Итак, что у нас там предлагают?.. Я пролистывала странички в интернете, прикидывая, насколько будет интересна Лизе та или иная поездка. Быть может, и правда отправиться в Пятигорск по лермонтовским местам? Лиза любит литературу, и наверняка ей будет любопытно послушать о знаменитом поэте, который, вдобавок ко всему, был еще и неплохим живописцем. Или все-таки поехать на Чегемские водопады? Места там, как я поняла, очень красивые, но экскурсия долгая, на целый день. Нет, лучше начать с небольшой поездки, а там будет видно… Внезапно мне показалось, что в комнате стало непривычно тихо. Вроде с балкона дул легкий ветерок, я слышала мерное дыхание Лизы, но сейчас воцарилась мертвенная тишина. Я ощутила жуткий, пронизывающий до костей холод – словно я находилась не в комнате, а в каком-то склепе. Я медленно отложила телефон в сторону. Посмотрела на окно – темным силуэтом выделялись занавески, неподвижные, точно сделанные из камня, а не из ткани. Окно чернело зияющей дырой, и на миг мне показалось, что вокруг меня ничего нет – ни стен, ни мебели, ни моей соседки. Я с ужасом огляделась по сторонам и попыталась встать с кровати. Однако тело не слушалось меня – такого со мной еще не было. Я поняла, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, меня словно парализовало. Я молча вглядывалась в пустоту, хотя мне впервые в жизни захотелось закричать от страха. Если б кто-то сказал мне, что телохранитель Евгения Охотникова, которая ничего и никого никогда не боялась, будет трястись от ужаса, я бы рассмеялась в лицо этому человеку. Но что было, то было – мне действительно было страшно. Самое жуткое, что страх был мне непонятен – я не могла понять, чего именно я боюсь, но это паническое чувство пронизывало до костей. Я сидела неподвижно, когда окно начало двигаться. Именно так мне показалось сначала – черная дыра вдруг стала сужаться, а что-то белое постепенно заполняло пространство. Аморфное пятно приобретало явственные очертания, и через некоторое время – не могу сказать точно, сколько минут прошло, – я увидела белый череп с зияющими впадинами глазниц и неровными зубами, искривленными в зверском оскале. Череп издавал дьявольское рычание – то ли хохот, то ли вопли. Он угрожал мне и одновременно звал за собой. Еще недавно я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, а сейчас я встала с кровати, не осознавая своих движений, медленно подошла к распахнутой двери на балкон. Неведомая сила тащила меня к перилам балкона – они доходили мне до пояса, и я сама не заметила, как оказалась около них. Череп все звал и звал меня, я поняла, что во что бы то ни стало мне надо добраться до него. Я протянула руки, но он все удалялся и удалялся от меня. Я перелезла через перила и встала одной ногой на узкий выступ, за которым ничего не было видно. Только верхушка сосны маячила возле белого пятна черепа. Я перекинула вторую ногу через перила, и… Дикий, нечеловеческий вопль прорезал воздух. Я вздрогнула от неожиданности и едва не сорвалась вниз, с балкона пятого этажа. Меня спасли только моя молниеносная реакция и инстинкт самосохранения. Одна моя нога уже висела в воздухе, вторая соскользнула вниз, но я руками ухватилась за спасительные перила. Я с силой подтянулась на руках, потом смогла перекинуть ноги через ограждение. Оказавшись снова на балконе, я бросилась в комнату – кричала Лиза, похоже, она была в опасности. Я вбежала в комнату, включила свет – хорошо, что помнила, где находится выключатель. Я боялась, что, пока я выделывала на балконе немыслимые кульбиты, мою клиентку кто-то пытался убить, однако, кроме Лизы и меня, никого в комнате не было. Молодая женщина вопила, точно ее резали на живую. Ее глаза были широко раскрыты, но взгляд был остановившийся, стеклянный. Я поняла, что меня она не видит. – Лиза, очнитесь! – Я принялась трясти ее, пытаясь привести в чувство. Но несчастная не успокаивалась, наоборот, она принялась вырываться, старалась вцепиться ногтями мне в лицо, выцарапать мне глаза. Я отступила в сторону. Взгляд упал на одноразовый стакан минеральной воды, которую выдавали нам в столовой. Лиза принесла воду с собой, но выпить ее забыла. Я схватила стакан и выплеснула воду женщине на лицо. Боялась, что не подействует – учитывая состояние моей клиентки, ее можно было привести в чувство, вылив на голову ведро ледяной воды, а не маленький стакан. Однако, вопреки моим опасениям, Лиза вдруг замолчала. Она часто заморгала глазами, осоловело посмотрела на меня. Открыла рот, пытаясь что-то сказать, но, вероятно, не могла выстроить связную фразу. – Лиза, это я, Женя, – спокойно, внятно проговорила я. – Вы меня помните? Женя, ваш телохранитель. – Женя… – пробормотала молодая женщина, потом поднесла руку ко лбу и вытерла капли минералки. – Что… что случилось? Где она? – Кто? – не поняла я. – Вы кричали, вам приснился кошмар? – Нет… не кошмар… – тихо проговорила женщина. – Я… я видела ее… Она убила Ярослава… – Кто убил вашего мужа? – не поняла я. – Лиза, мы с вами в санатории на Кавказе, ваш муж в Тарасове. Вы не могли его видеть, вам приснился страшный сон! – Да нет же, это не сон был! – отчаянно замотала головой несчастная женщина. – Она снова заявилась сюда, за мной. И с ней был Ярослав. Она сказала, что я пытаюсь сбежать, но у нее мой муж. И она убила его! – Вы снова видели призрака? – уточнила я. Лиза кивнула. – Точнее, я не знаю, видела ли именно эту женщину, – произнесла она. – Я поняла, что это была она. Но Ярослава я видела так ясно, как сейчас вижу вас… Это не могло быть сном – все слишком реально, как наяву! – И все-таки вашего мужа здесь нет и быть не может, – задумчиво пробормотала я. К счастью, Лиза не видела, как я сама совсем недавно едва не спрыгнула с пятого этажа – представления не имею, как бы я объясняла ей свое поведение. Похоже, у меня самой крыша поехала, раз я выделываю такие вещи. Если б дело касалось кого-то другого, я решила бы, что без наркотиков тут не обошлось, столь сильные галлюцинации, как у меня и у Лизы, возникают вследствие употребления сильнодействующих веществ. Но ни моя клиентка, ни я наркотики не употребляли, спиртное – тоже. Могли ли нам что-то подсыпать? Отрицать этого нельзя. За каждым из местных обитателей закреплено особое место за столиком… Ну и… подсыпать какой-нибудь препарат проще простого. Но кто это мог сделать? Зачем? Кому лично я помешала? А дело-то серьезное. Если бы Лиза закричала секундой позже, наверняка я бы с ней сейчас не разговаривала, мне чудом удалось избежать если не смерти, то серьезных травм от падения с пятого этажа. Моя клиентка только что, сама того не зная, спасла мне жизнь, хотя по законам жанра все должно быть в точности до наоборот. – Вы считаете, что я совсем с ума сошла? – тихо спросила Лиза. – Понимаю, я и сама уже не знаю, в здравом я рассудке или нет… Похоже, и правда мне психушка светит… – Нет, Лиза, вы не сошли с ума, – я покачала головой. – Дело тут не в психике, боюсь, ваши страхи не беспочвенны. – Почему вы так считаете? – округлила глаза молодая женщина. Я решила ей не говорить всю правду, но и утаивать то, что произошло со мной, не стала. – Вы говорите, что ваше видение не было похоже на обычный сон, верно? – проговорила я. – Вы видели все как наяву. Но и у меня было нечто подобное, правда, призраков я не видела, но галлюцинацией эту чертовщину назвать можно. В сверхъестественные вещи, как я уже говорила, я не верю, следовательно, мы с вами вдвоем что-то выпили или съели или чем-то надышались, после чего вам привиделся ваш муж, а мне… ладно, не будем вспоминать весь этот бред, не о том речь. – Так вы… вы тоже видели ее? Призрака? – Лиза побледнела так, словно сама только что снова увидела привидение. – Вы понимаете, о чем я говорила? – Именно вашего призрака я не видела. – Я отрицательно покачала головой. – Но у меня были галлюцинации, которые прервал ваш крик. Поэтому я делаю вывод, что мы с вами не просто так видим всякие странные вещи. Скорее всего, кто-то сильно постарался и отравил вас и меня за компанию. Если бы мы с вами пили вино или дружно принимали наркотики – то понятно. Но так как ни вы, ни я подобными вещами не занимаемся и не занимались, напрашивается вывод: в крови у нас есть вещество, которое вызывает странные видения. Теперь давайте вспоминать, что было, когда мы с вами приехали в санаторий. Ведь в поезде вам ничего не снилось, верно? – Нет, я вообще спала как убитая… – потрясенно прошептала Лиза. – Вы уверены? Что здесь… в этом санатории, все это… – Лиза, послушайте меня внимательно, – прервала я ее. – Я, как вы могли догадаться, человек невпечатлительный, учитывая специфику моей работы, можно заключить, что справляться с подобными обязанностями может лишь физически крепкий, специально подготовленный профессионал, для которого не существует таких слов, как «усталость», «страх», «эмоциональность». Иными словами, я могу не спать в течение нескольких ночей, совершать тяжелую физическую работу, могу обходиться без еды довольно долгое время и при этом не испытывать практически никакого дискомфорта. Теперь ответьте на вопрос: может ли человек с подобными возможностями видеть кошмары? – Не знаю… – замешкалась женщина. – Я вас уверяю – нет. В моей профессии стабильная психика – один из основополагающих факторов. Я не испытываю страха – когда я вижу, что моему клиенту или мне угрожает опасность, я действую. Паника – худший спутник, которого только можно себе представить, если человек поддается ей, он проигрывает. Поэтому тот факт, что у меня появились галлюцинации, говорит о том, что ваши призраки – не плод вашей фантазии. Кто-то специально запугивает вас, возможно, вам и дома кто-то подмешивал что-то в еду или напитки, раз вы постоянно видели привидений. – Да не может такого быть! – воскликнула Лиза. – Ирина – проверенный человек, и потом, я постоянно видела одну и ту же женщину-призрака. А сегодня… Сегодня все было немного по-другому. Дома она никогда не появлялась вместе с Ярославом, а сегодня она убила моего мужа! Это было так правдоподобно, словно произошло наяву… Надо ему позвонить – вдруг с ним и правда что-то случилось?.. – Лиза, сейчас два часа ночи, – проговорила я. – Не думаю, что ваш муж будет в восторге, если вы его разбудите. Вы же созванивались с ним вечером и днем, сомневаюсь, что за это время что-либо изменилось. – А вдруг ему плохо? – настаивала на своем женщина. – У меня плохое предчувствие… – Лиза, успокойтесь, – велела я. – Лучше вспомните, что мы с вами вместе ели. В магазин мы не зашли, там было закрыто. Значит, в столовой что-то подмешали… Но кто и зачем? – Действительно… – растерялась она. – Я никого здесь вообще не знаю… Если бы мы отравились, то и другие отдыхающие тоже видели бы галлюцинации… Я вспомнила обслуживающую нас официантку. Лизе она была незнакома, мне – тем более. Но другого варианта быть не могло, мы питались только в столовой! В поезде ведь ни я, ни моя клиентка никаких кошмаров не видели, все эти странности случились после приезда в санаторий! – Что ж, раз других вариантов у нас нет, то придется поступить следующим образом, – медленно проговорила я. – Я не могу допустить повторения того, что произошло с нами ночью. Значит, нам надо вести себя очень осторожно. А это означает, что в столовой мы питаться с вами не будем, завтра зайдем в магазин и посмотрим, можно ли там что-то купить съедобное. На худой конец в Ессентуках имеются кафе и закусочные, поэтому придется завтракать, обедать и ужинать за пределами санатория. Пока я не разберусь во всей этой чертовщине, рисковать нельзя. Глава 6 Оставшаяся ночь прошла более-менее спокойно, правда, спать я не стала – насыпала в стакан несколько ложек растворимого черного кофе, залила кипятком из кулера. Вряд ли вода в кулере отравлена – я склонялась к мысли, что отравили нас с Лизой именно в столовой. И утром я намеревалась выяснить, кому и зачем это понадобилось. Моей клиентке все-таки удалось заснуть, проспала Лиза до половины восьмого утра. Завтрак по расписанию начинался в девять, поэтому я велела молодой женщине привести себя в порядок и спускаться в столовую. – Но мы же хотели купить еду в магазине! – напомнила она мне. – Да, я на этом настаиваю, – подтвердила я. – Но в столовую мы должны пойти, мне надо проверить всех официантов. Вчера я проявила неосмотрительность и не запомнила фамилии и имена обслуживающего персонала, поэтому сегодня необходимо выяснить, кто работает в столовой. – А, теперь понятно… – пробормотала Лиза. – Тогда пойдемте… Есть мне все равно сейчас не хочется, я чувствую жуткую усталость… Она и впрямь выглядела неважно – лицо бледное, огромные круги под глазами. Несмотря на то что я не сомкнула глаз ночью, мой вид и то был гораздо лучше, по крайней мере, я выглядела так, словно сегодня отлично выспалась. Здорово выручил кофе – я порадовалась, что взяла с собой целую банку растворимого. Лиза открыла холодильник, вытащила бутыль с минеральной водой, которую я накануне набрала в питьевой галерее. – А вдруг ее сегодня уже нельзя пить? – с сомнением покосилась она на бутылку. – Ведь говорят, что целебные свойства воды сохраняются недолго… – Давайте лучше наберем холодную воду в кулере, – предложила я. – А эту выльем, мало ли, вдруг и правда ее не стоит пить. Честно говоря, у меня уже все вызывает здесь подозрения. Поступим так: еду и напитки будем покупать на один раз, ничего не оставлять в номере без присмотра. Лучше перестраховаться, нежели подвергать себя лишней опасности. Лиза положила бутылку на место, мы вышли из номера и закрыли дверь. Ключ сдали на вахту – можно было брать его с собой, но Лиза боялась, что по неосторожности мы можем потерять ключ, и я не стала ее лишний раз нервировать. По пути мы набрали в стаканы воду из кулера, а потом прошли в столовую. Завтрак еще не принесли. Мы уселись за столик, я принялась оглядывать зал. Дежурила та же официантка, что и вчера, чему я несказанно обрадовалась. Я прочитала ее фамилию и имя на бейджике – Воронцова Екатерина. Другую официантку, высокую и худощавую женщину лет сорока, звали Розой Арсеньевой. Я вспомнила, что видела ее накануне, значит, моя задача здорово упрощается. Другого персонала в столовой не было, я записала в маленький блокнот имена и фамилии официанток и сразу же открыла на мобильнике базу данных. Воронцова Екатерина родилась в Пятигорске, в Ессентуки переехала три года назад, и все это время работала в санатории «Виктория». Она была замужем, имела двоих детей, обоим по семь лет. Дети ходили в школу в Ессентуках, муж Екатерины Арсений работал таксистом. Судим никто из Воронцовых не был, семья считалась добропорядочной. В Тарасове никто из них не был. Роза Арсеньева родилась в Ессентуках, окончила машиностроительный техникум, но по специальности никогда не работала. Была замужем, но в настоящее время разведена, в санатории работает полтора года. До этого женщина занималась продажей одежды в магазине «Низкие цены», потом какое-то время работала продавцом в сувенирном отделе. Очевидно, зарплата везде была низкой, вот Роза и устроилась официанткой в столовую «Виктории».