— И в ванной пусть не подглядывают! И в туалете! — пискнула Варя-Жози. — Слышали? — спросил я, и вся троица глубокомысленно кивнула головой — Вот то-то же. Ну что вам сказать, моя дорогая шайка? Я ужасно рад, что вернулся домой, и что вы все со мной. Это просто замечательно! — Хозяин…а что со старым телом Вари? — осторожно спросил Охрим — Ты будешь его возвращать? — Буду! — вздохнул я, и поднялся со стула — Вот сейчас и займусь. Поеду к Самохину, поговорю. А ты, Варя, отдыхай, и…в общем — сиди пока дома. Можешь с Охримом пока поболтать. Я еще раз посмотрел вверх, на обшитый лакированными досками потолок, вздохнул, и довольно кивнул: хорошо получилось. Правда — хорошо! Так-то я все это планировал, но…одно дело держать в голове в виде планов, и другое — увидеть воочию. Мой кукурузер, который уже стоял в гараже (прораб поставил, я ему ключи оставлял), завелся с пол-оборота, будто и не было этих недель простоя. Я двинул рычаг коробки передач, и здоровенная машина мягко выкатилась из своего логова. Через минуту уже ехал по дороге к центру Кучкино, поднимая за собой приличный такой шлейф пыли. Пыль скоро закончилась, когда машина выскочила на разбитый, в рытвинах асфальт деревенской улицы. Этот асфальт в последний раз ремонтировали наверное еще в советское время. Джип Самохина стоял на улице, возле ворот, и я с удовлетворением отметил, что не зря отправился прямо сюда, а не поехал к дочери Самохина. Действительно, какого черта ему там сидеть, когда у него здесь хозяйство и все такое? Заглушив движок кукурузера, вылез, выдернув ключ и положил его в карман, и хоть не очень бодро, но твердо направился через ворота в дом, предвкушая встречу со своим единственным другом. Да, Самохин как-то незаметно стал мне другом, и я это сейчас осознал со всей полнотой уверенности. Если на кого и могу рассчитывать — так это только на него. Только я собрался дернуть на себя дверь, ведущую в дом, как она распахнулась, и предо мной предстал сам хозяин дома. Он говорил с кем-то, идущим позади него, а когда увидел меня — замолк и замер, как каменное изваяние. А через секунду я уже утонул в его объятьях — да так, что затрещали кости. — Тише, тише, Владимирыч! — взмолился я — Ребра сломаешь! — Да где же ты пропадал-то, чертушка?! Что случилось?! — выдохнул Самохин, встав передо мной на расстоянии вытянутой руки и разглядывая со всех сторон — Идем в дом, поговорим! Расскажешь! И мы пошли. Через пять минут передо мной стояла мясная нарезка, чашка с борщом, сметана, сливки, чай в высоком бокале, и пока я не поел, Самохин ничего не спрашивал, только рассказывал сам, время от времени приговаривая: «Ешь, ешь давай! Потом расскажешь! Вначале — поешь! Тощий стал, как жердь!» Не знаю, насколько я стал худее, но то, что изрядно похудел — это точно. Хотя вроде и куда бы мне еще худеть? Африканское солнце вытворяет странные штуки, так что ничего удивительного тут не было. А то, что я усиленно колдовал, пропуская через себя громадные объемы Силы, тоже не очень способствует ожирению. Колдовство — такая же работа, и на нее затрачиваются ресурсы организма. Жир сжигает — просто на-раз. Так что если кто-то хочет сбросить вес — надо заниматься колдовством. Это точно поможет. — Когда мне сказали, что ты пропал, и что машину увезли в райотдел — я позвонил кому надо, они позвонили кому надо — в общем, меня в райотделе приняли как родного. Машина записана на меня, так что отдали мне ее без вопросов. И кстати — твое барахло тоже. Документы, телефон и все такое. Так что я тебе все это отдам — лежит у меня в кабинете. Не знаю, что у тебя случилось, только я знал — ты жив. Чувствовал это! И все ждал, когда ты придешь. Кстати — Валюшка с внучкой здесь! Пошли купать на озеро! — Никто в этом году там не тонул? — как бы невзначай осведомился я. — Слава богу — нет! — кивнул Самохин — Редкий год обходится без утопленников. Может и сейчас обойдется. — Обойдется — кивнул я — Я кое-что сделал, теперь не будут тонуть. Если только не совсем уж по-дурости. — Хорошо… — Самохин посмотрел на меня со смесью недоверия и…восхищения? Он-то один из немногих знает, кто я такой. Но объяснять ему не стал. А закончив расправляться с борщом, начал свой рассказ, закончив его где-то через полчаса. — И ты теперь можешь перемещаться куда угодно?! — Самохин недоверчиво мотал головой — Силой мысли?! О господи…на старости лет — и узнать такое! Весь мир рушится! Все миропредставление, понимаешь?! Вась, может ты это придумал? Дуришь старика? Ну не может такого быть! Тебя выбросили в Африку, и ты там служил колдуном! Да черт же подери! Я усмехнулся, и помотал головой: — Знаешь, Владимирыч…я сам себе не верю. Вот скажи мне кто-нибудь раньше, месяца два или три назад, что я влипну в ТАКОЕ — хохотал бы до упаду! А ты знаешь, что в пруду, в котором сейчас купается твоя дочь, живут русалки? И это именно они утаскивали людей под воду? А на Матренином болоте живет кикимора, которая топит людей в трясине и потом питается их воспоминаниями? Зеленая такая, зубастая, а фигура — как у спортсменки. А на кладбище живет Кладбищенский, и у него гарем из покойниц. Он очень любит шампанское и фрукты. Ты знаешь, что на Кучкино было наложено проклятье? От которого гибли люди на протяжении ста лет! — Русалки? — Самохин даже побелел — В озере?! Топят?! Я тут же спохватился: — Не переживай. Я с ним договорился — они больше никого топить не будут. Если кто-то и утонет, так по своей так сказать воле — по-пьянке, или другим способом. Но не от русалок. — Ффуххх… — Самохин шумно выдохнул — Не пугай меня так! У меня чуть с сердцем плохо не стало! Там и Валя, и внучка! — Кстати, как они? Вспоминали происшедшее? — Почти нет. Валя себе уже нашла какого-то там хахаля, переписываются, вроде ее бывший одногруппник. Я так-то видел его — неплохой парень. Не женат, работает где-то в нефтянке. Внучка отца почти и не вспоминает. И слава богу! — И слава богам… — задумчиво повторил за ним я, и тут же наткнулся на острый взгляд Самохина — А чего так смотришь, Владимирыч? Да, боги. Помнишь Морану? Та, которая Смерть? Так вот она существует. Правда косы в руках у нее нет — красивая женщина, невероятно красивая. И невероятно опасная. И Чернобог с Белобогом существуют. Все боги, о которых говорили древние славяне — они существуют. Только называются по-другому. Но лучше тебе в эти дебри не лезть. Я и сам-то не больно в этом шарю. — Лучше бы ты мне не рассказывал — с чувством выругался Самохин — Жил я, не тужил, и вот! — А как я мог тебе не рассказать? Ты умный, проницательный, сам все подметил. Я тебе еще и половины не рассказал, того, что есть на самом деле. И не расскажу. Это так сказать…хмм…служебная тайна! Просто держи у себя в голове, что есть у тебя друг — колдун, который может и приворожить, и убить — одной силой мысли. Но сразу скажу — я не киллер, и никогда киллером не будут. Наказать негодяя — всегда пожалуйста. Так накажу — что и в загробном мире ему не будет покоя, уж я-то постараюсь! Но чтобы за деньги, чтобы ради бизнеса…нет, никогда. — Вот как… — Самохин снова вздохнул — сейчас сижу, и думаю — вообще-то я тебя должен бояться. Ты ведь страшный человек! Тебя практически нельзя убить, ты можешь подчинять людей, ты…да человек ли ты? — Уже и не знаю — человек ли — грустно заключил я — ну а ты бы как поступил на моем месте? Что бы ты сделал? Вот у тебя вдруг образовались такие способности — и? Сидел бы тихо в своем дому? Или побежал бы захватывать власть? Ведь была у тебя такая мысль, да? Что можно стать властелином Земли? — Я понимаю тебя — усмехнулся Самохин — может потому эти способности тебе и дались, что ты не амбициозен, и не хочешь никакой власти. Лишь бы от тебя отстали и дали тебе спокойно жить в нашем медвежьем углу. Ведь так? — Так — согласился я — Меня постоянно пытаются куда-то втянуть, чего-то от меня хотят! А мне всего лишь нужно, чтобы не трогали! Чтобы я ни за кем не гонялся, и мне никто не норовил ударить в спину! Я хочу лечить людей, а еще — вершить справедливость. Помнишь, ты назвал меня шерифом? Да, я еще и шериф. Наказать плохих и поощрить хороших — разве это не цель? А власть…да черт с ней, с властью. Я уже над ней. Да, меня трудно убить, хотя и возможно. Да, я могу многое такое, что и не снилось не только обычным людям, но и местным ведьмам. После Африки я стал гораздо сильнее. Но не хочу никому причинять вреда. Даже плохим людям. Лучше я их сделаю хорошими. — У тебя глаза стали черными! — вдруг невпопад буркнул Самохин — Раньше один глаз был голубым, другой черным. Теперь оба черные. — Я и сам стал чернее — усмехнулся я — А когда-нибудь вообще стану черным, как негр! (мне вспомнился колдун, который подарил мне драгоценности). Но это неважно. Ладно…пойду я, Владимирыч. Документы мне дай, да я побегу. Ой, совсем забыл! Девчонку-то мне как-то надо легализовать. Поможешь? — Денег будет стоить — задумчиво постукивая пальцами правой руки по столешнице ответил Самохин — Не так чтобы много, но стоить. Сделаем, конечно. Имя, фамилию напиши. Сейчас я бумагу принесу. И твои документы. Он поднялся, вышел из комнаты. Не было его минут пять. Появился на пороге с листом бумаги, авторучкой и пластиковым пакетом, в котором угадывался сотовый телефон с зарядным устройством, паспорт и удостоверение полицейского. — Вот — он положил передо мной лист и авторучку — Пиши ее фамилию, имя, отчество. Год рождения. Место рождения — сам придумай какое. Адрес какой поставить? Твой? Ага, хорошо. Давай. Я вывел: Жозефина Михайловна Паре, год рождения 2002, 3 июня. Я в июне ее нашел — так пусть и будет ее день рождения в июне. А тройка хорошая цифра, похожая на ее сиськи. Хе хе… Место рождения…хмм…да пусть будет Москва. Не писать же — «Париж»! Лишние вопросы. Ну и адрес: деревня Кучкино. — Сколько тебе дать денег? — спросил я, когда Самохин читал мою бумагу. — Нисколько. Я тебе и так должен по гроб жизни за внучку. Считай — мой подарок. Да и вдруг придется к тебе обратиться — иметь в друзьях колдуна дорогого стоит! А когда начинаются денежные отношения — дружба обычно заканчивается. Я завтра же займусь этим делом, не переживай. Сделаем — и паспорт, и страховое, и полис…хотя какой, к черту, полис? Когда рядом колдун-лекарь! — Спасибо! — я встал, протянул руку, и тут же вспомнил — Черт! А фото? Надо ведь фото сделать! — Вот завтра и сделаешь. И завезешь мне. Тебе так и так в район завтра ехать, разбираться с начальством. Я как мог погасил волну, но они очень тобой недовольны — пропал, и с концами! Я сказал, что попросил тебя съездить по моим делам, разобраться с нехорошим человеком, который меня кинул. Найти его. Ну…как сыщик. Дал им подарков чтобы не особо вякали. Но все равно будут тобой шибко недовольны — готовься что-то им говорить. Ну вот, в общем-то и все. Шагай! — Валентине и внучке привет! — усмехнулся я и зашагал к лестнице. Хорошо сходил, молодец все-таки Самохин. Я забрался в свой джип, сунул ключ в замок зажигания, повернул…только хотел тронутся с места, как в стекло постучали. Баба Нюра! Как живой укор! — Что хотели? — неприветливо спросил я, справедливо опасаясь в очередной раз получить по морде. — Хотела спросить — что с Варей! — холодно ответила старуха, щурясь и внимательно глядя мне в глаза — Где был, что сделал для спасения? — Ничего — отрезал я, и отвернувшись, зажал тормоз и включил скорость. — Ты черен, как сажа — мрачно отметила старуха — И делаешься все чернее. — Еще что-то доброе скажете? — так же холодно ответил я — Спрашиваете, что я сделал?! Убил сотни людей! Убил больше полутора десятков колдунов! Стал Жнецом Мораны! Вот что я сделал! А сейчас пойду, и убью того, кто похитил Варю! Так что не держите меня, уходите! Не хочу вас видеть! Я пришел к вам за помощью, и что получил?! По морде! Так что отвалите, баба Нюра, и больше не попадайтесь на моем пути! — Да, ты изменился. И стал гораздо сильнее — печально вздохнула старуха — И как бы от этой силы у тебя не начались проблемы. Ладно, поезжай, сделай, все что можешь. Благославляю! Она неожиданно коснулась моего лба рукой, и меня будто током прошибло. Рука была холодной, сухой, и…успокаивающей. И ярость в моей душе сразу утихомирилась, как море после долгого урагана. Я оглянулся — баба Нюра уже отошла шагов за десять. Проводил ее взглядом, но она больше не оглянулась. Ладно, будь что будет — домой! Теперь — домой! Дома было шумно — в новой половине, или не знаю, как ее назвать — все шумело, визжало, стучало, гудело! Стелили паркет, циклевали, красили, прибивали — крутилось и вертелось, крутилось и вертелось! Хорошо. Даже не ожидал, что они умеют так быстро работать. Ведь умеют, когда захотят! Главное — правильно стимулировать, когда деньгами, а когда и палкой. Без палки никак, точно — я в этом уверен. Пролетарий без палки работать не будет. Деньги получать — будет, работать — нет. Нечасто мне попадались люди, которые будучи поставлены в зависимость от выработки, пахали бы с рассвета до заката. Нет — рабочий человек работает с восьми и до пяти, выходные по графику, и никаких переработок, даже за большие деньги. Менталитет такой, что ли? Я не знаю. Варя переоделась, надела сарафанчик, который был ей свободнее, чем прежнему телу, и встретила меня словами, что дома есть нечего — шаром покати. Если не считать месячной давности засохших бутербродов и такой же старой колбасы. Хорошо хоть холодильник не выключали, а то бы и того уже не было. Я посоветовал ей сходить в магазин, открыл лабораторию, где хранил и деньги тоже (лучше хранилища и не придумать!). Наличными тут лежало миллиона два, или три — я даже точно и не знаю сколько именно. Отщипнул несколько пятитысячных купюр, дал Варе. И сказал, чтобы меня не беспокоила как минимум два часа. Выпроводил, и заперся в лаборатории. Кстати, когда открывал дверь в лабораторию — Варю выставил. Так, на всякий случай. Никто не должен знать, как открывается моя сокровищница. Выпроводив, уселся за стол и начал делать из дареного алмаза амулет-накопитель. Это заняло около получаса. Оставил его на столе набираться энергии, взялся за второй амулет — антимагический. Этот еще полчаса. И наконец — третий алмаз — физической защиты. Полтора часа на все — как с куста! Энергии качнул в них — аж слегка заплохело. Не так просто сделать амулеты такой силы. И теперь предстояло самое сложное. Или скорее — самое неприятное. Я сосредоточился, и сконцентрировавшись на участке тела в подмышечной впадине, отключил там болевые ощущения. Потом взял заранее приготовленный, обеззараженный острый нож (из числа тех, что лежали в груде оружия в углу), и решительно сделал надрез в коже. Сделал, сунул в рану палец, отодвинул плоть и погрузил в дырку сразу два амулета — накопитель и магической защиты. Сжал края разреза пальцами, подал на это место заживляющий поток Силы. Готово! Теперь никаких следов раны, и под пальцами ощущаются два шарика, как большие горошины. Их можно почувствовать, если нажать в этом месте и знать, что ты должен ощутить. А если не нажмешь, то и не ощутишь. Такой же разрез сделал справа — и процедура повторилась. Теперь амулеты всегда со мной, и отнять их у меня нельзя. И запас энергии у них практически бездонный. Притом я не сниму старый накопитель — пусть будет. Хотя…на кой черт тогда его таскать? Только если в экстренных случаях. Я сейчас вот как сделаю: перекачаю энергию в новый амулет. Это будет быстрее, чем собирать ее из Места Силы. Но еще и как следует качну из пространства — чтобы быстрее заполнялся. Заполнится, и тогда… Настроил — сам не знаю, как. Открыл канал перекачки энергии из старого амулета в новый, и настроил себя в качестве некого насоса — собирать энергию и направлять ее в накопитель. В Месте Силы процесс идет в сотни, в тысячи раз быстрее, чем где-то на стороне. Так что думаю к ночи амулеты заряжу полностью. Кстати, сейчас я качаю в несколько раз быстрее, чем это делал до моего «путешествия» в Африку. «Что нас не убивает — делает сильнее» Точно, про меня. Настроив, откупорил свой «кабинет» и вышел в «княжеские покои»…чтобы тут же наткнуться на зареванную Варю. — Эй, ты чего? — спросил я, но Варя утирала глаза салфеткой и молчала, отвернувшись к стене. Я повторил: — Ты чего разнюнилась? Что случилось? — В магазине бабы напали — выдавила из себя Варя-Жози, и у нее снова потекли слезы — Сказали, что я шлюха, что ты подлец, выгнал несчастную Варю, а может и убил! И тут же привел молодую шлюху, у которой ни кожи, ни рожи! И жопы нет! И вообще — я дэ-дэ-эс, «доска — два соска»! Вась, ну у меня же красивая попка! И грудь красивая! Чего они? Такие злобные, такие мерзкие — я просто их не узнавала! — Ха ха ха…Варь, а ты забыла, в чьем теле находишься? Надеюсь ты там не кричала: «Я Варя, вы что, не видите! Да я же своя!» Ха ха! Ты с другой стороны посмотри — они ведь защищали ТЕБЯ! Варю! А преследовали чужую сучку, которая заняла Варино место! И мне досталось — не успела постель выстыть, как новую бабу привел. И правда — а куда Варя делась? Сейчас они там судят-рядят, еще неизвестно — до чего договорятся. Как бы заяву на меня не кинули. Мол, искоренил односельчанку, примите меры! Так-то вот. Продуктов купила? — Почти ничего и не купила. Хлеба только, да колбасы самохинской в соседнем магазине. Петровна Калязина отказалась мне продавать. Сказала, что если я не свалю, сейчас швабру об меня обломает. Хотела ей сказать пару слов, так бабы как начали орать…я напугалась, а потом и говорю: «Сейчас не перестанете вопить и угрожать — я Василию нажалуюсь! И тогда вам мало не покажется!» Быстро притихли. Петровна даже начала извиняться, но я послала ее по адресу, и в соседний магазин пошла. Напоследок сказала, что Петровну теперь три дня будет нести, с горшка не встанет. Она перепугалась, аж побелела. А мне все равно обидно — как воронье, как крысы какие-то! Ведь ничего не знают, первый раз меня видят — и понеслось! И все Петровна, язык ее поганый! Жалко, что я не колдунья, я бы ей устроила! — Не колдунья? — я невольно хмыкнул, и посмотрел внимательнее. Мне и раньше казалось, что Варя-Жози тихонько светится, только не белым, а каким-то синим, невидным светом. Не обычная аура, точно. Не как у простых людей. Интересно…Варя-то готовилась на замену бабе Нюре, она сама мне говорила. Значит — у нее были способности колдовству. И если эти способности перешли вместе с душой к Джози…