«Эви, — раздался благоговейный шепот. — Боже мой… Ты идеальна». Эви улыбнулась шире. Король вампиров знал толк в комплиментах. Эви снова провела языком по зубам, испытывая новые острые ощущения. Совершенно неожиданно почувствовала внезапное стремительное желание притянуть Романа к себе и вонзить новые клыки в его мощную шею. Внезапная идея придала ей смелости. Но, конечно, она этого не сделала. Возможно, позже. Вдруг глаза Романа потемнели. Витающая вокруг него аура стала мощнее, и откровенное благоговение мгновенно превратилось в безумный голод. «Всегда и везде», — повторил он мрачное обещание, которое дал ранее. Эви уперлась ладонями ему в грудь с намерением увеличить расстояние между ними, но далеко не продвинулась. Роман все еще находился глубоко внутри и, пошевелившись, заставил Эви замереть от вновь всколыхнувшихся ощущений, ахнуть, ее тело снова охватило возбуждение от зарождающейся вампирской страсти. «Боже, помоги мне», — подумала она, когда взгляд короля вампиров снова переменился с черного на опаляюще красный. Это будет очень длинная ночь. Эпилог Три месяца спустя… — На шахматной доске королева всегда сильнее короля, — сказала Лалура, медленно шествуя рядом с Романом. — Ее силы будут продолжать расти. — Они уже возросли, — произнес он, улыбаясь. — Сегодня утром она швырнула в меня мою одежду, — усмехнулся. — Телекинетически. Лалура кивнула. — Она уже сильная провидица. Скоро у нее проявятся все твои способности и даже больше, к счастью для нее. Иначе, этот шаг навстречу, — старуха остановилась, подняла трость и указала на яркое сияющее в небе солнце, — мог бы создать проблему. Некоторое время они молча прогуливались по цветущему весеннему саду, сплетя руки. День выдался теплым, дул легкий ветерок. Лалура Шанталь пребывала в спокойном настроении, как и всякий раз, когда они прогуливались по его саду. Роман знал, что сад ей кого-то напоминает. Того, кого она потеряла давным-давно. Время от времени старая ведьма останавливалась и очень осторожно наклонялась, чтобы провести кончиками пальцев по лепесткам нового цветка или чтобы вдохнуть его аромат. — Ты рассказал Тринадцати о моем видении? — спросила она, скорее всего уже зная ответ. — У меня еще есть время. — Я так и предполагала, — сказала она, подтверждая его догадку. — Прошло много времени, но я решила, что тебе оно нужно. — Они двинулись дальше и молчали еще несколько минут, прежде чем ведьма снова заговорила. — А что ты теперь будешь делать со своим законом? — спросила она. — Он отозван, — ответил Роман. Лалура остановилась, медленно повернулась к нему. Медленно отстранилась, задирая голову, чтобы встретить его пронзительный взгляд. — Потомки теперь могут превратить смертного в вампира, если захотят? — спросила она, снова, вероятно, уже зная, каким будет его ответ. В сверхъестественном мире мало что происходило без ее ведома. — Да. Ведьма приподняла бровь. — И ты веришь, что твой народ сделает мудрый выбор, не так ли? Роман глубоко вздохнул, задумался. — Я должен, — тихо ответил он. — Считаю, что по большей части Потомки хорошие. — А что ты будешь делать, когда этим воспользуется негодяй? Или когда кто-то обратит того, с кем ему не суждено быть? — Мне придется разбираться с каждым случаем индивидуально, — заявил Роман. Он много думал об этом, и в конце концов, было бы нечестно просить свой народ существовать вечность без пары, когда сам сделал прямо противоположное. Будут последствия. Но он разберется с ними. Слева от них послышался тихий шорох. Роман улыбнулся, повернулся лицом к дорожке, ведущей в сад особняка. Почувствовал ее приближение. Словно в его крови вспыхнул пожар. А все существо охватило неописуемые эмоции. Роман ощущал себя цельным рядом с ней. Завершенным. Поразительно, но в течение трех тысяч лет он даже понятия не имел, что сломлен. Эви появилась из-за угла, как во сне, одетая в белый сарафан, длинные густые распущенные волосы блестели на солнце. И для него замедлился мир, каждая секунда обращалась в года, Роман запоминал каждую деталь. — Моя королева, — беспомощно пробормотал он, ошеломленный тем, насколько сильно ныло и бешено колотилось его сердце. От ее улыбки у Романа перехватило дыхание. — Мой король, — произнесла она, и ее прекрасный голос, словно колыбельная, отозвался в его голове и теле. Роман наблюдал, как она приближается. Каждый шаг — воплощение грации и совершенства. И тут он осознал кое-что еще. Роман никогда к этому не привыкнет. Ни через три месяца, ни через триста лет. Ни через три тысячи лет. С каждым днем он любил ее все больше. И если судить по ответной улыбке, Эвелин Ди Энджело чувствовала тоже самое. * * * * * Когда Охотник вошел, Рамзес обернулся лицом к двери. Молодой человек слегка поклонился и произнес: — Милорд, к вам пришла молодая женщина. Рамзес прищурился. — О? Охотник кивнул. — Она каким-то образом сама нашла штаб, милорд. Мы понятия не имеет как, но она точно знает, кто мы. Утверждает, что у нее есть информация, которая приведет нас к королю вампиров. Рамзес моргнул. Затем выпрямился. — Проводи ее, — приказал тихо. Охотник вышел из комнаты, оставив Рамзеса одного. Он взглянул на телефон, который сжимал в руке. Просматривал фото Даннаи Кейдж и ее мужа, Лукаса. Чертова оборотня. Это дало Рамзесу пищу для размышлений. Снова поднял взгляд, выключил телефон, сунул его в карман, когда цокот каблучков приблизился к его двери. — Милорд Рамзес, — сказала женщина, заполняя собой дверной проем. Она скрестила руки на полной груди, прислонилась к дверному косяку. Блуждала по его телу с явным интересом… и возбуждением. Рамзес сразу понял, что она не человек. Красивая, высокая, гибкая, ее тело излучало слишком чувственные вибрации. Темно-синие глаза светились неестественным блеском. Он выжидал. — Я пришла с дарами, — произнесла она. Оторвалась от дверного косяка и скрестила руки на груди. Махнула рукой, и на круглом металлическом столике рядом с Рамзесом появился компакт-диск в прозрачном футляре. Рамзес взглянул на него. Женщина либо ведьма, либо колдунья, либо вампир. Он сузил круг поиска. — Что это? — спросил он, всегда готовый сразу перейти к делу. — Король вампиров взял королеву, — произнесла она, и нечто неприятное промелькнуло в ее прекрасных фарфоровых чертах. — Это поможет тебе найти их обоих. Рамзес некоторое время внимательно ее рассматривал. Уловил во взгляде ревность так же легко, как следы на снегу.