– Сто процентов, – сказал мужчина на кокни. – Я знаю этого человека, и он не был у нас уже долгое время. – А звонили ли вам в тот же вечер, чтобы предупредить о проблемном клиенте, который может к вам зайти? – Да, звонили, – ответил Радж, – Марк из паба. Но клиент так и не пришел. По дороге домой Джим продумывал следующий этап расследования. Необходимо зайти во все места, где можно взять еду на вынос, расположенные недалеко от «Свиньи и свистка». Кто-то обслужил Терри после того, как он ушел из паба. Если Джим найдет это место, полученная информация может послужить ключом к доказательству невиновности Терри. Свернув на Сэнт-Эндрю-роуд, Джим заметил Алана Любопытного, моющего свой автомобиль. Этому занятию вдовец предавался по крайней мере раз в день. Старик тер машину часами. Благодаря этому представлению он мог доставать соседей, даже если они явно торопились или даже если вчера уже обсудили с ним все что можно. Иногда Джим выходил из дому через задние ворота, чтобы избежать неприятного диалога с главным сплетником в округе. – Добрый день, детектив! – окликнул Джима Алан Любопытный, помахав рукой с зажатой в ней намыленной мочалкой, и тут же начал переходить дорогу. – Надеялся с вами встретиться! – Добрый, – пробормотал Джим, ища пути к отступлению. Ну вот, где Бруно, когда он так в нем нуждается?! – Очень занят, не могу поболтать, просто невероятно занят! Но от Алана было не так просто отделаться. Вцепившись в Джима мертвой хваткой, он проводил его до магазина мистера Симнера. – Слышал, это вы обнаружили тело, – произнес старик. Его голос доносился как будто из бочки. Все его лицо, начиная от носа, было покрыто бородой и усами, торчавшими, как трубы в старом туалете. Джим считал эту растительность своеобразной маскировкой. – Мистеру Раттеру уже предъявили обвинение? – Понятия не имею, – ответил Джим, глядя на морщинистый лоб старика, весь покрытый бисеринками пота. – Но какая-то информация у вас должна быть! – не сдавался Алан Любопытный. – Всем известно, что у вас есть связи в полиции! – Если вы так волнуетесь, то сами позвоните в полицию. – Могу предложить обмен информацией, – пропищал старик. Из-за его голоса Хелен говорила, что он гомосексуалист, несмотря на то что вдовец был женат по крайней мере лет тридцать. – У меня есть нечто, способное удовлетворить ваш голод детектива. – Не думаю, что у вас есть интересующая меня информация. – Кто знает… – Алан прикрыл рот ладонью, словно собираясь сказать что-то по секрету. – Он вернулся! – Кто он? – Саймон Симнер! – провозгласил старик, указывая губкой на магазин сладостей. – Я видел его вчера у мистера Пэтеля, когда покупал выпуск «Дэйли мэйл». Его отпуск продлился пять лет! Парень плохо выглядит; он молод, но похож на старика. Ему не может быть больше двадцати одного года, но он напоминает пенсионера. По сравнению с ним я здоров как бык! – Чрезвычайно интересно, Алан, – сказал Джим, не находя в этих словах вообще ничего интересного. – Есть еще… – До свидания, Алан. Джим повернулся к старому сплетнику спиной и вошел в магазин сладостей, отчасти чтобы избавиться от Алана, но скорее потому, что его по-прежнему преследовал запах смерти. В этом случае очень помогали ириски. Внутри миссис Симнер сражалась с банкой леденцов в форме букв, которая никак не хотела становиться на место среди других банок. – Добрый день, мистер Глью, – произнесла женщина, спустившись по лестнице. Джим был совершенно уверен, что миссис Симнер – самая непривлекательная женщина из всех, кого он видел. Она походила на двуногого слизняка. Джим с сыном всегда с наслаждением использовали именно такое прозвище, когда их не слышала Хелен. – Чем могу вам помочь? – Взвесьте ирисок, пожалуйста. – Со вкусом клубники или с острыми специями и шоколадом? – Со специями и шоколадом. Только не говорите моей жене. – Джим приложил руку к сердцу, прислушиваясь к старому врагу. Где-то поблизости завыла полицейская сирена. – Наверное, полиция едет к Раттерам, – предположила миссис Симнер. У нее был гортанный голос и жемчужно-белые зубы. – Ужас! – Да, согласен, – ответил Джим, пока женщина примерялась, чтобы отколоть ирисок от большого пласта. Несмотря на внушительные размеры миссис Симнер, когда пласт треснул, она вздрогнула. – Ужас. – Я слышала, они арестовали мистера Раттера, – продолжала хозяйка магазина, насыпая куски ирисок на серебряное блюдо, стоявшее на весах. – У меня с ним было несколько стычек. Я также слышала, что вы помогаете доказать его невиновность. Должна сказать, что некоторые жители нашей улицы крайне удивлены. Джима совершенно не заботило, были ли соседи оскорблены его помощью подозреваемому. – У нас действует презумпция невиновности, – нейтрально ответил он. – Я бы сделал то же самое для любого из соседей. И взвесьте еще, пожалуйста, орехов в шоколаде для Бруно. – Презумпция невиновности для такого человека? – сказала миссис Симнер, взяв банку с орехами. – Поппи рассказывала мне о его преступлениях! Мне жаль ее и Дина. Что станет с бедным мальчиком? Миссис Симнер с поистине материнской настойчивостью ждала ответа. Джим дипломатично пожал плечами. Продавщица взвесила орехи; их оказалось больше, чем нужно, и она отобрала несколько орехов и положила их обратно в банку. – Я слышал, ваш сын вернулся из путешествия, – сказал Джим, решив сменить тему. – Да, – ответила женщина, и на ее лице отразилась неистовая любовь к сыну. – Ему понравилось путешествовать? – Наверное. После долгой паузы миссис Симнер добавила: – Он почти ничего мне не рассказывает. Сыновья не особо разговорчивы с матерями, правда? – Наверное, – протянул Джим, услышав грусть в ее голосе. Тут он заметил новшество на стене за прилавком. Там висела фотография его старого друга, мистера Симнера. Он был типичным продавцом сладостей: полный, рыхлый, в полосатом фартуке и с большим сердцем. Мистер Симнер любил конфеты и детей, собиравшихся в магазине. Горе сильно повлияло на миссис Симнер. До смерти мужа ее внешность также не вызывала зависти у других представительниц прекрасного пола, но это была худощавая жилистая женщина. После похорон магазин закрылся на месяц, а когда вновь открылся, оказалось, что миссис Симнер увеличилась вдвое. Бруно сказал, что из палочки для леденца она превратилась в гигантскую круглую карамель. За это, конечно же, он схлопотал строгий выговор от мамы. На сына Симнеров горе оказало прямо противоположный эффект: из гамбургера он превратился в палочку для леденца. Его необычайную худобу отмечали все, кто его видел, хотя после смерти отца молодой человек выходил на улицу крайне редко. – Где Саймон путешествовал? Когда я учился, университеты не разрешали делать такой большой перерыв в учебе. – По Азии, – ответила миссис Симнер, выпустив несколько орехов в шоколаде из рук. Они покатились по прилавку и упали на пол. – Он встретил девушку, – добавила она. Джим видел, как трясется ее локоть. – Нет ничего лучше курортного романа! – отозвался Джим. – Не знаю, – тихо протянула женщина, упаковывая орехи. – Да уж, славные были деньки! И конфеты тогда были слаще! – Действительно, – послышался гортанный смех женщины, – тогда конфеты были слаще! Джим заплатил за ириски и орехи в шоколаде. Когда он пришел домой, жены и сына еще не было. Джим позвонил инспектору Скиннер, чтобы рассказать о том, что узнал. Упомянул о чеке из паба и об информации, полученной от Марка и Раджа. – Я только что закончила опрашивать вашего сына, – сказала инспектор Скиннер, после того как Джим замолчал. – Он мне очень понравился. Бруно – чрезвычайно умный мальчик. – Да, верно, – согласился мужчина. – Желаю удачи в поисках Милдред. Если до завтра она не вернется, я пришлю своих лучших помощников. Хотя, учитывая то, что поисками занимается именно Бруно, лучше не справятся даже мои люди! Джим засмеялся и закончил разговор. Быстро выпив чашку кофе, он составил список мест, где можно взять еду на вынос, расположенных недалеко от паба «Свинья и свисток». 13