Не могу утверждать, что Грай был счастлив видеть, как я приближаюсь, хотя он действительно на миг оторвался от щипания травы. Свежий стог сена, рассыпанный поблизости, сказал мне, что инспектор Линнет на работе, но Грай, похоже, предпочитал зеленый салат из травинок, росших вдоль берега реки. — Эй! — Я крикнула в сторону фургона, но ответа не было. Чуткий инструмент, которым был мой затылок, подтвердил, что опушка покинута. Я не помнила, чтобы Порслин запирала фургон, когда мы уходили, но сейчас он был заперт. Либо она вернулась и нашла ключ, либо это сделал кто-то другой. Но кто-то здесь побывал, и если я могу верить своему обонянию, совсем недавно. Согретая солнцем, деревянная дверь издавала запах, не свойственный этому месту. Как я делала в лаборатории с химикалиями, я сложенными чашей пальцами зачерпнула воздух, направляя его к ноздрям. Никаких сомнений: определенный запах, сохранившийся у двери фургона, запах, которого совершенно точно не было в этом месте прежде, — запах рыбы. Запах моря. 16 — Ты загораживаешь мне свет, — сказала Даффи. Я намеренно встала между ее книгой и окном. Будет нелегко просить мою сестру о помощи. Я сделала глубокий вдох. — Мне нужна помощь. — Бедняжка Флавия! — Пожалуйста, Дафф, — сказала я, презирая себя за мольбу. — Это касается человека, чей труп я нашла на фонтане. Даффи озлобленно отшвырнула книгу. — Зачем втягивать меня в твои мерзкие маленькие игры? Ты очень хорошо знаешь, как они меня огорчают. Огорчают ее? Дафф? Игры? — Я думала, ты любишь преступления, — заметила я, указывая на ее книгу. Это был сборник детективных историй об отце Брауне Г. К. Честертона. — Да, — ответила она, — но не в реальной жизни. От твоих нелепых выходок меня тошнит. Это новость для меня. Я запомню ее, чтобы воспользоваться в дальнейшем. — И от заявлений отца тоже, — добавила она. — Знаешь, что он сказал за завтраком, перед тем как ты спустилась? «Флавия нашла очередной труп». Как будто он этим гордился. Отец это сказал? Едва могу поверить. Откровения следовали одно за другим! Мне надо было поговорить с Даффи раньше. — Это правда, — сказала я. — Я его нашла. Но я избавлю тебя от подробностей. — Благодарю, — тихо ответила Даффи, и я подумала, что, может, она действительно чувствует благодарность. — Посейдон, — сказала я, пользуясь частичной оттепелью. — Что ты знаешь о Посейдоне? Вызов был брошен. Даффи знала все обо всем, и я была в курсе, что она не сможет сопротивляться желанию продемонстрировать свою сверхъестественную эрудицию. — Посейдон? Он был грубияном, — произнесла она. — Хулиганом и грубияном. И еще бабником. — Как бог может быть грубияном? Даффи проигнорировала мой вопрос. — Он был тем, что в наше время назвали бы святым покровителем моряков, и по весьма веской причине. — Что это значит? — Что он делал не больше того, что должен был. Теперь беги. В другой раз я бы затаила обиду за то, что меня так властно выставили (я люблю это выражение — «затаить обиду», это из «Дэвида Копперфилда», где тетя Дэвида Бетси Тротвуд затаила обиду из-за его рождения), но не в этот раз, напротив, я ощутила странное чувство благодарности сестре. — Спасибо, Дафф! — сказала я. — Я знала, что могу рассчитывать на тебя. В этих словах был подтекст, но я честно была рада. И Даффи, думаю, тоже. Когда она взяла книгу, сквозь страницу я заметила, что уголки ее губ приподнялись. Где-то глубоко в душе я ожидала найти Порслин в моей комнате, но, разумеется, ее не было. Я почти забыла, что она обвинила меня в попытке убийства. Начну с нее. ПОРСЛИН (записала я в записной книжке) — вряд ли может быть преступницей, напавшей на бабушку, поскольку в это время была в Лондоне. Или не была? Я могу полагаться только на ее слова. Но почему она почувствовала необходимость выстирать одежду? БРУКИ ХЕЙРВУД — вероятнее всего, был убит тем же человеком, который напал на Фенеллу. Или нет? Или это Бруки ударил Фенеллу? Он был в тех краях в этот момент. ВАНЕТТА ХЕЙРВУД — зачем ей убивать собственного сына? Она платила ему, чтобы он держался подальше. УРСУЛА (?) — не знаю ее фамилии. Она возится с отбеливателями и ивовыми прутьями, и Ванетта сказала, что она энергичная защитница. Мотив? КОЛИН ПРАУТ — Бруки его запугивал, но что Колин мог иметь против Фенеллы? МИССИС БУЛЛ — угрожала Фенелле топором, утверждала, что видела ее по соседству, когда пропал младенец Буллов. ХИЛЬДА МЮИР — кто бы она ни была… Фенелла упомянула это имя дважды: один раз, когда увидела ребенка Буллов на дереве в Канаве, и снова, когда я срезала ветки бузины в Изгородях. «Теперь мы все мертвы!» — крикнула Фенелла. Это Хильда Мюир на нее напала? МИСС МАУНТДЖОЙ — была хозяйкой Бруки. Но зачем ей убивать его? Кража антикварной тарелки вряд ли может быть достаточной причиной. Я провела линию и под ней написала: СЕМЬЯ ОТЕЦ — очень маловероятно (хотя он однажды выставил Фенеллу и Джонни Фаа с территории Букшоу). ФЕЛИ, ДАФФИ, ДОГГЕР И МИССИС МЮЛЛЕТ — нет мотива ни для одного из преступлений. Но постойте! Как насчет загадочной личности, судьбу которой Фенелла предсказала на церковном празднике? Что она сказала о ней?