Айк быстро умылся, оделся и выехал из особняка. Экипаж катился слишком медленно, и Айк уже жалел, что не пошел пешком. Так действительно можно опоздать. Но чем ближе нависала громада дворца, тем тревожнее становилось. Почему? Эйш примерно понимал, что должен сделать — остановить казнь. Но когда понял как, увиденное ему не понравилось. Тем не менее других вариантов не было, и он, оставив экипаж неподалеку от дворца, поспешил к Илверту. Мальчик как раз выходил из учебной комнаты. Он казался чем-то расстроенным. Хотя, почему чем-то? Его любимый наставник куда-то исчез. Вряд ли Бранда сказала сыну, куда именно. — Доброе утро, лер Эйш, — просияло лицо мальчика при виде Айка, и Эйшу вдруг стало стыдно. Использовать ребенка для достижения цели? Скверно, но необходимо. А что Илу будет больно… Ему будет куда больнее, если Лис умрет. — Доброе утро, ваше величество, — поклонился Айк. — Не будет ли слишком дерзким с моей стороны попросить вас уделить мне пару минут? — Конечно, — легко кивнул Ил. — Прошу. И толкнул дверь кабинета. Стража осталась снаружи, и стоило Айку закрыть за собой дверь, как Ил бросился к нему. — Что происходит? — тараторил он. — Где Ник? Почему никто ничего не говорит? — Тише. — Айк перехватил мальчишку. — Я сам все расскажу, ваше величество. Дело в том, что лер Вейс арестован. — Что? — Ил замер. — Я так и подумал. Он бы ни за что не уехал, не попрощавшись со мной. — Вы проницательны не по годам. Но дело в другом. Через полчаса лера Вейса казнят за предательство Литонии. — Нет! — Мальчик замер. — Нет, мама не могла! Почему? — Потому что в политике все средства хороши. — Отвезите меня туда, лер Эйш, пожалуйста! Я король, я имею право голоса! — Мудрое решение, ваше величество, — улыбнулся Айк. — Вы не просто имеете право голоса. Я бы сказал, только вы и имеете. Идем? Айк оглянулся по сторонам и, вместо того чтобы вывести Ила через дверь, нажал на панель в стене. Открылся проход. Мальчишка смотрел на него огромными глазами. Что ж, у дворца свои секреты. — Так и будете стоять столбом, ваше величество? — насмешливо спросил Айк. — Нет, — упрямо ответил Илверт, как никогда напоминая отца. — Ведите, лер Эйш. Бранда Мне хотелось умереть. Именно так я чувствовала себя, пока карета катилась по улицам Самарина к месту казни. Если умрет Ник, почему мне нельзя с ним? Но я должна была жить и расквитаться с теми, кто посмел выступить против нас. Ожидала, что появится палач, но Лейт так и не пришел. На площади будет орудовать другой мастер, Лейт занимался пытками, но не казнью. Марти ничего не сказал? Это вряд ли. Видимо, у моего тайного союзника другие планы. Карета остановилась. Я вышла, гордо расправила плечи и прошла через ряд придворных. Они наверняка думают, что стали свидетелями очередного моего торжества. А на самом деле — поражения. Я проиграла, но собиралась обернуть поражение победой. Пусть не сейчас, но потом — обязательно. Ники… Хотелось рыдать и рвать на себе волосы, но, как и сказал Ник, поплачу потом, во дворце, когда никто не увидит моих слез. Прости меня, любовь моя. Пусть веселятся, стервятники. Последний ход будет за мной. Я села в кресло и махнула рукой. Загудели трубы, забили в барабаны. Тошнота подкатила к горлу. Спокойно. Надо оставаться спокойной, иначе проиграю. На эшафоте появился палач. Он поигрывал мускулами на потеху толпе. Казнь — чем не развлечение? А я старалась не слушать список преступлений Ника. Но когда его толкнули на эшафот, едва сдержала крик. Закусила губу, чтобы ничем не выдать своих эмоций. Ники, родной мой, любимый. Он был очень бледным, но держался достойно. Бинты исчезли, и я видела вязь свежих шрамов, опутывающих правую руку. Самое забавное, что шрамы составляли единый узор, и на руке у Ника красовалась кровавая змея, мирно опустившая голову ему на плечо. Не змея, змей. Если бы шрамы зажили, остался бы белый змей. Да, Лерт постарался на славу, я оценила его «подарок». Только Ник наверняка не успеет. — Хотите что-то сказать, лер Вейс? — обратился к нему палач. — Я невиновен, — ответил Ник, не глядя на меня. — Все так говорят, — шепнул кто-то рядом. Жаль, не видела, кто, а то список врагов вырос бы на одного человека. Ник все-таки повернул голову. Мы встретились глазами, и сердце забилось где-то в горле, а комок, казалось, навсегда лишил способности говорить. Что я делаю? К демонам советника! — Приступайте. Не узнала собственного голоса. Ник опустился на колени. Он улыбался, а я закрыла глаза. — Приказываю вам остановиться! — раздался звонкий голос, который совсем не ожидала услышать. Открыла глаза, чтобы увидеть, как люди расступаются, будто волны моря, образовывая проход, а к эшафоту уже подходит мой сын в сопровождении Айка Эйша. Ну, лер Эйш! — Ваше величество, — склонились палач и стража. — Немедленно остановите казнь, — отчеканил Илверт, сжимая кулачки. — Сейчас же. Приказ короля. — Ваше величество, перед вами — заговорщик. — Откуда-то слева появился лер Таббат. — Интересы королевства должны стоять выше интересов личных. Да, моя королева? — Да, — просипела я, не понимая, что происходит. — Вы рискнете пойти против своего короля? Я не сразу поняла, что случилось, только вдруг ясное небо заволокло тучами. — Ил, не надо! — раздался испуганный голос Ника. А Таббат вдруг истошно закричал и упал на колени, прикрывая руками голову. Я едва их видела — десятки теней, которые вдруг заполонили площадь. Они были повсюду, тянули руки к живым людям, постепенно обретая плоть. Кто-то узнавал их, кто-то кричал так же жутко, как Таббат, катавшийся по земле, а его одежда превращалась в лохмотья. Брызнула кровь. — Остановите казнь! — крикнула я. — Вы слышали? Его величество приказал помиловать Ника Вейса. Это решение короля. Поискала глазами палача, но его не было. Сбежал? Выглянул лучик солнца, тучи рассеялись, будто их и не было, а я, плохо понимая, что делаю, уже спешила к сыну. Ил так и стоял у эшафота, постепенно приходя в себя. Он будто не мог поверить, что призвал все эти сущности. — Как ты, милый? — Я опустилась перед ним на колени, пачкая платье. — Пусти, — дернулся Ил, но я все равно обняла его за плечи, привлекая к себе. — Давай поговорим во дворце, хорошо? — попросила я тихо. Но Ил вдруг вырвался и уставился куда-то за мое плечо. Я подозревала, кого он там видит. Обернулась, но никого не разглядела. Если его отец и был здесь, мне он не показывался. — Что? — вдруг округлились глаза Ила. — Это неправда. Это неправда! Его крик полетел над площадью. Люди шушукались. Они не понимали, что происходит. — Ил, пойдем, милый, — протянула к нему руки. — Не прикасайся ко мне, — вырвался сын и отступил назад, к Айку Эйшу. — Никогда больше ко мне не прикасайся! — Что ты говоришь такое? — Я тоже не понимала, а изнутри поднималась боль. — Это ты! — Ил перешел на крик. — Это все ты! Ты убила папу. Я ненавижу тебя, мамочка! Я так тебя ненавижу! — Ты бредишь. — Я почувствована, как кровь отлила от щек. — Не приближайся ко мне. Никогда! Ил забился в истерике. Слезы градом катились по его щекам. Я хотела его успокоить, но не могла и шагу к нему сделать, будто нас разделила стена. Зато к нам наконец-то прорвался Ник. Он подхватил Ила левой рукой, прижал к себе, и мальчик обвил его шею. — Все хорошо, — шептал Вейс ему на ухо. — Все хорошо, слышишь? Идем отсюда. — Экипаж ждет, — раздался голос Эйша, о присутствии которого я почти забыла. — А вам, ваше величество, лучше ехать во дворец отдельно. А то еще призрак мужа придушит вас. Ил сейчас не в состоянии его контролировать. И попытался забрать у Вейса ребенка, но тот только взглянул грозно и пошел прочь. Айк поклонился мне и догнал Ника. А я так и стояла на месте, не понимая, что происходит и что мне с этим делать. — Ник Вейс — наставник моего сына, — обернулась к притихшей толпе. — У Илверта постепенно пробуждается магия, и это непростой процесс, вы сами могли убедиться. Его величество помиловал лера Вейса, так что казни не будет. Мое слово. И пошла прочь, туда, где ожидала карета. — Ваше величество… — У самой дверцы меня догнал Дарс. — Как же так? Вы обещали… Вы забыли? — Вы разве не слышали своего короля, лер Дарс? — холодно спросила я. — Его величество приказал вам отступиться. Или будете угрожать убить и его? И села в карету. Заскрипели колеса, а меня будто окутал холод. Нельзя сейчас думать о том, что произошло. Только в ушах все громче звенел детский крик: «Я ненавижу тебя, мамочка!» И было так невыносимо больно, что я кусала губы в кровь. Мой сын ненавидит меня. Мой сын все знает. О том, кто убил его отца. И теперь знает не только он. Сейчас мне нужно собрать верных людей, потому что такие, как Дарс, точно попытаются обернуть ситуацию в свою пользу. А еще надо обезопасить Ника. Это не его война. И если он останется, будет только хуже. Я не справлюсь. Сейчас не время думать о наших чувствах. Надо побеспокоиться, чтобы все мы остались живы. Я вышла из кареты. Стражники провожали меня нечитаемыми взглядами, а в кабинете ждал посетитель, который не нашел для меня времени утром. — Здравствуйте, ваше величество, — поклонился палач Лейт. — Слышал, казнь не состоялась? — Да, мой сын помиловал лера Вейса, — ответила я, присаживаясь напротив гостя. — Мудрое решение, моя королева. А его величество, без сомнения, станет великодушным королем. — Вы пришли расточать мне комплименты? — тихо спросила я. — Нет. Конечно нет. Я пришел доложить о результатах допроса лера Фейна. Мы с ним говорили по душам всю ночь. — И глаза Лейта довольно блеснули. — Так вот, лер Фейн, глубоко раскаиваясь, сознался, что из любви к вам вступил в сговор с советником Дарсом и дознавателем Таббатом. Он считает, что эти люди заключили договор с Веранией, чтобы лишить вас престола и усадить на трон более удобного регента. Например, лера Дарса. Они же и передали письма, которые были спрятаны в кабинете лера Вейса прислугой. Какие будут приказания, моя королева? — Стража! — крикнула я, и когда в комнату вошли гвардейцы, приказала: — Немедленно задержать советника Дарса и дознавателя Таббата по обвинению в государственной измене. Лер Лейт, допросите обоих и выясните, кто еще замешан в заговоре. Исполнять!