– Госпожа Форсуассон, – раздался слабый, приглушенный маской голос Форкосигана. – О Боже! Она с опаской коснулась наручников на его запястьях. Разорванная плоть вздулась, практически поглотив железо. – Я пойду поищу где-нибудь кусачки. – Она чуть было не брякнула «ждите здесь», но вовремя прикусила язык. – Нет, подождите, – выдохнул он. – Не оставляйте меня одного… Есть ключ… вроде бы… там, на дорожке. – Он мотнул головой. Катриона мигом нашла ключ. Обычный, механический; он казался ледяным. Трясущимися руками Катриона принялась за замки. Далеко не с первой попытки ей удалось отстегнуть наручники. Затем ей пришлось осторожно высвобождать металл из окровавленной плоти. Когда она высвободила вторую руку, маленький лорд едва не упал на бетонный пол. Катриона успела его подхватить и осторожно прислонила к стене. Форкосиган попытался встать, но ноги не держали его, и он снова рухнул. – Подождите немного, – посоветовала Катриона. Она неумело попыталась помассировать ему ноги, чтобы восстановить кровообращение. Даже сквозь ткань его серых брюк чувствовалось, насколько они заледенели. Выпрямившись, по-прежнему сжимая в руке ключ, Катриона тупо смотрела на труп Тьена. Она сильно сомневалась, что им вдвоем с Форкосиганом удастся втащить его обратно на дорожку. – Уже слишком поздно. И давно, – произнес Форкосиган, все это время не сводивший с нее глаз. Его темные брови сочувствующе изогнулись. – Мне очень ж-жаль. Оставьте его Тумонену. – Что это у него на спине? – Она потрогала странную штуковину, на первый взгляд выглядевшую как упакованная в пластик дискета, прилепленная изоляционной лентой. – Не трогайте, – резко сказал Форкосиган. – Пожалуйста. – А затем быстро заговорил, немного заикаясь от пронизывающей его дрожи: – Мне очень жаль. Очень жаль. Я не с-смог р-разорвать оковы. Дьявольщина, он т-тоже не с-смог, а он г-гораздо с-сильнее меня… Я думал, что с-смогу сломать руку и освободиться, но не с-смог… Простите… – Вам нужно перебраться внутрь, там тепло. Давайте-ка. – Она помогла ему встать. Оглянувшись в последний раз на Тьена, он позволил увести себя, тяжело опираясь на Катриону и с трудом переставляя непослушные ноги. Она провела его в здание конторы и подвела к стулу. Он не столько сел, сколько рухнул на него. Его сильно трясло. – Кнопка, – пробормотал он, протягивая ей руки. – Что? – Маленькая кнопка сбоку комма. Нажмите ее! Катриона выполнила просьбу. Он расслабился и откинулся на спинку стула. Израненными руками он попытался снять маску. Она помогла ему стянуть респиратор через голову и сняла свой. – Бог ты мой, как же я рад вылезти из этой штуки! Живым. Я д-думал, что у меня случится припадок, пока я там сидел… – Он потер бледное лицо, растирая красные полосы, оставленные краями маски. – И к тому же жутко чесалось. Катриона нашла панель управления на ближайшей стене и торопливо постучала по ней, включая обогрев чуть ли не на полную мощность. Ее тоже трясло, но не от холода, а от нервного потрясения. – Лорд Форкосиган? – раздался взволнованный голос Тумонена. – Что происходит? И где вы, черт побери?! Форкосиган поднес комм ко рту: – На опытной станции. Двигайте сюда. Вы мне нужны. – Что вы там… Отряд брать? – Да нет, стрелять вряд ли придется. Лучше прихватите экспертов. И бригаду медиков. – Вы ранены, милорд? – Голос Тумонена в панике взлетел на октаву. – Ничего страшного, – ответил Форкосиган, явно не замечая, что его запястья еще кровоточат. – А вот администратор Форсуассон мертв. – Что за чертовщина… Вы не связались со мной, прежде чем покинуть купол, дьявол вас побери! Кой черт у вас там происходит?! – Мы можем обсудить мои ошибки позже. Давайте сюда, капитан. Конец связи. – Он устало уронил руку. Бьющая его дрожь понемногу стихала. Форкосиган откинул голову на стенку. Черные круги у него под глазами сильно смахивали на синяки. Он грустно посмотрел на Катриону. – Мне очень жаль, госпожа Форсуассон. Я ничего не мог сделать. – Я и не думала, что могли! Он вдруг выпрямился, настороженно огляделся и внезапно воскликнул: – Реактор! – А что с ним? – поинтересовалась она. – Надо проверить до появления СБ. Пока я сидел там прикованным, то довольно долго размышлял, что с ним вполне могли что-нибудь сотворить. Ноги еще слушались плохо. Он снова чуть не упал, когда пытался развернуться. Катриона еле успела поддержать его под локоть. – Отлично, – рассеянно сказал он. – Нам туда. Катриона понимала, что ее взяли с собой в качестве подпорки. Форкосиган решительно двигался вперед, с силой опираясь на нее и даже не думая извиняться. Вынужденные действия всегда помогали Катрионе если не успокоиться, то собраться. Ее перестало трясти и мутить, лишь в животе осталось какое-то странное ощущение тепла и чего-то еще. К реактору, находящемуся у реки, вел еще один проход. Эта река была самой большой в секторе «Серифоза», и именно поэтому здесь и построили опытную станцию. По барраярским меркам она едва тянула на ручей. Форкосиган неуклюже обошел диспетчерскую, внимательно изучая приборные панели и данные. – Вроде все нормально, – пробормотал он. – Не понимаю, почему они не поставили его на самоуничтожение? Я бы поставил… – Он рухнул на стул. Придвинув второй стул, Катриона уселась напротив, с опаской глядя на Майлза. – Что здесь произошло? – Я… Мы прилетели сюда… Тьен меня привез… А вы-то как здесь очутились? – Лена Фоскол позвонила мне домой и сказала, что Тьен просил забрать его со станции. Она меня едва застала. Я собиралась уйти. Но она не сказала, что и вы здесь. Вы могли все еще быть… – Нет… нет, я почти уверен, что не застань она вас, то прислала бы сюда кого-то другого. – Он сел прямо. Точнее, попытался. – Сколько сейчас времени? – Что-то около 21.00. – Я… я думал, что гораздо позже. Они нас вырубили, понимаете? Парализатором. Я не знаю, сколько… Во сколько она вам позвонила? – Где-то вскоре после 19.00. Форкосиган на мгновение зажмурился, затем открыл глаза. – Было уже поздно. Уже тогда было слишком поздно, вы поняли? – настойчиво спросил он. Его руки было потянулись к ней, когда она наклонилась к нему, ловя хриплые слова, и тут же опустились. – Нет… – В отделе избыточного тепла происходило нечто странное. Ваш муж привез меня сюда, чтобы показать… Ну, я так толком и не понял, что он, собственно, собирался мне показать, но мы с разгона напоролись на Судху со товарищи, готовящихся удрать. Судха выстрелил из парализатора, вырубил нас обоих. Я очнулся уже прикованным. Не думаю… не знаю… сомневаюсь, что они хотели убить вашего мужа. Понимаете, он не проверил свой респиратор. Его баллон был практически пуст. Комаррцы тоже не проверили, прежде чем оставили нас тут. Я не знал. Никто не знал. – Комаррцам это и в голову не пришло, – деревянным голосом отозвалась Катриона. – Они уже к трем годам приучены автоматически проверять свои респираторы. Они и подумать не могли, что взрослый человек может выйти из купола с непроверенной экипировкой. Катриона стиснула руки. Теперь она отчетливо представляла, как умер Тьен. – Это произошло… быстро, – мягко сказал Форкосиган. – Хоть в этом ему повезло. Неправда. И не быстро, и не чисто. – Пожалуйста, не надо мне лгать. Никогда не лгите мне. – Ладно, – медленно выговорил он. – Но не думаю… Я сомневаюсь, что это убийство. Выстроить мизансцену, позвать вас… – Он покачал головой. – В худшем случае непредумышленное. А вообще это смерть случайная. – Это смерть по собственной глупости! – ядовито бросила она. – Верен себе до конца. Он глянул на нее. В глазах его светилось не удивление, а понимание и вопрос. – Вот как? – Лорд Аудитор Форкосиган… – Она сглотнула, горло сдавил спазм. Полная тишина в здании и на улице действовала угнетающе. С тем же успехом они с Форкосиганом могли быть единственными оставшимися в живых на всей планете. – Вы должны знать, что, когда Фоскол позвонила, я собиралась уйти… Уйти от Тьена. Я ему об этом сказала, когда он сегодня вернулся домой после работы и перед тем, как он ушел обратно. Надо полагать, к вам. Что он натворил? Форкосиган некоторое время молчал, переваривая информацию. – Ну ладно, – вздохнул он наконец и посмотрел на нее. – Сначала он прибежал ко мне, бормоча о казнокрадстве в отделе использования избыточного тепла. Причем уже длящемся довольно долго. Пытался вынудить меня сделать его Имперским Свидетелем, что, как он полагал, поможет ему избежать суда. Но это не так просто. И никаких обещаний я ему не дал. – Тьен всегда слышал лишь то, что хотел слышать, – тихо проговорила Катриона. – Я… я так и понял. – Он поколебался, пристально изучая ее лицо. – Сколько… Что вы об этом знаете? – И как давно? – Катриона сморщилась и потерла раздраженную маской кожу лица. – Не так давно, как следовало бы. Тьен месяцами твердил… Вы должны понять, он очень боялся, что кто-то узнает о том, что у него дистрофия Форзонна. – Это я как раз понимаю очень хорошо, – нерешительно кивнул Майлз. – Да… И нет. Отчасти виноват брат Тьена. Я много лет уже проклинаю этого человека. Когда у него проявились симптомы, он выбрал путь древних форов и разбил свой флайер. На Тьена это произвело настолько сильное впечатление, что он никак не мог забыть. Перед ним стоял совершенно невозможный для него пример. Мы и понятия не имели, что в его семье существует эта мутация, пока Тьен как душеприказчик брата не начал разбирать его документы и вещи. И тогда мы поняли, что это не несчастный случай, а самоубийство, и поняли почему. Это случилось вскоре после рождения Никки… – Но разве… Когда я прочел ваши файлы, то как раз подумал… Этот дефект должно было выявить генсканирование перед тем, как эмбрион поместили в маточный репликатор. Никки унаследовал ее или… – Никки рожден биологически, я его сама вынашивала. Никакого генсканирования. Старым добрым способом древних форов. А у древних форских родов прекрасная кровь, знаете ли, так что незачем проверять. Он выглядел так, будто сжевал лимон. – Кому принадлежала эта блестящая идея?