой склепа, в который превратился Шпиль Обречённых. Мэд ощутил адскую боль, когда кожа на его теле мгновенно сгорела, рассыпаясь пеплом. Его сознание не могло вынести такого издевательства, отключившись сразу. Но даже этого краткого мига, пока оно ещё не погасло, хватило, чтобы навсегда отпечатать в памяти муку тела, оставшегося без защитного покрова. Взрыв был, как и полагалось, мгновенным. Будь у Максима открыты глаза, он бы наверняка ослеп, не успев даже моргнуть. Но привычка зажмуриваться, работая с внешними устройствами пусть частично, но спасла органы зрения. Впрочем, когда сознание вернулось в прожаренное до хрустящей корочки тело, способность видеть стала последней в длинном списке проблем. Его снова тащили. Но если в прошлый раз он не мог ходить, потому как находился в состоянии сильнейшего опьянения, то сейчас причина заключалась в другом. Мэд пребывал в крайне тяжёлом, фактически предсмертном состоянии. Только запас физической прочности, присущий организму гопа, да вколотые конские дозы лекарств не позволяли ему перейти в состоянии окончательной смерти. Несмотря на обезболивающее, Мэд чувствовал себя так, будто он весь стал больным зубом, который злобный стоматолог сверлил без наркоза. Будь у гопа возможность, он бы орал во весь голос. Вот только тело его совсем не слушалось. У Мэда не было сил даже просто шевельнуть губами. Лишённый зрения и обоняния, он всё же мог слышать. Не будь боль, терзающая его, такой сильной, Мэд наверняка впал бы в отчаяние от того, что слышал. Критическое состояние Мэда время от времени приводило к тому, что сознание отключалось, не в силах справиться с сигналами, поступающими от умирающего организма. Поэтому воспоминания о происходящем для молодого гопа оказались пугающе отрывистыми. … Треск игстрелов, взрывы, сдавленные крики, лязг, грохот. Среди всего этого шума слух выхватывает голос Вэя, кричащего во весь голос: — Отступайте! Нам не пройти по этому коридору! Они заложили там… Оглушительный взрыв обрывает окончание фразы. Впрочем, и так понятно, о чём пытался предупредить командир. …Громкое шипение газа, вырывающегося под большим давлением. Сайто, даже в смертельной опасности остающийся хладнокровным, спокойно втолковывает слушателям: — Я могу заложить заряды, чтобы открыть выход. Но нужно обеспечить мне окно в десять секунд. Если кто-то из дроидов попадёт в меня, когда я активирую взрыватель, то всем нам будет хана. Понятно? — Не переживай, старик! Дадим мы тебе время! Главное, не подведи нас! …Пронзительный визг, похожий на тот, что издаёт циркулярная пила. Этот визг становится всё громче, что подсказывает о приближении его источника. — Нихир, у нас нет времени! Скорее! — слышится истерический крик. Хакер не отвечает. Визг нарастает, заполняя собой всё звуковое пространство. Пока, наконец, в эту какофонию не вплетается мелодичный перезвон, ответом на который становится громкий радостный вопль. — Нихир, с меня бутылка! Самой лучшей одконы, которую можно достать в наших краях! Не будь ты мужиком, расцеловал бы всего! …Тишина. Слышно только еле слышное дыхание затаившихся рядом людей, да звук падающих капель, разбивающихся о пол. Вдалеке раздаётся негромкое гудение, прерываемое ритмичным поскрипыванием. Внезапно раздаётся звонкий писк, и сразу чья-то грубая ладонь закрывает рот. Мэд вовсе не собирался кричать или вообще издавать хоть звук, но неизвестный, похоже, не хотел рисковать. Писк прекращается, а затем снова слышится поскрипывание. Похоже, его источник, чем бы он не был, удаляется. Рядом кто-то переступает с ноги на ногу, а затем Максим слышит звук катящегося предмета и звон упавшей с высоты и разбившейся бутылки. Тишина взрывается ругательствами, криками, выстрелами. Мэд чувствует, как его безвольное тело подхватывают на руки и, перебросив на плечо, тащат куда-то в сторону от развернувшейся схватки… Очередное пробуждение принесло сразу несколько сюрпризов. Первый заключался в том, что вокруг было относительно тихо. Единственным относительно громким звуком был чей-то протяжный стон, который тянулся и тянулся практически непрерывно. Через некоторое время Мэд понял, что это стонет именно он. И следом за осознанием данного факта пришло понимание, что к нему вернулась пусть частичная, но всё же способность управлять собственным телом. Поняв это, молодой гоп попытался шевельнуться. Ему удалось двинуть пальцем, что вызвало сильную вспышку боли, от которой стон, срывающийся с губ, стал ощутимо более громким. — Заткните его уже кто-нибудь! — донёсся до его слуха голос Калантара. — И без того хреново! Голос лубасири звучал глухо, устало. Перед мысленным образом Мэда тут же возник образ перепачканного в крови, с трудом сидящего у стены предводителя их отряда. Насколько воображение совпадало с реальностью, проверить было невозможно. Спёкшиеся веки не желали открываться, да и большого желания смотреть по сторонам, учитывая состояние, не появлялось. Тем не менее, осознав смысл сказанного лубасири, Мэд попытался взять под контроль хотя бы собственный рот. Через некоторое время ему это удалось. Стон стал тише, хотя полностью удержать его у гопа не получилось. Тем не менее, его попытки не остались незамеченными. Мэд почувствовал слабое касание к своей руке, а затем услышал тихий голос Сайто: — Ты как парень, жив? Максим утвердительно промычал. Он не мог говорить связно, но старого взрывника удовлетворил и такой ответ. Не дожидаясь вопроса, чонкигешит заговорил: — Это хорошо. Наверное. Не знаю, насколько ты понимаешь, где мы находимся, но попробую прояснить ситуацию. Мы в полной заднице. Эта охранная система сумела загнать нас в ловушку. Мы сейчас в каком-то подобии бункера, а за дверью — куча дроидов. Рано или поздно нам придётся открыть дверь и сдохнуть. Потому как стоящих бойцов осталось маловато. — Маловато? — послышался голос откуда-то слева. — Пять стрелков, если считать тебя за стрелка, старик. Да ещё и два инвалида — безрукий хакер и поджаренный гоп! Команда мечты, иначе и не скажешь! — Заткнись, Болтун! — рявкнул Вэй. — Хватит уже ныть, ты же ветеран! Лучше включи голову и придумай выход! — Придумай выход, — проворчал тихим голосом боец. — Не умею я придумывать. Моё дело — стрелять, в кого скажут. — Тогда заткнись и жди команды! — оборвал его Калантар. — Нихир, ты нашёл что-нибудь? Судя по всему, хакер был занят, потому что отозвался не сразу. Прошло секунд двадцать, прежде чем раздался его наполненный грустью голос: — У меня есть выход в сеть, но толку от этого ноль! Тот сектор, что мне нужен, недоступен чисто физически. Мне требуется прямое подключение. Нужно, чтобы кто-то добрался до сервера и подключился прямо к нему. — Не проблема, — проворчал Болтун. — Давайте откроем дверь и один из нас сгоняет до нужного места. — Хватит! Иначе я тебя сейчас туда и отправлю! — сорвался на крик Калантар. — Ищи другие варианты, Нихир. На тебя сейчас вся надежда. Без прямого подключения. Все, кто входят в наш отряд, сейчас здесь. И я никого не отправлю наружу, на верную смерть. Мэд осторожно шевельнул пальцами, а затем, собрав всю свою силу воли, преодолевая цунами боли, грозящее затопить его с головой, приподнял руку. Всего на несколько сантиметров, но это заметили. — Что случилось? — спросил его Сайто. — Тебе нельзя напрягаться, лежи спокойно. Рука упала обратно, но Мэд не расстроился. Он привлёк к себе внимание. Теперь можно было и сказать. Потрескавшиеся губы шевельнулись, и молодой гоп прошептал: — Не все здесь. Один снаружи. Один… — О ком ты говоришь, придурок? — рявкнул на него Вэй. — Про снайпера? Так с ним нет связи, уже пытались! Так что лежи спокойно и молись, чтобы смерть твоя была лёгкой! Мэд сделал вдох, чувствуя, как боль обжигает лёгкие. — Нет. Не снайпер. Есть другой… Он снова шевельнул рукой, и на этот раз Вэй правильно понял, что имеет в виду его не слишком удачливый подчинённый… Часть 24 19 мая 1 года — Ты уверен, что твой «паучок» не сгорел в той комнате? — настойчиво спрашивал его Вэй.