– Это началось после того, как мой сын принес домой странный медальон, – не замечая происходящих с Вениамином перемен, продолжал папа. – Коля, где он у тебя? – У меня его нет, – прошептал Вафел, с удивлением глядя на мага. – Куда же ты его дел? Впрочем, неважно. Это старинный медальон со знаком «Летучего Голландца», приятель подарил. С тех пор он стал плохо спать, видеть кошмары, а сегодня кто-то разбросал по всей комнате книги и порвал простыню. Мне даже показалось, что я видел сидящий на кровати скелет! – Так, стоп! – хлопнул в пухлые ладони Вениамин. Стол тут же сорвался с места и полетел вверх, там он приклеился крышкой к потолку, отъехали в разные стороны ножки. Одна задела коробку, стоящую на самом верху. Она опрокинулась, из открывшихся створок посыпались книги. Вениамин проявил чудеса ловкости. Он отскочил в сторону, уворачиваясь от падающих книг. – Я не могу вас принять, – орал он, прыгая по комнате. – Средневековые суеверия не моя специализация. Коля наклонился, чтобы помочь колдуну собрать книги. Ему бросилось в глаза название «Легенды Средневековья». Точно такая же, как у него! Вениамин вырвал из его рук находку. – И вообще, я больше не практикую. Уходите! Вы мешаете мне общаться с моим астральным собратом. Ешьте витамины, и у вас все пройдет. Уходите! Иначе громы небесные прогремят над вами, на голову падет божественное проклятие, и бесы будут потешаться над вашими бедами. – Он опять метнулся к Семенову. – Где ты видел пиратов? – Он дома видел, – за сына ответил папа. – В своей комнате. А еще… – Достаточно, – взвизгнул Вениамин, отступая вглубь темной комнаты. – Никакое это не проклятье. Отдыхать надо больше, гулять на свежем воздухе. И ничего не будет. Ничего! Ничего! – Маг исчез. Запахло паленым. Коля сидел на полу, поэтому он смог заметить, что комната была перегорожена черной занавеской. За ней-то и спрятался Вениамин. Но тут занавеска снизу начала искриться, вспыхнуло пламя, потянуло дымом. За шторой задвигались, затопали. – Орор! – взвыл Вениамин. – Прекрати! Занавеска опять колыхнулась, из-за нее выглянул высокий худой мужчина в белом халате. Увидев посторонних, он тут же спрятался. Мелькнула плотная фигура Вениамина. Лицо его было искажено, глаза выпучены, щеки тряслись. – Уходите и не появляйтесь здесь больше. Уходите. Проклятье, на вас лежит проклятье. Бегите отсюда и не оглядывайтесь! За его спиной клубился дым, становилось нечем дышать. Папа сгреб в охапку сына и выскочил за дверь. Выбравшись на улицу, они посмотрели друг на друга. – Сумасшедший, наверное, – пожал плечами папа. – Таких много. – Что он кричал про проклятье? – осторожно спросил Коля. – Ерунда какая-нибудь. Понял, что не сможет нам помочь, и решил избавиться. Не бери в голову. Может, тебе, и правда, все только показалось? Медальон-то ты куда дел? – Медальон? – переспросил Коля, и перед ним промелькнули все события прошедшего дня. – Медальон?.. Его забрала та девушка в белом. Он… не у меня. – Не отдавай никому, а лучше верни своему приятелю, пусть положит на место. – Хорошо, папа. И они зашагали к дому. Всю дорогу Коля чувствовал себя неуютно, у него не выходила из головы сцена, случившаяся в комнате колдуна. Ему все казалось, что Вениамин соврал, что он отлично знает, как им помочь, только не хочет. А еще ему все время слышались шаги за спиной, как будто кто-то крался за ними. Но было уже поздно и темно, поэтому, сколько Коля ни вертел головой, не мог никого заметить. Глава V. Охота с привидениями – Эй, Вафел? Это ты? – орал в трубку Валька. – Минутку, – раздалось в ответ. И глуше добавили: – Николай, что у тебя за друзья? Как они тебя зовут! Ты бы… На том конце провода что-то ухнуло. – Алло, – схватил трубку Колька. – Валька? – И зашептал в сторону: – Папа, потом поговорим. – Слушай, Вафел, тебя там никто не достает? – осторожно начал Шейкин. – Не родители, а кто-нибудь странный. Одноглазый толстяк или однорукий гигант… – Чайник, – оборвал его Семенов, – ты сейчас где? – В Самаре, – осторожно ответил Шейкин. – А это ты? – совсем тихо прошептал Коля. – Вафел, ты там что, перегрелся? – опять заорал Валька. – Говори, приходил или нет? В трубке долго сопели, там что-то трещало, падало и скрипело. – Алло! Колька! – испуганно вопил Чайник, как будто без телефона пытался докричаться от Самары до Москвы. – Приходил, – еле слышно произнес Коля. – Они, они… медальон забрали. – Неужели? – задохнулся Валька. – За тобой охотились? – Постоянно, прохода не дают. Говорят, что убить хотят. – В трубке снова посопели. – Ты знаешь, откуда они? – Попали мы с тобой, Вафел, – торжественным голосом произнес Шейкин. – В метро с тобой ходили, помнишь? – Не помню, – мгновенно ответил Колька, как будто ждал вопроса и у него уже был готов ответ. – На спор ходили, я прыгнул, а ты нет. Ты еще спрашивал, был ли кто-нибудь в вагоне. Так вот, в вагоне были люди. Те самые, одноглазый, однорукий, тощий и тетка белая. Они говорят, что их не могут видеть живые, только мертвые. Поэтому все, кто их видит, должны умереть. Если не умер, значит, не видел. – Мы умрем? – безжизненным голосом спросил Коля, потому что он-то на них как следует вчера насмотрелся. – Я пока не собираюсь, – весело ответил Валька. – У них там что-то не получается. В поезде пытались меня поймать, но я не дался. – В трубке раздался не то смех, не то бульканье, не то треск. – Я чего звоню. Ты же умный, книжки читаешь. Как с ними бороться, чего делать надо? Святой водой поливать или серебряными пулями отстреливаться? Придумай что-нибудь, я тебе еще позвоню. А то они такие настырные стали, на каждом шагу с ними встречаюсь. Думай скорей. Если они со мной справятся, до тебя точно доберутся. – Откуда же они взялись? – с отчаяньем закричал Коля. – А я откуда знаю! – На этот вопрос Валька и сам не мог найти ответ. – Неважно откуда, важно, куда их теперь девать. Я лично помирать в ближайшие пятьдесят лет не думаю. А жить всю жизнь с такими чудовищами – это уже слишком. Короче, думай быстрее, у меня монетки заканчиваются. В трубке ахнуло, пискнуло, и связь прервалась. Подбрасывая на ладони оставшуюся мелочь, Валька вышел из кабинки таксофона. На лавочке переговорного пункта сидела бледная Подгорнова, яркие конопушки, казалось, гроздьями свисали с ее носа и смешивались с катящимися из глаз слезами. – Хорош реветь, Подбугоркина, – толкнул ее в плечо Шейкин. – Еще не все потеряно. Мне даже контрольные удавалось писать на пятерки, а тут каких-то четыре покойника. Чего мы, не справимся? Машка покачала головой, с ее носа сорвалась крупная капля. Заканчивался второй день в Самаре, но ни хорошая погода, ни купание в Волге не могли развеять собиравшихся над их головами мрачных туч. Приехали они вчера, в воскресенье утром, дядька весь день был с ними, водил по порту, знакомил с моряками. Сегодня с середины дня он ушел на работу, и настроение у обоих сразу же ухудшилось. Маша, впервые столкнувшаяся с нечистью в поезде, так и не смогла прийти в себя, и если не рыдала в три ручья, то сидела мрачная. Сейчас она совмещала оба состояния – и плакала, и была подавленной. У Вальки уже давно созрело желание бросить ее где-нибудь и хотя бы немного побыть одному, но как только он сталкивался с ее тоскливым взглядом, в нем просыпалось нечто отдаленно похожее на совесть. Да, если так будет и дальше продолжаться, то все каникулы пойдут насмарку. Нужно либо избавляться от этих чудиков, либо… Что он может сделать еще, Шейкину в голову не пришло. А какие у него могут быть варианты? Предвосхитить их появление он не может, сделать что-то против них – тоже. Эх, хорошо было бы подстеречь этих гадов и как дать… О! Получилась бы классная потасовка! Было бы у него универсальное оружие против призраков, какая-нибудь базука или волшебная палочка. А лучше уникальный пистолет, убивающий любую нечисть! Валька посмотрел на осунувшуюся Машку, и ему опять стало ее жалко. Вот уж человек пострадал ни за что ни про что. Впрочем, он тоже. – Чего сидишь? – Валька попытался придать своему голосу мягкость. – Пошли, я тебе смешную вещь покажу. Подгорнова всхлипнула. Смеркалось, но в воздухе еще стояла дневная жара, от реки тянуло влажностью. Валька поднял с земли несколько камешков, схватил одноклассницу за руку и потащил во дворы. Дома в этом районе строили великие затейники. Здесь не было ни одного одинакового дома, и стояли они не как обычно, друг за другом или образуя квадратный двор-колодец. Чудаковатые архитекторы ставили дома где им хотелось, от этого дворы порой имели забавную форму. Здесь были дворы квадратные, семиугольные, полукруглые, они вытягивались узким треугольником или расползались длинным прямоугольником. И все они были заставлены машинами. Ребята зашли в самый глухой двор. Валька скептически огляделся, довольно кивнул. – Стой здесь и слушай, – приказал он, подходя к ряду машин. Первая же легковушка, на багажник которой запрыгнул Чайник, замигала всеми лампочками и стала подавать пронзительные высокие сигналы. Следующая зашлась низким протяжным гулом, внутри у нее что-то клокотало, как будто она возмущалась такому наглому с ней поведению. Горбатенькая неказистая машинка несколько раз гавкнула и смолкла. Огромная длинная черная иномарка испуганно взвизгнула, а потом заверещала тонко и противно. Валька расхохотался.