– Что? Но мы же договаривались… мы… – Ни хрена ты не получишь, тварь. Ни хрена, поняла? Ты продажная, лживая и противная сука, которая только и хочет вытащить из моего отца деньги. Так что сдохни от своей корысти, – шиплю я. Ох, как же хочется достать пистолет и направить на неё. Выстрелить, к чёрту, и убить прямо на месте! Вот она причина, всего случившегося! Вот! Деньги! Мать их, деньги моего отца! И этому козлу они тоже платят! Под властью своих эмоций, пока остальные пребывают в ещё большем ужасе и изумлении от моих слов, да и, вообще, от происходящего, тянусь к сумочке и, действительно, намереваюсь совершить безумие. Убью! Её убью! А потом другую! – Эмира, остановись, – тихий голос Грога, и его рука, лежащая слишком близко к моей, вызывают минутный страх, и я дёргаюсь от этого. – Хм, мисс Райз не в себе из-за обвинений и не может контролировать свои слова и действия. Она до сих пор в сильнейшем стрессе. Мы же взрослые люди и можем обсудить всё мирно. Миссис Делон, присаживайтесь и вызовите вашу дочь. Требования мистера Грогсмелла разумны. Мисс Райз, попробуйте держать язык за зубами, – нарушая мрачную и давящую тишину, произносит месье Леду. – Я виновна. Разговор окончен. Она не получит денег. А я готова идти под суд за всё, что совершила. Так что присаживаться незачем, – заявляю я. – Мисс Райз, вы не должны этого делать, – тихо произносит преподаватель по конному спорту. – У нас пока нет доказательств, и ваши слова, мисс Райз, продиктованы стрессом, и только, – категорично отрезает месье Леду. – Но она призналась, верно? Так зачем мне подвергать свою дочь такому жестокому испытанию, как встреча с чудовищем, которое вырастил Эрнест? Она достаточно настрадалась в вашем «элитном» заведении. И об этом я расскажу всем своим знакомым, если нам не оплатят лечение у психолога и восстановление, как жертве насилия и избиения. Мы вправе требовать это, и мой адвокат собрал необходимые документы. Мы хотим пять миллионов, и тогда попробуем забыть об этом инциденте, – вступает в разговор «мамочка». – Где ваша дочь, миссис Делон? Насколько мне известно, она свободно выходит из спальни и пару дней назад даже выезжала в город, – подаёт голос Грог. Зачем тащить сюда эту суку? Пусть прячется, и мне плевать на это! Смысл? – Она напугана и не желает находиться здесь, а вы, мистер… как вас там, не смеете даже упоминать имя моего ребёнка в присутствии этой стервы! – Взвизгивает мать, вновь указывая на меня. – К слову, ты родила меня, значит, я тоже, по идее, твой ребёнок, что мне не нравится. И я не против того, что твоей глупышки здесь нет. Грог, хватит. С меня довольно, и я уже сказала своё слово. Я виновна. Я заплатила парням, чтобы они её убили! Да-да, не смотрите так, я хотела, чтобы они её убили! Уничтожили и заставили жрать говно. Но увы, они такие же трусы, как вы все. Но если вы не завершите это собрание немедленно, то я… – Месье Леду! – Не успеваю закончить и показать им наглядно, насколько я в своём уме, в кабинет врывается Марджори. – Господи, месье Леду, члены правления, мисс Райз… вы все должны это видеть! На сайте… на сайте сейчас происходит ужасное! – Кричит Марджори, когда мы оборачиваемся к ней. – Сейчас не время… – Нет, именно то самое время! Там человек… и там же мисс Делон! Видео! Онлайн! Скорее! – Женщина перебивает директора и вылетает из кабинета. – Что происходит? – Где ваша дочь, миссис Делон? – Требовательно обращается к матери месье Леду. – В комнате, конечно. Вам бы следовало уволить вашу секретаршу за такое неподобающее поведение! Это неслыханно! Она позволяет себе слишком много! Вы избаловали как своих сотрудников, так и студентов, позволяя им угрожать смертью, и насиловать детей! Вы тоже причастны к этому, месье Леду? Защищаете её и пытаетесь утихомирить меня! Мой муж… – Сейчас я подключу ноутбук к телевизору, и вы увидите. Он говорит, что ожидает, когда подключится кто-то из администрации, и тогда продолжит! Рассылка пришла всем, кто зарегистрирован на сайте со словами: «Вся правда об Эмире Райз и её жестокости», – тараторит вбегающая обратно Марджори. – Что ты ещё натворила, Эмира? – Устало шепчет Грог. – Я хочу уйти, – громко говорю. – Нет, ты останешься. Ты же хотела получить наказание, не так ли, Эмира? Так наслаждайся. Ты желала этого, а сейчас испугалась? – Язвительно произносит Грог. – Испугалась? Да я буду рада, если на видео есть то, как я убиваю эту суку, – шиплю и под всеобщее внимание демонстративно прохожу к столу и опускаюсь на стул. – Марджори, ты уверена, что это сейчас не усугубит положения? – Спрашивает директор, направляясь к своему месту. – Это поможет, потому что на фотографии была мисс Делон, и я уже попросила проверить её местоположение. Её нет в своей комнате, – уверенно кивает Марджори. – Какие глупости! Моя дочь у себя! Она боится всех вас! Всё, с меня достаточно этого балагана! Я немедленно ухожу отсюда, и мы встретимся в суде! Я… – Миссис Делон, для вашего же блага останьтесь, ведь ваша дочь в данный момент не там, где вы говорите. Выходит, вы обманываете нас и должны присутствовать при оглашении вердикта мисс Райз, – звонко говорит месье Леду. – Это ты устроил? Я же предупреждала тебя, – поворачиваюсь к Грогу, расположившемуся рядом со мной. – Нет, я, как и обещал, ничего не делал. Но, возможно, кто-то другой хочет помочь тебе получить пожизненное. – Мой отец не смирится с их решением, – шепчу я. – Он готов отказаться от тебя, если тебя осудят. Это повредит его репутации. Ты получила то, что хотела, Эмира. Пришло сообщение о том, что он больше не собирается вытаскивать тебя из проблем. Ты сама за них в ответе, – равнодушно пожимает плечами Грог. – Что? – Шепчу я, а они продолжают ругаться. Мать бросается угрозами, а остальные пытаются успокоить её. – Да, поэтому я согласился на твои условия. Эрнест приказал мне следовать всем твоим словам, что я и делаю. Пожинай плоды, Эмира, – мужчина указывает на телевизор, издавший шум. – Я вижу, что к нам присоединился месье Леду, как и все, кто сейчас находится в зале заседания по делу Эмиры Райз. Теперь мы можем начинать, – голос, искорёженный компьютерной программой, и человек в маске из фильма «V, значит вендетта» в чёрном одеянии и в перчатках такого же цвета, чтобы его не узнали, появляется на экране. Приглядываюсь к аккаунту, с которого идёт онлайн-трансляция. – Это же профиль Беаты, – шепчу я. – Миссис Делон, как поживаете? Думаю, вы задержитесь немного, ведь вам интересно узнать, где сейчас находится ваша дочь? Ответ вы получите в самом конце трансляции. Больше суток прошло с её исчезновения, верно? Но не волнуйтесь, в данный момент ей хорошо… очень хорошо, – обращается ко всем говорящий. – Что это значит? Где моя Флоренс? Это вы подстроили? Вы украли её? – Кричит мать. – Тише, миссис Делон, – поднимая руку, произносит директор. – Собралось достаточно зрителей. Цифра приближается к двум тысячам, как это замечательно, не так ли? А причина этому имя. Одно имя, которое вызывает у многих страх с примесью восхищения. Эмира Райз. Принцесса самых жутких кошмаров любого учащегося, возглавившая королевство и имеющая силу, чтобы выжить в нём. И вы ожидаете, что сейчас мои слова подарят вам улыбку и едкое наслаждение гнусностями, совершёнными ей, правда? И я приглашаю вас стать свидетелями честного и правдивого хода событий в ту ночь, когда Флоренс Делон была изнасилована и жестоко избита, – по голосу ничего не понять, только искорёженный компьютерный звук. Даже не угадать: мужчина это или женщина. Чёрный балахон скрывает все части тела, акцент или какие-то отличительные черты тоже не угадать в этом образе. Этот «блогер» хорошо подготовился к этой демонстрации, опасаясь преследования. Только кого и за что? – Миссис Делон, ваша дочь, действительно, пропала? – Отворачиваясь от экрана, спрашивает месье Леду. – Я… да, да. Я не могу ей дозвониться. Она только написала мне, что больше не желает быть моим ребёнком. Флор сбежала… и я думала, что это она заставила её. Это должно было стать последней угрозой в выплате денег, – поглядывая на меня, заикаясь и явно переживая за эту суку, отвечает мать. Кривлюсь от этого и цокаю. – Если бы хотела прикончить, то пришла бы лично и вытащила её на площадь перед администрацией, – фыркаю я. – Мисс Райз, хватит. Значит, она может быть у этого человека? – Уточняет директор, пока на экране продолжают описывать в самых ярких подробностях события осеннего бала и то, как бесчеловечно, со слов Флор, я поступила с ней. – Да, может быть. Где он находится? Что он с ней сделал? – Наконец-то, под властью эмоций и волнения эта наглая тварь падает на стул и с ужасом слушает монотонный рассказ. – Надеюсь, что прибил, – бубню я, и получаю в ответ суровый взгляд Грога. – Хватит, Эмира. Уже все поняли, каковы твои фантазии. – Вряд ли. И я не понимаю, зачем нам это смотреть? Он сейчас подтверждает все мои слова, я признаю свою вину. И я… – Закройте рот, мисс Райз. И даже не вздумайте выйти отсюда. Если мисс Делон у этого человека, то он может охотиться и за вами. Тем более мы не знаем причин подобного безобразия, – резко обрывает меня месье Леду. – Да пожалуйста, – закатывая глаза, облокачиваюсь на спинку стула, возвращая своё внимание на экран, как и все остальные. – Но вот знаете, что меня удивляет в вас, идиоты? А то, что из-за слов какого-то ублюдка вы возомнили себя всесильными. Вы решили, что имеете право нападать на беззащитных девушек сестринства и ломать мебель, угрожать им и считать, что вы, стадо баранов, можете совершить переворот? Нет, ваш лидер, тот, кто заварил всё это, прячется и напуган последствиями. Он сбежал и ожидает, когда всё закончится, чтобы вы сделали всю грязную работу за него. Не глупо ли? Очень. Вы её и сделали. Вы прекратили посещать занятия, превратились в пьяниц и наркоманов, а впереди вас ждёт огромный мир, в котором множество других красок. Только вы их не увидите. Для вас главная задача – уничтожить Эмиру Райз, потому что она сильнее вас всех. Она лидер. Она принцесса. Она не виновна ни в одном проступке, в котором созналась. И сейчас я вам это докажу, – экран темнеет, и камеру, как будто передвигают. Что он сказал? Он упомянул ЕГО? И нет… нет… Рукой тянусь к сумочке, оставленной на столе, но не нахожу и поворачиваю голову. Её нет! Там пистолет! Там моя свобода! Встречаюсь с довольным взглядом Грога и замечаю, что она у него. – Отдай… скажи им прекратить… пожалуйста… отдай, – мне плевать от того, что я шёпотом умоляю его. – Нет, Эмира, я же сказал, что не позволю тебе сделать такое с собой. Ты не падёшь. Он прав. Ты сильная. Ты выдержишь. И ты сдалась, понимаешь? Не позволяй им ломать себя, борись, ведь кто-то за тебя борется. Значит, ты это заслужила, – в его горьких и тихих словах я теряюсь. Это не плану… так не должно было произойти. – Это твой человек? – Нет, единственный наш человек – Рафаэль, но я не знаю, где он сейчас. Он, действительно, сбежал. Твой отец зол и готов разорвать его. Поэтому я рад, что среди всех нашёлся один, готовый докопаться до правды и не дать тебе испортить свою жизнь. А это, – Грог под столом достаёт пистолет, и я дёргаюсь к нему, но он выставляет руку, удерживая меня. – Я забираю. И это должно стать тебе уроком, Эмира. Твой отец никогда спокойно не наблюдал за твоими детскими проступками, так что предполагаю, что он нанял ещё кого-то оберегать тебя. На то он и отец, – Грог перекладывает на мои колени сумочку, а я сгораю. Что-то щёлкает внутри, и я осознаю, что теряю шанс. Последний шанс выжить. Я не скажу ему о том, насколько мне тяжело тащить на себе вину других. Не скажу ни о чём, но навсегда запомню то, что никогда не получу желанную свободу. Никогда. Это моя тюрьма, в которой мне придётся и дальше терпеть унижения и боль. Снова никто меня не спросил о том, чего я хочу. Снова кто-то решил всё за меня, точнее, отец. Я уверена, что они всё это спланировали заранее, поэтому Грог был так спокоен, а его слова должны были запутать меня вначале и уверить в том, что всё пойдёт по моему плану. Они поймали меня. Поймали… – Флоренс! Боже! Флоренс! – Громкий крик раздаётся по тихому и безмолвному кабинету. Я даже вздрагиваю от того ужаса, который вызывает этот крик. – Господи. – Можно отследить, откуда ведётся видеозапись? – Месье Леду, выключайте немедленно! Несколько голосов сливаются воедино. Преподаватели и члены университетской администрации подскакивают с мест, смотря во все глаза на экран. И я поворачиваюсь к нему, потому что удивление на лице Грога говорит мне о том, что там я увижу нечто устрашающее. Медленно поворачиваюсь к телевизору, пока крик и причитания матери, слёзы и мольбы громыхают вокруг, разрываемые возмущениями и поисков вариантов оборвать съёмку. Истерика. Паника. Кажется, что я даже слышу голоса студентов, раздающиеся с улицы, стоящих перед зданием, ожидая окончания внутреннего суда. – Мечты сбываются, да, Эмира? – Шёпот Грога мне на ухо, а внутри всё переворачивается от животного отвращения и шока вперемешку.