КСЁНДЗ. Поговори ещё. Надоело слушать. Неожиданно Шандор гасит лампу, открывает дверь. Ксёндз еле успевает схватить его. Шандор отбивается. Ксёндз стонет, тянет мальчика к кровати, нещадно бьет. КСЁНДЗ. Ещё раз! Ещё раз! Убью, задушу! Я тебя усмирю. Будешь слушаться? ШАНДОР. Пусти, бандит… КСЁНДЗ. Что-о-о? (Зажигает лампу). Ты что, с ума спятил? Как разговариваешь со взрослым? Давай лучше мириться. Я тебе денег дам на конфеты. Много денег! На вот, на ещё! (Кладёт на кровать смятые деньги. В сторону). Придёт Бенц, решим, что делать. ШАНДОР. Заберите свои деньга. (Бросает на пол). Не купите! На нашей земле вы окружены. КСЁНДЗ. Так вот оно что? Ты всё знаешь. Хитрил, сто чертей и один дьявол. (Насмешливо). Какое нахальство! Со мной, с «Чёрным Вороном», так разговаривать. И кто? Придётся кончать комедию. (Вынимает револьвер, медленно сверху вниз наводит на Шандора). ШАНДОР (твёрдо). Сложите оружие, и пойдём в район. Не делайте глупостей! КСЁНДЗ (прячет револьвер, в сторону). Правильно! Лучше придушить без шума. Иди сюда, сын мой! (Расставив руки, идёт на Шандора). Стук в дверь. Ксёндз резко оборачивается, подскакивает к двери. ГОЛОС БАБУШКИ. Это я, святой отец, откройте. КСЁНДЗ. Почему так скоро? Ты одна? ГОЛОС БАБУШКИ. Всё хорошо. Пустите, я озябла. Ксёндз открывает дверь. Входят лейтенант и двое военных с автоматами. ВОЕННЫЙ. Руки вверх! Ксёндз нехотя поднимает руки. Сзади подскакивает Шандор, выхватывает из его кармана револьвер. ЛЕЙТЕНАНТ. Это ещё не всё, мальчик. (Обыскивает ксендза, забирает две гранаты, ещё один револьвер и нож из рукава). Вот и поймали «Чёрного Ворона»!.. Не раз он выскальзывал из наших рук. (Обращается к ксендзу). Вас ждёт ваш приятель, лётчик с американского самолёта. Только что посадили наши истребители. Он жалуется, что потерял пассажира. Входит бабушка. БАБУШКА. Шандор! Живой, внучек мой любимый. (Обнимает, целует). А ты думал, что твоя бабушка… Я сразу сообразила, что это за птица. Эх, ты! Кричишь на весь дом: «Диверсант! Диверсант!» Разве я глухая? Мог всё дело испортить. ШАНДОР (восторженно). Вот здорово! Вот это моя бабушка! (ксёндзу). Говорил, сдавайся сразу. Так нет, ещё огрызался! КСЁНДЗ (бурчит). Бездарно попался, сто чертей и один дьявол. Каких разведчиков обводил вокруг пальца, а тут… ЛЕЙТЕНАНТ. Сел, как мокрая курица. Иначе и не могло быть. Народ стоит на страже своих завоеваний. (Бабушке и Шандору). Спасибо за помощь, дорогие друзья. А мы уже думали, куда он делся, этот летучий «ксёндз», американский «Чёрный Ворон». Вы действовали, как патриоты республики. До свидания, дорогие друзья. Нам пора. Выходят. БАБУШКА. Благослови вас господь… (Опомнилась, Шандору). Не сердись. Это же поговорка и больше ничего. Ложись спать, а то в школу опоздаешь! ЗАНАВЕС. Иван Андрианович Багмут Знак на стене На Пушкинской улице в доме, где живут рабочие и служащие одного большого завода, управляющий домом жаловался самому директору: — Что делать? Только побелишь стены, а на другой день уже появляется надпись: «Сенька дурак двадцать первого разряда», а через день на стене уже целая переписка: «Дурак не я, а ты», «Оба вы дураки» и так далее, и тому подобное. — У нас в доме есть пионерская комната. Поговорите с пионервожатым, — спокойно посоветовал директор. — А ведь в самом деле! — обрадовался управдом. — Непременно поговорю. Управдом не откладывал дела в долгий ящик, и на другой день был устроен сбор всех пионеров, живущих в этом доме. Из ста двадцати шести мальчиков и девочек не нашлось никого, кто бы сказал, что писать на стенах — хорошо. И собрание быстро постановило: 1. Прекратить писать на стенах. 2. Если кто-нибудь заметит кого-нибудь пишущего на стене, немедленно сообщать об этом в свой пионеротряд. После этого сбора прошла неделя. Стены в подъездах побелили. И вдруг как-то утром, направляясь в школу, председатель совета пионерской дружины Сергей Короб увидел на панели, рядом с дверями квартиры номер сорок, свежую надпись: «Вита дура тринадцатого разряда». Сергей был парень горячий. У него даже дух перехватило от возмущения, и если бы он поймал виновника на месте преступления, тому пришлось бы не сладко. Но виновника не было, и Сергею оставалось только подойти к стене и тщательно стереть надпись носовым платком. В тот же день он созвал совет дружины и сообщил о нарушении постановления. Перед заседанием Сергей разыскал Виту, которая жила в квартире номер сорок. — У тебя есть враги? — спросил Сергей у Виты. — У меня? Враги? — удивилась девочка и добавила: — А почему у меня должны быть враги? — Кто же тогда написал на стене возле вашей квартиры: «Вита дура тринадцатого разряда»? Друзья? — Я не знаю… — растерянно сказала девочка. — А может это не обо мне? Сергей рассказал про беседу с Витой на заседании совета. Совет решил, соблюдая полную тайну, проследить за подъездом номер три, где жила Вита, и поймать преступника. Сергей сразу же после школы пробежал по всем этажам и с удовлетворением отметил, что надписи нет. На следующий день Сергей проснулся рано и тотчас решил выглянуть на лестницу. Он отворил дверь, и кровь прилила к его лицу. На том же самом месте, где и вчера, было написано: «Вита дура тринадцатого разряда». «Негодяй написал ночью», — решил Сергей и поднялся на пятый этаж к своему товарищу Петру Зайченко. Они вдвоём оглядели надпись и, выразив своё возмущение поведением негодяя, взяли тряпку и старательно стёрли написанное. — Давай поймаем его! — предложил Сергей. — Он пишет ночью, мы теперь это знаем. Не поспим ночь и поймаем! — Согласен, — поддержал Петро друга. — Только как же мы это сделаем? Папа и мама будут беспокоиться, станут ещё разыскивать нас. — Гм… в самом деле… — задумался Сергей. Мальчики несколько минут молчали. Вдруг Сергей оживился: — Знаешь, как мы сделаем? Я скажу дома, что иду к тебе делать стенную газету и у тебя заночую. А ты скажешь, что идёшь ко мне делать стенную газету и у меня будешь ночевать. — Здорово! — засмеялся Петро. — Так и скажем! Вечером мальчики сказали родителям так, как условились, и взобрались на последний, шестой этаж, где уже не было квартир, а только ход на чердак. Отсюда было удобно следить за всеми этажами. Попозже, когда в доме стало тихо, они обежали все этажи и, убедившись, что стены чистые, снова заняли свой наблюдательный пункт. Хотелось спать, и ребята, поглядев друг на друга, подумали, не пойти ли им домой? Вряд ли негодяй явится сейчас. Очевидно, он делает это утром. Сергей уж хотел было поделиться своей мыслью с товарищем, как вдруг внизу звякнули ключи и щёлкнул замок. Сергей посмотрел вниз и увидел, что дверь в квартиру номер сорок открыта, а Витын сосед, старый инженер завода Аркадий Леонардович, открывает ящик для писем. Инженер вытащил из ящика газету, потом сделал шаг влево, огляделся и торопливо написал на стене синим мелом: «Вита дура тринадцатого разряда». Потом ещё раз огляделся, запер ящик и исчез у себя в квартире. Мальчики окаменели от неожиданности и молча смотрели друг на друга. — Почему он зол на Виту? — прошептал Петро. Сергей молчал, о чём-то напряжённо думая. — Зол на Виту? — переспросил он. — А мне кажется, здесь что-то другое…