Нашел, что сено мокрое, Вспылил: «Добро господское Гноить? Я вас, мошенников, Самих сгною на барщине! Пересушить сейчас!..» Засуетился староста: – Недосмотрел маненичко! Сыренько: виноват! — Созвал народ – и вилами Богатыря кряжистого, В присутствии помещика, По клочьям разнесли. Помещик успокоился. (Попробовали странники: Сухохонько сенцо!) Бежит лакей с салфеткою, Хромает: «Кушать подано!» Со всей своею свитою, С детьми и приживалками, С кормилкою и нянькою, И с белыми собачками, Пошел помещик завтракать, Работы осмотрев. С реки из лодки грянула Навстречу барам музыка, Накрытый стол белеется На самом берегу… Дивятся наши странники. Пристали к Власу: «Дедушка! Что за порядки чудные? Что за чудной старик?» – Помещик наш: Утятин князь! — «Чего же он куражится? Теперь порядки новые. А он дурит по-старому: Сенцо сухим-сухохонько — Велел пересушить!» – А то еще диковинней, Что и сенцо-то самое И пожня – не его! «А чья же?» – Нашей вотчины. «Чего же он тут су̒ется? Ин вы у Бога нелюди?» – Нет, мы, по Божьей милости, Теперь крестьяне вольные, У нас, как у людей. Порядки тоже новые, Да тут статья особая… «Какая же статья?» Под стогом лег старинушка И – больше ни словца! К тому же стогу странники Присели; тихо молвили: «Эй! скатерть самобраная, Попотчуй мужиков!» И скатерть развернулася, Откудова ни взялися Две дюжие руки: Ведро вина поставили, Горой наклали хлебушка