– Рвали, ты правильно сказала, – вздохнул черный ворон. – Королю нужно было, чтобы мы выложились на полную, и он добился этого. Но при этом… – Он опять изменил суть вашей стихии… – задумчиво закончил обсуждение Самайн. – Как интересно – не знал, что у вас такие интриги. И… я, конечно, не специалист, но со стороны все выглядит так, будто кто-то исподтишка заставляет вас ослаблять друг друга и саму Смерть. Какой-то тайный враг. Я был по большей части согласен с выводами ученика демиурга. Не бывает такого, что столько событий одновременно направлены против какой-то одной стихии, и все они случайность… Пленники, свои и чужие, отношение ко мне, страх Короля… Тут определенно чувствовалась чья-то злая воля, но вот кто бы это мог быть – ответа пока не было. Первой в голову приходила Старуха, но той вряд ли было выгодно ослабление ее собственной стихии. Потом шли повелители тварей с Вечных равнин. Вот только опять же я видел, что они сделали ставку на Тень. И тогда чем сильнее будет Смерть, которая по плану должна в итоге стать их частью, тем лучше. Продолжая крутить в голове все эти мысли, я вел свой отряд вперед. За спиной осталось уже больше сотни камер, когда сверху донесся какой-то глухой грохот. Кажется, вороны башни все-таки что-то придумали, и в ближайшее время станет погорячее. И именно в этот момент я увидел его. Дверь очередной камеры отлетела в сторону, перед глазами появилась комната с десятком пыточных лож, и на одной из них лежал лейтенант левого крыла ворона. Мертвый. В нем не было ни капли стихии Смерти, голая пустая оболочка, которую, судя по всему, уничтожили почти месяц назад. Получается, почти в первый же день, когда Король башни пленил своего лейтенанта за то, что тот отказался предать меня… Внутри в этот момент поднялась самая настоящая ярость. Ошибка! Я не хотел в это верить, но в итоге промахнулся, считая других богов и духов разумными созданиями! Такими же, как я! Я полагал, что сам на их месте никогда бы не стал отказываться от полезного пленника, потому что это нелогично, это лишает возможностей для торга в будущем! Но Королю воронов оказалось плевать… Зачем? Зачем убивать лейтенанта просто чтобы доказать свою власть и досадить мне? Зачем лишать себя маневра и закрывать возможности для мирного решения конфликта? Это же было бы выгодно, прежде всего, для самого Короля! Я так считал и поэтому думал, что время есть… Но некоторые, как это не раз бывало и на Земле, предпочитают минутное удовольствие тому, чтобы прислушаться к голосу разума и подумать о том, что будет дальше. – Не знал, что вороны, как змеи, не могут держать в себе свой яд и готовы кусать даже тех, кто им помогает, – сказал Самайн, который, судя по всему, думал о том же, о чем и я. И столько горечи было в нем в этот момент, что я невольно задумался, сколько раз боги плевали на свои интересы и нарушали сделки с ним, только чтобы доказать себе, будто могут хоть как-то навредить ученику самого демиурга. Но если мы с Самайном думали в этот момент о Короле воронов, то для некоторых все это уже не имело совершенно никакого значения. Коракс и Лаура отбросили свое оружие в сторону и бросились к мертвому Кери-Дону. * * * Король ненавидел власть и в то же время уже не мог без нее. Она давала ему силу и в то же время нестерпимо жгла страхом того, что же будет, когда она уйдет. Потому что ничто не вечно, понимал он. Прошлые короли когда-то уступали место своим потомкам, однажды придет и его время, и что тогда? Он не знал. Он боялся. Он готов был сделать все, чтобы этот миг никогда не настал. И поэтому за последние сотни лет сделал многое, чтобы защитить себя. Украл силу всех соседних башен – по чуть-чуть, но, если они придут сюда войной, ни один из королей Гончих, Волков, Барсуков и Касаток не сможет его убить. Он собрал силу Жизни через безумных духов, чтобы было кому принять на себя удар хоть Старухи, хоть демиурга. Бойцы хвоста клана уже больше тысячи лет обучались среди богов, чтобы в случае прихода тени у него было оружие и против нее… Он думал, что все предусмотрел, но потом генерал левого крыла зачем-то подарил силу клана новому богу. Этот дурак рассказывал что-то про достоинство, традиции, возможности. Глупости! Пришлось убить его, благо двойник с силой Гончей сможет поддерживать этот облик еще не меньше сотни лет. Потом получилось добраться до лейтенанта – тоже идиот, решил, что лучше знает, какой должна быть Смерть. И только проклятый бог, получивший под свой контроль левой крыло его, Короля, клана, продолжал жить. И более того, посмел вторгнуться сюда, в его башню, и опять покусился на его власть. Что-то внутри Короля говорило о том, что нужно остановиться и попробовать договориться, но он уже не мог. Словно в самом центре его сущности свил гнездо ядовитый паук и потихоньку отравлял каждую капельку стихии, что протекала через тело Короля. Впрочем, а зачем договариваться?.. На лице великого духа появилась ухмылка. Проще убить врага, и все. Раньше этот план всегда работал. – Обрушить нижние этажи башни! – решился Король. Пусть он потеряет часть своей мощи, пусть центр силы клана немного осядет, но главное, что его враги будут повержены. Сила Смерти, скрытая в кладке башни, просто раздавит их, свяжет и не даст выбраться, пока не высосет их алтари до последней капли. А цена… Плевать на цену, главное, что он получит то, что хочет. Глава 7. Сила слова – Брат… – Коракс замер в метре от мертвого Кери-Дона, а потом, до боли сжав лицевые мышцы, вскинул клюв вверх. – Брат… – Лаура не стала сдерживаться, а просто припала к тому, кто, как оказалось, не просто был ее командиром, не просто спасал ей жизнь, а был членом ее семьи. И почему я сразу не догадался, ведь логично же. На кого в этом чертовом мире можно по-настоящему положиться? Только на семью, и поэтому Кери-Дон сделал старшими в своем крыле именно таких воронов. Хорошая схема, той же мафии на Земле помогла выжить, даже когда рушились государства, религии и идеологии. – Тинги и Варус тоже? – я посмотрел на Коракса. – Да, – тот кивнул. – И теперь, когда они почувствовали смерть брата, они тоже не останутся с Королем. Сможешь забрать их с собой? – Если… – начал я, а потом просто кивнул. – Заберу. Самайн, сколько точно у нас тут времени еще осталось? – Тринадцать минут, – ученик Атона сверился с таймером. Я прикинул, какие быстрые способы перемещения я продумал для башен Смерти, и уже взялся было за создание кадавров-маячков, когда все вокруг будто тряхнуло. То ли еще один отвлекающий маневр со Злом сработал, и до нас докатилась земная дрожь, то ли… Уж больно странно ощущались последствия, причем на моем личном уровне. Словно кто-то провел смертельный ритуал рядом с одним из принадлежащих мне алтарей, и теперь над ним раскручивается неминуемая буря. Я постарался сосредоточиться на том, что мог бы устроить Король, чтобы остановить нас, если учесть, что раньше я совершенно неправильно представлял себе ход его мыслей. – Ты! – я заметил, как Лаура напряглась, что-то вспоминая. – Говори все, что пришло в голову, когда ты почувствовала эту тряску! – Тинги… Однажды была похожая дрожь на нижних этажах, а потом Тинги рассказывал, что кто-то из его друзей, которые работали на голову ворона, пропали. Причем работали они в башне! Кстати, в тот год много кто пропал, поговаривали, что это козни Старухи. – Их устранили, чтобы никто не узнал, что именно они делали, – выпалил Самайн, которому стало совсем уж неуютно. Еще бы, у него-то стихия прямо противоположная Смерти, а та сейчас просто ходуном ходит. – Их специализация? Способности? Они чем-то выделялись среди остальных? – я прикидывал варианты. – Ничем, по крайней мере Тинги говорил, что они из грязных. Рабочие, которые оказались недостаточно сильны, чтобы стать частью клана. – Но при этом они обладали той же кровью, что и у вас! – Дайя, словно принюхиваясь, ткнула пальцем в сторону Лауры. И я понял. Конечно, у духов нет настоящей крови, но как часть клана и в то же время очень слабые вороны они могли прекрасно заменить своих более полезных собратьев как элемент ритуала. Их было несложно заманить, пообещав силу, несложно убить, продавив любые щиты – зато теперь Король получил возможность почти мгновенно активировать печать, которая нас уничтожит. А возможно, и полбашни заодно. Вот только он, кажется, настолько заигрался, что не учел – в подобные игры можно играть вдвоем. – Я думаю, он хочет обрушить башню, – я попробовал открыть портал, неудачно. Что ж, о том, чтобы мы не сбежали, Король позаботился. – Это самый простой способ гарантировать нашу смерть. А как мы недавно узнали, вашему Королю плевать на сопутствующий ущерб. Даже если, как ни странно, он сам и пострадает. – Маликолус не стал бы уничтожать башню… – начал было Коракс, который даже после смерти брата не мог отказаться от веры в клан. И в тот же самый миг с потолка до пола пробежала огромная трещина. Мгновение, и она словно хищная пасть рванула в нашу сторону, стараясь зацепить каждого, зацепить и утащить с собой куда-то в жернова грохочущих внизу камней. Вот только я ждал этого. Причем ждал не с того момента, как мы услышали треск башни, а с того, когда я узнал, что представляет собой Король воронов. Именно в тот момент, когда стало понятно, что он ни перед чем не остановится, я начал готовиться к худшему и собирать силы для того единственного, что могло помочь продержаться в данной ситуации. Стихия Зла, шаг четвертый Я использовал покров, чтобы окружить себя силой Вечных равнин, собрать ее побольше вокруг правого кулака, а потом с размаху врезал им прямо по несущейся к нам трещине. Ударь я просто по стене – и максимум оставил бы вмятину. Накопи я побольше сил, можно было бы напустить порчу на пару десятков квадратных метров древней кладки. Но сейчас благодаря попытке Короля нас достать я смог запустить прямо противоположную духам силу в мягкое подбрюшье башни воронов. – И что дальше? – Самайн с горящими глазами смотрел, как вокруг меня начинает раскручиваться черный вихрь, прикрывая от рушащихся камней и сжимающихся перекрытий. – Подождем тринадцать минут, разве забыл? – ухмыльнулся я. – Заодно найдем Тинги и Варуса, как я и обещал. Зло будет сжирать этажи башни: если они догадаются не бежать от этого, то, когда мы до них доберемся, я их прикрою и перекину к нам. – То есть башня не будет разрушена до конца? – облегченно выдохнула Лаура. Несмотря ни на что, ей хотелось сохранить свой дом, хотя девушка-ворон сейчас и сама не понимала почему. – За тринадцать минут с учетом моих нынешних сил – точно нет, – ответил я. – А если постараешься? – неожиданно из воздуха прямо передо мной появилась Кафра. Снова. Причем я ведь даже не успел ее почувствовать: чертовы колебания, устроенные Маликолусом, и созданный мной водоворот Зла сбили чувствительность. Так что, если бы девушка с татуировками работала на Короля воронов, даже не знаю, сумел бы я отбить ее удар. – Ты не помешаешь нам! – у Самайна тоже сбилась интуиция – кстати, интересный факт – и он, не просчитав мотивы Кафры, попробовал на нее прыгнуть. Ученик Атона вложил целое море стихии Жизни в свой удар – как, собственно, он всегда и делал. Выглядело это мощно, а Кафра при этом даже не думала защищаться. Только повернулась на мгновение к Самайну, оценила его своими черными, похожими на часть татуировки глазами и снова уставилась на меня. Чертова самоубийца. Пришлось вмешаться. Я на мгновение отвлекся от Зла и запустил навстречу атаке тощего бога сгусток Обмана. Как и раньше, моя основная стихия смогла нейтрализовать силу демиурга, так что я не только выключил сияние вокруг меча Самайна, но и заодно оборвал его прыжок, заставив рухнуть в целом метре от цели. К счастью, тот в итоге вроде бы понял, что Кафра не собирается нам мешать. Понял, но вот осознать, почему хозяйка башни так себя ведет, пока не получалось ни у ученика Атона, ни у воронов клана, ни даже у меня. – Спрошу еще раз, – Кафра тем временем опять заговорила. – Если постараешься, сможешь разрушить мою башню за оставшиеся двенадцать минут? Она пристально смотрела на меня, и стало очевидно: ее просьба – это не часть какого-то хитрого плана, когда говорят одно, а имеют в виду совсем другое. Нет, она на самом деле хочет разрушить то, что долгие тысячи лет было ее домом, центром ее силы. Почему?.. Разве что на нее так повлиял наш недавний разговор? – Зачем? – в таком деле, которое у нас намечалось, гадать было опасно. – Ты оказался прав, – просто ответила Кафра, и ее татуировки словно стали больше, наполняя тьмой тело девушки. – Смерть меняется, и мне не нравится, в каком направлении все идет. – И ты решила умереть? – выпалила Лаура. Серьезно, и опять именно она подняла эту тему. Впрочем, в ее глазах, возможно, других вариантов и не было. Но вот я в свое время видел духов стихий, тех, кто мог позволить себе гораздо больше, чем все местные повелители башен. И если Кафра решила замахнуться на следующую ступень развития, то жертва в виде собственной башни вполне могла бы оказаться той самой ценой. Девушка в татуировках кивнула. Лауре показалось, что ей, и она вспыхнула от гнева. Но я увидел, что кивок предназначался мне, в ответ на мои мысли, которые я сейчас и не думал скрывать. А наоборот транслировал Кафре через связывающую нас стихию Смерти. – Молчать! – я остановил Лауру, а потом посмотрел на хозяйку башни. – Я готов попробовать. С тебя энергия, чтобы довести дело до конца. Кафра снова кивнула, а потом, пройдя как будто сквозь все еще стоящего у нее на пути Самайна, положила руку мне на плечо. Тело в тот же миг словно пронзило молнией, словно я подключился к сети, причем не обычной на двести двадцать, а сразу на все триста восемьдесят. Впрочем, в какой-то мере так все и было. Только меня наполнило не электричество, а стихия Смерти, которая скопилась в башне воронов за все это время. Тяжелая и густая, словно застывшая за ночь смола. Я несколько мгновений привыкал к ней, а потом, пропустив через семь своих алтарей из будущего, направил в водоворот Зла. Тот сразу же взлетел до потолка, разбрасывая волны во все стороны, а мы как будто рухнули вниз. Вернее, так только показалось. На самом деле мы-то как раз остались на месте, а вот башня начала с огромной скоростью разрушаться, опускаясь на нас и сгорая в пламени Зла этаж за этажом. Мимо летели камни, стены, лица воронов. Последних я по возможности старался выкидывать за пределы столкновения стихий. Не хотелось нарушать чистоту запущенной реакции, ну и лишних жертв тоже. Вот я вернул Кораксу и Лауре их братьев. Белобрысый Варус и рыжий Тинги даже не поняли, как именно очутились среди нас… Но мне некогда было следить за ними. Требовалось удерживать водоворот, тем более что я почувствовал появление точек силы, которые пытались перебороть меня. Те, что попроще – это явно лейтенанты. Те, что посильнее, от каждой из которых меня словно швыряло из стороны в сторону, а из носа текла кровь – генералы. Мелькнула мысль, что если бы сильнейшие члены клана не сидели в разных концах башни, а собрались вместе, я бы просто не устоял. А потом был Король воронов. Маликолуса я увидел через призму запущенного мной ритуала, и он выглядел как огромный серый шар. Словно солнце Смерти, готовое сжечь все, что попадется ему на пути. И башню, которая дала ему эту силу, и меня, и даже все Кровавые поля. Мы столкнулись всего на мгновение, и мне показалось, будто я со всего размаху врезался в стену, настолько плотна оказалась стихия Короля. На долю секунды все замерло, и в этой точке равновесия я словно висел в воздухе, а напротив меня оказался огромный, метра под три, бородатый мужик с длиннющими черными усами. Первый король Смерти и духов вообще, которого мне довелось увидеть своими глазами. – Вот ты какой, проклятый бог, – оценил он меня. А потом солнце окружающей его стихии Смерти начало сжигать меня, а я ничего не мог поделать. Вокруг не было воздуха, не было других стихий, даже само время как будто усохло, и энергия из моих алтарей будущего стала течь не больше, чем тонкая струйка воды по высохшему руслу ручья. Я терпел, ожидая, что Кафра вмешается – это было бы так удачно, проверить ее силу и намерения – но девушка-дух словно пропала. Мое время стремительно приближалось к концу, и тогда я был вынужден пойти на крайние меры. Как и во время недавнего испытания я выпустил наружу свои стихии. Их внутри меня оставалось совсем немного, но для создания искр объем не имел особого значения. Довел количество стихий и алтарей в организме до нуля, потом как будто открыл заново – и вуаля. Все недавние раны исчезли, словно бы их и не было. Мой водоворот Зла, уже было опавший, снова взлетел до небес, разнося окружившую меня и Короля мглу Смерти. И в тот же миг я снова увидел Поля. Башни не было – столкновения стихий стерли ее в порошок, и теперь на голой траве стояли мы с Маликолусом, а чуть в стороне все остальные. Ближний круг – мой отряд, внешний круг – остальные вороны. И все глаза были сосредоточены только на нас. – Вот теперь ты достаточно силен, чтобы я помогла тебе, – неожиданно за спиной раздался шепот, и я с трудом сдержался, чтобы не ударить в ту сторону, лишь в последний момент узнав Кафру. – Ты! – яростно выдохнул Маликолус. Остальные вороны тоже были явно поражены, узрев духа своей башни вживую, а главное осознав то, что она помогала совсем не им, а чужаку. Более того, чужаку, уничтожившему их дом. – Иногда стихии становятся разумными, и порой их мысли совсем не похожи на наши, – вмешался я, добавив своему противнику ярости. – И тут я с тобой полностью согласен, это такой геморрой. Давай! Последнее слово относилось к Кафре – та на этот раз не стала класть на меня руку, а обняла, прижавшись со спины всем телом, и в тот же миг искры моих стихий вспыхнули как будто даже ярче, чем когда-то в будущем. Первым делом я добавил своему покрову Шагов, потом создал его копию и растянул в пространстве, чтобы связать Короля воронов, но тот меня опередил… Не став больше ничего делать, он только еще раз смерил меня с Кафрой яростным взглядом, недовольно щелкнул зубами и исчез. А следом за ним стали растворяться в пространстве и остальные воины клана, оставляя на руинах своей башни только нас – меня и мой маленький отряд. И Кафру… Девушка отпустила меня и сейчас парила в воздухе, не обращая внимания ни на кого поблизости, а пространство вокруг нее пульсировало, словно набухший нервный узел. Подумав, я решил не мешать ей, а позволить довести дело до конца – самому же интересно, что у нее получится – и отозвал всю собранную до этого стихию Зла. Та как будто попробовала сопротивляться, но я усилил напор, и мои алтари подчинились. Вокруг нас осталась только Смерть, и Кафра, которая все это время словно только и ждала этого момента, свела руки вместе.