– Нет. – Все это им якобы передаст турок, старший охраны. А как такие важные данные попали к нему, останется неизвестным. Он об этом не скажет. – Даже на Москве? – Турок не пойдет вместе с русскими. Он двинется в Литву. Теперь все? – Нет. Когда должен состояться побег? – Осенью, точнее сказать не могу. Точная дата не определена. Теперь все? – Да. – Ступай! Бордак вновь чуть склонил голову и вышел из залы. В коридоре его ждал Курбан. Когда они выехали на большую улицу, Курбан осмотрелся и спросил: – Как переговоры? – Главного не узнал, да и не ожидал того, но кое-что полезное есть. – Ну и хорошо. Помощник мурзы проводил Бордака до подворья Ризвана и поехал обратно. Как только он миновал ворота, старший нукеров сказал: – Тебя ждет мурза. – В такое время? – Да, наказал, как объявишься, срочно идти в главную залу. – Понял. Курбан соскочил с коня, передал его одному из нукеров, прошел в залу. Мурза лежал там же, где и ранее. – Приехал? Помощник поклонился. – Да, господин. – Завтра после утренней молитвы едем в Бахчисарай. Курбан удивился и переспросил: – В Бахчисарай? Мурза скривился. – У тебя плохо со слухом? – Нет, но это так неожиданно. – Ты уж должен был привыкнуть к неожиданностям. – Я все понял. Охрану назначишь сам, господин? – Нет, займись этим ты. Десятка нукеров вполне хватит. Мне повозку. Запас еды на четыре дня. Едем туда и обратно, будем делать остановку в Карасубазаре. – Да, господин. – Поедешь вместе с начальником охраны. Накажи старшему по подворью насчет припасов и отдыхай. Встречаемся завтра в мечети на утреннем намазе и сразу выезжаем. Есть вопросы? – Нет, господин. – А у меня есть. Ты сопроводил русского посланника до подворья Ризвана? – Да, как и было велено. – Что он говорил по дороге? – Ничего особенного. Я спросил, как прошла встреча. Он ответил, что главного не проведал, сразу на это и не рассчитывал, но кое-что полезное узнал. – Больше ничего? – Ничего, господин. – Скажи, Курбан, много ли платит тебе русский за посредничество? – Гроши, господин. – Сколько? – В этот раз он заплатил мне русскими деньгами. По их счету получается всего рубль, – солгал Курбан. – А чего ты не затребовал больше? Курбан пожал плечами. – Да я и не думал об этом. Дела у русского с тобой. Тебе и брать с него плату. Мне хватает того, что даешь ты. – Достойный ответ, только врешь ты, Курбан. – Видит Всевышний, нет. – Ладно. Ступай. Помощник ушел. Утром после молитвы и обильного завтрака повозка в сопровождении Курбана и десятка конных нукеров выехала из Кафы. В первый день они одолели семьдесят верст, заночевали в Карасубазаре и вечером второго дня въехали в Бахчисарай. У мурзы Азата был здесь свой дом. В нем он остановился и поутру отправился к ханскому дворцу. Девлет-Гирея на месте не оказалось, он с Карбали-пашой отправился на охоту. Во дворце находился ногайский мурза Теребердей. Он с вечера захворал и не поехал, да и охоту, насколько знал Азат, не любил. Присутствие во дворце одного ногайского мурзы было на руку Азату. Охрана знала мурзу из Кафы. Десятник проводил его по коридору, постучал в массивную дверь. Из-за нее донеслось: – Ну кто там еще? – Это десятник стражи. Дозвольте доложить? – О чем? – К вам прибыл достопочтенный мурза Азат из Кафы. – Азат? Пусть зайдет. Ты же отправляйся к своим нукерам. – Да, господин мурза. Азат прошел на середину залы, встал у топчана, укрытого ковром, на котором лежал Теребердей. – Салам, уважаемый мурза. – Здравствуй, Азат. Вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя. Хан вызвал? – Нет, по своему делу приехал.