– Не знаю. Как вариант, возможно, что все братства и сестринство сегодня прекратят существовать. Другого варианта нет, – хмурюсь я. – Я разбужу Оливера, а ты пока позвони Белчу и узнай, как Рафаэль. Если пришёл в себя, то пусть они оба немедленно уезжают отсюда, – бросаю я, уверенно направляясь к двери дома «Альфы». Открывая её, не обращаю внимания на постоянный срач и вонь алкоголя, присущий их месту жительства. Быстро взбегаю на второй этаж и влетаю в спальню к Оливеру. Здесь всё провоняло, кажется, даже стены издают жуткий смрад пота и спирта. – Просыпайся, – толкаю парня в обнажённое плечо, и он мычит, переворачиваясь на живот. – Оливер, поднимайся немедленно. У нас критическая ситуация, – ударяю его по спине, и он распахивает глаза, с отвращением смотря на меня. – Отвали, Мира. Мне насрать на твои критические дни и ситуации… – Насрать? Так вот, милый мой, на вашей двери метка Всадников, – перебивая его, резко произношу я. Вот это его быстро приводит в нормальное состояние, вынуждая подскочить с постели. – Что? Какого хрена? – Хрипит Оливер, выскакивая в одних боксерах из спальни, а я за ним. – Калеб, просыпайся! Живо! – Ударяет по ближайшей двери и несётся вниз. – Подъём! Экстренное происшествие! – Орёт Оливер, сбегая вниз, а я за ним. Мы выходим на улицу, и я указываю взглядом на дверь и метку. Ко мне подходит Сиен. – Не отвечает, – шепчет она, пока Оливер хватается за голову и отшатывается. – Что… блять… блять… да что это такое?! – Тянет он, а рядом с нами уже оказываются несколько парней, напуганных криком главы братства. Они даже не успевают спросить, что произошло, как видят то же, что и мы. Последнее чётко заставляет их бледнеть и бояться. Это на всех нас действует лучше самого ледяного душа. – Линия ведёт к «Омеге», это кровавые капли, оставленные на тротуаре. Также они идут в сторону главных корпусов. Мы там ещё не были, – нарушаю я зловещую тишину. – Я сейчас оденусь и пойдём. Передай парням, чтобы проверили «Омегу», – Оливер отпихивает в сторону ошеломлённого Калеба и остальных, входя обратно в дом. – Попробуй ещё раз, – поворачиваясь к Сиен и кусая губу, прошу я. – Пробую постоянно. Ничего, – сглатывая, она показывает мобильный, на котором выставлен автодозвон. – Я схожу… – Нет, – хватаю её за руку. – Нет. Ходить поодиночке опасно. Не важно днём или ночью. Одна ты отличная приманка или же мишень. Пока мы не узнаем, что происходит, ты будешь рядом со мной. – Мира, а если они забрали Рафаэля и вместе с ним Белча? Если в данную минуту они в опасности? – Губы Сиен дрожат, а глаза снова слезятся. – Я понимаю… понимаю всё это. И мне тоже страшно. Если они у них, то я сделаю всё, что в моих силах для их спасения. Всё, слышишь? Подключу отца, да я в преисподнюю спущусь за дьяволом, но их пальцем никто не тронет. Но я не смогу это сделать без тебя, Сиен. Я паникую. Я не такая сильная, как ты думаешь. Я только сейчас осознаю всю ответственность за судьбы девочек и твою. Мне нужна поддержка. Ты мне нужна сейчас, а если ты уйдёшь, то вряд ли я выстою. Я сломаюсь, как Рафаэль, потому что причин, чтобы двигаться дальше, у меня не будет. Да и осталась я здесь после всего только ради тебя и шанса на твоё будущее, – печально вздыхаю и поднимаю голову к серому небу, часто моргая, только бы не расклеиться в это проклятое утро. Топот ног за спиной заставляет меня посмотреть в глаза Сиен и увидеть там обещание – быть до конца рядом. Киваю ей, благодаря, и беру за руку. Оборачиваясь, вижу, как Оливер с Калебом и двумя другими парнями выходят из дома. Он отдаёт приказ проверить дом «Омеги», а сам указывает головой, что готов идти. Мы двигаемся в напряжённой тишине вчетвером. Я крепко держу за руку Сиен, Оливер и Калеб идут впереди нас. Мы тщательно отслеживаем кровяные линии, и они снова раздваиваются. – Проверь, – бросает Оливер Калебу. Парень направляется в сторону основного корпуса общежития, а моё сердце сжимается от страха снова и снова. Там он. Рафаэль. А ещё Белч. Не дай бог, они пометили и его комнату. Я убью. Возьму и убью. Мне кажется, что с каждым шагом я теряю контроль над собой. Моя душа рвётся к нему. Сейчас же. Немедленно. Но Сиен дёргает меня за руку, вынуждая идти дальше к зданию администрации, куда и ведут следы. – Мать вашу, – Оливер издаёт стон и запускает пальцы в волосы. – Что… что такое? – Шёпотом спрашивает подруга. Оливер показывает пальцем на чёрную вывеску с символом метки. Ткань натянута перед входом в здание администрации, и на ней написано: «22:00. Огни вас приведут к вашим новым правителям». – Это приглашение, – произношу я и поворачиваюсь к Оливеру. – Они никогда не выходили. Никогда. Это была тайная организация, следящая за работой глав братств и сестринства. А вот сейчас они решились показать свои лица. Из-за тебя решились, – шипит он, делая шаг в мою сторону. – Почему из-за меня? Не я одна участвовала во всём этом дерьме. Ты тоже приложил руку ко всему, Оливер. Ты подлил масла в огонь, и виноваты все. Да и я не просила тебя о мнимой защите. Ты сам вызвался. Ты захотел большего, вот и получил, – сквозь зубы цежу я. – Прекратите, – Сиен встаёт между нами, а я зло смотрю на Оливера, как и он на меня. Ненавижу его. Ненавижу! – Сейчас не помогут ни ваши ссоры, ни перепалки о том, кто и что сделал. Сейчас главное вот это, – подруга указывает на вывеску. – Я не собираюсь отвечать за то, что ты натворила, Мира. Именно тебя он хочет. Так пусть берёт, я даже помогу Карстену в этом. Пусть хоть на куски тебя порежет, мне насрать. Я… – Вот здесь ты прав, Оливер. Он меня хочет, и вряд ли причинит мне боль или же доведёт до сумасшествия. Он найдёт для меня оправдание, потому что я ему нужна. А вот ты никогда и никому не был нужен. Ты просто ублюдок, который даже после предупреждений продолжал пить и ни черта не сделал для своих ребят. Ты не защитил их! Ты закрыл глаза даже на то, что парня из твоего братства довели до суицида! Ты законченный подонок, и тебе место в аду! – Сука… – Оливер замахивается, но я отскакиваю и тяну Сиен, толкая её за себя. – Ну же, ударь. Ты же на это только способен, да? Ударь! Давай! – Кричу я, уверенно поднимая подбородок. Он решается. Хочет этого. Пусть. Козёл! Я его уничтожу! Я его… – Оливер! Только рискни, – радость внутри меня перечёркивает злость, едва слышу запыхавшийся голос, появившегося рядом человека. Белч подскакивает к кузену и толкает его в грудь. – Ты совсем одурел? Решил махать кулаками, да ещё и на девушку? Я тебя убью, мразь, если хоть к одной из них прикоснёшься! – Орёт Белч, закрывая меня и Сиен собой. – Ты где был? Ты где шлялся, Бернардо? – Ярость Оливера перескакивает на парня. – Не твоего ума дело. А вот то, что на дверях общежития появились метки Всадников, должно тебя волновать. – Что? Все двери? – Переспрашиваю его, и Белч кивает, а затем замечает чёрную вывеску и надпись. Резко бледнеет и сглатывает. – Вот же чёрт, – шепчет Белч. – Ты сказал все двери? Калеба видел там? Как ты сюда пришёл? – Спрашивает его Оливер. – Калеба видел, он проверяет все этажи. Но могу сказать, что двери третьего, второго и первого полностью помечены. Сиен мне звонила, а у меня был отключён звук. Я вышел, чтобы поговорить, но увидел метку и побежал к ней, а потом на полу в холле огромная лужа крови, и от неё тянутся следы. Они ведут сюда, – рассказывает Белч. – На дверях «Оморфии» и «Альфы» то же самое, – сообщаю ему. – Оли! – Мы оборачиваемся на крик и видим ребят, бегущих к нам. – «Омега» имеет метку, мы там всех разбудили, – задыхаясь, говорит темнокожий и приятный парень Зигги. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! Это собрание, как было раньше. Они собирают всех для прилюдного наказания, чтобы продемонстрировать всем свою власть, – судорожно выдыхает Оливер. – Крысы, – шепчу я, чувствуя, как Сиен крепче хватает мою руку. – Что? – В один голос переспрашивают парни. – Вчера я получила посылку, коробку с розами. Но под ними были две мёртвые крысы. У одной была снята половина кожи, другую отравили. И на каждой из них клеймо «Альфы» и «Оморфии». Значит, будут наказывать кого-то из наших сообществ, и это точно будут бывшие возлюбленные, – поясняю я. – Ты хочешь сказать, что это ты и я? – Сдавленно уточняет Оливер. – Я не уверена в этом… чушь, я уверена в том, что это ты и я. Сегодня ночью накажут тебя и меня, Оливер, – после моих слов повисает мрачное молчание. Я знаю, что впереди меня ждёт что-то жуткое и страшное, но я не собираюсь бежать. Я вынесу любое наказание, потому что за моей спиной больше дюжины душ, и они все нуждаются во мне. И есть ещё одна любимая душа, которая тоже ждёт меня. Ради них всех я выживу. – Все… все комнаты помечены, и… а почему у вас такие лица? Что ещё случилось? – Подбегая к нам, говорит Калеб. – И ты так просто стоишь здесь? Ты так легко бросаешь мне это в лицо, даже не удосужившись предупредить? – Рычит Оливер, отмирая и пытаясь подойти ко мне, но Белч угрожающе толкает его обратно. – Да, стою. Да, легко бросаю это тебе в лицо. Да, не удосужилась предупредить. Да, мне тебя не жаль. Да, я хочу, чтобы ты был наказан, потому что ты меня никогда не слушал. Ничего не слышал, как и продолжал развлекаться. И мне насрать на твои задетые тонкие душевные струны, Оливер. Мне на тебя насрать, ведь я знаю, что ты сбежишь, и оставишь разгребать всё дерьмо своим парням, которые будут отвечать за тебя. И я желаю, чтобы они это поняли, и ты потерял своё место. Я приду ночью, а вот как ты будешь смотреть в лица тех, кого должен был защищать, это уже твои проблемы. Пошли, Сиен, больше нам здесь делать нечего. Будем готовиться к собранию так, как мы должны это сделать. И я докажу в очередной раз, что достойна своего места, потому что ни за что не брошу своих девочек, – гордо разворачиваюсь, и иду в сторону сестринства, утягивая за собой подругу. Нас догоняет Белч и встаёт передо мной, хмуро оглядывая то меня, то Сиен. – Я хочу поговорить с Мирой наедине, – произносит он. – Наедине? Ты обалдел? – Возмущается подруга. – Сиен, всё хорошо. Отойди на несколько шагов, но так, чтобы я тебя видела, – киваю парню и отпускаю руку девушки. Она обиженно поджимает губы, но понимает, что лучше сейчас не спорить со мной, да и со своим парнем, полным негодования. Ожидаю, когда подруга остановится в двух метрах от меня. – Почему ты не сказала хотя бы мне? Я же не такой, как Оливер. Я имел право знать ещё вчера, что ты, Мира, шла ночью, уже зная о том, какой конец тебе уготован. Это неразумно. Ты могла бы уехать, сбежать или… – Не могла, Белч. Оставить здесь Сиен, Рафаэля и тебя, я не могла. Мне не страшно получить наказание, понимаешь? Мне страшнее от того, что будет с вами, если я отсюда сбегу, – шёпотом возмущаюсь я. – Ты ничем не поможешь ни мне, ни Сиен, ни Рафу, если тебя накажут. Карстен тебя на мушке держит, он постоянно в курсе того, где ты и что делаешь. А ты подставила Рафа вчера, когда пришла к нему. И плевать на то, что записи стёрты, они уже знают обо всём, раз крыс подложили. Ты о себе должна думать, – Белч хватает меня за руку, дёргая на себя.