Саами устало закрыл глаза. Почему-то ему вспомнился давний разговор с наставником… * * * «У шамана не бывает семьи. Сайво его браться и сестры, Великий Старик его отец. Твоя лучшая часть всегда обращена в мир духов. Какая девушка пожелает половину мужа? «Но ты ведь сам женат, учитель». «Да – на крачке, что слетает в полнолуние со священной скалы. У многих из нас есть небесные жены. Вот только сайво – наши верные глаза и руки в иных мирах, а небесные жены – вольные духи. Могут и одарить, и все силы высосать… как впрочем и земные…» «Учитель, но когда мы приходим в стойбища, многие девицы и жены так глядят на меня… И честно говоря, не только глядят…» «Хе-хе, а ты как думал? Нойда – ведающий пути трех миров, имеющий власть над духами, зверями и мертвецами… Власть притягивает женщин, как медведя – дикий мед. Но радости им с этого не будет. Всякая женщина, что свяжет судьбу с тобой, будет несчастна…» Нойда решительно выкинул из мыслей глаза Ойрин и принялся думать, что будет дальше. Что он сам хотел от словенского воеводы, он знал. А воевода-то чего от него желает? Глава 2. Крепость под горой При въезде в крепость, подтверждая слова Оньо о лютости воеводы, стояла виселица. Явно нарочно установленная так, чтобы ее было видно и с другого берега, и с дороги. На виселице, под налетающим с реки ветром, покачивал в воздухе босыми ногами бородатый человек в исподнем. Проезжая мимо, нойда пригляделся – может и не солгала Ойрин насчет мужа? Но нет, казненный был явно из словен, из своих. Нойду провели в хорошо протопленные, но скудно обставленные воеводские палаты. Повсюду, – на лавках, на полу, на стенах, – лежали и висели шкуры волков, медведей, рысей, показывая, на что тратит время воевода в этой лесной глухомани. – Так и знал, что это ты! – раздался знакомый голос. В палаты вошел воевода. – Как услышал, что чудины нашли в лесу лопарского колдуна, сразу о тебе подумал, – ухмыляясь, заявил он. – Кто ж еще за мной таскается по всему свету, как репей на песьем хвосте? Кто, словно заяц, мне все время дорогу перебегает? – И я рад тебя видеть, Нежата, – со вздохом отозвался нойда. Вид Нежаты поразил его. В повадках новгородца появилась властность, какой раньше не было. Судя по тому, что рассказывали вису, и что нойда видел собственными глазами, Нежата здесь времени не терял, успешно забирая под руку Нового города отдаленные земли. Но при этом молодой воевода выглядел тяжело больным. Он исхудал, осунулся. Светлые холодные глаза запали и потускнели. В лице появилось нечто одновременно и злое, и затравленное. Только на шее ярко блестел золотой оберег – громовое колесо с огненными стрелами. – А уж я-то как рад! Правда рад, не думай… Проходи, садись к столу… Нойда с опаской подошел и сел. Внезапная приветливость Нежаты настораживала – уж лучше бы продолжал насмехаться… – Нам тебя боги послали, колдун, – Нежата сел напротив. – Тут такая бесовщина творится, что голова кругом, а у нас даже жреца нет. Осенью был, да вернулся в Новгород. За новым послали, но пока приедет, может, будет и поздно… – Что у вас за беда? – сдержанно спросил нойда. – Вот послушай. Месяц назад ко мне привезли осужденного преступника. Вече повелело отослать его сюда, в Великий лес, на вечное заточение. А здешние лесовики с чего-то удумали, что это их мятежный князь. Да я за такие разговоры скоро языки резать начну! – Узник в самом деле князь? Нежата мрачно рассмеялся. – Будь он просто князем, я бы сам с ним справился. – Почему вече сослало преступника именно сюда? Вопрос неожиданно заставил воеводу вспыхнуть от злости. – Дождись, пока спросят, потом голос подавай! Почему-почему! Дальше некуда потому что! И хуже места не найти во всех землях, что чудских, что словенских…Ненавижу! Нежата оборвал себя и спокойнее продолжал: – Словом, привезли его, в цепях, под охраной. Тут поблизости под горой есть пещера. Я велел устроить там надежную темницу, навесить крепкую дверь. Дело было сразу после листопада. С тех пор до морозов было все благополучно, хотя скучно. Этот сидел под горой тихо. Я как раз достроил острог, начал понемногу собирать дань с местных лесовиков… А как ночные морозы ударили, так и началось! – Что началось? – не удержался нойда. На этот раз молодой воевода не вспылил. Он не отрываясь смотрел в слюдяное оконце – вернее, на стрелки белой изморози, которая расползалась по прозрачным чешуйкам. «Он чего-то боится, – подумал нойда. – Темнит, недоговаривает, но страх настоящий…» – Опять морозит… – протянул Нежата. – Ну жди – теперь начнется! Как стемнеет, так все сам и увидишь… * * * Однако началось куда раньше. Терем воеводы потряс удар, будто налетел сильнейший порыв ветра. Пол под ногами встряхнуло, забренчало оружие на стенах, заскрипели бревна. Нежата вскочил и бросился прочь из покоев, по лестнице во двор. Нойда последовал за ним. Над острогом с карканьем металась огромная стая ворон. Воины собрались на стенах, взволнованно переговариваясь и куда-то указывая. Все глядели в одну сторону – нетрудно догадаться, в какую. – Оборони нас, Отец Молний! – слышались голоса со всех сторон. – Такого прежде не бывало, чтобы земля тряслась… – С каждым днем все хуже! – А ночью чего ждать?! – Как мороз вдарит – опять никто не спит, гора пылает… – Смотрите, вот вспыхнуло! – Где? – Не видите, что ли? – Где, где?! Словене вглядывались в расколотую скалу, однако никто из них не видел огня – кроме одного. Молодой воин, первым крикнувший о горящей горе, вдруг запрокинул голову и воскликнул, обращаясь к пустым серым небесам: – Княже! Я слышу тебя! – Еще один, – прошипел Нежата, вытаскивая меч. Вокруг парня тут же образовалась пустота, ощетинившаяся острыми клинками. А тот будто и не заметил внезапной враждебности собратьев, все вглядывался куда-то в небо над горами. Потом обернулся, словно проснувшись, огляделся и засмеялся. – Что вы мне сделаете? Что ваше железо против извечного огня?! Он вдруг с нечеловеческой легкостью вскочил на край стены. Воины шарахнулись в стороны, не опуская оружия. – Княже, я к тебе! – радостно воскликнул юноша, будто отзываясь на неслышный зов, и шагнул со стены вниз. Нежата перевел дыхание и опустил меч. – Пошли, – бросил он нойде. Они вышли из ворот, подошли к тому месту, где темнело неподвижное тело. Молодой воин лежал мертвый и улыбался. Он казался целым и невредимым. Нойда быстро оглядел его и подумал, что тот погиб не от удара о землю, а кажется, умер еще в воздухе… – Вот и опять не вышло, – послышался рядом голос Нежаты. – Что, съел меня, змеево отродье?! Нойда поднял взгляд на воеводу. Тот злорадно смотрел – не на погибшего, а вдаль, на лесистую гору. Затем махнул рукой челяди и крикнул, чтобы привели коней. – Поедем, поглядим на него, – сказал он, покосившись на колдуна. – Не боишься? «Наконец-то, – подумал нойда. – А затем я, по-твоему, здесь?»