— Совершенно точно, Лансик, — милостиво признала она, и тут же потребовала: — Именно поэтому я хочу прямо сейчас услышать, как дела у Нискирича. Что-то интересное, сисадда? Я едва удержался, чтобы шумно не перевести дух. Речь ни об «Уроборос-гуми», ни о моих новых клиентах и, хвала Когане Но и Двоепервой Стае, уж точно ни о Ч’айе. Ха! До чего же мелочные проблемы беспокоят нынче «Голубой Лотос»! Ох, Магда-Магда, пронюхала бы ты, какие супы на самом деле завариваются в западной части гнезда… — А знаешь, — оживился я, заставив её покоситься с неподдельным интересом, — ведь у меня действительно кое-что есть для тебя! Новое и весьма любопытное. — Что ж, — разрешила она, неторопливо затягиваясь дайзу и откидываясь на спинку широкого кресла, — удивляй. Спешить я не стал, стараясь пояснениями и паузами придать информации ещё больший вес. За последующие десять минут обстоятельно рассказал о грибной ферме, её устройстве, проводимых работах и реконструкции генокодов; пересыпал список имён, прокомментировав почти все. Не обращая внимания на скучающий вид чу-ха, пояснил про развитие мягкого передела и обязательную заботу о мирных жителях Бонжура. «Вспомнил», как буквально вчера к Нискиричу пришли сразу трое видных мешочников, держащих не меньше дюжины лавок по всему району, а ещё — определённо, — носы по ветру; как они заверяли казоку-хетто в преданности и обещали убеждать коллег последовать их примеру. Упомянул про деликатный перехват филиалов «Сияющего Пути». Чуть после я зачем-то рассказал Магде не самую свежую сплетню про то, что у перспективного флангового защитника штормбольной команды «Стальной шип» сменился личный агент. Случилось это после того как прежний — глуповатый и жадный, — сломал хвост и две лапы в результате неудачного падения с балкона. И да, хоть новость напрямую не соотносилась с вотчиной «Детей заполночи», моя собеседница не могла не знать, что традиционно «Шип» вышел именно из Бонжура, а Нискирич до сих пор беспокоится за успехи ребят. Равно как и за их доходы, особенно накануне «Боли и радости». Ещё я намекнул про появление вонючих «Кислотных шутов», откровенно игнорируемых «полосатыми рубашками» и «Лотосом». Напоследок также раскрыл, что в ближайшее время «Дети заполночи» заберут под свой контроль несколько крупных комплеблоков района. Мелко ёрзавшая на протяжении всего рассказа в привычной хвостатым манере, Магда совсем по-домашнему потянулась. Раздражённо махнула кальяном, приказывая замолчать. Что ж, я и не сомневался, что мешочники, штормболисты и переделы жилых комплексов входили в сферу интересов и первейших забот Алой Суки. —…кстати, «Лазоревое облако» тоже станет нашим, — с каждым словом всё больше утихая, закончил я, и послушно умолк. Бровь Магды изогнулась, едва не упёршись в козырёк кепи. — Нашим? Лансик, ты всерьёз причисляешь себя к этим ублюдкам? На этот раз я промолчал. Что ж, не так уж всё безнадёжно, если в нужный момент Ланс фер Скичира умудряется-таки удержать язык за зубами? Но не успел я похвалить себя, как чу-ха в красном уточнила: — Расскажи-ка чуть подробнее про войну. Нискирич готов вцепиться в «Прыгунов»? А может, даже в «Жёлтых котелков»? И вновь я не поспешил с ответом. О чём бы ни шла речь в предыдущие четверть часа, время настоящих вопросов настало только сейчас… — Детали передела Нискирич не обсуждает даже с Когтями и лидерами штурмовых групп, — осторожно ответил я, старательно взвешивая слова. — Одно могу утверждать точно — «Дети» не посмеют покуситься на друзей «Диктата». А ещё знаю, что конфликт не выплеснется за пределы Бонжура, и поэтому у городских властей нет никаких основа… — Байши, Ланс, умолкни! — вновь оборвала меня Магда, и раздражённо дёрнула усами. — Тоже мне, новость. Я знаю, что конфликт останется в границах района. И ты знаешь, что я знаю. Так зачем скармливаешь очевидное? Не в попытке ли скрыть важное, пока я буду с аппетитом жевать подброшенный кусок дерьма про захват очередного молла? Возможно, мне стоило в очередной раз насторожиться и задать себе вопрос, о сокрытии чего важного толкует чу-ха, и не прознал ли «Лотос» о появлении Ч’айи? Но вместо этого я вдруг задумался о наисвежайшем сне на переднем сиденье «Барру»… и о том, почему в эту секунду слова Магды так ярко перекликнулись с его беспокойными обрывками? Ответил сдержанно, даже не осознав, что от вызывающего тона перешёл к непривычно уважительному: — Прошу прощения, госпожа Мишикана, но я не совсем понимаю… Та напряглась. Спрятала кальян в сумочку, аккуратно уложила хвост на колене. — Ты нужен мне совсем не для того, — прошипела Магда, — чтобы я отчитывалась перед руководителями прочих направлений и отделов Штольни, что у меня самый диковинный стукач. Лансик, мне нужна правда. И детали. Даже самые незначительные. И не про вшивых штормболистов, сисадда? Я ещё раз покатал в голове полученную от Нискирича информацию. Ответил честно, искренне раздосадованный, что Алая Сука недовольна очередным доносом: — Чего ты от меня ждёшь⁈ — Дерзость вернулась, угрожая самообладанию. И безопасности… — Чтобы я спровоцировал Нискирича на полномасштабную уличную войну, а затем раскрыл планы по её проведению? Мы оба знаем, что Скичира не задумал ничего крупного… — И без паузы, чтобы напором скрыть растерянность: — А вы бы лучше вспомнили о «Кислотных шутах» в Бонжуре, это вовсе не безобидная шутка! — Зашей-ка пасть, — устало огрызнулась Магда. — Так будешь разговаривать с подстилками из уютных домов… К чему ты клонишь? Ждёшь, что я отправлю Жи-ми лично отлавливать «Шутов»? Я судорожно вздохнул. — Мне казалось, у твоей организации есть возможности заставить тетронов выполнять свою работу… Она фыркнула. Оскалила белоснежные резцы, улыбнулась и покачала головой, словно в очередной раз убедившись в моей неразумности. — Байши, ну до чего же наивный уродец… Ты что же, милый Лансик, сейчас заговорил о правосудии? Всерьёз? Об этом славном удобном мифе, прикрывающем подлинные желания, возможности и контрвозможности сильных этого гнезда? Глупый терюнаши… правосудие — это наше средство для потакания вашим редким запросам. Запросам слабых. Чтобы вы ненароком не переоценили собственное ощущение силы. И упаси Когане Но уличные казоку отмахнуться от системы Смиренного Прислуживания, вообразив, что в их власти самим устанавливать порядки и наказывать виновных… Я ответственно сохранил невозмутимое лицо. Предельно невозмутимое. Да что там⁈ Я видел куда более выразительные бетонные стены, чем выглядел в тот момент сам! На деле же меня потряс монолог Красной Вистар. И даже не очевидным смыслом, а продолжительностью и напором. Байши, пожалуй, этой дамочке действительно не ст о ит раньше времени знать, что Нискирич собрался подменить «полосатых рубашек» Бонжура и стать народным героем комплеблоковых ущелий… — Мне никогда не понять вашего двуличия… — покорно признал я, и в подделке чувств снова не было нужды. Почти минуту Магда наблюдала за мной сквозь утекающий из салона дым первосортной «карамели». — Прикидываешься отчаянно глупеньким, терюнаши? — наконец улыбнулась она. — Просто стараюсь выучить правила игры, за которую меня усадили силой. К тому же завязав глаза. Красная Вистар отвела взгляд и постучала когтем по гаппи, пересыпая кому-то вовне пакеты свежей информации о грибной ферме. Вдруг снова нацелила мне в лицо длинный скрюченный палец. — Ты танцуешь между жаркими кострами, Ланс, — тихо прошипела она. — Помни, я слежу. Мне оставалось лишь кивнуть. Да, Магда, я знаю о танце… И, кажется, знаю кое-что ещё, осталось лишь уложить воедино несколько бесформенных фрагментов. Возможно, я даже успею сделать это до встречи с посланцами Шири-Кегареты… — Выметайся, — велела она. Устало откинулась на широкую спинку безупречно-удобного сиденья. — Но напоследок порадуй меня, сисадда? Уж больно приятно слышать эту фразу из твоей страшненькой пасти… Врать не стану: вспыхнув, первым делом я собирался послать Алую Суку в путешествие на край огромного *уя, откуда бы она сиганула в не менее огромную… Но через мгновение я своевременно вспомнил про Ч’айю, а потому: — Мне не покинуть Юдайна-Сити живым… — В точку! — оскалилась Магда вис Мишикана. — А теперь вышвырни свою бесхвостую жопу из моего фаэтона! Выбираясь на яркий солнечный свет, я задумался, что едва ли не впервые за время общения с «Голубым Лотосом» излюбленная присказка Красной Вистар напугала меня по-настоящему. Впрочем, развить гнетущую мысль не позволил ворох прочих — суетливых, азартных, связанных с работой и необходимостью как можно скорее вернуться в подвальную нору… Задумчиво (даже не проследив за отъездом «Крейса») я дошагал до фаэтона Сапфир и тяжело забрался внутрь. Побарабанил пальцами по панели, повертел бриллиантовый пропуск, едва смочил губы паймой. А затем включил двигатель, развернулся, и решительно покатил к особняку фер вис Фиитчи. На этот раз на широком крыльце меня поджидали сразу четверо, все самцы-храбрецы. Пока я выруливал по подъездной дорожке, слуга-привратник не только успел кликнуть к входу самых крупных, но и вооружил их палками. Оставив «Барру» на прежнем месте, я беззаботно помахал отважной четвёрке и неторопливо двинулся к ступеням. Волоски на шее приподнялись, ладони под перчатками стали неприятно влажными, сердце стучало всё быстрее. Окажется ли задуманное сложнее поимки и допроса скользкого слибу на орбитах «Аркады»? Едва ли. Но если я сейчас налажаю… это станет самым грандиозным провалом Ланса Скичиры за всё время его успешной работы по решению деликатных вопросов… — Убирайся! — рявкнул один из слуг в белых костюмах. Остальные молчали, тревожно подёргивая усами и прижимая уши; костяшки пальцев на дубинках побелели, кончики хвостов мелко трепетали. Знакомого Нервного в рядах защитников не наблюдалось, но я был готов спорить, что абсолютно вся прислуга особняка сейчас наблюдает из-за штор. — Ты больше не переступишь этого порога без личного разрешения госпожи! — добавил Смелый, для пущей понятности замахнувшись. — Убирайся и жди, когда тебя пригласят, нахальный выродок! — Очень интересная идея, пунчи, — поднявшись на середину лестницы, я понимающе покивал и даже улыбнулся, — но у меня есть другая. И вынул бриллиантовую карточку. Ах, да, и ещё «Молот». — Без паники, — попросил я, опустив башер к бедру и глядя в распахнутые глаза чу-ха. — Давайте пройдём внутрь, сиссада? Не хочу никого пугать, но, боюсь, иначе вы не выполните мою просьбу. Один из слуг со стуком отбросил палку. Второй осторожно прислонил к колонне и поднял лапы. Оставшиеся двое следовать примеру не спешили, но было заметно, что в атаку их тоже не тянет. Что ж, беззаботная жизнь в Тинкернальте размягчит любого… — Не трудитесь поднимать тревогу и вызывать тетронов, — продолжил я, медленно наступая на четвёрку и словно воздушной подушкой вдавливая в открытую дверь особняка. — В случае необходимости это сделают те, кого я собираюсь пригласить. С вашей помощью, конечно же, потому что кто лучше первоклассной прислуги знает полный состав знатного семейства⁈ Не оборачиваясь и не отрывая взгляда от самцов в белых одеждах, я прикрыл входную дверь и небрежно качнул башером в сторону гостиной справа. Выбравшиеся в холл слуги (минимум пятеро) заворожено наблюдали за оружием в моей руке, даже не пытаясь угрожать или бросаться в бой. Их я тоже пригласил проследовать в указанную комнату. Там отогнал к дальней стене, убрал «Молот» в кобуру (не застёгивая), после чего медленно и внятно обрисовал свою просьбу. Настоятельную, если так можно сказать. Конечно, сначала слуги не поверили терюнаши. Затем подчинились, поднимая «болтушки» и следуя инструкциям. Страх и потрясение всё ещё окутывали группку в белом, словно песчаная буря. Но я подмечал и смирение. В конце концов, если дерзкого мутанта, осмелившегося повторно ворваться в особняк с башером наперевес, и передадут тетронам, то пусть этим зрелищем насладятся и хозяева… Затем я выгнал слуг из гостиной. Оставшись один, перетащил узкий овальный столик в центр комнаты, выложил на него разряженный «Молот», а сам уселся в кресло на самом видном месте и помолился Когане Но, чтобы штурмовики тетронов (если таковые первыми перешагнут порог) успели оценить обстановку до того, как возьмутся шпиговать меня фанга… Приглашённые начали прибывать через полчаса, за которые я с одинаковым рвением боролся со сном и желанием опустошить флягу. Первым вошёл шкурохранитель, мне незнакомый, но похожий на мордоворота Чинанды-Кси, словно близнец. Скользнув в гостиную через боковую дверцу с башером перед собой, он осмотрелся, неторопливо принюхался, заметил оружие на столике, мои поднятые руки. Подступив, здоровяк спрятал «Молот» в карман. Молча качнув собственным стволом, заставил встать и раскинуть руки, умело ощупал и избавил от ножа и кастета. Так же угрюмо кивнул на кресло, призывая сесть и не делать резких движений. После его сигнала в комнату вошли ещё двое бойцов в неприметных, но стильных плащах. Сразу за ними порог начали переступать хозяева, одним видом подтверждавшие успешность моего безумного плана — все они были взбудоражены, заинтригованы, немного напуганы, и все без исключения предвкушали нечто интересное.